Мы с отцом готовы помочь вам, но как только вы все возьмете в свои руки, я надеюсь, вы прекрасно сможете обойтись и без нас.
— Возможно, вы правы, — кивнул граф. — Однако, поскольку мы сейчас будем работать вместе, думаю, не стоит бросать подобные обвинения против Джарвиса Ярда, который и вам приходится родственником, тем более не приведя достаточно веских доказательств.
— Не вижу смысла это делать, — неуступчиво процедила Дорина. — Я всего лишь прошу помочь мне удержать Розабелл подальше от вашего дома, и особенно от тех, кто приезжает туда погостить.
— А если я откажусь? — рассердился граф. Дорина, прикусив губу, взглянула на него; ее глаза полыхали гневом.
— Господи Боже! — воскликнул он. — Почему мы все время должны спорить, и о чем? Я извинился за ошибку, которую совершил, необдуманно послав сюда негодного управляющего, и попросил прощения за то, что натворили люди, даже не считающиеся моим друзьями, а просто случайные знакомые, которых я встретил, как только приехал в Лондон.
— Вы хотите сказать, что они — приятели Джарвиса? — осведомилась Дорина.
— Вероятнее всего, это правда, — согласился граф. — Он, единственный из всех родных, обрадовался мне, когда я на прошлой неделе приехал в столицу.
— Это случилось только потому, что никто не ожидал вашего приезда, а вы сами никого не уведомили. Поверьте, многие члены семьи были бы рады предложить вам свое гостеприимство и заверили бы в своей радости по поводу того, что глава семейства наконец-то приступил к своим обязанностям. Но, по-видимому, кузен Джарвис решил единолично завладеть вашим вниманием!
Граф задумчиво посмотрел на девушку.
— Почему вы так настроены против Джарвиса? Он пытался ухаживать за вами? Делал нескромные предложения?
— Конечно, нет! Сомневаюсь, чтобы он вообще знал о моем существовании! Но… я бы посоветовала, милорд… тщательнее выбирать себе друзей… особенно в вашем положении, — нерешительно прошептала Дорина и торопливо добавила: — Это все, что я могу сказать! Простите, что не могу объяснить всего.
Она поспешно направилась к двери и уже взялась за ручку, но граф опередил ее и помешал уйти.
— Вряд ли вы можете ожидать, что я удовлетворюсь этим, — сказал он. — Будьте же рассудительны, Дорина! Я пытаюсь отыскать путь в лабиринте, а вы, вместо того чтобы помочь, лишь создаете новые препятствия!
— Прошу извинить меня, если вы так считаете, — покачала головой Дорина, — но я больше ничего не могу добавить к сказанному.
— И, однако, просите меня удерживать Розабелл и Питера подальше от Ярда. Вы не привели достаточно убедительных доводов, и пока не сделаете этого, мне придется игнорировать вашу просьбу, просто потому, что она неразумна.
— Вовсе нет! — запротестовала Дорина. — Помимо всего прочего, вы должны понимать, что ваш образ жизни в корне отличается от нашего и детям не стоит прививать ваши привычки и вкусы.
— Возможно, вы ошибаетесь, — покачал головой граф. — Более того, я пять минут назад попросил вашего отца помочь мне познакомиться с приходами и собираюсь значительно повысить бенефиции священникам.
Дорина резко вскинула голову.
— Проще говоря, вы хотите повысить им жалованье?
— Что касается вашего отца, я намереваюсь сделать это немедленно; что до остальных, то здесь мне потребуется некоторое время, чтобы выяснить, каковы потребности каждого из них.
Несколько мгновений Дорина могла лишь смотреть на него. Потом девушка тихо проговорила:
— Если вы действительно хотите помочь папе… я могу лишь от всего сердца поблагодарить вас.
Несмотря на свое намерение говорить спокойно и бесстрастно, Дорина почувствовала, как на глазах выступили слезы. Она поспешно отвернулась, надеясь, что граф не заметил ее слабости. Он ничего не сказал, только открыл дверь и вышел в холл, столкнувшись с викарием, который принес карту.
Десять минут спустя граф отправился в Ярд. Всю дорогу он думал о Дорине, о том, какой день он провел с нею, узнавая о своих владениях и людях, которые на него работали. Казалось совершенно невероятным, что у него не нашлось других советчиков и помощников, кроме молодой девушки, которая кругом осуждала его — даже за то, в чем он совершенно не был виноват.
Гарри ожидал Оскара в холле. К тому времени он успел прочитать все газеты, и затянувшееся отсутствие друга уже начинало его раздражать.
— Что тебя так задержало? По-моему, мы собирались пообедать вместе!
— У меня возникло множество проблем, — отозвался граф, — причем таких, которые мне и не снились, когда я подписывал документы о вхождении в наследство!
