Чуть позже это состояние уступило место вспышкам света, похожим на сверкание искр за закрытыми веками. Колодец заполнился неясными шепотами, глухим и далеким шумом волн, разбивавшихся о камни, и фандерлинга охватил суеверный ужас.
«Нет, мне здесь не место. Сюда могут входить только братья храма, а возможно, и они ничего не знают про этот туннель!.. – произнес он про себя и мысленно позвал: – Кремень!»
Он застыл на месте, пытаясь побороть панику и ужас.
«Помни о мальчике», – твердил он себе.
Чет ясно увидел маленькое, очень серьезное личико, тоненькие ручки, золотисто-белые волосы – как ни старалась Опал пригладить их, они вечно топорщились. Нужно помнить и о ней тоже. Если Чет не найдет Кремня, жена не оправится от горя. Ее душа умрет.
Он заставил себя подняться на ноги и продолжил спуск.
«Один шаг. Все начинается с первого шага. Потом второй. Потом еще и еще… Нет, все началось с Границы Теней, – рассуждал он, словно в тумане, – в тот самый день у самого ее подножия».
К нему внезапно вернулась память, причем необыкновенно ясная – будто открылась дверь и прошлое ворвалось в нее, как шумный гость врывается в тихую комнату. Он вспомнил лесистые холмы, стук лошадиных копыт, запах влажной почвы… Поставив ногу на следующую ступеньку, Чет почувствовал, что сделал что-то не так. Он оступился, замахал руками и пронзительно закричал. Сердце его готово было выскочить из груди. Но тут он понял, что под ногами не пропасть, а пол – просто последняя ступенька ниже остальных. Он дошел до конца спиральной лестницы, казавшейся бесконечной.
Чет поднял вверх осколок коралла и осмотрелся. Мир из вертикального превратился в горизонтальный, в остальном же ничего не изменилось: перед ним, насколько позволял разглядеть слабый свет, тянулся в темноту коридор, столь же безликий, как и лестничный колодец.
«Неужели я нахожусь ниже уровня моря?»
Если это так, конец путешествия уже близко. Правда, Чет опасался, что ему придется идти в глубь земли целые дни или даже недели, чтобы добраться до охраняемых привратником Иммоном турмалиновых дверей подземного дворца самого Керниоса. Туда Чет совершенно точно не хотел попадать, пока жив, даже если легенда больших людей не совсем соответствовала действительности. У фандерлингов эта история была еще более страшной. Он попытался представить ширину ртутного моря, но зыбкий свет привел его в замешательство. Чет пожал плечами и сделал глубокий вдох. Горячий кисловатый воздух не прояснил мысли, и фандерлинг, пошатываясь, поплелся по коридору.
«Недра земли так же не похожи на город, как небо на землю, сынок», – прозвучал вдруг в его голове голос отца.
Большой Нарост (в отличие от своего старшего сына, брата Чета, ставшего теперь магистром, отец никогда не позволил бы себе носить столь вычурное имя, как Нарост Старший) еще в начале правления короля Олина получил увечья при обвале и провел последние годы жизни между кроватью и стулом у камина. Из всех сыновей Большого Нароста Чет больше других походил на отца. Тот нередко говаривал своим друзьям в гильдии, что «любит камень ради самого камня». Отец часто брал сына на продолжительные прогулки по незаконченным туннелям за пределами Города фандерлингов, водил его даже в холмы и на берег залива Бренна. Там он показывал Чету, как известняк выступает на поверхность земли после того, как дожди смывают верхний слой почвы. Они вместе рассматривали древние слои внутри каменного массива прямо над водой. Там было спрессовано само время, словно высохшие цветы между страницами книжки у знатной дамы.
– Тому, кто знает камень и умеет с ним работать – не важно, большой это человек или фандерлинг, принц или бедняк, – всегда есть чем заняться и о чем подумать, – так говорил отец.
Чет вдруг с удивлением обнаружил, что бредет вслепую. Но не из-за того, что погас коралл, – это слезы застилали ему глаза.
«Держись, – сказал он себе. – Твой отец высек тебя нещадно только за то, что ты украл несколько сладких грибов в саду Каменной Соли. А когда он умер, мать последовала за ним, не протянув и года. Но не потому, что слишком сильно скучала по нему. Он так измотал ее, что у нее не осталось сил жить».
Слезы не хотели останавливаться. Идти стало тяжело. Теперь перед Четом стояло лицо матери. Ее глаза с тяжелыми веками смотрели то горделиво, то отстраненно, а рот кривился всякий раз, когда она слышала то, что казалось ей глупостью. Он вспомнил, как Лазурит Голубой Кварц делала тряпичную куклу для одной из своих внучек, вспомнил ее узловатые руки – изуродованные работой, постоянно чем-то занятые, не терпящие праздности.
