И ему самому надо будет искать супругу по контракту.
Глава восьмая
Любовь лучше дарить родичу, а радость получать от выполнения долга.
Пословицы Виландера, седьмое издание
Звук льющейся и плещущей воды вывел его из сна в легкую дремоту, и Эр Том почувствовал, что лежит на диване Энн с кривыми пружинами, укрытый одеялом с ее постели.
Она оставила его в какой-то момент раннего утра, с трудом разобравшись с переплетенными руками и ногами и попрятавшейся одеждой, прошептав ему, что ребенок начал просыпаться. Одеяло она принесла несколько мгновений спустя, бережно расстелив его по дивану, и, наклонившись, поцеловала его в губы — слишком легко и мимолетно.
— Спасибо, — прошептала она и упорхнула.
Эр Том недоуменно задумался над тем, за что она могла его благодарить. Дремота его начала рассеиваться. За то, что он нарушил ее спокойствие и научил бояться? Или за то, что настолько забыл о приличиях, что дважды позволил страсти победить порядочность и жарко, почти яростно любил женщину, которая не была ему ни подругой по наслаждению, ни супругой, ни спутницей жизни?
Он повернулся в своем неудобном гнезде и резко вздохнул, ощутив аромат тела Энн, смешавшийся с шероховатым синтетическим запахом одеяла, — и почувствовал прилив тоски.
Все должно было быть так просто. Он собирался только разыскать ее, чтобы сказать ей о своей любви. Почему-то это казалось важным. Жизненно необходимым. Сделав это, зная, что истину будет хранить та, кому она будет дорога, он надеялся спокойно отдаться в руки Целителей. А от них он вышел бы готовым стать супругом дочери Нексона, и его сердце не было бы затуманено сожалениями о несбывшемся.
Вместо этого он обнаружил ребенка, которого необходимо каким-то образом вернуть в Клан, женщину, которая словно въелась в его кости — настолько глубокой была его страсть к ней, — и никаких простых решений.
— Эй!
Теплое, сладко-молочное дыхание коснулось его лица.
Эр Том открыл глаза — и обнаружил, что смотрит прямо в серьезные серебристые глазенки, обрамленные густыми черными ресницами.
— Тразиа волекта, — ответил он на низком лиадийском, как и полагалось говорить с детьми.
Разлетающиеся белые брови сдвинулись, морща лоб.
— Эй! — повторил Шан уже громче.
Эр Том улыбнулся.
— Доброе утро, — сказал он на земном. — Ты хорошо спал?
Ребенок — его ребенок — обдумал вопрос, склонив голову набок.
— Угу, — признал он наконец и вздохнул. — Голодный.
— О! — Поблизости продолжала шумно литься вода: Энн, несомненно, была в душе. Эр Том высвободился из-под липнущего к телу одеяла и встал. — Тогда я найду для тебя что-нибудь поесть, — сказал он и протянул руку.
Его сын без колебаний принял ее, и они вдвоем отправились в крохотную кухню.
Он нашел соевую овсянку моментального приготовления и сделал кашу, посыпав ее изюмом из банки с заставленного столика. В холодильнике нашлись молоко и сок. Эр Том налил того и другого. Стоя, он пил сок и смотрел, как его сын атакует завтрак.
Шан оказался умелым воином и орудовал ложкой очень точно. Конечно, имели место неизбежные, но немногочисленные ошибки и кляксы, а в один из моментов Эр Тому пришлось вмешаться, чтобы помочь юному джентльмену закатать рукава пижамы, но в целом к тому моменту, когда Энн вышла на кухню, завтрак был уже в разгаре.
— О нет!
Она остановилась на пороге, и лицо ее было залито смехом, так что ему удалось удержаться и не броситься к ней, чтобы поцеловать.
— Эй, ма! — невозмутимо сказал ее сын, едва оторвавшись от еды.
Энн ухмыльнулась.
— Привет, Шанни.
Она перевела взгляд на Эр Тома и покачала головой. Ее ухмылка сменилась чем-то гораздо более мягким.
— Мой бедный друг. Мы бесстыдно тебя эксплуатируем.
Он кашлянул и отвел взгляд, сделав вид, что это для того, чтобы допить сок.
— Нисколько, — пробормотал он, отправляя стакан в мойку. — Ребенок был голоден, а я мог решить для него эту проблему. — Он вдруг посмотрел ей в глаза. — А что следует делать отцу?
Она опустила глаза.
— Ну… да. А вот что следует сделать матери, так это быстренько выпить кофе и приготовить этого юного вымогателя, чтобы отправиться к его приятельнице Марилле.
— Рилли! — радостно засмеялся Шан, вываливая ложку каши на стол. — Уй!
— Вот именно, уй! — отозвалась Энн, вытаскивая салфетку из настенной упаковки и вытирая стол. — Доедай, ладно? И постарайся, чтобы большая часть попадала в рот.
— Мокатик неуклюжий, — спокойно заметил ребенок.
