директор оказался сам гораздо крупнее Богдамира.
Он был роботом.
И нервно шагал по кабинету взад-вперед на стальных копытах, возмущенно мотая огромной головой, напоминавшей бычью. Сзади пониже спины из него торчал длиннющий толстый кабель-хвост, он вился кольцами по всему кабинету и скрывался где-то за столом. Увидев вошедших, директор остановился и сверкнул глазными объективами.
– Нет, ну вы видали такое?! – театрально взвизгнул он черным решетчатым динамиком в ротовой части головы. – Как воровать у природы нефть, так это мы умели! Не морщились! А как настало время покласть обратно – фигушки?!
Хома и Кеша переглянулись.
– Причем! – продолжал директор. – Причем от них же ничего не требуется!!! Мы сами все делаем! – Он снова возмущенно взмахнул клешнями и мотнул рогатой головой. – Мы сами ее синтезировали в полном объеме! За счет госбюджета! Осталось – всего ничего! Вынь да положь! Но – нет! Не положь! Мы, видите ли, боимся запачкаться! Боимся, видите ли, грязи на территории нашего уникального Тюменского заповедника! Тьфу!
Он вдруг спохватился, смерил окулярами Богдамира сверху донизу и вдруг увидел Кешу. И тут же указал на него клешней:
– Нет, нет! По этому вопросу не ко мне и вообще не к нам! Для этого есть Бобруйский зоопарк, крупнейший в галактике! Сдавайте туда! А мы не принимаем животных! Что за манера таскать бездомных зверей в наш офис? Даже слушать ничего не хочу!
Кеша от возмущения потерял дар речи. Ответил Хома.
– Старший следователь Вселенского уголовного розыска майор Хома Богдамир, – отрекомендовался он. – А это мой напарник, младший лейтенант Ксенофонт Луи де Пиджеон. Он окончил Сорбонну, обладает вспыльчивым характером и званием чемпиона мира по рукопашному бою среди птиц, поэтому я искренне вам советую воздержаться от неполиткорректных высказываний.
Это было не совсем правдой: Сорбонну Кеша так и не окончил – не дотянул одного семестра до диплома. Но очень комплексовал по этому поводу, и Хома старался лишний раз его не травмировать.
– Извиняюсь, – смущенно пробурчал директор, но тут же снова вскинулся: – Только покажите-ка удостоверение, гражданин начальник… э-э-э… как вас там, Бог да – кто? Что за хамская традиция – не показывать удостоверений роботам? Я против этой традиции! Робот – не человек, по-вашему? А если бы у меня не был встроен в глаз лазерный сканер?
– Но у вас же он встроен, – возразил Хома. Впрочем, лазерное удостоверение вынул и показал. Кеша хмуро поднял крыло и предъявил свой жетон.
– Садитесь, граждане начальники. – Директор взмахнул клешней, указав на мягкую пластиковую банкетку у стола, а сам взгромоздился в свое мегакресло.
Кресло все-таки оказалось слегка больше, чем требовалось для его корпуса.
– Астерий Килобод, – с вызовом представился он, протягивая через стол огромную раздвоенную клешню, напоминавшую промышленные пассатижи. – Идеологический директор «Вселенского общества движения Зеленых». Также являюсь вице-спикером «Партии борьбы за права роботов» и почетным соучредителем движения «ЗЛО» – «За легализацию оптоволокна». Кроме того, работаю правозащитником в нескольких организациях и политических партиях.
– Как же вы всюду успеваете? – удивился Хома, пожимая могучую клешню. – Ваш секретарь сказал, что вы сидите здесь круглые сутки…
– Сижу? Здесь? – саркастически переспросил робот и картинно обвел клешней кабинет. – Здесь, гражданин начальник, как вам известно, муниципальный тюремный изолятор на Плутоне!
Только теперь Богдамир понял, что ему показалось странным в этой комнате – стены, отделанные мягким пластиком. Такие стены строили в тюрьмах роботов, чтобы предотвратить ритуальные самоубийства заключенных и подследственных: мягкие стены не давали роботам традиционной возможности убить себя об стену с разбегу.
– А это, как вам известно, – продолжал Астерий, указывая клешней на разноцветные двери, – всего лишь проброшены линки из удаленных приемных… Имею право бросать линки в любую точку вселенной! А я здесь сижу. – Он завел клешню за спину, схватил в охапку несколько петель своего хвоста и с горечью подергал им: стало видно, что стальной хвост накрепко приварен к чугунному карабину, вмурованному в стену. – Я здесь сижу под подписку о невыходе! Но вы все равно… – Астерий поднял громкость голоса втрое, со всей силы брякнул клешней по черному столу и поднялся из кресла во весь рост. – ВЫ ВСЕ РАВНО НЕ СМОЖЕТЕ ЗАПРЕТИТЬ МНЕ ЗАНИМАТЬСЯ ОБЩЕСТВЕННОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬЮ! НЕТУ ТАКОГО В ЗАКОНЕ ДЛЯ РОБОТОВ!