«А это что еще такое? – ясно вспомнил он резкий, немного насмешливый голос, словно мать была совсем рядом. – Что это за звук? Гром и молния! Похоже, кто-то свежует живого крота!»
Чету пришлось остановиться, чтобы восстановить дыхание, а когда он снова двинулся вперед, ноги почти не слушались. Неровные стены, полностью лишенные надписей или украшений, сближались, словно намеревались схватить его и задержать, пока мир вокруг не изменится. Чету снова казалось, что он находится в животе Сияющего человека, что его тело переваривается, изменяется и становится твердым, как кристалл, неподвижным и вечным. И лишь в центре этого кристалла все еще живут и безуспешно пытаются вырваться на свободу его мысли.
Чет находился сейчас в самом сердце этих таинственных глубин, где власть Сияющего человека была безраздельной. Он чувствовал, что по-другому ощущает теперь присутствие Сияющего человека – оно стало более концентрированным. Чет отчетливо ощущал это. Точно так же он мог с закрытыми глазами определить, где верх, а где низ. Образ Сияющего человека больше не казался ему расплывчатым, он занял место в пространстве – выше и впереди Чета. Сила человека мешала идти, отталкивала от себя, подобно сильному ветру, словно фандерлинг и эта сила были двумя глыбами горной породы, трущимися друг о друга. Слезы по-прежнему стояли в глазах Чета. Он опустил голову и заставил себя идти дальше, с трудом переставляя ноги. «Что за странное место? Что все это значит?» Он попытался вспомнить слова из ритуальной легенды о Повелителе Горячего Мокрого Камня, которую братья храма рассказывали во время инициации. На ум приходили лишь отдельные обрывки, да и те неотчетливо звучали в голове, порождая бледные бессмысленные образы, словно пожелтевшие от времени картинки.
– Земля еще только появилась, – бормотали и кричали голоса, – и была совсем молодой, огни в небе сияли очень ярко, а лик мира оставался темным. Битва за это место со старыми жестокими богами длилась не дни, не недели, а целую вечность. Горы вырастали там, где их раньше не было, раздвигалась земля, образуя впадины, вода устремилась в них, возникали огромные моря…
– В те времена, когда дней еще не было… – читал нараспев старший из братьев, начиная церемонию посвящения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208
«Нет, мне здесь не место. Сюда могут входить только братья храма, а возможно, и они ничего не знают про этот туннель!.. – произнес он про себя и мысленно позвал: – Кремень!»
Он застыл на месте, пытаясь побороть панику и ужас.
«Помни о мальчике», – твердил он себе.
Чет ясно увидел маленькое, очень серьезное личико, тоненькие ручки, золотисто-белые волосы – как ни старалась Опал пригладить их, они вечно топорщились. Нужно помнить и о ней тоже. Если Чет не найдет Кремня, жена не оправится от горя. Ее душа умрет.
Он заставил себя подняться на ноги и продолжил спуск.
«Один шаг. Все начинается с первого шага. Потом второй. Потом еще и еще… Нет, все началось с Границы Теней, – рассуждал он, словно в тумане, – в тот самый день у самого ее подножия».
К нему внезапно вернулась память, причем необыкновенно ясная – будто открылась дверь и прошлое ворвалось в нее, как шумный гость врывается в тихую комнату. Он вспомнил лесистые холмы, стук лошадиных копыт, запах влажной почвы… Поставив ногу на следующую ступеньку, Чет почувствовал, что сделал что-то не так. Он оступился, замахал руками и пронзительно закричал. Сердце его готово было выскочить из груди. Но тут он понял, что под ногами не пропасть, а пол – просто последняя ступенька ниже остальных. Он дошел до конца спиральной лестницы, казавшейся бесконечной.
Чет поднял вверх осколок коралла и осмотрелся. Мир из вертикального превратился в горизонтальный, в остальном же ничего не изменилось: перед ним, насколько позволял разглядеть слабый свет, тянулся в темноту коридор, столь же безликий, как и лестничный колодец.
«Неужели я нахожусь ниже уровня моря?»
Если это так, конец путешествия уже близко. Правда, Чет опасался, что ему придется идти в глубь земли целые дни или даже недели, чтобы добраться до охраняемых привратником Иммоном турмалиновых дверей подземного дворца самого Керниоса. Туда Чет совершенно точно не хотел попадать, пока жив, даже если легенда больших людей не совсем соответствовала действительности. У фандерлингов эта история была еще более страшной. Он попытался представить ширину ртутного моря, но зыбкий свет привел его в замешательство. Чет пожал плечами и сделал глубокий вдох. Горячий кисловатый воздух не прояснил мысли, и фандерлинг, пошатываясь, поплелся по коридору.
