Значение их Хэн понял довольно быстро. Тем более, видит космос, он слышал их достаточно часто. Я иду следом за тобой, объявлял селонианин, находившийся сзади. Обгоняйте нас, будьте любезны, отвечала Дракмус. Вздохнув, Хэн лег ничком. "Опять двадцать пять", - проворчал он про себя.
Сзади послышалось постукивание когтей по каменной поверхности. Затем селонианин остановился, удивившись встрече с человеком, обнюхал его ноги, одежду, а потом пошел пешком по его телу, умудрившись всем весом навалиться на спину, а затем наступить на голову "царя природы". Хэн снова вздохнул. Опять будут болеть кости и бока. Перегонявшие селониане всякий раз находили какое-нибудь новое место на его теле, чтобы встать на него своими когтистыми лапами. Те же, что шли навстречу, почему-то наступали на те же места на спине и на икрах Хэяа.
Обгонявший их селонианин толкнул и Дракмус, Тоже утешение, хотя и небольшое. Селониане привыкли к толчкам. Но Хэну хотелось, чтобы кто-нибудь ткнул Дракмус в бок от души. Может, кто-нибудь и толкал ее сильнее обыкновенного, но Дракмус и виду не показывала, что это так.
Оттолкнувшись от земли коленками и ладонями, Хэн последовал за своим проводником.
А может, надзирателем? Тут не сразу-то к поймешь.
Герцогине Марче Мастигофорес нравилось убеждать себя в том, что эксцентричность ее племянника Эбрихима отнюдь не их семейная черта. Однако нет сомнений в том, что какие-то качества он унаследовал и по ее линии. Эбрихим вынослив, хотя и не всегда проявляет это свое свойство. Но если этого требуют обстоятельства, он может идти еще долго после того, как все остальные уже упали от изнеможения.
И он обладает качествами хорошего ученого, хотя и не использовал эти свои качества как надлежало бы. Может сообщать о фактах, беспристрастно судить о них, объективно, без всякой предвзятости анализировать обстановку, делать выводы, никогда не смешивая реальную действительность с мнимой, существующей лишь в воображении. Разумеется, выносливость очень нужна и в научных исследованиях. Ведь нельзя стоять на одном месте. Нужно двигаться, искать. Без сомнения, Эбрихимс мог бы многого достичь, если бы он не был наделен темпераментом дилетанта. Его интересует сразу многое, и в результате он ничем досконально не занимается.
Но сегодня свой талант ученого он использует как следует. Дети давно легли спать, вуки Чубакка тоже лег на боковую, и даже Кьюнайк, этот забавный дройд Эбрихима, вернулся на корабль, чтобы подзарядиться.
Но Эбрихим не спал, был бодр и свеж, как цветок росистым утром. Они с ним часами сидели на кухне, беседуя на всевозможные темы. Сколько крепкого чаю выпито, сколько доброго крепкого печенья съедено - такого, что развивает челюсти и укрепляет жевательные мускулы, такого, от которого люди ломают себе зубы.
Разумеется, перво-наперво нужно было рассказать о семейных новостях. О дроллах нередко говорят следующее: если бы Вселенную поглотила гигантская черная дыра и в тот же день любимый кузен влюбился в какую-нибудь недостойную особу, то ни один из родственников кузена даже не упомянул бы о конце света, а лишь твердил бы о несчастье, обрушившемся на семью.
Хотя Эбрихим долгое время отсутствовал, рано или поздно он должен был бы узнать из семейных сплетен о волне кризисов, которая, похоже, заливала Кореллианскую систему планет.
- Никогда еще обстановка не была такой отвратительной, - рассказывала тетушка Марча. - Чуть ли не сутки спустя возникло с полдюжины сепаратистских групп. Все они пищали о том, как им ненавистно правительство Кореллианского сектора, чирикали, будто Новая Республика ничуть не лучше Империи, и призывали всех сплотиться против угнетателей из "Лиги защитников прав человека". Но больше всего, похоже, они ненавидели друг друга. Ну просто чушь несусветная. Совершенно несовместимо с принципами дроллов.
- Так это они так расстроили тебя? - спросил Эбрихим.- Ты что-то говорила группировке, которая называет себя дроллиетами.
- Они самые. Из всех дурацких партий дроллисты наихудшие. Именно они режут провода и терроризируют путешественников. Чуть ли не каждый день они объявляют заговорщиком то одного, то другого. Меня назвали шпионкой. Можешь себе поверить? Они даже не удосужились объяснить, с кем это я сотрудничаю и за что или против кого борются мои мнимые сотрудники. У меня сложилось такое впечатление, что им нужен всеобщий хаос, все остальное им безразлично. Я-то знаю, что это такое, когда тебя называют заговорщиком. Ты знаешь, в дома таких дроллов не раз бросали бомбы.
