Несмотря на влажность и теплый дождь, он почувствовал, что холод охватывает его грудь.
Странно, я ведь могу воспринимать прыжковые ямы или ПСП через световые годы как совершенно нормальное явление, но ворота, ведущие в иные миры из этой вселенной, возбуждают у меня фобию. Может, для меня это слишком большое чудо, – физическое доказательство существования мира, где находятся небесные жители? Или, напротив, доказательство того, что даже человеческая душа и всемогущие создания имеют рациональную основу? Я смотрю как на конец религии на тот факт, что нас никогда не посещали посланцы какого-то бога-творца. Факт, представленный в таком воплощении, какое я ни за что не могу проигнорировать. Потеря духовной невинности нашего племени.
Ральф мог видеть, что бывшие одержимые, которые выходили сюда, были удивлены, неясное замешательство можно было прочесть на каждом лице, когда угрюмый дождь начинал просачиваться сквозь их одежду. Сержанты неуклюже выходили наружу, их растерянность становилась менее заметна, но никто из них, кажется, полностью не владел своими движениями в первые минуты.
Несколько членов научно-исследовательской группы бродили вокруг ворот и помахивали в их сторону сенсорными блоками. Большинство людей из армии ученых были на полуострове, пытаясь понять энергистические возможности. Диана Тирнан было одной из тех немногих, кто был доволен осадами, теперь она объясняла, как это дало физикам возможность изучать энергию вне стен лаборатории. Ральф оставил ее в здании управления, когда она отчаянно пыталась устроить так, чтобы инструменты и персонал снова перевели в Передовой форт.
– Это же Сайнон! – воскликнула Экейша. – Он настоящий.
Ральф увидел сержанта, у которого отсутствовала неуверенность остальных. Моряки и медики указали ему на проход, охраняемый вооруженными часовыми.
– Вы уверены? – спросил Ральф.
– Да.
Ральф заторопился к дежурным у входа:
– Порядок, мы забираем вот этого.
– Есть, сэр.
Им очистили путь, и Ральф вывел Сайнона. Они встали между воротами и выстроившимися по периметру моряками. Штат Ральфа собрался вокруг.
– Это кристаллическое существо, которое вы там встретили, сказало вам, как нам решить проблему до конца? – спросил Ральф.
– Мне очень жаль, генерал. Оно заняло ту же позицию, что киинты. Нам придется выработать собственное решение.
– Будь оно все проклято! Но ведь оно хотело помочь избавленным от одержателей телам.
– Да. Оно сказало, что судит по нашим этическим нормам и что подобное воровство несправедливо.
– О'кей, с какими условиями вы столкнулись в том мире? Видели вы какие-то иные планеты?
– Условия были тем, чем мы их делали; первостепенной была способность к дисфункции реальности. К несчастью, даже желания имеют предел. Мы были выброшены одни на этом острове, без свежего воздуха, без пищи. И ничто не могло этого изменить. Это существо предполагало, что наши планеты должны быть более счастливы, хотя мы не видели там никаких других. Тот мир слишком обширен для каких-то случайных встреч, существо даже намекнуло, что он может быть даже более протяженным, чем наша вселенная, хотя не обязательно в физических измерениях. Оно – исследователь, оно отправилось туда, потому что верило в расширение своих знаний.
– Так что, там не рай?
– Определенно нет. Одержимые на этот счет ошибаются. Это убежище, вот и все. Там нет ничего такого, что вы не привносите туда сами.
– То есть оно полностью естественное?
– Я думаю, что да.
* * *
После замешательства в начале исхода морпехи взяли под контроль каждого, кто проходил через ворота. Они контролировали ситуацию и оставались на месте до тех пор, пока не прошли последние четыре сержанта. Морпехи немедленно начали заталкивать их в грузовики, ожидающие на стоянке, как они поступили со всеми остальными.
– Нам не туда, – возразил Мойо. – Мы ждем ее.
– Кого? – не понял морской капитан.
– Стефани. Должна же она как-то вернуться.
– Извините, тут не может быть исключений.
– Ты, парнишка, – сказал ему Кохрейн. – Она вроде нашего настоящего вождя; и она совершает свое последнее доброе дело. Так что, чего это вы, ребятишки, возникаете, точно полковник Подотрись?
Капитан захотел запротестовать, но вид сержанта в модных солнечных очках с тонкой оправой и с образцовым рюкзаком заставил слова застрять у него в горле.
– Я хочу сказать, она где-то там, совсем одна, бьется в последнем и величайшем сражении с королевой нечистой силы. Чтобы спасти твою душу. Самое меньшее, что ты можешь, это быть благодарным.
