Кроме того, – добавил он, – ты – Белая Грива и от тебя многое зависит.
Ларисса вспыхнула. Она почувствовала оскорбление в словах зайца, пусть гигантского и с зубами, длинными, как ее пальцы.
– Я верю, что не разочарую вас, – сказала она ледяным тоном.
Длинноухий проигнорировал ее сарказм:
– Посмотрим. Сначала надо получить согласие Девы.
Ларисса собиралась было ответить, как вдруг их ялик подхватило быстрое течение. Узкий фарватер расширялся и соединялся с другим потоком, Ларисса не отвлекалась, она примостилась на дне яла, опасаясь, что он перевернется, и гребла. Длинноухий закричал:
– Направо! Это – остров Девы! Танцовщица лихорадочно гребла направо, но течение играло с яликом и не отпускало его. Длинноухий прыгнул в воду, схватил привязанный к ялу канат и сильно поплыл к острову. Так общими усилиями они причалили к берегу.
Ларисса затащила ялик подальше от алчных волн. Длинноухий отряхивал с себя воду, как это делают собаки. Остров был редким кусочком сухой суши. Ларисса с удовольствием наступала на сухой песок и затем – на сухую землю. Она успела смириться с болотистой почвой под ногами. Ночь была бесконечно долгой, и она радовалась наступившему утру. Она села, прислонившись к стволу дерева, перебирая события ночи.
Вдруг позади себя она услышала теплые тона голос заставившие ее по привычке насторожиться.
– Не страшись, Ларисса Снежная Грива, – голос исходил от ствола дерева, к которому она прислонилась. Это был женский голос: – Я – та, ради которой ты совершила это дерзкое путешествие.
Зачарованная Ларисса все еще была испугана. Она с любопытством наблюдала, как дерево начало поблескивать, а затем испускать холодный зеленый свет, усиливавший блеск до такой степени, что Ларисса вынуждена была заслониться. Дерево меняло свои формы, постепенно превращаясь в подобие прекрасной женщины, равной которой Ларисса никогда не видела.
Она была полных шесть футов роста, ее кожа была бледной и прозрачной, глаза – изумрудные. Ларисса заметила, что вместо волос ей на плечи опускался бело-зеленый воздушный мох. Она была одета в платье из листьев и лозы. При ее движении казалось, что ее ноги полностью никогда не покидают землю. Руки, сжимающие длинный жезл из дерева, кончались скорее не пальцами, а завитками.
– У тебя, я думаю, есть, что рассказать мне, – продолжала Дева вкрадчивым голосом.
У Лариссы в горле был комок, она побаивалась женщины, которая только что была растением, особенно пугал ее голос.
– Меня послал Уилен, – наконец проговорила она.
– А Уилена послала я, – кивнула Дева. – Что ему удалось узнать? Что капитан сделал с нашим народом?
Какое-то мгновение Ларисса не могла взглянуть в изумрудные глаза Девы. Ей было стыдно за то, что она как-то связана с капитаном.
– Капитан Дюмон сделал рабов из блуждающих огоньков. Он использовал их потребность в положительных эмоциях в интересах своих делишек. Он поймал также кузена Длинноухого Буки. Там есть также многие другие, из разных стран. Многие из них находятся в плену по многу лет, и Уилен желает, чтобы вы знали:
он хочет освободить всех.
Глаза Девы широко раскрылись:
– Всех? Его же послали освободить только наш народ. Разве он не может определиться с этим сам?
– Они все находятся под властью магии, леди. Увидев их всех в общей связке, Уилен говорит, что не может уйти без них.
Дева вздохнула и тряхнула головой:
– На борту корабля много магии, кроме того, следует учитывать, по какому маршруту оно идет.
– Он просил также передать вам, что на борту находится Лонд. Он хочет… – Ларисса запнулась – лицо Девы потемнело от нахлынувших на нее чувств.
– Лонд? – она протянула к жезлу вторую руку, сжимая его, как бы находясь в обороне. – Неужели? Чего он хочет?
– Уилен полагает, что Лонд хочет выбраться из Сурани, – ее голос более не был столь уверенным. Дева выглядела так, как будто она подвергалась нестерпимым страданиям. – Леди… – голос Лариссы был беспомощным.
Она взглянула на зайца. Длинноухий был серьезен. Дева вела себя так, как будто Лариссы здесь не было. Она передвигалась с грацией ветра и склоняла голову, как от боли. Ларисса и Длинноухий обменялись взглядами.
Наконец Дева выпрямилась и сосредоточенно обернулась к Лариссе:
– Ты путешествовала с плавучим театром, сколько я помню себя. Ты видела в жизни много зла. Может быть, ты была сломлена этим, но в целом это тебя закалило. Твой побег с «Мадемуазель Мюсарда» был еще более опасен, чем это казалось. Лонд – очень злой человек. То, что он и капитан объединили свои силы, – плохая новость.
