– О нет, не для себя, он хотел, чтобы дети жили рядом, под его надзором.
– А! – отозвался Ник неопределенно. Он точно знал, что все сестры Гарри были в добром здравии, и хотя племянников и племянниц у него действительно было полно, никто из них не осиротел. Но если Гарри сплел эту сказку, должно быть, он имел на то свои резоны, и выставлять его лжецом вряд ли было бы дружеским жестом.
Дэвид, по-видимому, пришел к такому же заключению.
– Ах да, совершенно верно, – сказал он. – Да… да. – Он спрятал нос и свое замешательство в бокале вина.
– В конце концов, дела лорда Бонема – это его сугубо личные дела, – сказала Корнелия, делая глоток из своего бокала. – Как вы находите вино, сэр Николас?
– О! Превосходное! – ответил он, радуясь тому, что вновь обрел почву под ногами. Он поднял бокал и посмотрел его на просвет. Рубиновое вино заиграло на солнце. – Красивый цвет… хорошая крепость, – со знанием дела отметил он.
– Интересно, как отразится континентальная система Наполеона на торговле вином? – сказала Корнелия, направляясь к шезлонгу. Пора было решительно уводить разговор от Гарри Бонема. Оставшись в одиночестве, она обдумает подтекст, который она расслышала в их словах… или не расслышала. – Что вы думаете на сей счет, лорд Форстер?
Дэвид, судя по всему, сконфузился еще больше.
– Что до этого, мэм… то лично я, право, плохо разбираюсь в политике.
– Она может отразиться только негативно, – рассудительно проговорил Ник, прибегая другу на выручку. – Блокада портов французами не может не повлечь за собой самых серьезных последствий для торговли Британии с Европой.
– Я думаю, пострадает не только виноторговля, – вступила в разговор Аурелия. – Это коснется не только импорта – ведь наши товары тоже лишатся рынков сбыта, не правда ли?
Прибыли другие гости, которые приняли живейшее участие в разговоре, но Корнелия, как ни старалась, не могла полностью на нем сосредоточиться: она все больше склонялась к мысли, что Гарри самый настоящий лгун.
Теперь ей было совершенно ясно, что никаких сирот на его попечении не было.
Но почему он тогда так настойчиво стремился купить дом Лив?
Глава 20
– Хочу принять ванну, – решительно объявила Корнелия после ужина. – Вымыть голову и просто полежать в горячей воде у себя в спальне перед камином.
– Звучит очень заманчиво, – сказала Аурелия. – Я бы тоже не прочь: надоело протираться губкой – ни то ни се, будто и не мылась вовсе. Значит, сегодня ты, Нелл, а завтра – я.
– Договорились. – Корнелия встала из-за стола. – Пойду на кухню, посмотрю, нет ли там кого, кто бы помог мне с водой.
– Там Хестер и новый коридорный, – сказала Ливия. – Вряд ли Лестер еще здесь. По-моему, он уходит ночевать домой… не знаю, где он там живет.
– Вчера вечером он был еще здесь, – заметила Аурелия. – Я спустилась в кухню подогреть Фрэнни молока, а он сидел возле плиты. Ноги на решетке, в руках «Морнинг пост».
– Что ж, будем надеяться, что и нынче вечером он тоже здесь, – проговорила Корнелия, направляясь к двери. – Мне отчего-то кажется, что этот человек способен творить чудеса, даже такие невероятные, как подъем горячей воды на второй этаж в количестве, достаточном, чтобы наполнить медную ванну.
И действительно – Лестер сидел у плиты и читал «Морнинг пост», водрузив ноги на решетку. Возле его локтя стояла кружка с элем. При виде Корнелии на его лице отразилось удивление.
– Миледи? Почему вы не позвонили?
– Всем известно, Лестер, что в этом доме все не как у людей, – ответила Корнелия, озираясь вокруг. – Вы один?
– Мистер Морком с дамами разошлись по своим комнатам, а Хестер с молодым Джемми ужинают в буфетной, мэм, – сообщил Лестер. – Хестер скоро придет в столовую убрать со стола. Если вам что-то нужно сейчас, я могу это сделать.
– Да, Лестер, – кивнула Корнелия. – Я хочу принять ванну у себя в комнате. Как вы думаете, горячей воды, той, что на плите, будет достаточно?
– Для начала хватит, миледи, – сказал Лестер, откладывая газету. – На то, чтобы согреть еще один котел, уйдет не более получаса. – Он указал на котел, который уже дымился на плите.
Корнелия поднялась к себе, и вскоре после этого к ней явилась Хестер с медной ванной. Установив ее на разостланное перед камином толстое матерчатое полотно, она раздула тлеющие в очаге угли.
– Я задернула шторы, миледи, чтобы не дуло, – сказала горничная.
Корнелия бросила взгляд на окно с тяжелыми бархатными портьерами.
– Благодарю, Хестер.
Проделав все необходимое, горничная поспешно удалилась. Корнелия приблизилась к окну. Скользнув под бархат портьер, она устремила взгляд в темноту сада. Где же он?
Сердце кольнуло дурное предчувствие. Гарри отнюдь не был обычным лондонским хлыщом. Хотя внешне мог запросто показаться таковым… однако было в нем что-то такое, какой-то особый внутренний стержень, который не позволял так о нем думать. Не занимается ли он чем-то опасным? Не случилось ли с ним чего?
Стук в дверь заставил Корнелию выйти из-за шторы. Вошедший в комнату с двумя дымящимися кувшинами Лестер налил в ванну воды. Его лицо ничем не выдавало сочувствия, испытываемого к Корнелии. Он заметил, как стремительно она выскочила из-за портьеры. Лестер не знал, когда кончится затворничество виконта в кабинете на мансардном этаже, где он сидел, запершись, вот уже три дня за расшифровкой сложнейшего русского шифра. Но даже покинув свое убежище, он был не вправе сказать об этом леди.
– Прикажете Хестер помочь вам, миледи?
– Нет, благодарю. Только принесите побольше воды, – сказала Корнелия, открывая маленькую шкатулку из кедра на туалетном столике. В ней хранились мешочки из суровой марли с сушеной лавандой и розмарином, флакончик с душистой водой из цветов апельсинового дерева и кусок мыла с ароматом вербены. Пусть эту ночь она проведет в одиночестве, но есть и такой вот способ ублажить свое тело.
Еще два появления Лестера – и ванна была окончательно наполнена, а в камине – чтобы в них не остыла вода – стояли еще три кувшина. Оставшись наконец одна, Корнелия побросала мешочки с ароматическими травами в воду, чтобы они медленно размокли. Душистую воду из цветов апельсинового дерева она использует, когда будет мыть голову.
Корнелия разделась. Внезапно ее охватили раздражение и злость. Он не имел права исчезать, не сказав ни слова. Только если не случилось чего-то ужасного. Неужели она так мало значит в его жизни?
Зачем он лгал? Зачем эта нелепая выдумка о детях-сиротах? Но главное – отчего такой интерес к дому? Ох, как хотелось бы ей верить, что, случайно увидев ее где-то, он без памяти ее полюбил… не возжелал, а именно полюбил и выдумал все это как повод свести с ней знакомство. Однако Ливия получила письмо адвоката с его предложением еще в Рингвуде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82