– Ну хорошо – Стефания заставила себя встать на ноги и посмотрела на воду – Ты была там?
– Нет еще, можешь попробовать первой, – сказала Кейт и столкнула Стефанию в воду.
Стефания вынырнула и, задыхаясь, закричала:
– О, Боже, замерзла! Я убью тебя, причем хладнокровно!
Она быстро поплыла к берегу и, сумев зацепиться за пень, выбралась на берег. Кейт обессилела от смеха.
– Ну, а теперь примемся за тебя, подружка, – победно воскликнула Стефания, схватив Кейт за руки. Кейт упиралась и сопротивлялась изо всех сил, продолжая смеяться, но Стефания дюйм за дюймом подталкивала ее к воде.
– О, нет! – но она уже падала, увлекая Стефанию за собой. Вода была холодная как лед, и на секунду нее сперло дыхание. Когда она окунулась, кожу стало слегка покалывать, будто ее намазали ментолом. Кейт посмотрела на Стефанию:
– Ты, несчастная задира!
– Ты первой начала и не смей использовать свою миниатюрность в качестве оправдания, – Стефания погрозила мокрым пальчиком.
– Я вовсе не миниатюрна, это ты гигант! И только вспомни историю про Давида и Голиафа, – она перевернулась на спину и довольно плескалась на поверхности.
– А ты вспомни историю о храбром портняжке и мухах!
– Что? – Кейт снова разразилась смехом.
– Или это была история о сапожнике и сорока ударах?
– Ой, Стефи, перестань, я сейчас утону, – задохнулась Кейт.
– Ты этого заслуживаешь, и не думай, что я собираюсь тебя спасать.
– О, Боже, – будучи творческим человеком, ты хорошо знаешь, как манипулировать литературой.
– Это не литература, это история.
– Знаю, знаю, – Кейт покачала головой, широко улыбаясь.
Они медленно поплавали, позволив реке отнести их вниз по течению. Когда они вдоволь наплавались и их тела стали цепенеть от холода, девушки вылезли из воды и пошли за полотенцами, быстро согреваясь на солнце. Кейт и Стефания до конца дня оставались на пляже, читая и праздно болтая, а когда свет стал золотым, они наконец собрались и оделись, придя к выводу, что это был замечательный день. Потом, не желая возвращаться в Сен-Мутон ко всем проблемам, они решили отъехать немного подальше. Обнаружив прелестный городок, они пообедали в простом семейном ресторане, состоящем из одной комнаты с замасленными скатертями на деревянных столах и имевшем раз и навсегда установленное меню. Еда, однако, была превосходной, владельцы дружелюбны, а красивый молодой сын хозяев был более чем счастлив видеть привлекательных посетительниц. Наконец, полностью удовлетворенные, пропитанные солнцем и сонные, они направились обратно в Сен-Мутон.
На следующий день рассвет был ярким и обещал такой же прекрасный день, как накануне. На этот раз у них был более определенный план.
– Пока ты пьешь кофе, – сказала Кейт, – я спишу имена с таблички, а затем сверю их с телефонной книгой. Должен же быть кто-нибудь, у кого убили родственников.
Она сделала все очень быстро, и, когда пришла назад, Стефания все еще потягивала кофе.
– Ну, совпали какие-нибудь имена?
– Восемь фамилий. Не так уж плохо. Давай, Стефи, допивай, и пойдем. У меня уже есть адреса, будем, хоть это и не очень удобно, стучаться в двери.
– Откуда начнем?
– Не знаю, может быть, по алфавиту?
Мадам Шабо наблюдала за ними из-за двери своей булочной, ее черные глаза-бусины имели грустное выражение. Она многое бы отдала, чтобы узнать, что девушка собирается делать с именами, которые записала. Встревоженная, она поспешила к телефону.
Кейт и Стефания начали с Пьера Анжу, человека средних лет, который с сожалением сказал, что, когда его дядю убили, он был еще ребенком, а родители, которые могли что-нибудь знать, умерли. Да, имя Фидлера было ему знакомо, но женщина на фотографии – нет. То же самое ожидало их в следующем месте, но вторая по списку, мадам Думьель, посоветовала обратиться к мсье Жюмо. Его можно было найти в магазине фотоаппаратов на соседней улице. Мадам Думьель знала, что вся его семья была уничтожена «грязным бошем», и поскольку в то время он был молодым человеком, мог запомнить лицо на фотографии. Что же касается ее, то их семья переехала в Сен-Мутон после войны, в дом кузена. В то время домов пустовало много.
С возрожденной надеждой Кейт и Стефания вошли в магазин, рекламировавший пленку «Кодак». Звонок возвестил об их прибытии, и стройный темноволосый мужчина около двадцати лет от роду появился откуда-то из глубины магазина.
– Мадемуазель? – вежливо спросил он.
– Извините, мы ищем мсье Жюмо.
– Это я. Чем могу помочь?
– О, извините, – сказала Кейт, – нам нужен пожилой мсье Жюмо.
– А, наверно, мой дедушка, Анри Жюмо? Подождите, пожалуйста, здесь, я приведу его.
Кейт обменялась со Стефанией взволнованным взглядом, а через минуту пожилой джентльмен вышел нз-за занавески.
– Здравствуйте, вы спрашивали меня? – глаза его за толстыми очками на мгновение с любопытством задержались на Кейт, затем вновь обрели озадаченное выражение.
– Мсье Жюмо, я интересуюсь женщиной, которая жила в этой деревне в 1943 году. У меня есть ее фотография, и, может быть, вы могли бы помочь, – Кейт положила фотографию на прилавок.
– Меня в то время здесь не было, мадемуазель, но, конечно, могу взглянуть, – он поднес фотографию к глазам, держа на свету, долго молчал, затем трясущимися руками отложил ее. – Как к вам попала эта фотография? – спросил он с дрожью в голосе, цвет его кожи внезапно стал пепельным.
– Так вы знали ее, мсье?
– Да, я хорошо ее знал. Это моя сестра. Я еще раз спрашиваю: откуда у вас эта фотография?
Какое-то время Кейт не могла вымолвить ни слова. Потом прочистила горло и сказала:
– У меня есть причины думать, что она моя бабушка.
– Нет, нет и нет, – Анри Жюмо покачал головой. – Это совершенно невозможно. Моя сестра умерла в 1944 году. Она была убита во время оккупации, а ее единственный ребенок умер несколькими днями раньше. Как такая фантастическая мысль пришла вам в голову?
– Мсье, думаю, нам надо поговорить. Здесь можно найти подходящее место?
– Конечно, мадемуазель, но, уверяю вас, это будет бесплодно.
Он поднял разделительную доску прилавка и повел ее на кухню, жестами велев внуку следовать за ними.
– Разрешите мне представиться, – сказала Кейт, внезапно занервничав. – Я Кейт Соамс, из США, а это моя подруга – Стефания Мэтиссон, она из Англии.
– Мой внук, Пьер.
Они обменялись рукопожатиями, и мсье Жюмо указал на стулья, стоящие вокруг стола.
– Я хочу рассказать историю, мсье, она покажется вам невероятной, но я уверена, что где-то здесь кроется ответ на наши вопросы, – она посмотрела на Стефанию, та ободряюще кивнула. – Не так давно я обнаружила, что моя мать была удочерена во время войны, будучи младенцем. Она была тайно вывезена из Франции Сопротивлением. Ее удочерение хранили в секрете ото всех, кроме одного друга моей бабушки и дедушки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84