А с соседом я так уж просто потолковал, уж больно противный тип, ведь из-за него все началось.
- Так я могу не волноваться за здоровье тети Нюры? Мы с ней последнее время подружились.
- Да. Вот только неясно мне, почему они напустились, на племянника, ведь старуха-то жива и еще может лет десять прожить. Если только... ладно, я выясню.
Они еще немного посидели, поболтали по-дружески, потом он попрощался и ушел. Конфеты Надежда спрятала в шкафчик на балконе, туда уж муж точно в ближайшее время не полезет!
В районной Поликлинике, где лечилась пенсионерка Примакова, произошло ЧП. Ночью кто-то влез в помещение лаборатории, посуду и препараты не тронул, но уничтожил все записи за последний месяц. Потом неизвестный проник в регистратуру и нахулиганил там - разбросал карточки, некоторые изорвал. Беспорядок был страшный, но поскольку ущерб был нанесен небольшой, то большого шума поднимать не стали, решили, что какой-то наркоман вломился в лабораторию по ошибке, думал, что это аптека. Завотделением распорядился все записи в карточках восстановить, а недостающие анализы взять у больных по новой.
Таким образом участковый врач Марина Евгеньевна и узнала, что предыдущий анализ Анны Матвеевны Примаковой был ошибочный, перепутали что-то девочки-лаборантки. Марина Евгеньевна порадовалась, что не успела вызвать родных Анны Матвеевны и расстроить их дурной вестью. А бабуля для семидесяти восьми лет была довольно бодрая, и если так и дальше пойдет, проживет еще лет десять.
Маклер Володя проснулся как от толчка. В комнате горел свет - не яркая люстра, а небольшая настольная лампа под зеленым шелковым абажуром. Володя подумал было, что забыл выключить лампу перед сном, но тут же понял свою ошибку. В комнате были посторонние, совершенно незнакомые ему люди, один из них - высокий, худой, в длинном плаще оливкового цвета - стоял возле книжного шкафа и листал книжку Пыляева "Старый Петербург". Второй, постарше и поменьше ростом, сидел в кресле и наблюдал за просыпающимся Володей.
- Доброе утро, Владимир Анатольевич! Мы вас разбудили?
- Кто вы такие? Как сюда попали? Я сейчас милицию вызову!
- А вот это вряд ли, - незваный гость покосился на телефон с коротко обрезанным шнуром.
Худой человек в плаще поставил Пыляева на место, в один шаг подошел к лежащему Володе, наклонился к нему и каким-то заботливым жестом заклеил его рот узкой полоской пластыря.
- Это чтобы вы не шумели понапрасну, соседей не тревожили. Время еще раннее, многие спят... Мы вам потом пластырь снимем обязательно, мы с вами поговорить хотим. Только мы его не здесь снимем, а в другом месте, где никто не помешает нашему разговору. Вы пока оденьтесь, вот вещи ваши мы уже приготовили, - мужчина показал на стул в изголовье кровати, куда была брошена Володина одежда.
Володя смотрел на двух незнакомцев в ужасе. Он попытался крикнуть, но пластырь не давал издать ни звука, а когда он попытался сорвать пластырь, худой резко ударил его по ключице ребром ладони так, что от боли потемнело в глазах, сам же при этом продолжал улыбаться и увещевал Володю:
- Нет, не надо, Владимир Анатольевич! Мы же вас не хотим связывать, со связанными руками одеваться неудобно. Вставайте, одевайтесь, мы с вами поговорить хотим. Вы ведь человек умный, воспитанный, глупостей никаких совершать не намерены. А то придется больно вам сделать, очень, очень больно...
От его мягкого, почти ласкового голоса маклеру сделалось нестерпимо страшно. Дело в том, что маклер Володя с детства очень боялся боли. От одной мысли о том, что его будут бить, пытать, мучить, ему становилось плохо. Он встал, послушно, как тряпичная кукла, оделся и пошел к дверям. Он понимал, что боль все равно будет, что они для того и увозят его, чтобы пытать его в таком месте, где никто не помешает, но воля оставила его, ему хотелось хоть немного отложить неизбежное...
Возле дверей старший из гостей взял его под руку и незаметным движением уткнул в бок страшное узкое лезвие.
- Владимир Анатольевич, мы с вами сейчас по лестнице пойдем. Время, конечно, раннее, но вдруг кого из соседей встретим, а у вас пластырь на лице... неудобно как-то будет. Так что давайте-ка мы пластырь пока отлепим, а вы будете себя вести по-умному, тихо, а то видите, ножичек-то - аккурат против сердца! Неприятно будет.
С этими словами он резким движением сорвал пластырь, пока его худой напарник открывал знаменитые Володины бронированные двери.
