— Помнишь, ты как-то говорила мне, что, вполне вероятно, Кэтрин вовсе не такая, какой хочет казаться? Так вот, я думаю, ты была права. — Энни швырнула рубашку и халат на кровать. — Приличные девушки обычно не спят в таком безобразии.
— Кэтрин?! Ну и ну! Интересные же вещи ты находишь в ее спальне. А мужчину ты, случайно, там не обнаружила?
— К сожалению, нет. Если она и спала с кем-то из жителей замка, то сейчас, когда лэрд вернулся домой, ведет себя предельно осторожно. — Энни потянула за край простыни, в которую была укутана Эвери. — Ну же, давай одеваться.
— Даже не знаю, Энни. Вещи, конечно, изумительно красивые, но я буду чувствовать себя в них как голая. Если они действительно принадлежали Кэтрин, мне они не подойдут.
— Подойдут, — заверила Энни, облачая Эвери в ночную рубашку. — На тебе рубашка будет сидеть не так свободно, как на Кэтрин, а халат все равно завязывать не нужно. Ростом ты ненамного ниже ее, так что по полу халат с рубашкой волочиться не будут. — Они с Эвери одновременно глянули вниз. — Смотри, они сшиты так, что не закрывают даже лодыжки. Какой стыд!
Эвери ухмыльнулась:
— Очень хорошо. Попытаюсь убедить себя, что, поскольку я одета в ночную рубашку и халат, то я не голая. Интересно, что подумает Камерон?
— Помяни мое слово, детка, как только он увидит тебя, все мысли вылетят у него из головы.
Камерон метался по комнате, то и дело поднося ко рту кубок с вином и размышляя, остаться ли ему одетым или раздеться до набедренной повязки, а если раздеться, не будет ли это выглядеть слишком вызывающе? Стоять ему или сидеть? Ему казалось, будто это их с Эвери первая ночь, а ведь они занимались любовью в течение долгих месяцев. А после сегодняшней ночи они никогда уже не будут любовниками. При этой мысли Камерону пришлось ухватиться за прикроватный столбик, чтобы удержаться на ногах: такое на него нахлынуло отчаяние. Он сделал большой глоток вина. Самое лучшее — не думать сейчас об этом. Если Эвери захочет сделать вид, будто все в порядке, он ей подыграет. Все и в самом деле в порядке, решительно заявил себе Камерон. В этот момент дверь, соединяющая их спальни, открылась, Камерон повернулся, чтобы приветствовать Эвери, и поперхнулся. Робко улыбнувшись, она вошла в комнату и закрыла за собой дверь. Камерон поразился: как можно быть робкой в таком одеянии? Впрочем, назвать то, что было на Эвери, одеянием, язык не поворачивался. Она подошла ближе, и в пламени очага и свечей стало заметно, что одеяние настолько тонкое, что открывает его взору каждый изгиб ее стройного, обольстительного тела. Контуры ее фигуры, просвечивающие под тонкой тканью, настолько возбудили Камерона, что у него перехватило дыхание. Вряд ли вид ее обнаженного тела подействовал бы на него сильнее, однако проверять это он не решился: рискованно.
— Где ты это раздобыла? — удивленно спросил он и прикоснулся к ее соску, отчего тот сразу затвердел.
— Энни принесла. — Голос Эвери прозвучал хрипловато. Страстный взгляд Камерона подействовал на нее возбуждающе.
— Интересно, где она это нашла? — Камерон коснулся пальцем другого соска и довольно улыбнулся, когда тот тоже затвердел.
— Ты становишься таким довольным, когда это происходит, — буркнула Эвери и прикрыла руками грудь.
— А почему бы мужчине не быть довольным, если его прикосновение доставляет удовольствие красивой девушке?
У Эвери побежали мурашки по коже. Когда Камерон говорил таким низким, хриплым, проникновенным голосом, ей начинало казаться, что он ее ласкает. И Эвери в очередной раз поразилась тому, насколько она беззащитна перед его обаянием.
— Девушке было бы гораздо приятнее, если бы сэр рыцарь предложил ей немного тех яств, которыми уставлен стол у очага.
Тихонько рассмеявшись, Камерон подвел ее к креслу.
— Сними халат, моя хорошая, — попросил он. Эвери вспыхнула.
— Но под ним почти ничего нет!
— Я знаю. Мне хочется свести себя с ума, пока мы будем ужинать.
— Странное желание, — прошептала Эвери, но, напомнив себе, что сегодняшняя ночь должна навсегда запечатлеться в памяти Камерона, подчинилась.
Камерон разглядывал ее до тех пор, пока она смущенно не покраснела под его горячим, раздевающим взглядом.
— Вот так. Очень хорошо.
— А почему бы тебе тоже не раздеться?
—Ты хочешь, чтобы я сидел за столом без одежды?
— Я же исполнила твое желание, теперь ты исполни мое, — попросила Эвери, усаживаясь за стол.
Камерон смущенно снял набедренную повязку. Странное это было чувство — смущение, и, пытаясь преодолеть его, он быстро налил себе вина. Усевшись напротив Эвери, он мысленно похвалил себя за то, что не пожалел денег, чтобы сделать сиденья кресел мягкими. Да и затопить очаг тоже, оказывается, была неплохая идея, подумал он, принимаясь за еду.
За ужином они практически не разговаривали. Камерон не отрывал взгляда от тела Эвери, скрытого полупрозрачным одеянием. Она смотрела на него с такой же жадностью.
— Детка, — произнес он, откинувшись на спинку кресла и прихлебывая вино, — ты так на меня смотришь, что я начинаю думать, что быть мужчиной не так уж плохо.
Эвери встала и обошла вокруг стола.
— Как ты красив, — восхищенно прошептала она, встав у него между ног. — Такой сильный… — Она провела руками по его широкой груди. — Так прекрасно сложен. — И она принялась целовать его, начиная от ключицы и спускаясь все ниже и ниже. — Кожа смуглая, гладкая и теплая. Шрамы на ней говорят о победах и твоей храбрости. — Она опустилась на колени перед ним и принялась гладить и целовать его мускулистые ноги. — Разве есть на свете девушка, способная устоять перед тобой? — Пристально взглянув Камерону в глаза, Эвери обхватила рукой его восставшую плоть. — И этот парнишка тоже красив. Длинный, толстый, восхитительный, — прошептала она и поцеловала его.
По телу Камерона пробежала сладкая дрожь.
— О Эвери, как мне хорошо, — застонал он, ставя кубок на стол. — Как бы мне хотелось подольше наслаждаться твоими ласками…
— Но ты всегда меня останавливаешь, — укорила его Эвери.
— Детка, я… —У Камерона перехватило дыхание, и он не сразу смог договорить. — Я никогда…
— Никогда? — перебила Эвери, целуя его в плоский живот. При одной мысли о том, что она может дать ему то, чего он никогда не получал от других женщин, Эвери почувствовала приятное возбуждение.
— Никогда, — подтвердил Камерон и погрузил руки в ее волосы. Подняв голову, она взглянула на него. — По правде говоря, я никогда не получал больше парочки поцелуев. Я слышал, как другие мужчины хвастались, что… —
Он запнулся, не зная, как закончить фразу, не оскорбив грубыми словами нежных ушей Эвери.
— Сегодняшняя ночь — ночь исполнения всех желаний, — торжественно провозгласила Эвери, целуя его в грудь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81