Если у него совесть чиста, он разрешит нам немедленно пройти в дом и удостовериться в его правдивости. Если он откажется исполнить нашу просьбу, мы останемся здесь и пошлем гонца за новым отрядом. И тогда мы сделаем то, что собирались сделать.
— Ты снова ошибаешься. Прибудь сюда хоть десять отрядов, вам все равно придется спускаться по одному, и вход в дом станет для вас входом в Страну Вечной Охоты. К тому же твой гонец не приведет подмогу: как только он ступит на землю, я убью его. Я не желаю зла команчам, но вы вынуждаете меня защищаться.
Все время, пока Олд Дэт пререкался с предводителем отряда команчей, мы держали нападающих на прицеле. Глядящие прямо на них стволы наших ружей охладили боевой пыл краснокожих, и они решили снова посоветоваться. Однако и наше положение было далеко не блестящим. Олд Дэт задумчиво почесал за ухом и сказал:
— Мы попали в чертовски сложный переплет. Команчи от своего не отступятся, а если мы окажем сопротивление, они приведут сюда еще несколько сотен головорезов, и тоща я ломаного цента не дам за наши скальпы. Ума не приложу, где бы спрятать апача, чтобы они его не обнаружили.
— Может быть, вынести его из дому? — предложил я.
— Вынести? — удивился Олд Дэт. — Уж не тронулись ли вы умом от впечатлений, сэр? Команчи с нас глаз не спускают!
— Вы забыли про потайную дверь. Отсюда команчи ничего не заметят. Я вынесу апача и спрячу его в зарослях у реки.
— Мысль действительно неплохая, но боюсь, что краснокожие выставили часовых вокруг дома.
— Вряд ли. Их немногим больше пятидесяти человек, двоих, а то и троих они оставили с лошадьми, остальные здесь. Маловероятно, что им пришло в голову оцепить здание.
— Ну что же, давайте попытаемся. Возьмите одного из слуг и действуйте, а мы постараемся отвлечь команчей, чтобы они не заметили, что двое из нас отсутствуют. Да, пусть женщины не забудут поставить на место шкаф после того, как вы выйдете.
— А нельзя ли посадить дам в комнате, где лежал раненый? Когда команчи увидят женщин, они скорее поверят, что апача там нет и не было.
— Вы правы, — одобрил мой план сеньор Атанасио. — Достаточно будет перенести туда несколько одеял и повесить гамаки, пусть женщины лягут в них и отдыхают. А вы тем временем перетащите апача к реке и спрячьте чуть выше того места, где сегодня купались. Там у самой воды растут цветущие кусты, и в их ветвях спрятана лодка. Уложите в нее старого вождя, там его никто не найдет. Возьмите с собой Педро, он малый ловкий и не трус. А когда вы вернетесь, мы позволим индейцам обыскать дом.
Мы с Педро потихоньку, стараясь не привлекать внимания команчей, спустились вниз, где дамы в сильном волнении ждали дальнейших событий. Они с готовностью принялись помогать нам и в мгновение ока придали комнате вид женских покоев. Старый вождь, узнав, что за ним прибыли команчи, тихо сказал:
— Инда-Нишо видел много зим, а оставшиеся дни его жизни легко сосчитать. К чему бледнолицым братьям подвергать себя опасности ради старика? Пусть они предадут его смерти, а затем тело выдадут команчам. Инда-Нишо просит их об этом.
Я отрицательно покачал головой, завернул раненого в одеяло и с помощью слуги вынес его из комнаты. Через потайной ход мы незаметно выскользнули во двор, через густой кустарник, надежно скрывавший нас от посторонних глаз, пробрались к подземному лазу, прошли по нему под стеной и осторожно выглянули наружу. В нескольких шагах от нас сидел атлетического сложения краснокожий, вооруженный копьем и луком со стрелами.
— Придется вернуться, сеньор, — шепнул мне пеон. — Мы не можем убить его, иначе остальные не успокоятся, пока не отомстят нам.
— Надо отвлечь его внимание и заставить его покинуть пост.
— Вряд ли нам это удастся, сеньор. Он не уйдет, пока его не позовут.
— Погоди, я, кажется, придумал. Ты останешься здесь с раненым, а я покажусь часовому, сделаю вид, что испугался, и брошусь наутек. Он помчится за мной, и ты беспрепятственно вынесешь апача.
— Это безумие! А если он пустит в вас стрелу?
— Я буду готов к этому и уклонюсь.
— Команчи стреляют из луков так же метко, как мы из ружей. К тому же, убегая, вы повернетесь к нему спиной и не сможете уклониться от стрелы.
— Я брошусь в воду и поплыву вниз по течению на спине. Как только он выпустит стрелу, я нырну, переберусь на тот берег, и ему придется последовать за мной. А там я. его оглушу, и у нас будет достаточно времени, чтобы надежно спрятать апача.
