– Я не сразу понял, почему ты не стал возражать, когда я предложил свои услуги. – Он неторопливо спешился, поглядывая в том направлении, откуда появился Нолан. Затем снова перевел взгляд на Нолана, который шарил по мешкам с провизией. – Удивляюсь, неужели ты еще голоден…
Нолан вскинул голову, и глаза его сверкнули гневом, но встретил он не менее злобный взгляд.
– Будь ты проклят, Дафф, – выдавил он, скрежеща зубами.
– В следующий раз сам поедешь разбираться с нашими гостями, а я останусь с Шандрой и позабочусь, чтобы с ней обращались с должным уважением, – отрезал Дафф.
– Мы женаты, черт побери! – пробормотал Нолан. – Ты что, забыл?
– Нет, не забыл, – хмыкнул Дафф. – Просто мне интересно, будешь ли ты об этом помнить, когда тебе подвернется удобный случай пренебречь своими супружескими обязанностями.
Нолан выпрямился и уже хотел дать старому плуту достойный отпор, но Дафф его опередил.
– Я не хочу, чтобы моя дочь страдала, Нолан, – негромко промолвил он. – Держись от нее подальше, если не готов связать с ней свою судьбу. Ты не будешь вкушать радости супружеской жизни, пока я не удостоверюсь в том, что твои намерения чисты. И сегодня, когда мы ляжем спать, расположись на достаточном расстоянии от Шандры.
Нолан открыл было рот, чтобы возмутиться вмешательством Даффа, но тут появилась Шандра, и ему пришлось проглотить колкие слова. Ворча себе под нос, Нолан направился к своему коню, вдел ногу в стремя и вскочил в седло.
– Проверю, как там наши преследователи. Если наша уловка сработала, они надолго застряли на месте. А если нет, нам придется ехать всю ночь, чтобы оторваться от них.
Нолан ускакал, а Шандра смущенно взглянула на отца, который прятал улыбку.
– М-да, странно ты ведешь себя для женщины, которая клянется, что у ее супруга пороков больше, чем у сатаны, – ядовито проворчал Дафф.
Щеки Шандры вспыхнули. К счастью, сгущавшиеся сумерки скрыли ее замешательство. Не дождавшись ответа, Дафф взял вяленое мясо, которое выудил из мешка Нолан, и принялся задумчиво жевать его.
– Ты любишь его, Шан? – внезапно спросил он. Она вся ощетинилась, как кошка.
– С чего ты взял? – возразила она. Дафф усмехнулся, продолжая жевать.
– Ты начинаешь отвечать вопросом на вопрос – точь-в-точь как твой супруг. Если не любишь его, я позабочусь о том, чтобы он не надоедал тебе… если ты того хочешь.
Шандра взяла себе вяленого мяса и села на траву, скрестив ноги. Последнее время она сама не знает, чего хочет. Нолан совсем сбил ее с толку, а тут еще присутствие отца сделало ее и без того нелегкое положение совершенно невыносимым. Бывали моменты, когда Шандре хотелось рвать на себе волосы от отчаяния. Вот и сейчас она была к этому близка как никогда.
Нолан вернулся через два часа и объявил, что мексиканцы страдают от известняковой воды, а команчи вернулись к Вулф-Крик в поисках чистых источников. Каждый раз, глядя на Нолана, Шандра замечала, как тот буравит глазами Даффа, а Дафф лишь хитро посмеивается. Похоже, из них троих один только Дафф получает от всего этого истинное удовольствие.
Нолан теперь избегал ее как чумы, будто их недавняя близость для него ничего не значила. Шандра решила, что просто он удовлетворил свою похоть и охладел к ней. «Вот дура!» – ругала она себя, растянувшись на одеяле и глядя в звездное небо. Она попалась в старую как мир западню – а как клялась, что будет осторожна! Она стала шлюхой для мужчины – мужчины, которого она не получит, как бы ни хотела. Шандра перевернулась и взяла горсть диких ягод, которые собрал Нолан. Некоторое время она жевала, пока не поняла, что глотает слезы унижения и обиды. Святители и ангелы, да когда же она научится подавлять в себе этот плотский голод, терзающий ее день и ночь? С этой мыслью Шандра уснула, но даже во сне не переставала задаваться вопросом: почему она так желает заполучить мужчину, который никогда не ответит на ее чувства?
Глава 20
Нолан, откинув голову, смотрел на огромный камень, возвышавшийся посреди равнины. Чимни-Рок, так, кажется, называют эту скалу. Знак, отмеченный на карте, был высотой тридцать футов, и название у скалы подходящее, поскольку она напоминает гигантскую каминную трубу. Дафф следовал тем же ориентирам, когда проезжал здесь двадцать два года назад. Испанскую Библию с картой ему подарили индейцы-вичита.
