Чтобы брать Абая, придется проводить полномасштабную войсковую операцию. А это, следуя логике Иванова, страшная утечка информации и почти стопроцентный крах всего нашего дела.
Так что Руслан для нас – тот самый последний, доступный и удобный вариант. Терять его никак нельзя…
…Тогда, на стоянке «Азамата», у Иванова был такой вид, словно это не одноногого абрека приговорили, а родного брата полковника. В глазах его плескался океан большого личного горя. Мне стало жаль начальника, и я счел нужным подбодрить его:
– Не переживайте вы так, Петрович. Сами говорили, это не последний наш вариант. У нас еще Руслан есть, на худой конец – проблемный Абай…
– Господи, обидно-то как… – Губы полковника предательски задрожали. – До развязки – рукой подать. Буквально перед самым финишем конец обрезали…
Моей рации на месте происшествия не оказалось. Заходить в «Азамат» и спрашивать родню Ибрагима про рацию мы по понятным причинам не стали. Надо было как можно быстрее исчезнуть, чтобы не угодить в фигуранты по такому сомнительному и скользкому делу. Достаточно было и того, что солдаты, копавшиеся в моторе «ЗИЛа», видели нас рядом с «пирожком».
Петрушин – простой парень, как только мы удалились от «Азамата» на безопасное расстояние, предложил свой вариант дальнейшего развития событий:
– Берем обоих «круглых». Тащим к себе, в блиндаж. Допрашиваем как обычных «духов». Через полчаса будем точно знать, кто «оборотень», а кто просто обедать приходил. Гарантирую…
Полковник дико вытаращился на инициатора, схватился за голову и скорбно застонал.
– А если никто из них не является «оборотнем»? Придется тогда нам после того допроса всем уходить в горы, – мудро заметил лейтенант Серега. – Потому что на нас начнут охотиться совокупно ФСБ всей страны и вся контрразведка вооруженных сил. Наши физиономии будут висеть на каждом столбе…
– Ты снял? – несколько придя в себя, спросил Иванов лейтенанта.
– А то. – Серега тряхнул упакованной в небьющийся футляр Лизиной камерой. – И их, и вообще всех, кто на террасе сидел. Две плавные панорамы и несколько крупных планов.
– Ну, и на том спасибо, – подытожил Иванов. – Поехали домой, засмотрим. Может, там еще какие-нибудь круглые и безволосые прорежутся…
***
…Вскоре туман начал рассеиваться. Постепенно прорезалась панорама окрестностей, стали хорошо видны река, подступы к селу… В половине девятого Вася уставился в одну точку, как-то по особенному крякнул, затем без всяких видимых причин вдруг нахмурился и почесал затылок.
– Что там? – забеспокоился я. – Ты что-то увидел?
– Да ты спи, спи, – буркнул Вася. – Я разберусь, не бери в голову…
Какой тут «спи»! Я вылез из спальника и занял свою позицию для наблюдения.
– Ты чего нахмурился? По какому поводу затылок чешешь?
– Чешется, и все. – Вася делано зевнул. – Ничего особенного. Так, показалось…
Я Васиному чутью доверяю. Он у нас, как уже говорилось выше, наподобие барометра. Но с неладно склеенной шкалой. Научиться бы безошибочно читать показания этого барометра…
– Ну-ка, дай сюда! – Я забрал у напарника бинокль и долго осматривал окрестности. Каждый кустик прощупал, каждую кочку. Все было спокойно, никаких подозрительных движений. Но просто так, на ровном месте, наш «барометр» хмуриться не будет. И стало мне вдруг в нашем комфортабельном окопе неуютно…
Примерно в девять в село со стороны Тыгой заехала белая «Нива».
– Ух, еб… – Вася с некоторых пор терпеть не может «Нивы». – Поеду в отпуск, все брошу – взорву этот долбанутый «ВАЗ» и все его филиалы!
– Тротила не хватит. – Я покачал головой. – Ты на «ВАЗе» был?
– Не был. И что?
– Это гигант. Надо эшелон тротила и… взвод Глебычей. Ты это можешь достать?
– Глебыч у нас один такой, – вздохнул Вася. – Ладно, пусть живут…
«Нива» проехала по центральной (и единственной) улице и встала… у дома Руслана Балаева.
– А ну, отдай стекла, – заинтересовался Вася.
– Да погоди ты! – Я навел бинокль на машину и замер, затаил дыхание…
– Это мой личный бинокль, – продолжал канючить Вася. – Не имеешь права!
Из машины вышел Руслан… Я опознал его с первой же секунды. Он мало изменился, манипуляции с фото были совершенно излишними. Вот оно!!! Сердце мое подпрыгнуло и пустилось вскачь, как олимпийский барьерный бегун при хлопке стартового пистолета.
– Вася… Вася!!!
– Руслан? – неожиданно спокойно уточнил Вася.
– Угу… – Я сглотнул подступивший к горлу комок. – Во… Гхм… Вот оно!!!