Она вздохнула и несколько мгновений мерцала скорее как растение, нежели как женщина.
Затем ее черты видоизменились:
– Я не могу помочь в деле, на которое готов Уилен. Это печалит меня больше, чем вам кажется.
Ларисса была поражена. Ведь она ни на минуту не сомневалась, что эта таинственная женщина, которую столь почитал Уилен, не откажет в помощи. Уилен был уверен. Она раскрыла рот, но Длинноухий опередил ее.
– Но в плену находится Буки, а не кто-нибудь. Он – лоах. Дева, если ты не поможешь спасти его…
– Это не мое решение, – воскликнула Дева. Боль такого решения была выражена на ее лице, по которому текли слезы. – Вы думаете, что я не чувствую его страха? Но мы оба – сухопутные существа, именно поэтому я не могу помочь ему. Не в моей власти говорить «да» или «нет» в отношении существ на суше, подобных Буки и блуждающим огонькам. И это в то время, когда Лонд употребляет свою магию на водных путях, а рабовладелец захватил лоаха. – Она протянула руку зайцу: – Ты лучше других знаешь мои границы. Разве ты осуждаешь меня?
Длинноухий был в сомнении, он дрожал от гнева, затем он прыгнул в зеленую траву, помахивая белым хвостиком.
Ларисса повернулась к Деве, та ровно смотрела на нее.
– Уилен рассчитывал на вас, – сказала танцовщица. Она знала, что ее слова были неразумными и поспешными, но она протестовала против решения Девы и слова лились сами собой.
– Он сам сейчас является пленником на корабле, как и те, кого он пытается спасти. Разве не ясно?
Дева Топей продолжала изучать Лариссу.
– Ах, дитя, – сказала она, и деревья сочувственно зашумели, – ты так молода и самоуверенна. Ты многого не знаешь, и еще меньше можешь.
– Я знаю, что Уилен находится в затруднительном положении, пытаясь спасти многих, включая меня, – сердито ответила Ларисса. – И если вы не спасете его…
Дева слегка насторожилась:
– Если я не помогу его спасти… Ларисса облизнула сухие губы:
– Тогда Длинноухий и я попытаемся сами найти путь к спасению.
Мысль о Уилене в опасности не давала ей покоя.
К ее удивлению, Дева усмехнулась:
– Быть может, ты это сможешь. Ты ведь – Белая Грива. – Внезапно ее лицо просветлело, она придвинулась ближе и положила свои руки на плечи Лариссе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63
Ларисса вспыхнула. Она почувствовала оскорбление в словах зайца, пусть гигантского и с зубами, длинными, как ее пальцы.
– Я верю, что не разочарую вас, – сказала она ледяным тоном.
Длинноухий проигнорировал ее сарказм:
– Посмотрим. Сначала надо получить согласие Девы.
Ларисса собиралась было ответить, как вдруг их ялик подхватило быстрое течение. Узкий фарватер расширялся и соединялся с другим потоком, Ларисса не отвлекалась, она примостилась на дне яла, опасаясь, что он перевернется, и гребла. Длинноухий закричал:
– Направо! Это – остров Девы! Танцовщица лихорадочно гребла направо, но течение играло с яликом и не отпускало его. Длинноухий прыгнул в воду, схватил привязанный к ялу канат и сильно поплыл к острову. Так общими усилиями они причалили к берегу.
Ларисса затащила ялик подальше от алчных волн. Длинноухий отряхивал с себя воду, как это делают собаки. Остров был редким кусочком сухой суши. Ларисса с удовольствием наступала на сухой песок и затем – на сухую землю. Она успела смириться с болотистой почвой под ногами. Ночь была бесконечно долгой, и она радовалась наступившему утру. Она села, прислонившись к стволу дерева, перебирая события ночи.
Вдруг позади себя она услышала теплые тона голос заставившие ее по привычке насторожиться.
– Не страшись, Ларисса Снежная Грива, – голос исходил от ствола дерева, к которому она прислонилась. Это был женский голос: – Я – та, ради которой ты совершила это дерзкое путешествие.
Зачарованная Ларисса все еще была испугана. Она с любопытством наблюдала, как дерево начало поблескивать, а затем испускать холодный зеленый свет, усиливавший блеск до такой степени, что Ларисса вынуждена была заслониться. Дерево меняло свои формы, постепенно превращаясь в подобие прекрасной женщины, равной которой Ларисса никогда не видела.
Она была полных шесть футов роста, ее кожа была бледной и прозрачной, глаза – изумрудные. Ларисса заметила, что вместо волос ей на плечи опускался бело-зеленый воздушный мох. Она была одета в платье из листьев и лозы. При ее движении казалось, что ее ноги полностью никогда не покидают землю. Руки, сжимающие длинный жезл из дерева, кончались скорее не пальцами, а завитками.
