Андре вспомнил дедушкино имение во Франции. Там был похожий фонтан с золотыми рыбками, которых он так любил рассматривать в детстве.
Вода давным-давно высохла, рыбок, естественно, не было и в помине. По растрескавшимся стенкам бассейна сновали блестящие ящерки.
Садик зарос цветами, каких Андре еще не видел. Он догадался, что эти многолетние цветы сохранились с тех пор, когда здесь день и ночь журчали струи фонтана, жизнь, спокойная и благополучная, во всяком случае для хозяина имения, била ключом.
- Вот так раз! - воскликнул Андре. - Я много ходил по парку, но сюда не заглядывал.
Любуясь садом, Андре живо вообразил, как его тетушка гуляла здесь с маленькой девочкой по имени Саона.
- Какой хорошенький, - рассеянно заметила девушка, разглядывая купидона.
- Вы тоже хорошенькая, - не раздумывая, сказал Андре. Девушка покраснела, подняла свои прекрасные глаза.
Андре был не в силах отвернуться.
Так они молча стояли, лицом к лицу, словно заглядывая в вечность.
- Что со мной происходит? - словно под гипнозом заговорил Андре. - Мне хочется обнять вас, поцеловать, но я знаю, что это - запрещено. Первая встреча с вами перевернула всю мою душу. Я стал другим. Со мной никогда не было ничего подобного.
- Я… я не понимаю, - пролепетала девушка.
- Вы не понимаете, - подхватил Андре. - Я… я влюбился. Я старался бороться с этим чувством, но у меня нет сил сдерживать его. Это все равно что связать ваших птичек. И я рад, что могу сказать вам правду. Может быть, это звучит старомодно и выспренне, но я на самом деле люблю вас больше жизни.
- Вы… меня любите? - чуть слышно прошептала девушка.
- Люблю. Любовь захватила меня целиком. Она так сильна, что я не могу ей противиться, хотя и понимаю, что обстоятельства - против меня.
- Я… я не должна вас слушать, - возразила девушка, впрочем, не пытаясь уйти.
- Это говорят ваши губы, - с жаром сказал Андре. - Но прислушайтесь к своему сердцу, оно скажет вам другое. Я уверен, что вы чувствуете то же самое. Так что же нам делать? Что бы ни случилось, вы принадлежите мне. Я готов пожертвовать ради вас всем. Мы не можем разлучаться.
Вспыхнув от смущения, девушка закрыла лицо руками.
- Пожалуйста, не говорите так. Я не могу вас слушать. Отпустите меня, - по-детски добавила она, не замечая, что никто ее не держит.
Она склонила голову, и Андре открылась полоска нежной кожи на шее, между платом и воротником.
Андре едва удержался, чтобы не поцеловать ее.
Вместо этого он, сдерживая волнение, сказал:
- Вы свободны, я не вправе мешать вам уйти. Моя любовь к вам слишком велика, и я не могу огорчать вас. Он приказал себе остановиться и словно проснулся.
- Боже, что я такое наговорил! - воскликнул он. - Вы ведь думаете, что я совершил величайший грех. Но, бог свидетель, я не желаю ничего дурного. Я знаю одно: то, что я сказал, - истинная правда, я не хочу отказываться ни от одного своего слова.
Андре показалось, что девушка плачет, и он машинально протянул руки, чтобы обнять и утешить ее. Но вовремя сдержал себя.
- Пойдемте, я вас провожу. Что толку мучить друг друга? - с трудом выговорил Андре хриплым, прерывающимся от страсти голосом.
Монахиня посмотрела на него снизу вверх. Андре, ожидавший увидеть в ее глазах слезы, был поражен: взгляд сестры Девоте был полон неизъяснимой горечи.
- Я не знаю, что вам сказать, - пробормотала она невнятно.
- Ничего не надо говорить, - ответил Андре. - Мне ужасно стыдно за себя. Я на минуту потерял самообладание и дал волю своим чувствам.
Он покинул очаровательный садик. Девушка медленно шла за ним, едва переставляя ноги.
Андре шагал по тропинке впереди, раздвигая для своей спутницы ветки кустарника. Так они оказались перед входом в особняк.
- Простите меня, пожалуйста, - тихо попросил Андре.
- Вам не за что извиняться, - возразила монахиня.
- Но я чувствую себя преступником, - продолжал Андре. - Я вел себя недостойно, и прекрасно сознаю это. Вы - монахиня. Кроме того, вы моя гостья.
- Я не хочу, чтобы вы… себя укоряли, - сказала девушка. - Я во всем виновата сама. Мне не следовало сюда приходить. Но вы обещали мне… приключение… И я не удержалась.
- Я и хотел устроить для вас приключение.
Андре крепко стиснул зубы, словно боялся сказать лишнее.
Он был омерзителен сам себе Как он мог так поступить? Как он мог растревожить душу этой прелестной чистой девушки, если был уверен, что их любовь ни к чему не приведет, что чувства их не имеют будущего.
- Я должен уйти, - решительно сказал Андре.
- А мы увидимся еще? - с надеждой спросила сестра Девоте.
- Не думаю. Я чувствую, что должен как можно скорее вернуться к нормальной жизни, стряхнуть с себя это наваждение.
Монахиня глубоко вздохнула.
- Вам больно. Вы несчастливы. Я не хотела вас огорчить .
- Вы очень добры, - заметил Андре, - но я сам во всем виноват. Единственное ваше прегрешение состоит в том, что вы родились такой красавицей и мужчине трудно перед вами устоять.
Эти насмешливые слова задели девушку. Она нахмурилась.
- Мне очень жаль, что так получилось, - задумчиво сказала она, не торопясь уходить.
Андре прочитал в ее глазах то, что монахиня не могла произнести вслух. Он почувствовал, как девушка тянется к нему каждой своей клеточкой. И каждая его клеточка была готова отозваться.
- С вашей точки зрения мы оба поступили дурно, - сказал Андре. - Но в других обстоятельствах наши отношения могли бы сложиться совершенно иначе. Однако мне лучше не говорить об этом, а то я опять наговорю лишнего.
- Почему вы не хотите говорить? - запинаясь, спросила девушка.
- Почему? - повторил Андре. - Вы и сами знаете ответ. Представьте себе, какими мучительными будут наши встречи, когда мы оба будем сознавать, что рано или поздно должны расстаться и забыть друг друга.
Андре вдруг подумалось, что, если бы прекрасная окторунка не была монахиней, он мог бы сделать ее своей любовницей, увезти с собой в Европу.
Он тут же отогнал эту нелепую мысль, кощунственную по отношению к этому чистому созданию.
Андре чувствовал, что эта девушка более невинна, чем любая ее ровесница в Америке. Оставаясь наедине с мужчиной, она могла допустить для себя лишь одну опасность; что он ее убьет. Мысль о том, что он попытается овладеть ею помимо ее воли, скорее всего даже не приходила ей в голову.
Андре затаил дыхание.
В это мгновение он как будто стал намного старше и мудрее.
- Послушайте, моя маленькая повелительница птичек, - сказал он. - Я хочу, чтобы вы забыли все то, что произошло между нами после завтрака. Пусть в вашей памяти останется лишь прекрасное угощение, приготовленное Томасом, и наш веселый разговор.
Сестра Девоте молча смотрела на Андре глубокими, широко распахнутыми глазами.
- И еще. Пообещайте мне, что никогда впредь не буде те оставаться наедине с мужчиной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46