Слуга попытался отговорить меня, но я уже решился и не слушал его доводов. Чтобы не привлекать внимание индейца к лазу, я осторожно прополз к углу стены и только там встал во весь рост. Команч сидел все так же, глядя вдаль, мне пришлось наступить на сухую ветку. Повернув голову на шум, часовой заметил меня и вскочил на ноги. Я бросился бежать, стараясь скрыть лицо, чтобы потом он не мог меня опознать. Огромными прыжками я несся к реке, и, пока опешивший краснокожий доставал из колчана стрелу и натягивал лук, я был уже в зарослях на берегу. Не теряя ни секунды, я прыгнул в воду и поплыл на спине на другую сторону реки. Через несколько мгновений мой преследователь с ошалелым видом вылетел из кустов, остановился и прицелился. Зазвенела тетива, стрела со зловещим свистом взвилась в воздух, и я поспешил нырнуть.
Вынырнув у противоположного берега, я оглянулся и увидел, что краснокожий, готовый к прыжку, стоит у самой воды. Второпях он оставил колчан у стены и теперь надеялся взять меня голыми руками. Увидев, что я не ранен, команч отбросил уже ненужный лук и прыгнул в воду. Именно этого я только и ждал. Притворившись, что плохо плаваю, я позволил ему приблизиться ко мне и снова нырнул и поплыл вниз по течению туда, где у самой реки росла дубовая роща. Там я выбрался на берег и запетлял среди деревьев. Наконец я увидел дуб, прекрасно подходивший для выполнения всего плана. Пробежав мимо него, я осторожно вернулся назад и спрятался за толстым, поросшим мохом стволом. Ждать пришлось недолго: минуту спустя появился команч, он громко сопел от усталости, вода потоками стекала с его мускулистого тела. Всматриваясь в мой след, он пробежал мимо, а я особым образом — на цыпочках и огромными прыжками — метнулся за ним и всей тяжестью тела ударил его в спину. Краснокожий упал ничком, я придавил его к земле и молниеносно ударил кулаком по голове. Он дернулся и затих.
Переведя дух и оглядевшись, я увидел рядом поваленное бурей дерево, чья крона нависла над водой, и решил воспользоваться счастливым случаем, чтобы замести следы. Пройдя по стволу, я прыгнул в реку, доплыл до спрятанной в зарослях лодки, о которой мне говорил сеньор Анатасио, сел на весла и поспешил за раненым апачем.
Мы с Педро уложили старого вождя на дно лодки, укрыли его одеялом, и пеон ушел охранять подземный лаз, а я спрятал апача за пологом из свисающих к воде цветущих веток.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112
— Ты снова ошибаешься. Прибудь сюда хоть десять отрядов, вам все равно придется спускаться по одному, и вход в дом станет для вас входом в Страну Вечной Охоты. К тому же твой гонец не приведет подмогу: как только он ступит на землю, я убью его. Я не желаю зла команчам, но вы вынуждаете меня защищаться.
Все время, пока Олд Дэт пререкался с предводителем отряда команчей, мы держали нападающих на прицеле. Глядящие прямо на них стволы наших ружей охладили боевой пыл краснокожих, и они решили снова посоветоваться. Однако и наше положение было далеко не блестящим. Олд Дэт задумчиво почесал за ухом и сказал:
— Мы попали в чертовски сложный переплет. Команчи от своего не отступятся, а если мы окажем сопротивление, они приведут сюда еще несколько сотен головорезов, и тоща я ломаного цента не дам за наши скальпы. Ума не приложу, где бы спрятать апача, чтобы они его не обнаружили.
— Может быть, вынести его из дому? — предложил я.
— Вынести? — удивился Олд Дэт. — Уж не тронулись ли вы умом от впечатлений, сэр? Команчи с нас глаз не спускают!
— Вы забыли про потайную дверь. Отсюда команчи ничего не заметят. Я вынесу апача и спрячу его в зарослях у реки.
— Мысль действительно неплохая, но боюсь, что краснокожие выставили часовых вокруг дома.
— Вряд ли. Их немногим больше пятидесяти человек, двоих, а то и троих они оставили с лошадьми, остальные здесь. Маловероятно, что им пришло в голову оцепить здание.
— Ну что же, давайте попытаемся. Возьмите одного из слуг и действуйте, а мы постараемся отвлечь команчей, чтобы они не заметили, что двое из нас отсутствуют. Да, пусть женщины не забудут поставить на место шкаф после того, как вы выйдете.
— А нельзя ли посадить дам в комнате, где лежал раненый? Когда команчи увидят женщин, они скорее поверят, что апача там нет и не было.
— Вы правы, — одобрил мой план сеньор Атанасио. — Достаточно будет перенести туда несколько одеял и повесить гамаки, пусть женщины лягут в них и отдыхают. А вы тем временем перетащите апача к реке и спрячьте чуть выше того места, где сегодня купались. Там у самой воды растут цветущие кусты, и в их ветвях спрятана лодка. Уложите в нее старого вождя, там его никто не найдет. Возьмите с собой Педро, он малый ловкий и не трус. А когда вы вернетесь, мы позволим индейцам обыскать дом.