— Мне не терпится поскорее обо всем услышать, — рассмеялся Гарри, — но я не верю, что твои проблемы так уж серьезны!
— А вот я в этом не уверен! Но сначала расскажи, что ты знаешь о Джарвисе Ярде.
— Он твой кузен.
— Это мне известно, — нетерпеливо бросил граф. — Серьезно, Гарри, я ожидаю услышать правду.
— Поскольку я некоторое время пробыл за границей, — нерешительно начал Гарри, — могу лишь пересказать тебе все, что слышал о твоем родственнике от знакомых по Уайтс-клубу, но, предупреждаю — все они просто сплетники.
— И что же они тебе говорили? Гарри смущенно отвел глаза.
— Не хотелось бы мне никаких неприятностей, — пробормотал он.
— Единственная неприятность, которая тебя ожидает, — это ссора со мной, если ты не будешь со мной откровенен, хотя в прошлом такого за тобой не водилось.
— Хорошо, — вздохнул Гарри, — если хочешь знать правду, Джарвиса считают негодяем и распутником. Он страшно обрадовался, когда узнал, что ты возвращаешься из Парижа и хочешь открыть городской дом на Беркли-сквер. Насколько ты помнишь, он был твоим первым визитером и, говорят, едва ли не сидел на пороге, дожидаясь твоего возвращения.
— Мне казалось, что он действительно рад моему приезду, — заметил граф.
— Еще бы, — согласился Гарри.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Ты глава семьи, старик, и, следовательно, человек богатый. Джарвис же находится в крайне стесненных обстоятельствах и начал занимать деньги налево и направо еще до смерти твоего дяди, которой, как ему было известно, долго ждать не приходится, а когда услышал о гибели Чарльза, решил, что и тебя, вероятно, убьют в последние недели войны, и еще больше залез в долги. Однако, узнав о начале мирных переговоров, здорово загрустил.
— Не понимаю, черт возьми, о чем ты толкуешь! — раздраженно воскликнул граф. — Какая польза Джарвису Ярду от моей смерти?
— Либо ты невероятно тупоголов, — вздохнул Гарри, — либо, что вероятнее всего, не позаботился навести справки, иначе не очутился бы в подобном положении.
— Слушаю тебя, — коротко бросил граф. — Продолжай!
— Изучи ты как следует свое фамильное древо, давно бы сообразил, что в данный момент твоим наследником является Джарвис.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
— Возможно, вы правы, — кивнул граф. — Однако, поскольку мы сейчас будем работать вместе, думаю, не стоит бросать подобные обвинения против Джарвиса Ярда, который и вам приходится родственником, тем более не приведя достаточно веских доказательств.
— Не вижу смысла это делать, — неуступчиво процедила Дорина. — Я всего лишь прошу помочь мне удержать Розабелл подальше от вашего дома, и особенно от тех, кто приезжает туда погостить.
— А если я откажусь? — рассердился граф. Дорина, прикусив губу, взглянула на него; ее глаза полыхали гневом.
— Господи Боже! — воскликнул он. — Почему мы все время должны спорить, и о чем? Я извинился за ошибку, которую совершил, необдуманно послав сюда негодного управляющего, и попросил прощения за то, что натворили люди, даже не считающиеся моим друзьями, а просто случайные знакомые, которых я встретил, как только приехал в Лондон.
— Вы хотите сказать, что они — приятели Джарвиса? — осведомилась Дорина.
— Вероятнее всего, это правда, — согласился граф. — Он, единственный из всех родных, обрадовался мне, когда я на прошлой неделе приехал в столицу.
— Это случилось только потому, что никто не ожидал вашего приезда, а вы сами никого не уведомили. Поверьте, многие члены семьи были бы рады предложить вам свое гостеприимство и заверили бы в своей радости по поводу того, что глава семейства наконец-то приступил к своим обязанностям. Но, по-видимому, кузен Джарвис решил единолично завладеть вашим вниманием!
Граф задумчиво посмотрел на девушку.
— Почему вы так настроены против Джарвиса? Он пытался ухаживать за вами? Делал нескромные предложения?
— Конечно, нет! Сомневаюсь, чтобы он вообще знал о моем существовании! Но… я бы посоветовала, милорд… тщательнее выбирать себе друзей… особенно в вашем положении, — нерешительно прошептала Дорина и торопливо добавила: — Это все, что я могу сказать! Простите, что не могу объяснить всего.
Она поспешно направилась к двери и уже взялась за ручку, но граф опередил ее и помешал уйти.
— Вряд ли вы можете ожидать, что я удовлетворюсь этим, — сказал он. — Будьте же рассудительны, Дорина! Я пытаюсь отыскать путь в лабиринте, а вы, вместо того чтобы помочь, лишь создаете новые препятствия!