Руслан обнялся с каким-то пожилым аксакалом, вышедшим из калитки, и принялся что-то весело рассказывать, размахивая руками.
– Ну не жадись, дай взглянуть, – вежливо напомнил о себе Вася. – Тут триста метров. Опознал – и ладно, дальше можно и так смотреть… Дай, а?
– На. – Я отдал бинокль и продолжал наблюдать за сценой встречи. Из соседних дворов вышли какие-то люди, подтянулись к усадьбе Балаевых – все желали лично заключить народного героя в объятия. – Ты куда смотришь, оболтус?!
Вася, лишь мельком уделив внимание прибывшей высокой персоне, зачем-то шарил биноклем по окрестностям. И очень озабоченно морщил лоб…
– Вася – что?!
– Я тебя один интересный вещь спрошу, только ты не обижайся… Все идет по плану?
Тон разведчика не предвещал ничего хорошего. Я рывком погасил в себе эйфорию и начал рационально сомневаться.
– Ну, что молчишь? Как думаешь, у нас все в порядке?
– Думаю… Думаю – нет, – определился я в своих сомнениях. – Это что за демонстрация такая? Ему по идее следовало бы проскочить по улице и юркнуть во двор, не выходя из машины… Ты знаешь, создается впечатление, что нам его намеренно показывают…
– Ты знаешь, создается впечатление… что нас давным-давно «выпасли». – Вася кивнул влево, в сторону северной оконечности села. – Прибытие объекта – удобный момент. Наблюдатели сосредоточились на нем, выпали из обстановки на какое-то время… Короче: видел перемещение. Трое двигались. Нагло, почти в рост, но быстро. И давеча засек движение еще в трех местах. Думал – показалось…
– Что ты хочешь сказать?! – Сердечко мое оказалось хреновым бегуном – запнулось на полушаге и ухнуло куда-то в желудок. – Ты хочешь сказать…
– Короче, они нас обложили, – торопливо доложил Вася. – И теперь надо очень быстро сваливать.
Я дрожащей рукой потащил из кармана рацию Иванова (моя утрачена, полковник презентовал на смену свою).
– Не-а, – покачал головой Вася, – хреновая идея, как говорит брат Петрушин.
– Доложить… – сипло всхлипнул я. – Хоть что-то…
– Если пасут давно, значит, сто пудов на частоте сидят – мы каждые два часа на связь выходим, – пояснил Вася. – А пока наши доберутся…
– Но мы должны хотя бы предупредить, что попали!
– Предупредим, – согласился Вася.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95
Так что Руслан для нас – тот самый последний, доступный и удобный вариант. Терять его никак нельзя…
…Тогда, на стоянке «Азамата», у Иванова был такой вид, словно это не одноногого абрека приговорили, а родного брата полковника. В глазах его плескался океан большого личного горя. Мне стало жаль начальника, и я счел нужным подбодрить его:
– Не переживайте вы так, Петрович. Сами говорили, это не последний наш вариант. У нас еще Руслан есть, на худой конец – проблемный Абай…
– Господи, обидно-то как… – Губы полковника предательски задрожали. – До развязки – рукой подать. Буквально перед самым финишем конец обрезали…
Моей рации на месте происшествия не оказалось. Заходить в «Азамат» и спрашивать родню Ибрагима про рацию мы по понятным причинам не стали. Надо было как можно быстрее исчезнуть, чтобы не угодить в фигуранты по такому сомнительному и скользкому делу. Достаточно было и того, что солдаты, копавшиеся в моторе «ЗИЛа», видели нас рядом с «пирожком».
Петрушин – простой парень, как только мы удалились от «Азамата» на безопасное расстояние, предложил свой вариант дальнейшего развития событий:
– Берем обоих «круглых». Тащим к себе, в блиндаж. Допрашиваем как обычных «духов». Через полчаса будем точно знать, кто «оборотень», а кто просто обедать приходил. Гарантирую…
Полковник дико вытаращился на инициатора, схватился за голову и скорбно застонал.
– А если никто из них не является «оборотнем»? Придется тогда нам после того допроса всем уходить в горы, – мудро заметил лейтенант Серега. – Потому что на нас начнут охотиться совокупно ФСБ всей страны и вся контрразведка вооруженных сил. Наши физиономии будут висеть на каждом столбе…
– Ты снял? – несколько придя в себя, спросил Иванов лейтенанта.
– А то. – Серега тряхнул упакованной в небьющийся футляр Лизиной камерой. – И их, и вообще всех, кто на террасе сидел. Две плавные панорамы и несколько крупных планов.
– Ну, и на том спасибо, – подытожил Иванов. – Поехали домой, засмотрим. Может, там еще какие-нибудь круглые и безволосые прорежутся…
***
…Вскоре туман начал рассеиваться. Постепенно прорезалась панорама окрестностей, стали хорошо видны река, подступы к селу… В половине девятого Вася уставился в одну точку, как-то по особенному крякнул, затем без всяких видимых причин вдруг нахмурился и почесал затылок.