– У тебя, я думаю, есть, что рассказать мне, – продолжала Дева вкрадчивым голосом.
У Лариссы в горле был комок, она побаивалась женщины, которая только что была растением, особенно пугал ее голос.
– Меня послал Уилен, – наконец проговорила она.
– А Уилена послала я, – кивнула Дева. – Что ему удалось узнать? Что капитан сделал с нашим народом?
Какое-то мгновение Ларисса не могла взглянуть в изумрудные глаза Девы. Ей было стыдно за то, что она как-то связана с капитаном.
– Капитан Дюмон сделал рабов из блуждающих огоньков. Он использовал их потребность в положительных эмоциях в интересах своих делишек. Он поймал также кузена Длинноухого Буки. Там есть также многие другие, из разных стран. Многие из них находятся в плену по многу лет, и Уилен желает, чтобы вы знали:
он хочет освободить всех.
Глаза Девы широко раскрылись:
– Всех? Его же послали освободить только наш народ. Разве он не может определиться с этим сам?
– Они все находятся под властью магии, леди. Увидев их всех в общей связке, Уилен говорит, что не может уйти без них.
Дева вздохнула и тряхнула головой:
– На борту корабля много магии, кроме того, следует учитывать, по какому маршруту оно идет.
– Он просил также передать вам, что на борту находится Лонд. Он хочет… – Ларисса запнулась – лицо Девы потемнело от нахлынувших на нее чувств.
– Лонд? – она протянула к жезлу вторую руку, сжимая его, как бы находясь в обороне. – Неужели? Чего он хочет?
– Уилен полагает, что Лонд хочет выбраться из Сурани, – ее голос более не был столь уверенным. Дева выглядела так, как будто она подвергалась нестерпимым страданиям. – Леди… – голос Лариссы был беспомощным.
Она взглянула на зайца. Длинноухий был серьезен. Дева вела себя так, как будто Лариссы здесь не было. Она передвигалась с грацией ветра и склоняла голову, как от боли. Ларисса и Длинноухий обменялись взглядами.
Наконец Дева выпрямилась и сосредоточенно обернулась к Лариссе:
– Ты путешествовала с плавучим театром, сколько я помню себя. Ты видела в жизни много зла. Может быть, ты была сломлена этим, но в целом это тебя закалило. Твой побег с «Мадемуазель Мюсарда» был еще более опасен, чем это казалось. Лонд – очень злой человек. То, что он и капитан объединили свои силы, – плохая новость.
Она вздохнула и несколько мгновений мерцала скорее как растение, нежели как женщина.
Затем ее черты видоизменились:
– Я не могу помочь в деле, на которое готов Уилен. Это печалит меня больше, чем вам кажется.
Ларисса была поражена. Ведь она ни на минуту не сомневалась, что эта таинственная женщина, которую столь почитал Уилен, не откажет в помощи. Уилен был уверен. Она раскрыла рот, но Длинноухий опередил ее.
– Но в плену находится Буки, а не кто-нибудь. Он – лоах. Дева, если ты не поможешь спасти его…
– Это не мое решение, – воскликнула Дева. Боль такого решения была выражена на ее лице, по которому текли слезы. – Вы думаете, что я не чувствую его страха? Но мы оба – сухопутные существа, именно поэтому я не могу помочь ему. Не в моей власти говорить «да» или «нет» в отношении существ на суше, подобных Буки и блуждающим огонькам. И это в то время, когда Лонд употребляет свою магию на водных путях, а рабовладелец захватил лоаха. – Она протянула руку зайцу: – Ты лучше других знаешь мои границы. Разве ты осуждаешь меня?
Длинноухий был в сомнении, он дрожал от гнева, затем он прыгнул в зеленую траву, помахивая белым хвостиком.
Ларисса повернулась к Деве, та ровно смотрела на нее.
– Уилен рассчитывал на вас, – сказала танцовщица. Она знала, что ее слова были неразумными и поспешными, но она протестовала против решения Девы и слова лились сами собой.
– Он сам сейчас является пленником на корабле, как и те, кого он пытается спасти. Разве не ясно?
Дева Топей продолжала изучать Лариссу.
– Ах, дитя, – сказала она, и деревья сочувственно зашумели, – ты так молода и самоуверенна. Ты многого не знаешь, и еще меньше можешь.
– Я знаю, что Уилен находится в затруднительном положении, пытаясь спасти многих, включая меня, – сердито ответила Ларисса. – И если вы не спасете его…
Дева слегка насторожилась:
– Если я не помогу его спасти… Ларисса облизнула сухие губы:
– Тогда Длинноухий и я попытаемся сами найти путь к спасению.
Мысль о Уилене в опасности не давала ей покоя.
К ее удивлению, Дева усмехнулась:
– Быть может, ты это сможешь. Ты ведь – Белая Грива. – Внезапно ее лицо просветлело, она придвинулась ближе и положила свои руки на плечи Лариссе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63