– Нету, – подтвердил Богдамир.
– Тогда какого черта вам здесь понадобилось в моей камере, граждане следователи? – снова завопил Астерий, но уже чуть тише. – Опять начались эти бесконечные допросы? Что вам на этот раз вспомнить?! Как я начинал карьеру уличным дворником, как подметал ваши мерзкие земные улицы, гудя и мигая желтой лампой? Как служил швейцаром и начальником склада? Или как воевал на Меркурии, был ранен, а мне даже ордена не дали?! Или вы опять мне пытаетесь шить дело о прошлогодних беспорядках на Фобосе? Так у меня алиби! Я ни на секунду не переступал порога этого кабине…
Тут Кеша со всей силы долбанул клювом по столу – так, что во все стороны брызнула черная пластиковая крошка. Астерий осекся.
– Мы к вам как к руководителю «Общества Зеленых». Нам нужна ваша консультация, – объяснил Богдамир.
В зрительных окулярах Астерия появился неподдельный живой огонек светодиодов, и все в его чугунном лице теперь выглядело более приветливо: и массивные рога над висками, и черная решетка динамика над подбородком, и отверстия носового анализатора, и дырка третьего глаза по центру лба. Или это не третий глаз? Богдамир не мог понять, зачем третий глаз роботу.
– Так бы сразу и говорили! – произнес Астерий, опустился за стол и сложил клешни перед собой. – А то пугать: следователь, следователь… Итак, чем могу быть полезен?
* * *
Богдамир кашлянул и перешел к делу: достал из кармана флэшку проектора и спроецировал в воздухе голограмму.
– Вам знакомо это судно? – спросил он, а Кеша зловеще покивал клювом.
– Не припоминаю, – ответил Астерий, вглядываясь в изображение и со скрежетом почесывая стальной клешней чугунный подбородок. – Вы учтите: десять лет назад на Меркурии я полностью потерял память, и если это было раньше…
– Это инкассаторский крейсссер, – зловеще объяснил Кеша. – Бррроневик.
– У нас есть данные, – продолжил Хома, – о том, что месяц назад броневик был зафрахтован «Обществом Зеленых» для вывоза радиоактивных отходов. Так?
– Так! – оживился Астерий. – Позвольте-ка… Конечно, акция «Нашим внукам – чистое Солнце!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93
Он был роботом.
И нервно шагал по кабинету взад-вперед на стальных копытах, возмущенно мотая огромной головой, напоминавшей бычью. Сзади пониже спины из него торчал длиннющий толстый кабель-хвост, он вился кольцами по всему кабинету и скрывался где-то за столом. Увидев вошедших, директор остановился и сверкнул глазными объективами.
– Нет, ну вы видали такое?! – театрально взвизгнул он черным решетчатым динамиком в ротовой части головы. – Как воровать у природы нефть, так это мы умели! Не морщились! А как настало время покласть обратно – фигушки?!
Хома и Кеша переглянулись.
– Причем! – продолжал директор. – Причем от них же ничего не требуется!!! Мы сами все делаем! – Он снова возмущенно взмахнул клешнями и мотнул рогатой головой. – Мы сами ее синтезировали в полном объеме! За счет госбюджета! Осталось – всего ничего! Вынь да положь! Но – нет! Не положь! Мы, видите ли, боимся запачкаться! Боимся, видите ли, грязи на территории нашего уникального Тюменского заповедника! Тьфу!
Он вдруг спохватился, смерил окулярами Богдамира сверху донизу и вдруг увидел Кешу. И тут же указал на него клешней:
– Нет, нет! По этому вопросу не ко мне и вообще не к нам! Для этого есть Бобруйский зоопарк, крупнейший в галактике! Сдавайте туда! А мы не принимаем животных! Что за манера таскать бездомных зверей в наш офис? Даже слушать ничего не хочу!
Кеша от возмущения потерял дар речи. Ответил Хома.
– Старший следователь Вселенского уголовного розыска майор Хома Богдамир, – отрекомендовался он. – А это мой напарник, младший лейтенант Ксенофонт Луи де Пиджеон. Он окончил Сорбонну, обладает вспыльчивым характером и званием чемпиона мира по рукопашному бою среди птиц, поэтому я искренне вам советую воздержаться от неполиткорректных высказываний.
Это было не совсем правдой: Сорбонну Кеша так и не окончил – не дотянул одного семестра до диплома. Но очень комплексовал по этому поводу, и Хома старался лишний раз его не травмировать.
– Извиняюсь, – смущенно пробурчал директор, но тут же снова вскинулся: – Только покажите-ка удостоверение, гражданин начальник… э-э-э… как вас там, Бог да – кто? Что за хамская традиция – не показывать удостоверений роботам? Я против этой традиции! Робот – не человек, по-вашему? А если бы у меня не был встроен в глаз лазерный сканер?
