Второй спутник, его я тоже признала сразу, был тем, за чьей жизнью я сюда прилетела. Последним вошел огромный негр, очевидно, телохранитель. Вся эта компания уселась за соседний столик. Вернее, негр расположился в кресле чуть поодаль. Шумно о чем-то споря, мужчины подозвали официанта и сделали заказ. Самошин, почувствовав на себе мой взгляд, обернулся. Страх быть узнанной вдруг сковал меня. Я отвернулась и, попросив счет у официанта, расплатилась и покинула ресторан в полном замешательстве. Уходя быстрым шагом, я спиной ощутила его обжигающий взгляд. «А вдруг он меня узнал?» - промелькнула мысль. - «Тогда все пропало! Он может помешать мне. Как же я не учла его возможное присутствие здесь. Ведь видела же в газете его фотографию рядом с этой кошкой - дочкой Остенбаха». Я почувствовала себя в безопасности, лишь войдя в свой номер и захлопнув дверь.
И все-таки мне нужно было убедиться, что он не узнал меня. Набравшись смелости, я снова вышла из номера и вернулась в ресторан. Подойдя к своему столику, я незаметно швырнула под стол сережку и, сделав вид, будто что-то уронила, присела на корточки.
- Вы что-нибудь потеряли? - услышала я над самым ухом голос Самошина.
- Да… - ответила я, стараясь скрыть волнение. - Серьгу. Вот такую, - я вытащила из уха вторую и протянула ему.
Самошин наклонился и полез под стол. Через минуту он, протягивая мне обе сережки, воскликнул:
- Вот она! Закатилась за ножку стола.
- Спасибо. Вы меня так выручили, - стараясь не смотреть на него, чтобы не выдать себя глазами, произнесла я.
- Володя, что там у вас? - раздался недовольный голос Полины Остенбах.
- Нам будет очень приятно, если вы к нам присоединитесь, - пролепетал Володя, обращаясь ко мне.
- Нет, спасибо, в другой раз, - ответила я и поспешила покинуть зал.
* * *
Питер Остенбах был уже в том возрасте, когда мужчина, лишенный женского внимания, не впадает по этому поводу в депрессию. Ему уже не нужны были дикие безумные ночи и длинноногие страстные красавицы. Ему хотелось спокойствия и тепла домашнего очага, любви и понимания со стороны милой жены.
Когда-то он был счастлив. Счастлив простым человеческим счастьем. Его семья, состоящая из любимой жены русского происхождения и маленькой веселой дочурки, жила в небольшом домике на окраине Мюнхена. Своим благополучием Остенбахи были обязаны собственным аптекам, раскинувшимся по городу целой сетью. Но внезапно беда постучалась в их дом. Его жена, возвращаясь домой дождливой ночью, не справилась с управлением, и ее маленький «Пежо» скатился с моста. После смерти жены смысл жизни для Питера сосредоточился в его дочери. Он вложил в нее всю свою любовь, дал ей хорошее образование, научил всему, что знал сам. И с каждым годом замечал, как она становится все больше похожей на мать.
Дочь стала взрослой. А дети, как птицы, рано или поздно улетают из семейного гнезда. Вот и Полина теперь живет своей жизнью. А он один. Всегда один. Нет, выбор, конечно, был, но женщины, охотившиеся за состоянием и положением в обществе, его не интересовали. Он мечтал найти такое же одинокое сердце, с которым можно было бы создать крепкую семью и спокойно коротать оставшиеся десять-пятнадцать лет жизни.
* * *
Возвращаясь в гостиничный номер, Самошин думал о прекрасной незнакомке, которую он встретил сегодня в ресторане. Кого-то она ему напомнила… А, вот в чем дело! Она похожа на Анжелику, но… Нет, это исключено… Лика находится в местах не столь отдаленных, и отдыхать там ей еще как минимум лет пять, даже если скостят срок за примерное поведение». Совершенно отбросив мысли о сходстве незнакомки с Ликой, Самошин успокоился и решил, что все же надо держаться от этой женщины подальше.
* * *
Я вернулась в свой номер. Размышляя об иронии судьбы, столь неожиданно вновь столкнувшей меня с Володей, я подошла к открытому окну и вдохнула свежий ночной воздух. Спать мне не хотелось. Я решила прогуляться по берегу моря и покинула номер. Возле лифта столкнулась с Питером Остенбахом, которого сопровождал негр-великан. У меня уже не было сомнений в том, что этот черный является его главным телохранителем. Пропустив меня вперед, Остенбах поймал мой взгляд и неожиданно улыбнулся, заставив и меня улыбнуться в ответ. Я вышла из отеля и пошла по дорожке вдоль каменистого берега, наслаждаясь теплой южной ночью. Море шелестело прибоем. Волны накатывались на берег одна за другой, шлифуя гальку. Я свернула на причал и подошла к самой воде, подставив лицо порывам свежего, чуть солоноватого ветра.