- Не может быть! - воскликнул Эбрихим. - Неужели дроллы теперь взрывают дома дроллов? Не могу этому поверить.
- Рада бы и я не поверить, племянник, да вот не решилась подвергать опасности других из-за меня. Отослала домой всех, кого только можно: родственников, слуг, друзей. Словом, всех. Дом теперь кажется таким пустым, осиротевшим. Надеюсь, когда все эти неприятности останутся позади, они смогут вернуться. Если только они кончатся, эти неприятности. - Покачав головой, Марча вновь наполнила кружку племянника чаем.
- Что будет дальше, не знаю. Действительно не знаю, - сказала она.
- Я тоже, - признался дролл. - Я тоже этого не знаю, тетушка Марча.
- Еще чего-нибудь хочешь? - спохватилась она, вспомнив о своих обязанностях хозяйки. - Может, еще один сухарик? - спросила она, протягивая племяннику вазу.
- С удовольствием, - отдавался Эбрихим. - Твои сухарики восхитительны, как всегда. Тверды, как дерево, и очень ароматны. Я совеем позабыл их вкус. Человеческая пища совсем не дает работы зубам.
- Рада слышать, что они тебе по вкусу, племяш. Ну а как ты? Клянусь звездами, как получилось, что ты оказался здесь с тремя человеческими детенышами и вуки?
- Это не просто дети, тетушка Марча, Разве их имена тебе ничего же говорят? Их родители весьма могущественные люди.
- Может быть, и так, - презрительно фыркнула старая дрольчиха. - Я никогда не обращала внимания на разных там выскочек. Как я понимаю, ты воспитываешь детей какого-то мелкого аристократа с Кореллианы. Наверно, это тебя вполне устраивает, но не думаешь же ты, что я стану запоминать их имена.
- Полагаю, что даже тебе известны имена их родителей. Их отец был героем войны с Империей и, похоже на то, кузеном руководителя "Лиги защитников прав человека", хотя сам он не слишком обрадовался, узнав об атом. Можешь мне поверить. Их мать - Лея Органа Соло, глава государства Новой Республики. А их дядя - сам Люк Скайвокер.
- О небо! - воскликнула тетя Марча, пораженная словами племянника. Марча, глава очень знатной семьи, знала лучше других о том, что подчас слишком древняя родословная приводит к появлению на свет многих поколений идиотов, производящих других идиотов. Ее всегда интересовали умственные способности и нравственные качества, а не родовитость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
Сзади послышалось постукивание когтей по каменной поверхности. Затем селонианин остановился, удивившись встрече с человеком, обнюхал его ноги, одежду, а потом пошел пешком по его телу, умудрившись всем весом навалиться на спину, а затем наступить на голову "царя природы". Хэн снова вздохнул. Опять будут болеть кости и бока. Перегонявшие селониане всякий раз находили какое-нибудь новое место на его теле, чтобы встать на него своими когтистыми лапами. Те же, что шли навстречу, почему-то наступали на те же места на спине и на икрах Хэяа.
Обгонявший их селонианин толкнул и Дракмус, Тоже утешение, хотя и небольшое. Селониане привыкли к толчкам. Но Хэну хотелось, чтобы кто-нибудь ткнул Дракмус в бок от души. Может, кто-нибудь и толкал ее сильнее обыкновенного, но Дракмус и виду не показывала, что это так.
Оттолкнувшись от земли коленками и ладонями, Хэн последовал за своим проводником.
А может, надзирателем? Тут не сразу-то к поймешь.
Герцогине Марче Мастигофорес нравилось убеждать себя в том, что эксцентричность ее племянника Эбрихима отнюдь не их семейная черта. Однако нет сомнений в том, что какие-то качества он унаследовал и по ее линии. Эбрихим вынослив, хотя и не всегда проявляет это свое свойство. Но если этого требуют обстоятельства, он может идти еще долго после того, как все остальные уже упали от изнеможения.
И он обладает качествами хорошего ученого, хотя и не использовал эти свои качества как надлежало бы. Может сообщать о фактах, беспристрастно судить о них, объективно, без всякой предвзятости анализировать обстановку, делать выводы, никогда не смешивая реальную действительность с мнимой, существующей лишь в воображении. Разумеется, выносливость очень нужна и в научных исследованиях. Ведь нельзя стоять на одном месте. Нужно двигаться, искать. Без сомнения, Эбрихимс мог бы многого достичь, если бы он не был наделен темпераментом дилетанта. Его интересует сразу многое, и в результате он ничем досконально не занимается.
