По окончании он будет иметь возможность выбрать, что больше всего ему по душе. Нисколько не предопределяя его будущего, вы не потеряете даром времени. Кто с отличием кончает Политехническую школу, того охотно принимают всюду. Из нее вышло немало администраторов, дипломатов, ученых, инженеров, генералов, моряков, судей, промышленников и банкиров. Совсем не редкость увидать, что молодой человек из богатой или родовитой семьи усердно работает, готовясь поступить туда. Если Габриэль решит это сделать, я просил бы вас... не предоставите ли вы мне возможность... Скажите "да"!
- Что вы хотите?
- Быть его репетитором,- сказал он, весь дрожа. Маргарита взглянула на де Солиса, пожала ему руку и произнесла:
- Да! - Она помолчала и прибавила взволнованно: - Как я ценю вашу чуткость! Вы предложили именно то, что я могу от вас принять! В ваших словах я вижу, как вы заботитесь о нас. Благодарю вас.
Хотя эти слова были сказаны совсем просто, Эммануил отвернулся, чтобы скрыть слезы, выступившие у него на глазах от радости, что он сделал приятное Маргарите.
- Я приведу вам обоих ваших братьев,- сказал он, немного успокоившись,завтра отпускной день.
Он встал, поклонился Маргарите, которая пошла его проводить; со двора он увидел, что она стоит в дверях столовой и дружески кивает ему!
После обеда явился к Клаасу нотариус и уселся в саду между ним и Маргаритой, на ту же скамейку, где сидел Эммануил.
- Дорогой кузен, нынче я зашел поговорить о делах... Сорок три дня прошло со времени кончины вашей жены...
- Не считал их,- сказал Валтасар, отирая слезы, навернувшиеся у него при этом официальном слове "кончина".
- О! - сказала Маргарита, взглянув на нотариуса.- Как это вы можете?..
- Ведь люди нашей профессии, мадмуазель Маргарита, обязаны высчитывать сроки, определенные законом. Дело идет именно о вас и ваших сонаследниках. Так как у господина Клааса только несовершеннолетние дети, ему надлежит в сорокапятидневный срок после кончины супруги составить инвентарную опись, чтобы определить стоимость имущества, находящегося в совместном владении. Разве не нужно знать, в каком оно состоянии, хорошем или плохом, чтобы принять его или выступить в защиту законных прав несовершеннолетних наследников?
Маргарита поднялась.
- Останьтесь, кузина,- сказал Пьеркен.- Эти дела касаются вас обоих, и вас и вашего отца. Вы знаете, какое участие я принимаю в вашем горе; но необходимо нынче же обсудить все обстоятельства, иначе вам, той и другой стороне, грозят большие беды! В настоящий момент я исполняю долг домашнего нотариуса.
- Он прав,- сказал Клаас.
- Срок истекает через два дня,- продолжал нотариус.- Итак, я должен уже завтра приступить к составлению инвентарной описи, хотя бы только для того, чтобы отсрочить оплату прав на наследство, которой потребует от вас государственное казначейство; у казначейства нет сердца, оно не считается с чувствами и в любое время налагает на вас лапу. Далее, каждый день, с десяти до четырех, я буду работать здесь со своим письмоводителем и оценщиком, господином Рапарлье. Когда кончим в городе, отправимся в деревню. Что же касается леса Вэньи, об этом поговорим особо. Итак, перейдем к другому пункту. Нам предстоит созвать семейный совет, чтобы назначить заместителя опекуна. Господин Конинкс из Брюгге является самым близким вашим родственником,- но он теперь бельгиец! Вам следовало бы, кузен, написать ему в связи со всем этим, вы выяснили бы, не намерен ли он поселиться во Франции, где он владеет прекрасными имениями, вы могли бы убедить его переехать вместе с дочерью во французскую Фландрию. Если он откажется, я позабочусь о созыве совета согласно степеням родства.
- Зачем нужна опись? -спросила Маргарита.
- Чтобы определить имущественные ценности, права, актив и пассив. Когда все это приведено в ясность, семейный совет в интересах несовершеннолетних принимает решения, которые считает...
- Пьеркен,- сказал Клаас, поднимаясь со скамейки,- приступайте к действиям, которые вы найдете необходимыми для охраны прав моих детей. Только избавьте нас от огорчения видеть, как распродается то, что принадлежало дорогой моей...
Он не кончил, он произнес эти слова так благородно и проникновенно, что Маргарита взяла руку отца и поцеловала.
- До свидания, до утра! - сказал Пьеркен.