– Закрывается! – заорал Макфи.
Ворота начали сжиматься, отклоняться назад в небольшом потоке изумрудного света, замерцавшего в метре над поверхностью дороги. Физики взволнованно закричали, передавая свежие инструкции определенному сенсорному устройству, которое они сконструировали вокруг межпланетного плота.
– Стефани! – заорал Мойо.
– Подожди, – сказал ему Кохрейн. – Оно еще полностью не закрылось. Видишь?
Небольшой остаток зеленого света продолжал уверенно гореть.
– Она еще там, – в отчаянии проговорил Мойо. – Она еще может это сделать. – Пожалуйста! – воззвал он к капитану. – Вы должны позволить нам дождаться ее.
– Не могу.
– А к чертям все тогда. Может, я кого-то тут знаю, кто может помочь, – сказал Кохрейн.
С тех пор, как он возвратился на Омбей, тысячи незнакомых голосов перешептывались друг с другом где-то на окраине его мозга.
– Сайнон, – мысленно закричал он им, – эй, великий ты пижон, ты где-то здесь? Это же я, твой старый дружок Кохрейн. Нам, похоже, нужна сейчас какая-то очень действенная помощь. Стефани опять совершила космическую глупость.
* * *
Экейша сообщила о проблеме непосредственно Ральфу. Он, возможно, был бы тверд в этом отношении, но эденист упомянул Аннету Эклунд.
– Пусть они подождут, – передал Ральф дежурному капитану. – Мы установим наблюдательный пост.
Через час и двадцать минут ворота ненадолго расширились, чтобы пропустить три человеческие фигуры, которые, шатаясь, выступили из них. Стефани и Аннета в сержантских телах поддерживали между собой дрожащую Анжелину Галлахер. Они передали ее маленькой медицинской команде, а та поспешно повезла ее в госпиталь.
Мойо прорвался вперед и заключил Стефани в объятия; по общей линии связи прошли сигналы его переживаний.
– Я уже думал, что тебя потерял! – закричал он. – После всего этого я не смог бы этого выдержать!
– Мне очень жаль, – сказала она.
Физическое объятие оказалось почти невозможно, они громко столкнулись лбами, когда попытались поцеловаться. Репортеры, которые настроились на горький конец, столпились вокруг морских охранников, чтобы сосредоточиться на этой маленькой группе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194
Странно, я ведь могу воспринимать прыжковые ямы или ПСП через световые годы как совершенно нормальное явление, но ворота, ведущие в иные миры из этой вселенной, возбуждают у меня фобию. Может, для меня это слишком большое чудо, – физическое доказательство существования мира, где находятся небесные жители? Или, напротив, доказательство того, что даже человеческая душа и всемогущие создания имеют рациональную основу? Я смотрю как на конец религии на тот факт, что нас никогда не посещали посланцы какого-то бога-творца. Факт, представленный в таком воплощении, какое я ни за что не могу проигнорировать. Потеря духовной невинности нашего племени.
Ральф мог видеть, что бывшие одержимые, которые выходили сюда, были удивлены, неясное замешательство можно было прочесть на каждом лице, когда угрюмый дождь начинал просачиваться сквозь их одежду. Сержанты неуклюже выходили наружу, их растерянность становилась менее заметна, но никто из них, кажется, полностью не владел своими движениями в первые минуты.
Несколько членов научно-исследовательской группы бродили вокруг ворот и помахивали в их сторону сенсорными блоками. Большинство людей из армии ученых были на полуострове, пытаясь понять энергистические возможности. Диана Тирнан было одной из тех немногих, кто был доволен осадами, теперь она объясняла, как это дало физикам возможность изучать энергию вне стен лаборатории. Ральф оставил ее в здании управления, когда она отчаянно пыталась устроить так, чтобы инструменты и персонал снова перевели в Передовой форт.
– Это же Сайнон! – воскликнула Экейша. – Он настоящий.
Ральф увидел сержанта, у которого отсутствовала неуверенность остальных. Моряки и медики указали ему на проход, охраняемый вооруженными часовыми.
– Вы уверены? – спросил Ральф.
– Да.
Ральф заторопился к дежурным у входа:
– Порядок, мы забираем вот этого.
– Есть, сэр.
Им очистили путь, и Ральф вывел Сайнона. Они встали между воротами и выстроившимися по периметру моряками. Штат Ральфа собрался вокруг.
– Это кристаллическое существо, которое вы там встретили, сказало вам, как нам решить проблему до конца? – спросил Ральф.
– Мне очень жаль, генерал. Оно заняло ту же позицию, что киинты. Нам придется выработать собственное решение.