Но сегодня свой талант ученого он использует как следует. Дети давно легли спать, вуки Чубакка тоже лег на боковую, и даже Кьюнайк, этот забавный дройд Эбрихима, вернулся на корабль, чтобы подзарядиться.
Но Эбрихим не спал, был бодр и свеж, как цветок росистым утром. Они с ним часами сидели на кухне, беседуя на всевозможные темы. Сколько крепкого чаю выпито, сколько доброго крепкого печенья съедено - такого, что развивает челюсти и укрепляет жевательные мускулы, такого, от которого люди ломают себе зубы.
Разумеется, перво-наперво нужно было рассказать о семейных новостях. О дроллах нередко говорят следующее: если бы Вселенную поглотила гигантская черная дыра и в тот же день любимый кузен влюбился в какую-нибудь недостойную особу, то ни один из родственников кузена даже не упомянул бы о конце света, а лишь твердил бы о несчастье, обрушившемся на семью.
Хотя Эбрихим долгое время отсутствовал, рано или поздно он должен был бы узнать из семейных сплетен о волне кризисов, которая, похоже, заливала Кореллианскую систему планет.
- Никогда еще обстановка не была такой отвратительной, - рассказывала тетушка Марча. - Чуть ли не сутки спустя возникло с полдюжины сепаратистских групп. Все они пищали о том, как им ненавистно правительство Кореллианского сектора, чирикали, будто Новая Республика ничуть не лучше Империи, и призывали всех сплотиться против угнетателей из "Лиги защитников прав человека". Но больше всего, похоже, они ненавидели друг друга. Ну просто чушь несусветная. Совершенно несовместимо с принципами дроллов.
- Так это они так расстроили тебя? - спросил Эбрихим.- Ты что-то говорила группировке, которая называет себя дроллиетами.
- Они самые. Из всех дурацких партий дроллисты наихудшие. Именно они режут провода и терроризируют путешественников. Чуть ли не каждый день они объявляют заговорщиком то одного, то другого. Меня назвали шпионкой. Можешь себе поверить? Они даже не удосужились объяснить, с кем это я сотрудничаю и за что или против кого борются мои мнимые сотрудники. У меня сложилось такое впечатление, что им нужен всеобщий хаос, все остальное им безразлично. Я-то знаю, что это такое, когда тебя называют заговорщиком. Ты знаешь, в дома таких дроллов не раз бросали бомбы.
- Не может быть! - воскликнул Эбрихим. - Неужели дроллы теперь взрывают дома дроллов? Не могу этому поверить.
- Рада бы и я не поверить, племянник, да вот не решилась подвергать опасности других из-за меня. Отослала домой всех, кого только можно: родственников, слуг, друзей. Словом, всех. Дом теперь кажется таким пустым, осиротевшим. Надеюсь, когда все эти неприятности останутся позади, они смогут вернуться. Если только они кончатся, эти неприятности. - Покачав головой, Марча вновь наполнила кружку племянника чаем.
- Что будет дальше, не знаю. Действительно не знаю, - сказала она.
- Я тоже, - признался дролл. - Я тоже этого не знаю, тетушка Марча.
- Еще чего-нибудь хочешь? - спохватилась она, вспомнив о своих обязанностях хозяйки. - Может, еще один сухарик? - спросила она, протягивая племяннику вазу.
- С удовольствием, - отдавался Эбрихим. - Твои сухарики восхитительны, как всегда. Тверды, как дерево, и очень ароматны. Я совеем позабыл их вкус. Человеческая пища совсем не дает работы зубам.
- Рада слышать, что они тебе по вкусу, племяш. Ну а как ты? Клянусь звездами, как получилось, что ты оказался здесь с тремя человеческими детенышами и вуки?
- Это не просто дети, тетушка Марча, Разве их имена тебе ничего же говорят? Их родители весьма могущественные люди.
- Может быть, и так, - презрительно фыркнула старая дрольчиха. - Я никогда не обращала внимания на разных там выскочек. Как я понимаю, ты воспитываешь детей какого-то мелкого аристократа с Кореллианы. Наверно, это тебя вполне устраивает, но не думаешь же ты, что я стану запоминать их имена.
- Полагаю, что даже тебе известны имена их родителей. Их отец был героем войны с Империей и, похоже на то, кузеном руководителя "Лиги защитников прав человека", хотя сам он не слишком обрадовался, узнав об атом. Можешь мне поверить. Их мать - Лея Органа Соло, глава государства Новой Республики. А их дядя - сам Люк Скайвокер.
- О небо! - воскликнула тетя Марча, пораженная словами племянника. Марча, глава очень знатной семьи, знала лучше других о том, что подчас слишком древняя родословная приводит к появлению на свет многих поколений идиотов, производящих других идиотов. Ее всегда интересовали умственные способности и нравственные качества, а не родовитость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76