– Но у вас же он встроен, – возразил Хома. Впрочем, лазерное удостоверение вынул и показал. Кеша хмуро поднял крыло и предъявил свой жетон.
– Садитесь, граждане начальники. – Директор взмахнул клешней, указав на мягкую пластиковую банкетку у стола, а сам взгромоздился в свое мегакресло.
Кресло все-таки оказалось слегка больше, чем требовалось для его корпуса.
– Астерий Килобод, – с вызовом представился он, протягивая через стол огромную раздвоенную клешню, напоминавшую промышленные пассатижи. – Идеологический директор «Вселенского общества движения Зеленых». Также являюсь вице-спикером «Партии борьбы за права роботов» и почетным соучредителем движения «ЗЛО» – «За легализацию оптоволокна». Кроме того, работаю правозащитником в нескольких организациях и политических партиях.
– Как же вы всюду успеваете? – удивился Хома, пожимая могучую клешню. – Ваш секретарь сказал, что вы сидите здесь круглые сутки…
– Сижу? Здесь? – саркастически переспросил робот и картинно обвел клешней кабинет. – Здесь, гражданин начальник, как вам известно, муниципальный тюремный изолятор на Плутоне!
Только теперь Богдамир понял, что ему показалось странным в этой комнате – стены, отделанные мягким пластиком. Такие стены строили в тюрьмах роботов, чтобы предотвратить ритуальные самоубийства заключенных и подследственных: мягкие стены не давали роботам традиционной возможности убить себя об стену с разбегу.
– А это, как вам известно, – продолжал Астерий, указывая клешней на разноцветные двери, – всего лишь проброшены линки из удаленных приемных… Имею право бросать линки в любую точку вселенной! А я здесь сижу. – Он завел клешню за спину, схватил в охапку несколько петель своего хвоста и с горечью подергал им: стало видно, что стальной хвост накрепко приварен к чугунному карабину, вмурованному в стену. – Я здесь сижу под подписку о невыходе! Но вы все равно… – Астерий поднял громкость голоса втрое, со всей силы брякнул клешней по черному столу и поднялся из кресла во весь рост. – ВЫ ВСЕ РАВНО НЕ СМОЖЕТЕ ЗАПРЕТИТЬ МНЕ ЗАНИМАТЬСЯ ОБЩЕСТВЕННОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬЮ! НЕТУ ТАКОГО В ЗАКОНЕ ДЛЯ РОБОТОВ!
– Нету, – подтвердил Богдамир.
– Тогда какого черта вам здесь понадобилось в моей камере, граждане следователи? – снова завопил Астерий, но уже чуть тише. – Опять начались эти бесконечные допросы? Что вам на этот раз вспомнить?! Как я начинал карьеру уличным дворником, как подметал ваши мерзкие земные улицы, гудя и мигая желтой лампой? Как служил швейцаром и начальником склада? Или как воевал на Меркурии, был ранен, а мне даже ордена не дали?! Или вы опять мне пытаетесь шить дело о прошлогодних беспорядках на Фобосе? Так у меня алиби! Я ни на секунду не переступал порога этого кабине…
Тут Кеша со всей силы долбанул клювом по столу – так, что во все стороны брызнула черная пластиковая крошка. Астерий осекся.
– Мы к вам как к руководителю «Общества Зеленых». Нам нужна ваша консультация, – объяснил Богдамир.
В зрительных окулярах Астерия появился неподдельный живой огонек светодиодов, и все в его чугунном лице теперь выглядело более приветливо: и массивные рога над висками, и черная решетка динамика над подбородком, и отверстия носового анализатора, и дырка третьего глаза по центру лба. Или это не третий глаз? Богдамир не мог понять, зачем третий глаз роботу.
– Так бы сразу и говорили! – произнес Астерий, опустился за стол и сложил клешни перед собой. – А то пугать: следователь, следователь… Итак, чем могу быть полезен?
* * *
Богдамир кашлянул и перешел к делу: достал из кармана флэшку проектора и спроецировал в воздухе голограмму.
– Вам знакомо это судно? – спросил он, а Кеша зловеще покивал клювом.
– Не припоминаю, – ответил Астерий, вглядываясь в изображение и со скрежетом почесывая стальной клешней чугунный подбородок. – Вы учтите: десять лет назад на Меркурии я полностью потерял память, и если это было раньше…
– Это инкассаторский крейсссер, – зловеще объяснил Кеша. – Бррроневик.
– У нас есть данные, – продолжил Хома, – о том, что месяц назад броневик был зафрахтован «Обществом Зеленых» для вывоза радиоактивных отходов. Так?
– Так! – оживился Астерий. – Позвольте-ка… Конечно, акция «Нашим внукам – чистое Солнце!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93