— Самокатик сосредоточенный, — ответила Энн, ловко протискиваясь через тесную кухню. — Предоставь еду одновременно с разговорами специалистам, таким, как Джерзи.
Шан засмеялся и перехватил черенок ложки.
— Да, ма.
Энн покачала головой и вытащила из навесного шкафчика свою кружку. Кислый запах синтетического кофезаменителя с большим количеством цикория — большинство землян называли его «кофету» — был почти невыносим. Эр Том подавил вздох. Энн обожает настоящий кофе. Он легко мог привезти ей жестянку — или ящик жестянок, — если бы ему пришло в голову, что она вынуждена обходиться заменителем.
— Все! — объявил Шан, со стуком кладя ложку.
— Как насчет того, чтобы допить молоко? — спросила его мать, делая острожный глоток кофету.
— Тебе нет необходимости, — негромко сказал Эр Том, — лишать себя еды. Я легко могу сегодня позаботиться о ребенке.
Она посмотрела на него. Ее карие глаза сузились, лицо напряглось от вновь проснувшейся тревоги. Эр Том смотрел ей в лицо, борясь с желанием погладить ее по щеке и прогнать ее тревогу.
— Это очень мило с твоей стороны, Эр Том, — проговорила она, тщательно подбирая слова, — но Рилли — Марилла — ждет сегодня Шана.
— Тогда я доставлю его к ней, — ответил он мягко и рассудительно, — а ты сможешь поесть перед тем, как проводить занятия.
— Эр Том…
Она замолчала, и он с болью в сердце прочел в ее глазах ужас.
— Энн. — Он все-таки прикоснулся к ней — не мог не прикоснуться, — положив руку на запястье. Только это — и он чуть не ахнул, ощутив острый прилив желания. — Разве я вор, чтобы украсть у тебя нашего сына? Я могу заботиться о нем сегодня, если ты пожелаешь, или отвести его к твоей подруге. В любом случае мы оба будем здесь, когда ты вернешься домой.
Он смотрел ей в лицо и видел, как вера борется со страхом.
— Доверься мне, — прошептал он, ощущая, как глаза у него щиплет от спрятанных в глубине слез. — Энн!
Она сделала глубокий, неуверенный вдох, а потом резко выдохнула и на секунду положила руку ему на плечо.
— Хорошо, — сказала она и подарила ему неуверенную улыбку. — Спасибо тебе, Эр Том.
— Благодарности не нужны, — ответил он ей и отодвинулся, чтобы дать ей доступ к небогатым шкафчикам и заставленному столику. — Завтракай, а я вымою нашему сыну лицо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89
Глава восьмая
Любовь лучше дарить родичу, а радость получать от выполнения долга.
Пословицы Виландера, седьмое издание
Звук льющейся и плещущей воды вывел его из сна в легкую дремоту, и Эр Том почувствовал, что лежит на диване Энн с кривыми пружинами, укрытый одеялом с ее постели.
Она оставила его в какой-то момент раннего утра, с трудом разобравшись с переплетенными руками и ногами и попрятавшейся одеждой, прошептав ему, что ребенок начал просыпаться. Одеяло она принесла несколько мгновений спустя, бережно расстелив его по дивану, и, наклонившись, поцеловала его в губы — слишком легко и мимолетно.
— Спасибо, — прошептала она и упорхнула.
Эр Том недоуменно задумался над тем, за что она могла его благодарить. Дремота его начала рассеиваться. За то, что он нарушил ее спокойствие и научил бояться? Или за то, что настолько забыл о приличиях, что дважды позволил страсти победить порядочность и жарко, почти яростно любил женщину, которая не была ему ни подругой по наслаждению, ни супругой, ни спутницей жизни?
Он повернулся в своем неудобном гнезде и резко вздохнул, ощутив аромат тела Энн, смешавшийся с шероховатым синтетическим запахом одеяла, — и почувствовал прилив тоски.
Все должно было быть так просто. Он собирался только разыскать ее, чтобы сказать ей о своей любви. Почему-то это казалось важным. Жизненно необходимым. Сделав это, зная, что истину будет хранить та, кому она будет дорога, он надеялся спокойно отдаться в руки Целителей. А от них он вышел бы готовым стать супругом дочери Нексона, и его сердце не было бы затуманено сожалениями о несбывшемся.
Вместо этого он обнаружил ребенка, которого необходимо каким-то образом вернуть в Клан, женщину, которая словно въелась в его кости — настолько глубокой была его страсть к ней, — и никаких простых решений.
— Эй!
Теплое, сладко-молочное дыхание коснулось его лица.
Эр Том открыл глаза — и обнаружил, что смотрит прямо в серьезные серебристые глазенки, обрамленные густыми черными ресницами.
— Тразиа волекта, — ответил он на низком лиадийском, как и полагалось говорить с детьми.
Разлетающиеся белые брови сдвинулись, морща лоб.
— Эй! — повторил Шан уже громче.
Эр Том улыбнулся.
— Доброе утро, — сказал он на земном. — Ты хорошо спал?
