ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Спать им мешали приставучие бабочки и тревожные мысли о Долговязом. Свои догадки каждый держал при себе, боясь грядущей боли. Картеру было страшно думать о том, что отец превратился в оборванного скитальца, в привидение, слоняющееся по безграничным просторам Эвенмера. Но зачем? Картер никак не мог прогнать воспоминания о вспышке, озарившей черты лица — дивного и пугающего одновременно — лица отца, ставшего старым, измученным, лишенным надежды. Не такой ему виделась их встреча.
Разбудил братьев громкий шелест — это бабочки в страхе разлетелись, как только в узком оконном проеме забрезжил розоватый свет. Они метались из стороны в сторону и стремились поскорее вылететь в окно. С полчаса Андерсоны просидели в полумраке, закрыв лица полами плащей. Наконец, когда только несколько замешкавшихся бабочек остались порхать под потолком, Картер и Даскин поднялись с пола, измученные, но не в силах более задерживаться на площадке.
Запертая дверь открываться не желала, но вскоре братья обнаружили, что пролетом ниже есть другая, мимо которой ночью они прошли, не разглядев в темноте. За дверью оказался переход к параллельной лестнице. Она, петляя зигзагом, вела наверх, и вскоре Картер и Даскин оказались на верхнем этаже, по другую сторону от запертой двери. Отсюда уводили коридоры, отделанные мореным дубом. Плинтусы закрывали медные пластины, на полу лежали лиловые вязаные ковры, обои украшали золотистые листья, но между тем повсюду лежала многолетняя пыль.
Братьям не терпелось догнать Долговязого, но не имея понятия о том, куда бы он мог удалиться, они решили сами выбрать дорогу.
— Прежде ему всегда удавалось разыскать нас, — сказал Картер. — А если он на самом деле наш отец, пусть даже проклятый или заколдованный, его непременно к нам потянет.
Они шагали мимо былой красы Аркалена. По стенам висели живописные полотна в золоченых рамах, тянулись панели черного дерева, инкрустированные ляпис-лазурью, серебряные светильники обрамляли малахитовые обручи с резным орнаментом в виде фигурок богомолов.
— Чувствуешь, морем пахнет? — спросил Картер, вдохнув всей грудью. — Наверное, уже недалеко.
Какая бы судьба ни постигла обитателей Аркалена, вряд ли эта страна была проклята. Скорее, она напоминала покои королей, чьи слуги и подданные были отъявленными лентяями и бездельниками — почитывали себе книжки с утра до вечера или резались в карты, а делом не занимались. Только пыль и портила впечатление, а вообще все стояло нетронутое. Грабители не позарились ни на золотые стенные подсвечники, ни на серебряные щиты, что висели в одной из комнат с высокими сводами, под которыми от ветерка нежно звенели тончайшие колокольчики.
Никто не встретился братьям на пути. Они почти не переговаривались, погруженные в мысли о минувшей ночи. Картер задумался так глубоко, что витражные двери в конце широкого коридора заметил, лишь когда в буквальном смысле наткнулся на них. Только тут он увидел, как ярок свет, льющийся сквозь разноцветные стекла, как плывут по небу облака, как белеют барашки на гребнях волн.
Картер и Даскин распахнули двери и вышли на широкое беломраморное крыльцо. Хотя солнце и спряталось за тучи, оно все равно слепило глаза, и братья заморгали, словно попавшие на свет дня совы. Когда глаза привыкли к свету, они увидели, что многоцветие этого мира не было создано витражом. На море и на небе плясали радужные блики — изумрудные, алые, лазурные, золотые, а ярко-зеленое море вспыхивало оранжевыми искорками.
Порывистый ветер поднимал волны, вдали от берега бушевал шторм, на гребнях валов сверкали оранжевые молнии, к берегу, словно пальцы, тщетно пытались дотянуться белопенные барашки.
Море хранило великую силу, от его призыва у Картера защемило сердце. Он стоял на крыльце раскрыв рот и не мог думать ни о чем другом. Он мечтал поплыть по этому морю. Нечего было дивиться, что его отец грезил разыскать утраченную возлюбленную на другом, невидимом берегу. Наверняка то был райский берег, полоса земли, за которой лежала Вечность. Картер изо всех сил сдерживался, хотя ему нестерпимо хотелось сбросить сапоги, побежать босиком по песку и броситься в волны. Он боролся с собой, и хотя побеждал, все равно чувствовал нестерпимую боль.
— Море, Которое Не Переплыл Ни Один Смертный, — прошептал он. — То море, о котором говорил отец.
Песчаный берег начинался у самого крыльца. Серый песок был мельче пудры. Каждая песчинка, словно маленький бриллиант, сверкала под солнцем. В обе стороны тянулись очертания Эвенмера и терялись за горизонтом. Кое-где берег был широким, а кое-где волны плескались прямо у каменных стен.
Братья бок о бок зашагали по песку. На берегу не было ни чаек, ни крачек, но приливом на песок вынесло любопытнейшие морские создания: радужных крабов, ярко-синих креветок, серебристые водоросли, разноцветных медуз, и еще множество существ, гораздо более загадочных и удивительных, тех, что не водятся в морях, известных простым смертным. Все это многообразие морской фауны разгуливало по песку или плавало на мелководье — в зависимости от количества и формы конечностей. Повсюду валялись раковины. Картер подобрал створку устрицы — красную и прозрачную, будто рубин, с краями сглаженными, как зубчики детской гребенки, рассмотрел и положил в карман.
Словно братьям было положено добраться к морю до конца дня, тут же сгустились сумерки. Стало ясно: Аркален — страна заколдованная. Ведь когда они вошли в нее, было раннее утро. Им могли встретиться какие угодно неожиданности, к тому же они понятия не имели, откуда начинать поиски отцовских вещей, а потому они просто шли вдоль моря, пока не набрали плавника для костра. Затем выкопали в песке яму, свалили в нее дрова и развели огонь. А потом сидели возле костра и любовались, как меркнет холодный, необычайно красивый закат, чьи цвета подобны льдинкам, смерзшимся, сверкающим, волшебным. Цвета и оттенки угасали, и в конце концов на небе остались только темно-изумрудные и коричневые облака.
Ужинали под шум прибоя. Тучи, сгустившиеся на востоке, озарила восходящая луна. Она придала побережью особенную красоту: небо и море стали желтовато-зелеными. Сполохи далекой грозы отбрасывали на волны серебристые блики. Отзвуки грома таяли, соприкасаясь с водой.
Подул холодный бриз, и братья подвинулись ближе к огню. Очарованный своеобразной красотой моря и побережья, Картер проговорил:
— Бывало, отец рассказывал истории о таких странах. Когда я был маленький, я думал, что это выдумки.
Даскин улыбнулся:
— Я тоже помню эти рассказы. Про Нуменор и Посейдонис, волшебные царства, погибшие в пучинах океана. До сих пор, как наяву, вижу стройных принцев с беломраморной кожей, в бронзовых доспехах, со щитами, сверкающими на солнце.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94