- Приходите завтракать с нами,- сказал Валтасар. Потом Клаас, казалось, напряг память и вдруг воскликнул:
- Да, но согласно брачному контракту,- а ведь он заключен по обычаям Геннегау,- я избавил жену от инвентарной описи, чтобы ее не беспокоить, да, вероятно, и сам я не производил никаких описей.
- Ах! какое счастье! - сказала Маргарита.- С ними было бы нам столько неприятностей.
- Хорошо, познакомимся завтра с вашим брачным контрактом,- ответил нотариус, слегка смутившись.
- Так вы с ним не знакомы? - спросила Маргарита. Этим замечанием разговор был прерван. Нотариус смешался и умолк.
"Тут сам чорт мутит,- размышлял он, проходя по двору.- Такой рассеянный человек, а как нарочно все вспомнил именно в ту минуту, когда против него готовы принять меры предосторожности. Дети будут ограблены! Это верно, как дважды два четыре. Вот и говорите о делах с девятнадцатилетними чувствительными барышнями! Я ломал себе голову, как спасти имущество детей, опираясь на установленные нормы и заручившись поддержкой старика Конинкса... А тут, извольте! Я погиб во мнении Маргариты, она теперь спросит у отца, почему я настаиваю на описи, которую она считает излишней. И скажет ей Клаас, что нотариусы одержимы манией составлять акты и что мы раньше всего нотариусы, а не родственники, не кузены, не друзья,- словом, наговорит всяких глупостей..."
Он хлопнул дверью, посылая к чорту клиентов, разоряющихся из-за чувствительности. Валтасар был прав. Ни в какой инвентарной описи надобности не оказалось. Имущественные взаимоотношения отца и детей таким образом остались неопределенными. Прошло несколько месяцев, в доме Клаасов все шло по-прежнему. Габриэль, искусно руководимый де Солисом, который сделался его наставником, прилежно работал, изучал иностранные языки и готовился к экзамену в Политехническую школу. Фелиция и Маргарита жили очень замкнуто, а на летние месяцы переезжали для экономии в загородный дом отца. Клаас занялся делами, выплатил долги, взяв значительную сумму под залог, и съездил в лес Вэньи. К середине 1817 года печаль его несколько улеглась, но в одиночестве ничто не спасало его от однообразия жизни, которое стало ему в тягость. Сначала он мужественно боролся с пробуждавшейся мало-помалу Наукой и запрещал себе помышлять о химии. Потом начал думать о ней. Но заниматься практическими опытами он не решился, ограничившись теорией.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58
- Что вы хотите?
- Быть его репетитором,- сказал он, весь дрожа. Маргарита взглянула на де Солиса, пожала ему руку и произнесла:
- Да! - Она помолчала и прибавила взволнованно: - Как я ценю вашу чуткость! Вы предложили именно то, что я могу от вас принять! В ваших словах я вижу, как вы заботитесь о нас. Благодарю вас.
Хотя эти слова были сказаны совсем просто, Эммануил отвернулся, чтобы скрыть слезы, выступившие у него на глазах от радости, что он сделал приятное Маргарите.
- Я приведу вам обоих ваших братьев,- сказал он, немного успокоившись,завтра отпускной день.
Он встал, поклонился Маргарите, которая пошла его проводить; со двора он увидел, что она стоит в дверях столовой и дружески кивает ему!
После обеда явился к Клаасу нотариус и уселся в саду между ним и Маргаритой, на ту же скамейку, где сидел Эммануил.
- Дорогой кузен, нынче я зашел поговорить о делах... Сорок три дня прошло со времени кончины вашей жены...
- Не считал их,- сказал Валтасар, отирая слезы, навернувшиеся у него при этом официальном слове "кончина".
- О! - сказала Маргарита, взглянув на нотариуса.- Как это вы можете?..
- Ведь люди нашей профессии, мадмуазель Маргарита, обязаны высчитывать сроки, определенные законом. Дело идет именно о вас и ваших сонаследниках. Так как у господина Клааса только несовершеннолетние дети, ему надлежит в сорокапятидневный срок после кончины супруги составить инвентарную опись, чтобы определить стоимость имущества, находящегося в совместном владении. Разве не нужно знать, в каком оно состоянии, хорошем или плохом, чтобы принять его или выступить в защиту законных прав несовершеннолетних наследников?
Маргарита поднялась.