- Хорошие двери у вас, - покосился тот на маклера, - надежные. Сколько платили?
На такое откровенное издевательство Володя никак не отреагировал. На лестнице они никого не встретили. Внизу у подъезда их ждала синяя "Вольво" с молчаливым угрюмым шофером. Немного попетляв по городу, машина подъехала к огороженной стройплощадке. Володю вывели из машины и повели по лестнице без перил на верхний этаж недостроенного дома. С каждым этажом маклеру становилось все хуже и хуже - страх высоты накатывал на него волнами тошноты и головокружения, и все меньше и меньше верил он, что выберется из нынешней переделки живым.
- Что вам от меня нужно? - наконец проговорил он пересохшими губами.
- Что нужно? Вопрос резонный, - глумливо ответил старший, - нужно нам, Владимир Анатольевич, чтобы вы нам рассказали, зачем вы убили Геннадия Березина.
- Кого?
- Не надо глухого из себя изображать! Геннадия Березина да еще жену его в придачу.
- Я никого не убивал!
- Понятно, что не убивал. Кишка тонка. Сам не убивал, а человека для этого дела нанял. Вот и скажи - зачем. Что у тебя за дела были с Геной Березиным и кто за тобой стоит?
За приятным разговором они поднялись уже на последний, девятый этаж строящегося дома, вышли на плоскость бетонного перекрытия. Володю подвели к его краю, где, ничем не огороженный, зиял черный провал в будущую шахту лифта. Худой верзила, надавив ему на шею, наклонил его над этим черным провалом, из которого явственно несло тьмой, холодом и смертью. Маклер пытался отшатнуться от края перекрытия, но железные руки не давали ему тронуться с места.
- За что ты убил Березиных?
- Да не знаю я никаких Березиных! Первый раз эту фамилию слышу!
Железные руки пригнули его еще ниже к черному провалу.
- За что ты убил Березиных?
Догадка шевельнулась в Володиной голове. Он вспомнил странный разговор с киллером... Все встало на свои места.
- Это была ошибка! Киллер перепутал!
- Ты что же, шутить с нами вздумал? Ну, смелый ты, Вова, человек. Только знаешь, со смертью шутки шутить - накладно выходит. У нее всегда смешнее будет. Подумай-ка еще разок, может, получше что выдумаешь? А то надоело мне уже твою хреновину слушать. Это надо же - киллер перепутал!
Железные руки клещами впились в его шею, еще глубже пригнув к смертельно зияющему провалу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62
- Так я могу не волноваться за здоровье тети Нюры? Мы с ней последнее время подружились.
- Да. Вот только неясно мне, почему они напустились, на племянника, ведь старуха-то жива и еще может лет десять прожить. Если только... ладно, я выясню.
Они еще немного посидели, поболтали по-дружески, потом он попрощался и ушел. Конфеты Надежда спрятала в шкафчик на балконе, туда уж муж точно в ближайшее время не полезет!
В районной Поликлинике, где лечилась пенсионерка Примакова, произошло ЧП. Ночью кто-то влез в помещение лаборатории, посуду и препараты не тронул, но уничтожил все записи за последний месяц. Потом неизвестный проник в регистратуру и нахулиганил там - разбросал карточки, некоторые изорвал. Беспорядок был страшный, но поскольку ущерб был нанесен небольшой, то большого шума поднимать не стали, решили, что какой-то наркоман вломился в лабораторию по ошибке, думал, что это аптека. Завотделением распорядился все записи в карточках восстановить, а недостающие анализы взять у больных по новой.
Таким образом участковый врач Марина Евгеньевна и узнала, что предыдущий анализ Анны Матвеевны Примаковой был ошибочный, перепутали что-то девочки-лаборантки. Марина Евгеньевна порадовалась, что не успела вызвать родных Анны Матвеевны и расстроить их дурной вестью. А бабуля для семидесяти восьми лет была довольно бодрая, и если так и дальше пойдет, проживет еще лет десять.
Маклер Володя проснулся как от толчка. В комнате горел свет - не яркая люстра, а небольшая настольная лампа под зеленым шелковым абажуром. Володя подумал было, что забыл выключить лампу перед сном, но тут же понял свою ошибку. В комнате были посторонние, совершенно незнакомые ему люди, один из них - высокий, худой, в длинном плаще оливкового цвета - стоял возле книжного шкафа и листал книжку Пыляева "Старый Петербург". Второй, постарше и поменьше ростом, сидел в кресле и наблюдал за просыпающимся Володей.
- Доброе утро, Владимир Анатольевич! Мы вас разбудили?
- Кто вы такие? Как сюда попали? Я сейчас милицию вызову!
- А вот это вряд ли, - незваный гость покосился на телефон с коротко обрезанным шнуром.