- Вы не боитесь гулять одна? - услышала я сзади тихий мужской голос.
Вздрогнув, резко обернулась: Питер Остенбах стоял в нескольких шагах от меня. Немного поодаль белела в темноте рубашка чернокожего телохранителя.
- Я ничего не боюсь, - решительно ответила я.
- Здесь опасно. Вы очень привлекательны, а тут можно повстречать очень нехороших людей. Так что позвольте составить вам компанию.
- Позволю, - мило улыбнувшись, разрешила я.
- Меня зовут Питер.
- Очень приятно. Я - Ангелина.
- Взаимно.
Питер Остенбах подошел ко мне совсем близко и посмотрел на черные волны, разбивающиеся о причал. Я присела и, подняв камешек, с размаху швырнула его в темную бездну.
- Вы отдыхаете? - спросил он. - Или по делам?
- Отпуск… - соврала я. - Хочется побыть подальше от шумного города и душного офиса.
- Да, вы правы. Иногда необходимо хоть немного отдохнуть.
Нашу беседу вдруг прервал звонок мобильного телефона.
- Алло, - сказал Остенбах. - Нет, не беспокойся. Все нормально. - Голос его вдруг стал жестким. - Неужели я даже не могу полюбоваться на море? Что «опасно»? А за что я тогда вам деньги плачу? Так вот и охраняйте. Все!
Питер нажал на кнопку, прекратив разговор, и снова повернулся ко мне.
- Это был начальник охраны, - пояснил он. - Иногда я завидую простым людям. Уже в течение многих лет я вынужден терпеть подле себя чужих людей в качестве охранников - и опасаться выстрела в спину. Это лишает меня элементарного удовольствия пройтись по бульвару, затеряться в толпе людей, чтобы банально побыть наедине с самим собой. Вот и сейчас стою тут с вами, наслаждаюсь этой ночью и вашей очаровательной улыбкой, а они, как тени, не отстают от меня ни на шаг.
Сзади послышался шорох, и я, обернувшись, заметила, что к силуэту охранника-негра прибавилось еще несколько здоровенных фигур.
- К сожалению, надо возвращаться в отель, но я не могу оставить вас тут одну, - сказал Питер. - Это действительно опасно. Позвольте пригласить вас на чашечку кофе где-нибудь в уютном кафе отеля?
- Да, конечно, Питер.
- Вы можете взять меня под руку, если вас это не скомпрометирует.
- Нет.
Остенбах повернулся и дождался, когда я возьму его под руку. Вместе мы вернулись в отель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72
И все-таки мне нужно было убедиться, что он не узнал меня. Набравшись смелости, я снова вышла из номера и вернулась в ресторан. Подойдя к своему столику, я незаметно швырнула под стол сережку и, сделав вид, будто что-то уронила, присела на корточки.
- Вы что-нибудь потеряли? - услышала я над самым ухом голос Самошина.
- Да… - ответила я, стараясь скрыть волнение. - Серьгу. Вот такую, - я вытащила из уха вторую и протянула ему.
Самошин наклонился и полез под стол. Через минуту он, протягивая мне обе сережки, воскликнул:
- Вот она! Закатилась за ножку стола.
- Спасибо. Вы меня так выручили, - стараясь не смотреть на него, чтобы не выдать себя глазами, произнесла я.
- Володя, что там у вас? - раздался недовольный голос Полины Остенбах.
- Нам будет очень приятно, если вы к нам присоединитесь, - пролепетал Володя, обращаясь ко мне.
- Нет, спасибо, в другой раз, - ответила я и поспешила покинуть зал.
* * *
Питер Остенбах был уже в том возрасте, когда мужчина, лишенный женского внимания, не впадает по этому поводу в депрессию. Ему уже не нужны были дикие безумные ночи и длинноногие страстные красавицы. Ему хотелось спокойствия и тепла домашнего очага, любви и понимания со стороны милой жены.
Когда-то он был счастлив. Счастлив простым человеческим счастьем. Его семья, состоящая из любимой жены русского происхождения и маленькой веселой дочурки, жила в небольшом домике на окраине Мюнхена. Своим благополучием Остенбахи были обязаны собственным аптекам, раскинувшимся по городу целой сетью. Но внезапно беда постучалась в их дом. Его жена, возвращаясь домой дождливой ночью, не справилась с управлением, и ее маленький «Пежо» скатился с моста. После смерти жены смысл жизни для Питера сосредоточился в его дочери. Он вложил в нее всю свою любовь, дал ей хорошее образование, научил всему, что знал сам. И с каждым годом замечал, как она становится все больше похожей на мать.