- Останьтесь, кузина,- сказал Пьеркен.- Эти дела касаются вас обоих, и вас и вашего отца. Вы знаете, какое участие я принимаю в вашем горе; но необходимо нынче же обсудить все обстоятельства, иначе вам, той и другой стороне, грозят большие беды! В настоящий момент я исполняю долг домашнего нотариуса.
- Он прав,- сказал Клаас.
- Срок истекает через два дня,- продолжал нотариус.- Итак, я должен уже завтра приступить к составлению инвентарной описи, хотя бы только для того, чтобы отсрочить оплату прав на наследство, которой потребует от вас государственное казначейство; у казначейства нет сердца, оно не считается с чувствами и в любое время налагает на вас лапу. Далее, каждый день, с десяти до четырех, я буду работать здесь со своим письмоводителем и оценщиком, господином Рапарлье. Когда кончим в городе, отправимся в деревню. Что же касается леса Вэньи, об этом поговорим особо. Итак, перейдем к другому пункту. Нам предстоит созвать семейный совет, чтобы назначить заместителя опекуна. Господин Конинкс из Брюгге является самым близким вашим родственником,- но он теперь бельгиец! Вам следовало бы, кузен, написать ему в связи со всем этим, вы выяснили бы, не намерен ли он поселиться во Франции, где он владеет прекрасными имениями, вы могли бы убедить его переехать вместе с дочерью во французскую Фландрию. Если он откажется, я позабочусь о созыве совета согласно степеням родства.
- Зачем нужна опись? -спросила Маргарита.
- Чтобы определить имущественные ценности, права, актив и пассив. Когда все это приведено в ясность, семейный совет в интересах несовершеннолетних принимает решения, которые считает...
- Пьеркен,- сказал Клаас, поднимаясь со скамейки,- приступайте к действиям, которые вы найдете необходимыми для охраны прав моих детей. Только избавьте нас от огорчения видеть, как распродается то, что принадлежало дорогой моей...
Он не кончил, он произнес эти слова так благородно и проникновенно, что Маргарита взяла руку отца и поцеловала.
- До свидания, до утра! - сказал Пьеркен.
- Приходите завтракать с нами,- сказал Валтасар. Потом Клаас, казалось, напряг память и вдруг воскликнул:
- Да, но согласно брачному контракту,- а ведь он заключен по обычаям Геннегау,- я избавил жену от инвентарной описи, чтобы ее не беспокоить, да, вероятно, и сам я не производил никаких описей.
- Ах! какое счастье! - сказала Маргарита.- С ними было бы нам столько неприятностей.
- Хорошо, познакомимся завтра с вашим брачным контрактом,- ответил нотариус, слегка смутившись.
- Так вы с ним не знакомы? - спросила Маргарита. Этим замечанием разговор был прерван. Нотариус смешался и умолк.
"Тут сам чорт мутит,- размышлял он, проходя по двору.- Такой рассеянный человек, а как нарочно все вспомнил именно в ту минуту, когда против него готовы принять меры предосторожности. Дети будут ограблены! Это верно, как дважды два четыре. Вот и говорите о делах с девятнадцатилетними чувствительными барышнями! Я ломал себе голову, как спасти имущество детей, опираясь на установленные нормы и заручившись поддержкой старика Конинкса... А тут, извольте! Я погиб во мнении Маргариты, она теперь спросит у отца, почему я настаиваю на описи, которую она считает излишней. И скажет ей Клаас, что нотариусы одержимы манией составлять акты и что мы раньше всего нотариусы, а не родственники, не кузены, не друзья,- словом, наговорит всяких глупостей..."
Он хлопнул дверью, посылая к чорту клиентов, разоряющихся из-за чувствительности. Валтасар был прав. Ни в какой инвентарной описи надобности не оказалось. Имущественные взаимоотношения отца и детей таким образом остались неопределенными. Прошло несколько месяцев, в доме Клаасов все шло по-прежнему. Габриэль, искусно руководимый де Солисом, который сделался его наставником, прилежно работал, изучал иностранные языки и готовился к экзамену в Политехническую школу. Фелиция и Маргарита жили очень замкнуто, а на летние месяцы переезжали для экономии в загородный дом отца. Клаас занялся делами, выплатил долги, взяв значительную сумму под залог, и съездил в лес Вэньи. К середине 1817 года печаль его несколько улеглась, но в одиночестве ничто не спасало его от однообразия жизни, которое стало ему в тягость. Сначала он мужественно боролся с пробуждавшейся мало-помалу Наукой и запрещал себе помышлять о химии. Потом начал думать о ней. Но заниматься практическими опытами он не решился, ограничившись теорией.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58