Ребенок — его ребенок — обдумал вопрос, склонив голову набок.
— Угу, — признал он наконец и вздохнул. — Голодный.
— О! — Поблизости продолжала шумно литься вода: Энн, несомненно, была в душе. Эр Том высвободился из-под липнущего к телу одеяла и встал. — Тогда я найду для тебя что-нибудь поесть, — сказал он и протянул руку.
Его сын без колебаний принял ее, и они вдвоем отправились в крохотную кухню.
Он нашел соевую овсянку моментального приготовления и сделал кашу, посыпав ее изюмом из банки с заставленного столика. В холодильнике нашлись молоко и сок. Эр Том налил того и другого. Стоя, он пил сок и смотрел, как его сын атакует завтрак.
Шан оказался умелым воином и орудовал ложкой очень точно. Конечно, имели место неизбежные, но немногочисленные ошибки и кляксы, а в один из моментов Эр Тому пришлось вмешаться, чтобы помочь юному джентльмену закатать рукава пижамы, но в целом к тому моменту, когда Энн вышла на кухню, завтрак был уже в разгаре.
— О нет!
Она остановилась на пороге, и лицо ее было залито смехом, так что ему удалось удержаться и не броситься к ней, чтобы поцеловать.
— Эй, ма! — невозмутимо сказал ее сын, едва оторвавшись от еды.
Энн ухмыльнулась.
— Привет, Шанни.
Она перевела взгляд на Эр Тома и покачала головой. Ее ухмылка сменилась чем-то гораздо более мягким.
— Мой бедный друг. Мы бесстыдно тебя эксплуатируем.
Он кашлянул и отвел взгляд, сделав вид, что это для того, чтобы допить сок.
— Нисколько, — пробормотал он, отправляя стакан в мойку. — Ребенок был голоден, а я мог решить для него эту проблему. — Он вдруг посмотрел ей в глаза. — А что следует делать отцу?
Она опустила глаза.
— Ну… да. А вот что следует сделать матери, так это быстренько выпить кофе и приготовить этого юного вымогателя, чтобы отправиться к его приятельнице Марилле.
— Рилли! — радостно засмеялся Шан, вываливая ложку каши на стол. — Уй!
— Вот именно, уй! — отозвалась Энн, вытаскивая салфетку из настенной упаковки и вытирая стол. — Доедай, ладно? И постарайся, чтобы большая часть попадала в рот.
— Мокатик неуклюжий, — спокойно заметил ребенок.
— Самокатик сосредоточенный, — ответила Энн, ловко протискиваясь через тесную кухню. — Предоставь еду одновременно с разговорами специалистам, таким, как Джерзи.
Шан засмеялся и перехватил черенок ложки.
— Да, ма.
Энн покачала головой и вытащила из навесного шкафчика свою кружку. Кислый запах синтетического кофезаменителя с большим количеством цикория — большинство землян называли его «кофету» — был почти невыносим. Эр Том подавил вздох. Энн обожает настоящий кофе. Он легко мог привезти ей жестянку — или ящик жестянок, — если бы ему пришло в голову, что она вынуждена обходиться заменителем.
— Все! — объявил Шан, со стуком кладя ложку.
— Как насчет того, чтобы допить молоко? — спросила его мать, делая острожный глоток кофету.
— Тебе нет необходимости, — негромко сказал Эр Том, — лишать себя еды. Я легко могу сегодня позаботиться о ребенке.
Она посмотрела на него. Ее карие глаза сузились, лицо напряглось от вновь проснувшейся тревоги. Эр Том смотрел ей в лицо, борясь с желанием погладить ее по щеке и прогнать ее тревогу.
— Это очень мило с твоей стороны, Эр Том, — проговорила она, тщательно подбирая слова, — но Рилли — Марилла — ждет сегодня Шана.
— Тогда я доставлю его к ней, — ответил он мягко и рассудительно, — а ты сможешь поесть перед тем, как проводить занятия.
— Эр Том…
Она замолчала, и он с болью в сердце прочел в ее глазах ужас.
— Энн. — Он все-таки прикоснулся к ней — не мог не прикоснуться, — положив руку на запястье. Только это — и он чуть не ахнул, ощутив острый прилив желания. — Разве я вор, чтобы украсть у тебя нашего сына? Я могу заботиться о нем сегодня, если ты пожелаешь, или отвести его к твоей подруге. В любом случае мы оба будем здесь, когда ты вернешься домой.
Он смотрел ей в лицо и видел, как вера борется со страхом.
— Доверься мне, — прошептал он, ощущая, как глаза у него щиплет от спрятанных в глубине слез. — Энн!
Она сделала глубокий, неуверенный вдох, а потом резко выдохнула и на секунду положила руку ему на плечо.
— Хорошо, — сказала она и подарила ему неуверенную улыбку. — Спасибо тебе, Эр Том.
— Благодарности не нужны, — ответил он ей и отодвинулся, чтобы дать ей доступ к небогатым шкафчикам и заставленному столику. — Завтракай, а я вымою нашему сыну лицо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89