Худой человек в плаще поставил Пыляева на место, в один шаг подошел к лежащему Володе, наклонился к нему и каким-то заботливым жестом заклеил его рот узкой полоской пластыря.
- Это чтобы вы не шумели понапрасну, соседей не тревожили. Время еще раннее, многие спят... Мы вам потом пластырь снимем обязательно, мы с вами поговорить хотим. Только мы его не здесь снимем, а в другом месте, где никто не помешает нашему разговору. Вы пока оденьтесь, вот вещи ваши мы уже приготовили, - мужчина показал на стул в изголовье кровати, куда была брошена Володина одежда.
Володя смотрел на двух незнакомцев в ужасе. Он попытался крикнуть, но пластырь не давал издать ни звука, а когда он попытался сорвать пластырь, худой резко ударил его по ключице ребром ладони так, что от боли потемнело в глазах, сам же при этом продолжал улыбаться и увещевал Володю:
- Нет, не надо, Владимир Анатольевич! Мы же вас не хотим связывать, со связанными руками одеваться неудобно. Вставайте, одевайтесь, мы с вами поговорить хотим. Вы ведь человек умный, воспитанный, глупостей никаких совершать не намерены. А то придется больно вам сделать, очень, очень больно...
От его мягкого, почти ласкового голоса маклеру сделалось нестерпимо страшно. Дело в том, что маклер Володя с детства очень боялся боли. От одной мысли о том, что его будут бить, пытать, мучить, ему становилось плохо. Он встал, послушно, как тряпичная кукла, оделся и пошел к дверям. Он понимал, что боль все равно будет, что они для того и увозят его, чтобы пытать его в таком месте, где никто не помешает, но воля оставила его, ему хотелось хоть немного отложить неизбежное...
Возле дверей старший из гостей взял его под руку и незаметным движением уткнул в бок страшное узкое лезвие.
- Владимир Анатольевич, мы с вами сейчас по лестнице пойдем. Время, конечно, раннее, но вдруг кого из соседей встретим, а у вас пластырь на лице... неудобно как-то будет. Так что давайте-ка мы пластырь пока отлепим, а вы будете себя вести по-умному, тихо, а то видите, ножичек-то - аккурат против сердца! Неприятно будет.
С этими словами он резким движением сорвал пластырь, пока его худой напарник открывал знаменитые Володины бронированные двери.
- Хорошие двери у вас, - покосился тот на маклера, - надежные. Сколько платили?
На такое откровенное издевательство Володя никак не отреагировал. На лестнице они никого не встретили. Внизу у подъезда их ждала синяя "Вольво" с молчаливым угрюмым шофером. Немного попетляв по городу, машина подъехала к огороженной стройплощадке. Володю вывели из машины и повели по лестнице без перил на верхний этаж недостроенного дома. С каждым этажом маклеру становилось все хуже и хуже - страх высоты накатывал на него волнами тошноты и головокружения, и все меньше и меньше верил он, что выберется из нынешней переделки живым.
- Что вам от меня нужно? - наконец проговорил он пересохшими губами.
- Что нужно? Вопрос резонный, - глумливо ответил старший, - нужно нам, Владимир Анатольевич, чтобы вы нам рассказали, зачем вы убили Геннадия Березина.
- Кого?
- Не надо глухого из себя изображать! Геннадия Березина да еще жену его в придачу.
- Я никого не убивал!
- Понятно, что не убивал. Кишка тонка. Сам не убивал, а человека для этого дела нанял. Вот и скажи - зачем. Что у тебя за дела были с Геной Березиным и кто за тобой стоит?
За приятным разговором они поднялись уже на последний, девятый этаж строящегося дома, вышли на плоскость бетонного перекрытия. Володю подвели к его краю, где, ничем не огороженный, зиял черный провал в будущую шахту лифта. Худой верзила, надавив ему на шею, наклонил его над этим черным провалом, из которого явственно несло тьмой, холодом и смертью. Маклер пытался отшатнуться от края перекрытия, но железные руки не давали ему тронуться с места.
- За что ты убил Березиных?
- Да не знаю я никаких Березиных! Первый раз эту фамилию слышу!
Железные руки пригнули его еще ниже к черному провалу.
- За что ты убил Березиных?
Догадка шевельнулась в Володиной голове. Он вспомнил странный разговор с киллером... Все встало на свои места.
- Это была ошибка! Киллер перепутал!
- Ты что же, шутить с нами вздумал? Ну, смелый ты, Вова, человек. Только знаешь, со смертью шутки шутить - накладно выходит. У нее всегда смешнее будет. Подумай-ка еще разок, может, получше что выдумаешь? А то надоело мне уже твою хреновину слушать. Это надо же - киллер перепутал!
Железные руки клещами впились в его шею, еще глубже пригнув к смертельно зияющему провалу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62