– Что там? – забеспокоился я. – Ты что-то увидел?
– Да ты спи, спи, – буркнул Вася. – Я разберусь, не бери в голову…
Какой тут «спи»! Я вылез из спальника и занял свою позицию для наблюдения.
– Ты чего нахмурился? По какому поводу затылок чешешь?
– Чешется, и все. – Вася делано зевнул. – Ничего особенного. Так, показалось…
Я Васиному чутью доверяю. Он у нас, как уже говорилось выше, наподобие барометра. Но с неладно склеенной шкалой. Научиться бы безошибочно читать показания этого барометра…
– Ну-ка, дай сюда! – Я забрал у напарника бинокль и долго осматривал окрестности. Каждый кустик прощупал, каждую кочку. Все было спокойно, никаких подозрительных движений. Но просто так, на ровном месте, наш «барометр» хмуриться не будет. И стало мне вдруг в нашем комфортабельном окопе неуютно…
Примерно в девять в село со стороны Тыгой заехала белая «Нива».
– Ух, еб… – Вася с некоторых пор терпеть не может «Нивы». – Поеду в отпуск, все брошу – взорву этот долбанутый «ВАЗ» и все его филиалы!
– Тротила не хватит. – Я покачал головой. – Ты на «ВАЗе» был?
– Не был. И что?
– Это гигант. Надо эшелон тротила и… взвод Глебычей. Ты это можешь достать?
– Глебыч у нас один такой, – вздохнул Вася. – Ладно, пусть живут…
«Нива» проехала по центральной (и единственной) улице и встала… у дома Руслана Балаева.
– А ну, отдай стекла, – заинтересовался Вася.
– Да погоди ты! – Я навел бинокль на машину и замер, затаил дыхание…
– Это мой личный бинокль, – продолжал канючить Вася. – Не имеешь права!
Из машины вышел Руслан… Я опознал его с первой же секунды. Он мало изменился, манипуляции с фото были совершенно излишними. Вот оно!!! Сердце мое подпрыгнуло и пустилось вскачь, как олимпийский барьерный бегун при хлопке стартового пистолета.
– Вася… Вася!!!
– Руслан? – неожиданно спокойно уточнил Вася.
– Угу… – Я сглотнул подступивший к горлу комок. – Во… Гхм… Вот оно!!!
Руслан обнялся с каким-то пожилым аксакалом, вышедшим из калитки, и принялся что-то весело рассказывать, размахивая руками.
– Ну не жадись, дай взглянуть, – вежливо напомнил о себе Вася. – Тут триста метров. Опознал – и ладно, дальше можно и так смотреть… Дай, а?
– На. – Я отдал бинокль и продолжал наблюдать за сценой встречи. Из соседних дворов вышли какие-то люди, подтянулись к усадьбе Балаевых – все желали лично заключить народного героя в объятия. – Ты куда смотришь, оболтус?!
Вася, лишь мельком уделив внимание прибывшей высокой персоне, зачем-то шарил биноклем по окрестностям. И очень озабоченно морщил лоб…
– Вася – что?!
– Я тебя один интересный вещь спрошу, только ты не обижайся… Все идет по плану?
Тон разведчика не предвещал ничего хорошего. Я рывком погасил в себе эйфорию и начал рационально сомневаться.
– Ну, что молчишь? Как думаешь, у нас все в порядке?
– Думаю… Думаю – нет, – определился я в своих сомнениях. – Это что за демонстрация такая? Ему по идее следовало бы проскочить по улице и юркнуть во двор, не выходя из машины… Ты знаешь, создается впечатление, что нам его намеренно показывают…
– Ты знаешь, создается впечатление… что нас давным-давно «выпасли». – Вася кивнул влево, в сторону северной оконечности села. – Прибытие объекта – удобный момент. Наблюдатели сосредоточились на нем, выпали из обстановки на какое-то время… Короче: видел перемещение. Трое двигались. Нагло, почти в рост, но быстро. И давеча засек движение еще в трех местах. Думал – показалось…
– Что ты хочешь сказать?! – Сердечко мое оказалось хреновым бегуном – запнулось на полушаге и ухнуло куда-то в желудок. – Ты хочешь сказать…
– Короче, они нас обложили, – торопливо доложил Вася. – И теперь надо очень быстро сваливать.
Я дрожащей рукой потащил из кармана рацию Иванова (моя утрачена, полковник презентовал на смену свою).
– Не-а, – покачал головой Вася, – хреновая идея, как говорит брат Петрушин.
– Доложить… – сипло всхлипнул я. – Хоть что-то…
– Если пасут давно, значит, сто пудов на частоте сидят – мы каждые два часа на связь выходим, – пояснил Вася. – А пока наши доберутся…
– Но мы должны хотя бы предупредить, что попали!
– Предупредим, – согласился Вася.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95