Мы с Педро потихоньку, стараясь не привлекать внимания команчей, спустились вниз, где дамы в сильном волнении ждали дальнейших событий. Они с готовностью принялись помогать нам и в мгновение ока придали комнате вид женских покоев. Старый вождь, узнав, что за ним прибыли команчи, тихо сказал:
— Инда-Нишо видел много зим, а оставшиеся дни его жизни легко сосчитать. К чему бледнолицым братьям подвергать себя опасности ради старика? Пусть они предадут его смерти, а затем тело выдадут команчам. Инда-Нишо просит их об этом.
Я отрицательно покачал головой, завернул раненого в одеяло и с помощью слуги вынес его из комнаты. Через потайной ход мы незаметно выскользнули во двор, через густой кустарник, надежно скрывавший нас от посторонних глаз, пробрались к подземному лазу, прошли по нему под стеной и осторожно выглянули наружу. В нескольких шагах от нас сидел атлетического сложения краснокожий, вооруженный копьем и луком со стрелами.
— Придется вернуться, сеньор, — шепнул мне пеон. — Мы не можем убить его, иначе остальные не успокоятся, пока не отомстят нам.
— Надо отвлечь его внимание и заставить его покинуть пост.
— Вряд ли нам это удастся, сеньор. Он не уйдет, пока его не позовут.
— Погоди, я, кажется, придумал. Ты останешься здесь с раненым, а я покажусь часовому, сделаю вид, что испугался, и брошусь наутек. Он помчится за мной, и ты беспрепятственно вынесешь апача.
— Это безумие! А если он пустит в вас стрелу?
— Я буду готов к этому и уклонюсь.
— Команчи стреляют из луков так же метко, как мы из ружей. К тому же, убегая, вы повернетесь к нему спиной и не сможете уклониться от стрелы.
— Я брошусь в воду и поплыву вниз по течению на спине. Как только он выпустит стрелу, я нырну, переберусь на тот берег, и ему придется последовать за мной. А там я. его оглушу, и у нас будет достаточно времени, чтобы надежно спрятать апача.
Слуга попытался отговорить меня, но я уже решился и не слушал его доводов. Чтобы не привлекать внимание индейца к лазу, я осторожно прополз к углу стены и только там встал во весь рост. Команч сидел все так же, глядя вдаль, мне пришлось наступить на сухую ветку. Повернув голову на шум, часовой заметил меня и вскочил на ноги. Я бросился бежать, стараясь скрыть лицо, чтобы потом он не мог меня опознать. Огромными прыжками я несся к реке, и, пока опешивший краснокожий доставал из колчана стрелу и натягивал лук, я был уже в зарослях на берегу. Не теряя ни секунды, я прыгнул в воду и поплыл на спине на другую сторону реки. Через несколько мгновений мой преследователь с ошалелым видом вылетел из кустов, остановился и прицелился. Зазвенела тетива, стрела со зловещим свистом взвилась в воздух, и я поспешил нырнуть.
Вынырнув у противоположного берега, я оглянулся и увидел, что краснокожий, готовый к прыжку, стоит у самой воды. Второпях он оставил колчан у стены и теперь надеялся взять меня голыми руками. Увидев, что я не ранен, команч отбросил уже ненужный лук и прыгнул в воду. Именно этого я только и ждал. Притворившись, что плохо плаваю, я позволил ему приблизиться ко мне и снова нырнул и поплыл вниз по течению туда, где у самой реки росла дубовая роща. Там я выбрался на берег и запетлял среди деревьев. Наконец я увидел дуб, прекрасно подходивший для выполнения всего плана. Пробежав мимо него, я осторожно вернулся назад и спрятался за толстым, поросшим мохом стволом. Ждать пришлось недолго: минуту спустя появился команч, он громко сопел от усталости, вода потоками стекала с его мускулистого тела. Всматриваясь в мой след, он пробежал мимо, а я особым образом — на цыпочках и огромными прыжками — метнулся за ним и всей тяжестью тела ударил его в спину. Краснокожий упал ничком, я придавил его к земле и молниеносно ударил кулаком по голове. Он дернулся и затих.
Переведя дух и оглядевшись, я увидел рядом поваленное бурей дерево, чья крона нависла над водой, и решил воспользоваться счастливым случаем, чтобы замести следы. Пройдя по стволу, я прыгнул в реку, доплыл до спрятанной в зарослях лодки, о которой мне говорил сеньор Анатасио, сел на весла и поспешил за раненым апачем.
Мы с Педро уложили старого вождя на дно лодки, укрыли его одеялом, и пеон ушел охранять подземный лаз, а я спрятал апача за пологом из свисающих к воде цветущих веток.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112