«Недра земли так же не похожи на город, как небо на землю, сынок», – прозвучал вдруг в его голове голос отца.
Большой Нарост (в отличие от своего старшего сына, брата Чета, ставшего теперь магистром, отец никогда не позволил бы себе носить столь вычурное имя, как Нарост Старший) еще в начале правления короля Олина получил увечья при обвале и провел последние годы жизни между кроватью и стулом у камина. Из всех сыновей Большого Нароста Чет больше других походил на отца. Тот нередко говаривал своим друзьям в гильдии, что «любит камень ради самого камня». Отец часто брал сына на продолжительные прогулки по незаконченным туннелям за пределами Города фандерлингов, водил его даже в холмы и на берег залива Бренна. Там он показывал Чету, как известняк выступает на поверхность земли после того, как дожди смывают верхний слой почвы. Они вместе рассматривали древние слои внутри каменного массива прямо над водой. Там было спрессовано само время, словно высохшие цветы между страницами книжки у знатной дамы.
– Тому, кто знает камень и умеет с ним работать – не важно, большой это человек или фандерлинг, принц или бедняк, – всегда есть чем заняться и о чем подумать, – так говорил отец.
Чет вдруг с удивлением обнаружил, что бредет вслепую. Но не из-за того, что погас коралл, – это слезы застилали ему глаза.
«Держись, – сказал он себе. – Твой отец высек тебя нещадно только за то, что ты украл несколько сладких грибов в саду Каменной Соли. А когда он умер, мать последовала за ним, не протянув и года. Но не потому, что слишком сильно скучала по нему. Он так измотал ее, что у нее не осталось сил жить».
Слезы не хотели останавливаться. Идти стало тяжело. Теперь перед Четом стояло лицо матери. Ее глаза с тяжелыми веками смотрели то горделиво, то отстраненно, а рот кривился всякий раз, когда она слышала то, что казалось ей глупостью. Он вспомнил, как Лазурит Голубой Кварц делала тряпичную куклу для одной из своих внучек, вспомнил ее узловатые руки – изуродованные работой, постоянно чем-то занятые, не терпящие праздности.
«А это что еще такое? – ясно вспомнил он резкий, немного насмешливый голос, словно мать была совсем рядом. – Что это за звук? Гром и молния! Похоже, кто-то свежует живого крота!»
Чету пришлось остановиться, чтобы восстановить дыхание, а когда он снова двинулся вперед, ноги почти не слушались. Неровные стены, полностью лишенные надписей или украшений, сближались, словно намеревались схватить его и задержать, пока мир вокруг не изменится. Чету снова казалось, что он находится в животе Сияющего человека, что его тело переваривается, изменяется и становится твердым, как кристалл, неподвижным и вечным. И лишь в центре этого кристалла все еще живут и безуспешно пытаются вырваться на свободу его мысли.
Чет находился сейчас в самом сердце этих таинственных глубин, где власть Сияющего человека была безраздельной. Он чувствовал, что по-другому ощущает теперь присутствие Сияющего человека – оно стало более концентрированным. Чет отчетливо ощущал это. Точно так же он мог с закрытыми глазами определить, где верх, а где низ. Образ Сияющего человека больше не казался ему расплывчатым, он занял место в пространстве – выше и впереди Чета. Сила человека мешала идти, отталкивала от себя, подобно сильному ветру, словно фандерлинг и эта сила были двумя глыбами горной породы, трущимися друг о друга. Слезы по-прежнему стояли в глазах Чета. Он опустил голову и заставил себя идти дальше, с трудом переставляя ноги. «Что за странное место? Что все это значит?» Он попытался вспомнить слова из ритуальной легенды о Повелителе Горячего Мокрого Камня, которую братья храма рассказывали во время инициации. На ум приходили лишь отдельные обрывки, да и те неотчетливо звучали в голове, порождая бледные бессмысленные образы, словно пожелтевшие от времени картинки.
– Земля еще только появилась, – бормотали и кричали голоса, – и была совсем молодой, огни в небе сияли очень ярко, а лик мира оставался темным. Битва за это место со старыми жестокими богами длилась не дни, не недели, а целую вечность. Горы вырастали там, где их раньше не было, раздвигалась земля, образуя впадины, вода устремилась в них, возникали огромные моря…
– В те времена, когда дней еще не было… – читал нараспев старший из братьев, начиная церемонию посвящения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208