По словам Даффа, индейцы напали на повозки мексиканских рудокопов, которые перевозили золотые слитки в Санта-Фе. Мексиканцы поспешно попрятали золото, когда их разведчик доложил о появлении индейских воинов. Карта была нарисована единственным выжившим в кровавой схватке мексиканцем. Он отправился за подкреплением, но стоило ему повернуть на юго-запад, как его обнаружили вичита и привели в свой поселок. Мексиканец решил выкупить свою жизнь в обмен на золото, но индейцы не пожелали взять золото белых, и несчастный разделил участь своих товарищей.
Дафф получил Библию в знак дружбы и преданности. В благодарность за столь щедрый дар он каждые два года приезжал в поселок, привозя товары и всякие безделушки. Дафф ни разу не пытался забрать оставшееся золото. Он взял ровно столько, чтобы стать одним из самых богатых плантаторов на Миссисипи. Хотя Дафф и не рискнул бы пуститься в путешествие без карты, он хорошо помнил окрестности Чимни-Рок и пещеры с золотом. Он уверенно свернул на север, отыскивая взглядом поросшие лесом ущелья и овраги, круто обрывающиеся вниз.
– Если мне не изменяет память, где-то здесь должен быть еще один знак – над ущельем, – объявил Дафф.
И действительно, час спустя все трое разглядывали последний указатель мексиканских рудокопов, сделанный ими на пути из Мехико в Санта-Фе. Все, что осталось от самих рудокопов, – их указатели, высеченные на камнях, да сокровища, которые так и не попали в Санта-Фе.
Шандра смотрела на изображение лошадиной головы с порванной уздечкой. Голова была повернута к югу, но поводья указывали противоположное направление.
– Рудокопы нарочно запутали следы, – промолвил Дафф, когда все трое повернули на север. – Без помощи карты совершенно невозможно угадать, куда двигался обоз. Каменная змейка свернулась колечком, и ее хвост и голова смотрят в разные стороны. Все это лишь теперь стало мне ясно, как будто я только вчера путешествовал по диким землям. – Он махнул рукой в сторону Сидар-Каньон. – Вход в пещеру заложен тяжелыми бревнами и расположен на склоне утеса. Индейцы называли пещеру священной и не решались подходить к ней близко, считая, что там обитают духи.
– А если бы на пещеру случайно набрел какой-нибудь путешественник – к примеру, спасаясь от индейцев или прячась от дождя? – спросил Нолан, ведя мулов вниз по крутому склону. – Ты вполне мог оказаться не первым, кто открыл золото, Дафф.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102
Нолан вскинул голову, и глаза его сверкнули гневом, но встретил он не менее злобный взгляд.
– Будь ты проклят, Дафф, – выдавил он, скрежеща зубами.
– В следующий раз сам поедешь разбираться с нашими гостями, а я останусь с Шандрой и позабочусь, чтобы с ней обращались с должным уважением, – отрезал Дафф.
– Мы женаты, черт побери! – пробормотал Нолан. – Ты что, забыл?
– Нет, не забыл, – хмыкнул Дафф. – Просто мне интересно, будешь ли ты об этом помнить, когда тебе подвернется удобный случай пренебречь своими супружескими обязанностями.
Нолан выпрямился и уже хотел дать старому плуту достойный отпор, но Дафф его опередил.
– Я не хочу, чтобы моя дочь страдала, Нолан, – негромко промолвил он. – Держись от нее подальше, если не готов связать с ней свою судьбу. Ты не будешь вкушать радости супружеской жизни, пока я не удостоверюсь в том, что твои намерения чисты. И сегодня, когда мы ляжем спать, расположись на достаточном расстоянии от Шандры.
Нолан открыл было рот, чтобы возмутиться вмешательством Даффа, но тут появилась Шандра, и ему пришлось проглотить колкие слова. Ворча себе под нос, Нолан направился к своему коню, вдел ногу в стремя и вскочил в седло.
– Проверю, как там наши преследователи. Если наша уловка сработала, они надолго застряли на месте. А если нет, нам придется ехать всю ночь, чтобы оторваться от них.
Нолан ускакал, а Шандра смущенно взглянула на отца, который прятал улыбку.
– М-да, странно ты ведешь себя для женщины, которая клянется, что у ее супруга пороков больше, чем у сатаны, – ядовито проворчал Дафф.
Щеки Шандры вспыхнули. К счастью, сгущавшиеся сумерки скрыли ее замешательство. Не дождавшись ответа, Дафф взял вяленое мясо, которое выудил из мешка Нолан, и принялся задумчиво жевать его.
– Ты любишь его, Шан? – внезапно спросил он. Она вся ощетинилась, как кошка.
– С чего ты взял? – возразила она. Дафф усмехнулся, продолжая жевать.