Дочь стала взрослой. А дети, как птицы, рано или поздно улетают из семейного гнезда. Вот и Полина теперь живет своей жизнью. А он один. Всегда один. Нет, выбор, конечно, был, но женщины, охотившиеся за состоянием и положением в обществе, его не интересовали. Он мечтал найти такое же одинокое сердце, с которым можно было бы создать крепкую семью и спокойно коротать оставшиеся десять-пятнадцать лет жизни.
* * *
Возвращаясь в гостиничный номер, Самошин думал о прекрасной незнакомке, которую он встретил сегодня в ресторане. Кого-то она ему напомнила… А, вот в чем дело! Она похожа на Анжелику, но… Нет, это исключено… Лика находится в местах не столь отдаленных, и отдыхать там ей еще как минимум лет пять, даже если скостят срок за примерное поведение». Совершенно отбросив мысли о сходстве незнакомки с Ликой, Самошин успокоился и решил, что все же надо держаться от этой женщины подальше.
* * *
Я вернулась в свой номер. Размышляя об иронии судьбы, столь неожиданно вновь столкнувшей меня с Володей, я подошла к открытому окну и вдохнула свежий ночной воздух. Спать мне не хотелось. Я решила прогуляться по берегу моря и покинула номер. Возле лифта столкнулась с Питером Остенбахом, которого сопровождал негр-великан. У меня уже не было сомнений в том, что этот черный является его главным телохранителем. Пропустив меня вперед, Остенбах поймал мой взгляд и неожиданно улыбнулся, заставив и меня улыбнуться в ответ. Я вышла из отеля и пошла по дорожке вдоль каменистого берега, наслаждаясь теплой южной ночью. Море шелестело прибоем. Волны накатывались на берег одна за другой, шлифуя гальку. Я свернула на причал и подошла к самой воде, подставив лицо порывам свежего, чуть солоноватого ветра.
- Вы не боитесь гулять одна? - услышала я сзади тихий мужской голос.
Вздрогнув, резко обернулась: Питер Остенбах стоял в нескольких шагах от меня. Немного поодаль белела в темноте рубашка чернокожего телохранителя.
- Я ничего не боюсь, - решительно ответила я.
- Здесь опасно. Вы очень привлекательны, а тут можно повстречать очень нехороших людей. Так что позвольте составить вам компанию.
- Позволю, - мило улыбнувшись, разрешила я.
- Меня зовут Питер.
- Очень приятно. Я - Ангелина.
- Взаимно.
Питер Остенбах подошел ко мне совсем близко и посмотрел на черные волны, разбивающиеся о причал. Я присела и, подняв камешек, с размаху швырнула его в темную бездну.
- Вы отдыхаете? - спросил он. - Или по делам?
- Отпуск… - соврала я. - Хочется побыть подальше от шумного города и душного офиса.
- Да, вы правы. Иногда необходимо хоть немного отдохнуть.
Нашу беседу вдруг прервал звонок мобильного телефона.
- Алло, - сказал Остенбах. - Нет, не беспокойся. Все нормально. - Голос его вдруг стал жестким. - Неужели я даже не могу полюбоваться на море? Что «опасно»? А за что я тогда вам деньги плачу? Так вот и охраняйте. Все!
Питер нажал на кнопку, прекратив разговор, и снова повернулся ко мне.
- Это был начальник охраны, - пояснил он. - Иногда я завидую простым людям. Уже в течение многих лет я вынужден терпеть подле себя чужих людей в качестве охранников - и опасаться выстрела в спину. Это лишает меня элементарного удовольствия пройтись по бульвару, затеряться в толпе людей, чтобы банально побыть наедине с самим собой. Вот и сейчас стою тут с вами, наслаждаюсь этой ночью и вашей очаровательной улыбкой, а они, как тени, не отстают от меня ни на шаг.
Сзади послышался шорох, и я, обернувшись, заметила, что к силуэту охранника-негра прибавилось еще несколько здоровенных фигур.
- К сожалению, надо возвращаться в отель, но я не могу оставить вас тут одну, - сказал Питер. - Это действительно опасно. Позвольте пригласить вас на чашечку кофе где-нибудь в уютном кафе отеля?
- Да, конечно, Питер.
- Вы можете взять меня под руку, если вас это не скомпрометирует.
- Нет.
Остенбах повернулся и дождался, когда я возьму его под руку. Вместе мы вернулись в отель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72