Клодия не могла представить себе маму, позволявшую кому-нибудь другому целовать ее или допускавшую близость с другим человеком.
«Принц не имел никакого права приглашать меня смотреть на изображение нагой женщины!»- снова возмущалась она.
Внезапно Клодия ощутила себя такой неопытной, глупой и такой уязвимой в своей наивности.
Что она знала о том мире, в котором очутилась?
Что она знала о чем-нибудь вообще?
Она жила в небольшом домике в Челси и почти все свое время проводила в школе.
Девушки, которых она знала, были столь же невинны, как и она.
Ни одна из них ни разу в своей жизни не целовалась, ведь каждую всегда опекал кто-то из взрослых.
В школу и из школы их сопровождали гувернантки, живущие в их семьях.
«Жаль, мама так мало успела рассказать мне об этом мире со всеми его сложностями, - думала она с горечью. - Возможно, теперь, когда я стала взрослой… другие мужчины захотят вести… себя так… как этот принц».
Эта мысль привела ее в содрогание.
Ей не хотелось думать, что могло бы случиться, не появись маркиз в нужный момент.
Спустя некоторое время Клодия позвонила горничным.
Пришла одна из них, чтобы помочь госпоже раздеться.
Клодия легла, не погасив свечи.
Она не сомневалась, маркиз обязательно придет, дабы рассказать ей, что произошло после ее ухода.
Она лежала, размышляя о великолепии комнаты, ставшей ее временной спальней.
Но владел всем этим неприятный старик, которому не следовало бросаться на своих гостей, какой бы важной персоной он ни был.
Прошло больше двух часов, прежде чем она услышала, как маркиз вошел в соседнюю комнату.
Сначала он разговаривал со своим камердинером.
Потом раздался звук закрывающейся двери. той, что выходила в коридор.
Минутой или двумя позже дверь между смежными комнатами открылась, и маркиз вошел в спальню.
Клодия села.
Когда он пересек комнату и приблизился, в свете свечи она смогла разглядеть его лицо.
Оно было очень сердитое.
Маркиз остановился у кровати и со злостью спросил:
- Какой бес надоумил вас остаться наедине с принцем в его картинной галерее?
- Он предложил… показать мне свою коллекцию картин, - ответила Клодия.
- И вы оказались столь легковерны, что пошли с ним без какого бы то ни было сопровождения! Как вам могла прийти в голову такая безумная затея?
- Я не ожидала… что кто-нибудь… мужчина… поведет себя подобным образом, - пролепетала Клодия.
- Само собой разумеется, всякий мужчина повел бы себя подобным образом: ведь вы поощрили его, отправившись с ним наедине! Боже правый! У вас должно было хватить здравого смысла, чтобы сообразить, - его приглашение означает желание добиться от вас физической близости!
- Но разве… разве могла я предположить… что такой почтенный пожилой человек, как принц… захочет поцеловать меня?.. - посетовала Клодия.
- Тогда вы, должно быть, слабоумны! - продолжал бушевать маркиз. - Ну какой мужчина не захотел бы поцеловать вас, если вы такая красивая! Вам следовало бы вести себя иначе, чтобы не ставить меня в столь неловкое, двусмысленное положение.
- Это не вы… а я… попала в неловкое положение! - возразила Клодия. - Он… так испугал меня!
- Ну конечно, он испугал вас, если вы и впрямь не имели понятия о его намерениях.
- Неужели… неужели вы действительно думаете, будто, если б я хотя бы подозревала, что он будет… вести себя так отвратительно… я бы пошла с ним одна? - ужаснулась Клодия. - Мы говорили о картинах, и он предложил показать мне картинную галерею, раз уж принцесса не успела этого сделать. Как могла бы я… отказаться?
Маркиз присел на край кровати.
Он долго смотрел на нее, потом совсем неожиданно улыбнулся ей.
- Это моя ошибка, Клодия, - сказал он. - Я должен был предупредить вас, но мне и в голову не приходило встретить такую невинность и неосведомленность в дочери Уолтера Уилтона.
- Я же… предупреждала вас… я буду совершать ошибки, - произнесла Клодия несчастным голосом.
- Вы не сделали ни одной до сих пор, - успокоил ее маркиз, - и я полагаю, принц поверил, будто я остался в неведении относительно инцидента между вами. Я разговаривал с ним совершенно обычным тоном, обсуждал его коллекцию картин, пока мы наконец не покинули галерею.
- Н-наверное, мне надо уехать… - уныло промямлила Клодия.
- Мы уедем послезавтра, - объяснил ей маркиз, - но до этого вы будете в полной безопасности, так как принц везет меня завтра в поместье, смотреть его скаковых лошадей. Мы пробудем там целый день, и я приму все меры, чтобы мы уехали на следующее утро.
- А… вы возьмете… меня с собой в… Англию? - жалобно спросила Клодия.
В ее голосе, так же как в ее глазах, была мольба.
Маркиз долго смотрел на девушку.
- Безусловно, я возьму вас с собой. Я не думал обсуждать ваше будущее, пока мы не доберемся до Англии, но теперь, учитывая, что вы сильно расстроены, я хотел бы, чтоб вы меня выслушали.
- Я… я слушаю вас.
- Вы столь молоды, наивны и невинны, - медленно сказал маркиз, - поэтому нечто подобное случившемуся сегодня вечером может происходить с вами снова и снова, куда бы вы ни отправились.
- О нет!.. Нет! - закричала Клодия. - Мне этого не вынести!
- Боюсь, это расплата за вашу несказанную красоту. Вы слишком прекрасны, Клодия, вы самая красивая женщина, какую я когда-либо в жизни видел.
Никогда и никто еще не говорил ей таких слов.
Клодия была в растерянности и не могла отвести от него взгляд.
- Я намерен просить вас, - продолжал он, - хоть и не собирался затрагивать эту тему до возвращения в Англию, - позволить мне защищать вас и заботиться о вас постоянно.
Клодия широко распахнула глаза.
- Вы хотите сказать… что… - она замолчала на минуту, - что… вы любите меня?
- Я полюбил вас с той минуты, как увидел в гостиничном ресторане, - признался маркиз. - А вчера вечером, когда я пришел сюда, чтобы прилечь на эту кровать, мне стоило немалых усилий сдержать свое обещание не пугать вас, и я с трудом покинул эту комнату.
Он прерывисто вздохнул.
- Я не нарушу обещания и сегодня вечером, поскольку не хочу ни обидеть, ни испугать вас. своим напором, не желаю хоть чем-то расстроить вас. Но когда мы вернемся в Англию, я должен буду защищать вас от других мужчин.
- Я… ничего не понимаю, - прошептала Клодия.
- Постараюсь все объяснить, - терпеливо сказал маркиз. - Я предоставлю вам дом в Сент-Джонском лесу или в любом ином месте, где вы только пожелаете, и стану навещать вас так часто, как только это возможно. По крайней мере два или три раза в году мы сможем уезжать за границу на моей яхте.
Он старался говорить как можно ласковее, но Клодия все еще не понимала его, и он это почувствовал.
Сжав ее руки в своих ладонях, маркиз Датфорд продолжал:
- Вы ни в чем не будете нуждаться. У вас будут лошади, драгоценности, слуги, все, чего бы вы ни пожелали, моя прелесть, но я не могу предложить вам свою руку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27