– Ты начинаешь отвечать вопросом на вопрос – точь-в-точь как твой супруг. Если не любишь его, я позабочусь о том, чтобы он не надоедал тебе… если ты того хочешь.
Шандра взяла себе вяленого мяса и села на траву, скрестив ноги. Последнее время она сама не знает, чего хочет. Нолан совсем сбил ее с толку, а тут еще присутствие отца сделало ее и без того нелегкое положение совершенно невыносимым. Бывали моменты, когда Шандре хотелось рвать на себе волосы от отчаяния. Вот и сейчас она была к этому близка как никогда.
Нолан вернулся через два часа и объявил, что мексиканцы страдают от известняковой воды, а команчи вернулись к Вулф-Крик в поисках чистых источников. Каждый раз, глядя на Нолана, Шандра замечала, как тот буравит глазами Даффа, а Дафф лишь хитро посмеивается. Похоже, из них троих один только Дафф получает от всего этого истинное удовольствие.
Нолан теперь избегал ее как чумы, будто их недавняя близость для него ничего не значила. Шандра решила, что просто он удовлетворил свою похоть и охладел к ней. «Вот дура!» – ругала она себя, растянувшись на одеяле и глядя в звездное небо. Она попалась в старую как мир западню – а как клялась, что будет осторожна! Она стала шлюхой для мужчины – мужчины, которого она не получит, как бы ни хотела. Шандра перевернулась и взяла горсть диких ягод, которые собрал Нолан. Некоторое время она жевала, пока не поняла, что глотает слезы унижения и обиды. Святители и ангелы, да когда же она научится подавлять в себе этот плотский голод, терзающий ее день и ночь? С этой мыслью Шандра уснула, но даже во сне не переставала задаваться вопросом: почему она так желает заполучить мужчину, который никогда не ответит на ее чувства?
Глава 20
Нолан, откинув голову, смотрел на огромный камень, возвышавшийся посреди равнины. Чимни-Рок, так, кажется, называют эту скалу. Знак, отмеченный на карте, был высотой тридцать футов, и название у скалы подходящее, поскольку она напоминает гигантскую каминную трубу. Дафф следовал тем же ориентирам, когда проезжал здесь двадцать два года назад. Испанскую Библию с картой ему подарили индейцы-вичита.
По словам Даффа, индейцы напали на повозки мексиканских рудокопов, которые перевозили золотые слитки в Санта-Фе. Мексиканцы поспешно попрятали золото, когда их разведчик доложил о появлении индейских воинов. Карта была нарисована единственным выжившим в кровавой схватке мексиканцем. Он отправился за подкреплением, но стоило ему повернуть на юго-запад, как его обнаружили вичита и привели в свой поселок. Мексиканец решил выкупить свою жизнь в обмен на золото, но индейцы не пожелали взять золото белых, и несчастный разделил участь своих товарищей.
Дафф получил Библию в знак дружбы и преданности. В благодарность за столь щедрый дар он каждые два года приезжал в поселок, привозя товары и всякие безделушки. Дафф ни разу не пытался забрать оставшееся золото. Он взял ровно столько, чтобы стать одним из самых богатых плантаторов на Миссисипи. Хотя Дафф и не рискнул бы пуститься в путешествие без карты, он хорошо помнил окрестности Чимни-Рок и пещеры с золотом. Он уверенно свернул на север, отыскивая взглядом поросшие лесом ущелья и овраги, круто обрывающиеся вниз.
– Если мне не изменяет память, где-то здесь должен быть еще один знак – над ущельем, – объявил Дафф.
И действительно, час спустя все трое разглядывали последний указатель мексиканских рудокопов, сделанный ими на пути из Мехико в Санта-Фе. Все, что осталось от самих рудокопов, – их указатели, высеченные на камнях, да сокровища, которые так и не попали в Санта-Фе.
Шандра смотрела на изображение лошадиной головы с порванной уздечкой. Голова была повернута к югу, но поводья указывали противоположное направление.
– Рудокопы нарочно запутали следы, – промолвил Дафф, когда все трое повернули на север. – Без помощи карты совершенно невозможно угадать, куда двигался обоз. Каменная змейка свернулась колечком, и ее хвост и голова смотрят в разные стороны. Все это лишь теперь стало мне ясно, как будто я только вчера путешествовал по диким землям. – Он махнул рукой в сторону Сидар-Каньон. – Вход в пещеру заложен тяжелыми бревнами и расположен на склоне утеса. Индейцы называли пещеру священной и не решались подходить к ней близко, считая, что там обитают духи.
– А если бы на пещеру случайно набрел какой-нибудь путешественник – к примеру, спасаясь от индейцев или прячась от дождя? – спросил Нолан, ведя мулов вниз по крутому склону. – Ты вполне мог оказаться не первым, кто открыл золото, Дафф.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102