— Прошу извинить меня, если вы так считаете, — покачала головой Дорина, — но я больше ничего не могу добавить к сказанному.
— И, однако, просите меня удерживать Розабелл и Питера подальше от Ярда. Вы не привели достаточно убедительных доводов, и пока не сделаете этого, мне придется игнорировать вашу просьбу, просто потому, что она неразумна.
— Вовсе нет! — запротестовала Дорина. — Помимо всего прочего, вы должны понимать, что ваш образ жизни в корне отличается от нашего и детям не стоит прививать ваши привычки и вкусы.
— Возможно, вы ошибаетесь, — покачал головой граф. — Более того, я пять минут назад попросил вашего отца помочь мне познакомиться с приходами и собираюсь значительно повысить бенефиции священникам.
Дорина резко вскинула голову.
— Проще говоря, вы хотите повысить им жалованье?
— Что касается вашего отца, я намереваюсь сделать это немедленно; что до остальных, то здесь мне потребуется некоторое время, чтобы выяснить, каковы потребности каждого из них.
Несколько мгновений Дорина могла лишь смотреть на него. Потом девушка тихо проговорила:
— Если вы действительно хотите помочь папе… я могу лишь от всего сердца поблагодарить вас.
Несмотря на свое намерение говорить спокойно и бесстрастно, Дорина почувствовала, как на глазах выступили слезы. Она поспешно отвернулась, надеясь, что граф не заметил ее слабости. Он ничего не сказал, только открыл дверь и вышел в холл, столкнувшись с викарием, который принес карту.
Десять минут спустя граф отправился в Ярд. Всю дорогу он думал о Дорине, о том, какой день он провел с нею, узнавая о своих владениях и людях, которые на него работали. Казалось совершенно невероятным, что у него не нашлось других советчиков и помощников, кроме молодой девушки, которая кругом осуждала его — даже за то, в чем он совершенно не был виноват.
Гарри ожидал Оскара в холле. К тому времени он успел прочитать все газеты, и затянувшееся отсутствие друга уже начинало его раздражать.
— Что тебя так задержало? По-моему, мы собирались пообедать вместе!
— У меня возникло множество проблем, — отозвался граф, — причем таких, которые мне и не снились, когда я подписывал документы о вхождении в наследство!
— Мне не терпится поскорее обо всем услышать, — рассмеялся Гарри, — но я не верю, что твои проблемы так уж серьезны!
— А вот я в этом не уверен! Но сначала расскажи, что ты знаешь о Джарвисе Ярде.
— Он твой кузен.
— Это мне известно, — нетерпеливо бросил граф. — Серьезно, Гарри, я ожидаю услышать правду.
— Поскольку я некоторое время пробыл за границей, — нерешительно начал Гарри, — могу лишь пересказать тебе все, что слышал о твоем родственнике от знакомых по Уайтс-клубу, но, предупреждаю — все они просто сплетники.
— И что же они тебе говорили? Гарри смущенно отвел глаза.
— Не хотелось бы мне никаких неприятностей, — пробормотал он.
— Единственная неприятность, которая тебя ожидает, — это ссора со мной, если ты не будешь со мной откровенен, хотя в прошлом такого за тобой не водилось.
— Хорошо, — вздохнул Гарри, — если хочешь знать правду, Джарвиса считают негодяем и распутником. Он страшно обрадовался, когда узнал, что ты возвращаешься из Парижа и хочешь открыть городской дом на Беркли-сквер. Насколько ты помнишь, он был твоим первым визитером и, говорят, едва ли не сидел на пороге, дожидаясь твоего возвращения.
— Мне казалось, что он действительно рад моему приезду, — заметил граф.
— Еще бы, — согласился Гарри.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Ты глава семьи, старик, и, следовательно, человек богатый. Джарвис же находится в крайне стесненных обстоятельствах и начал занимать деньги налево и направо еще до смерти твоего дяди, которой, как ему было известно, долго ждать не приходится, а когда услышал о гибели Чарльза, решил, что и тебя, вероятно, убьют в последние недели войны, и еще больше залез в долги. Однако, узнав о начале мирных переговоров, здорово загрустил.
— Не понимаю, черт возьми, о чем ты толкуешь! — раздраженно воскликнул граф. — Какая польза Джарвису Ярду от моей смерти?
— Либо ты невероятно тупоголов, — вздохнул Гарри, — либо, что вероятнее всего, не позаботился навести справки, иначе не очутился бы в подобном положении.
— Слушаю тебя, — коротко бросил граф. — Продолжай!
— Изучи ты как следует свое фамильное древо, давно бы сообразил, что в данный момент твоим наследником является Джарвис.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30