– Будь оно все проклято! Но ведь оно хотело помочь избавленным от одержателей телам.
– Да. Оно сказало, что судит по нашим этическим нормам и что подобное воровство несправедливо.
– О'кей, с какими условиями вы столкнулись в том мире? Видели вы какие-то иные планеты?
– Условия были тем, чем мы их делали; первостепенной была способность к дисфункции реальности. К несчастью, даже желания имеют предел. Мы были выброшены одни на этом острове, без свежего воздуха, без пищи. И ничто не могло этого изменить. Это существо предполагало, что наши планеты должны быть более счастливы, хотя мы не видели там никаких других. Тот мир слишком обширен для каких-то случайных встреч, существо даже намекнуло, что он может быть даже более протяженным, чем наша вселенная, хотя не обязательно в физических измерениях. Оно – исследователь, оно отправилось туда, потому что верило в расширение своих знаний.
– Так что, там не рай?
– Определенно нет. Одержимые на этот счет ошибаются. Это убежище, вот и все. Там нет ничего такого, что вы не привносите туда сами.
– То есть оно полностью естественное?
– Я думаю, что да.
* * *
После замешательства в начале исхода морпехи взяли под контроль каждого, кто проходил через ворота. Они контролировали ситуацию и оставались на месте до тех пор, пока не прошли последние четыре сержанта. Морпехи немедленно начали заталкивать их в грузовики, ожидающие на стоянке, как они поступили со всеми остальными.
– Нам не туда, – возразил Мойо. – Мы ждем ее.
– Кого? – не понял морской капитан.
– Стефани. Должна же она как-то вернуться.
– Извините, тут не может быть исключений.
– Ты, парнишка, – сказал ему Кохрейн. – Она вроде нашего настоящего вождя; и она совершает свое последнее доброе дело. Так что, чего это вы, ребятишки, возникаете, точно полковник Подотрись?
Капитан захотел запротестовать, но вид сержанта в модных солнечных очках с тонкой оправой и с образцовым рюкзаком заставил слова застрять у него в горле.
– Я хочу сказать, она где-то там, совсем одна, бьется в последнем и величайшем сражении с королевой нечистой силы. Чтобы спасти твою душу. Самое меньшее, что ты можешь, это быть благодарным.
– Закрывается! – заорал Макфи.
Ворота начали сжиматься, отклоняться назад в небольшом потоке изумрудного света, замерцавшего в метре над поверхностью дороги. Физики взволнованно закричали, передавая свежие инструкции определенному сенсорному устройству, которое они сконструировали вокруг межпланетного плота.
– Стефани! – заорал Мойо.
– Подожди, – сказал ему Кохрейн. – Оно еще полностью не закрылось. Видишь?
Небольшой остаток зеленого света продолжал уверенно гореть.
– Она еще там, – в отчаянии проговорил Мойо. – Она еще может это сделать. – Пожалуйста! – воззвал он к капитану. – Вы должны позволить нам дождаться ее.
– Не могу.
– А к чертям все тогда. Может, я кого-то тут знаю, кто может помочь, – сказал Кохрейн.
С тех пор, как он возвратился на Омбей, тысячи незнакомых голосов перешептывались друг с другом где-то на окраине его мозга.
– Сайнон, – мысленно закричал он им, – эй, великий ты пижон, ты где-то здесь? Это же я, твой старый дружок Кохрейн. Нам, похоже, нужна сейчас какая-то очень действенная помощь. Стефани опять совершила космическую глупость.
* * *
Экейша сообщила о проблеме непосредственно Ральфу. Он, возможно, был бы тверд в этом отношении, но эденист упомянул Аннету Эклунд.
– Пусть они подождут, – передал Ральф дежурному капитану. – Мы установим наблюдательный пост.
Через час и двадцать минут ворота ненадолго расширились, чтобы пропустить три человеческие фигуры, которые, шатаясь, выступили из них. Стефани и Аннета в сержантских телах поддерживали между собой дрожащую Анжелину Галлахер. Они передали ее маленькой медицинской команде, а та поспешно повезла ее в госпиталь.
Мойо прорвался вперед и заключил Стефани в объятия; по общей линии связи прошли сигналы его переживаний.
– Я уже думал, что тебя потерял! – закричал он. – После всего этого я не смог бы этого выдержать!
– Мне очень жаль, – сказала она.
Физическое объятие оказалось почти невозможно, они громко столкнулись лбами, когда попытались поцеловаться. Репортеры, которые настроились на горький конец, столпились вокруг морских охранников, чтобы сосредоточиться на этой маленькой группе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194