Сиделка вышла из комнаты, и она осталась одна, когда раздался стук в дверь.
— Войдите, — сказала Салли, предполагая, что сейчас войдет леди Торн, но когда она повернулась с улыбкой, собираясь поприветствовать хозяйку дома, то увидела, что в дверях стоит сэр Гай.
Ее сердце испуганно забилось, но когда он закрыл дверь и пошел к ней, оно забилось еще быстрее. Салли совсем забыла, какой он высокий и широкоплечий, и какие серые у него глаза. Сэр Гай ничего не говорил, пока не подошел к ней совсем близко, а потом очень мягко спросил:
— Вам лучше?
Салли кивнула. В этот момент она не решалась сказать ни слова, потому что не доверяла своему голосу.
— Я очень рад. Мы все беспокоились о вас.
— И вы тоже?
Она задала этот вопрос, не успев подумать, и тут же удивилась своей смелости.
Сэр Гай ответил на него очень серьезно.
— Я все это время очень переживал за вас, Салли.
Она почувствовала, что краснеет, и, испугавшись своей слабости, откинулась на спинку кресла. Он тоже сел, ближе, чем она ожидала, и уж совсем неожиданно взял ее руку и стал рассматривать раны на пальцах. При его прикосновении Салли почувствовала, как напряглось ее тело. Она испытала те же самые ощущения, что и тогда в библиотеке, заставившие ее задрожать, но на этот раз уже не от страха.
— Бедные маленькие ручки! — сказал сэр Гай очень мягко, потом вдруг его голос изменился, стал ниже и выразительнее. — Салли, мне вам надо очень много сказать. Вы себя чувствуете достаточно окрепшей, чтобы выслушать меня?
— Достаточно окрепшей?
Она смотрела на него и видела в его глазах что-то такое, от чего ее сердце затрепетало, а дыхание участилось.
Салли дрожала, но от какого-то приятного, не испытанного раньше волнения, которое, казалось, бежит по ее венам как огонь. Инстинктивно она сжала его пальцы, как ребенок, когда надеется на помощь того, кто старше и может его защитить.
— Пожалуйста, — попросила она его. — Скажите мне все прямо сейчас.
— Вы позволяете? — спросил он. — Моя дорогая, я так вас люблю.
Слова, казалось, сорвались с его губ, но когда Салли ахнула, он добавил:
— Но прежде, чем я скажу что-нибудь еще, мне необходимо попросить у вас прощения. Салли, вы должны попытаться меня понять, только в этом случае я могу рассчитывать, что вы меня когда-нибудь простите.
— Простить вас? — удивленно переспросила Салли.
— Позвольте мне все объяснить! — сказал сэр Гай, и хотя он все еще держал ее руку, выражение его лица изменилось, оно стало таким, каким привыкла видеть его Салли — равнодушным и циничным.
— Когда я был очень молодым, — начал он, — я влюбился в очень красивую девушку. Мне казалось, что и она любит меня. По крайней мере какое-то время мы были счастливы вместе. Потом она вдруг стала какой-то странной, угрюмой, беспокойной, я никак не мог понять, что случилось. Но однажды вечером мы гуляли после обеда по саду, и она мне все объяснила. Берил, конечно, любила меня по-своему, привязалась ко мне за все годы нашей дружбы, с самого детства, но она.., безумно была увлечена мужчиной, очень привлекательным физически, как она объяснила, но с которым у нее больше не было ничего общего.
Салли глубоко вздохнула, потому что знала, что слышит историю леди Берил из первых уст.
— Я спорил с ней, — продолжал сэр Гай, — умолял, уговаривал, обращался к ее здравому смыслу не только ради своей выгоды, но и ради нее самой. Она была очень откровенной со мной и сказала, что не может противостоять страсти, которую он вызвал в ней, подобно пьянице, который не может отказаться от выпивки. Этой ночью она с ним сбежала.
Сэр Гай замолчал, а Салли сочувственно воскликнула:
— Могу себе представить, в каком вы были состоянии! Он не смотрел на Салли, но его пальцы сжали ее руку так сильно, что она почувствовала боль.
— Этого оказалось достаточно, чтобы с тех пор я перестал доверять женщинам и относился к ним с подозрением. Вскоре после этого мне пришлось вызволять Тони из очень неприглядной ситуации, в которую он вовлек себя. Я не стану вдаваться в детали, достаточно будет сказать, что девушка была красивой внешне, но очень испорченной внутри. К сожалению, она оказалась не единственной. Тони как будто специально находил женщин, чья прекрасная внешность была их единственным достоинством. Постепенно я стал думать, что все женщины одинаковы, и что красивое лицо лишь маска, скрывающая безобразную похоть.
— О! — выдохнула Салли.
— Я не хотел вас шокировать, — сказал сэр Гай, — но мне необходимо, чтобы вы поняли мои чувства, когда я вас увидел в шесть часов утра на пороге своего дома на Хилл-стрит.
Салли выдернула свою руку и приложила ее к щеке.
— Вы имеете в виду... — запинаясь, пробормотала она, — что подумали.., что Тони и я...
— Да, — ответил сэр Гай. — Я именно так и подумал, и хотя я никогда не видел вас раньше, мне было больно думать об этом, потому что вы были такой красивой и молодой.
— Как вы могли? — возмутилась Салли, чувствуя, как краска бросилась ей в лицо, потом схлынула и она стала еще бледнее, чем была до этого.
— Я задавал себе этот вопрос тысячу раз с тех пор, как узнал правду, — признался сэр Гай, и его тон стал суровым. — Я лежал с открытыми глазами ночь за ночью, с тех пор, как вас принесли домой в таком состоянии, ругая себя за глупость, но яд недоверия так глубоко проник в меня. Мне следовало давно понять, невинность, написанная на вашем лице, не притворство. Мне следовало знать, что этот потерянный детский взгляд, когда я был груб и жесток, искренний, настоящий. Только мое сознание отказывалось в это верить, хотя сердце уже знало правду.
Сэр Гай наклонился к ней, отнял ее руки от лица и больше не отпустил их.
— Послушайте меня, — сказал он, но когда ее длинные ресницы так и не поднялись, он добавил. — Посмотрите на меня, Салли.
Она не сразу послушалась его. Потом, как будто какая-то магия заставила ее против воли медленно поднять глаза, Салли потрясло выражение его лица.
— Мое сердце говорило мне правду, — повторил он опять очень мягко, — потому что я полюбил вас, Салли, еще тогда, когда вы сидели несчастная и обманутая в своем свадебном платье. Я уже любил вас, когда привез сюда, когда наблюдал, как вы играли с детьми, когда увидел, как вы восхищены моим домом и мамой. Но я боролся с этим чувством, стараясь убедить себя, что то, что я видел собственными глазами на Хилл-стрит, лишний раз доказывает, что вы такая же, как все — слабая и безвольная, когда дело касается ваших желаний. И, несмотря на то, что я старался не верить, я все равно любил вас, Салли, и сейчас люблю, и буду любить всю мою жизнь.
Салли показалось, что звук его голоса, произносивший слова, о которых она так долго мечтала, слишком большое потрясение, которое она не в силах перенести.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89