Ты говоришь слишком много. Хватит бубнить попусту. Дай ей сказать — и дело с концом. Я уже проголодалась, а до обеда еще несколько часов.
— Горничной тоже нужно будет увеличить рацион, мама, — нарочно сказал Саймон, хотя знал, что поступает плохо. — Кэтлин понадобится вся ее сила, чтобы вечером втиснуть тебя в твое платье.
— Негодник! — ответила Имоджин сыну, однако тотчас же поставила блюдо со сливами обратно на стол. — Если я умру, ты потом будешь казнить себя до конца дней.
— Ты ли это говоришь?! — саркастически заметил Саймон. — А как же твои планы? — Он улыбнулся матери, которую любил больше всех на свете, особенно за то, что она понимала его шутки. Имоджин в благодарность кивнула ему и послала воздушный поцелуй.
— Пойдем, Лестер, — сказала Калли, призывая таким образом Саймона к вниманию. — Самое время нанять фургон или что-то еще и забрать лошадей, пока они не умерли с голода.
— Я пошлю за ними, — тут же заявил виконт и вызвал слугу, позволив ей дать инструкции, где разыскать двух лошадей, которых она предполагала использовать после расправы с Ноэлем Кинси. Не прошло и минуты, как Саймон начал постигать странный, очень странный ход мыслей Каледонии Джонстон. — Ну, теперь, я полагаю, — устало сказал он, как только слуга отбыл выполнять спасательную миссию, — все мы более чем готовы выслушать вашу историю.
Сейчас Калли походила на заупрямившегося бычка. Эмоции девушки, как убедился Саймон, легко прочитывались в ее выразительных зеленых глазах.
— Я не вижу надобности посвящать вас в подробности. Вы, вероятно, считаете своим долгом прежде всего написать нашим родителям. Кроме того, я сомневаюсь, что вы способны оценить мой план… в отличие от вашей матери, которая кажется мне милейшим созданием. К тому же она любит вас, несмотря на то что вы обходитесь с ней самым постыдным образом.
— Благодарю, — сказала виконтесса. — Теперь я вспоминаю, что мне всегда хотелось иметь дочь. — После этого заявления леди блаженно вздохнула и кинула в рот еще одну сливу. — Не понимаю, что я так беспокоюсь о будущем? Хотя граф мне все-таки нужен, я полагаю.
— Вот несчастье! — не выдержал Саймон и провел рукой по голове, ероша волосы. Его мать не могла оставить этот жест без комментариев.
— Нет, вы посмотрите на него, дорогая! Ну скажите, разве он не прелесть? У вас не будет с ним никаких трудностей, как только вы выбьете его из седла, как я поступила с его отцом.
— Ну, это уж чересчур! — сердито сказал Саймон, топнув на мать. Он подошел к ней и поддел за локоть, понуждая подняться. — До свидания, мама. Желаю приятно провести время. И вам, Плам, тоже. Уходите!
Лестер встал, неловко расправляя свои юбки.
— Куда же мы пойдем? — Он взглянул на Калли в ожидании ответа. По-видимому, он так же смотрел на нее, прежде чем позволить себе сделать вдох.
— Идите в оранжерею и сорвите себе апельсинов, — сказал виконт, тесня мать к двери. — Или отправляйтесь на кухню и съешьте там курицу. Куда хотите, хоть к дьяволу! Только побыстрее!
— Эк он нас! — заметила виконтесса, фамильярно просовывая руку Лестеру под локоть. — Ловко, да? Но я и сама знаю, что зашла слишком далеко. Хотя было бы весьма любопытно задержаться. Саймон, веди себя прилично. Я считаю своим долгом присматривать за вами как компаньонка. И даже если меня не будет в комнате, это ничего не меняет. Пойдемте, мистер Плам. Посмотрим, может, Эмери найдет для вас что-нибудь подходящее. Если только вы не находите платье более удобным, хотя это трудно себе представить. Или вы не желаете отказываться от своих устоев? Скажите мне правду, я пойму. У Саймона был дядя, на самом деле двоюродный дедушка, с очень неординарной привычкой. Он любил примерять нижнее белье своей жены. А вы, мистер Плам, надели это платье только сегодня, или это ваша обычная практика?
Двустворчатые двери с шумом захлопнулись и отсекли Саймона от матери вместе с ее вопросами. Он повернулся и обратил разгневанный взгляд на Каледонию Джонстон.
— Ну, девочка, я жду! — проскрежетал он. — Рассказывайте все!
— Да разве я не пробовала? — Даже сейчас норовит переложить вину на другого, подумал виконт. Можно подумать, он держал ее за язык и не давал говорить! — И охота вам влезать с головой в это дело? — Она неожиданно улыбнулась, и весь его гнев как ветром сдуло. — Вы уверены, что вам это нужно, милорд? Мне кажется, если я просто заберу Лестера и отбуду восвояси, для вас будет больше пользы.
Саймон снова напрягся. Слова Каледонии Джонстон воспламенили в нем угасшую ярость. Он не понимал, почему именно, но твердо знал, что меньше всего хочет, чтобы это несуразное создание исчезло из его жизни. По крайней мере не сейчас, не в этой сумятице, когда ему в одном лице явились неуправляемый ребенок и очаровательная, в своем роде уникальная юная девушка. Кроме того, им руководили сугубо эгоистические соображения. Спасая Каледонию Джонстон от ее безумия, он в то же время намеревался воплотить в жизнь собственный план.
— Позволить вам уйти? Смотря что вы собираетесь делать дальше. Предположим, я предоставлю вам свободу, вам и мистеру Пламу. Что тогда? Отправитесь домой? Или приметесь снова охотиться за Филтоном, чтобы продырявить ему колено?
— Естественно, буду охотиться, — честно ответила Калли, не ведая, что этим ответом определила свою участь. Или по крайней мере свою резиденцию на следующие несколько недель. — Я лгу только по мелочам, а это важная вещь, поэтому я не скрываю, что хочу видеть его страдающим. Он этого заслуживает.
— Я тоже так считаю, — сказал Саймон, подталкивая ее к креслу. Затем он сел сам и положил ногу на ногу. Он сознательно делал все медленно, по одному движению за раз. Радуясь тому, что избрал верную тактику, во всяком случае, теша себя надеждой, что это так, он продолжал: — В определенной степени я разделяю ваши чувства к этому человеку, хотя не вполне согласен с методами наказания. Но я хочу услышать о ваших мотивах. И могу сказать честно: я не собираюсь сдавать властям ни вас, ни мистера Плама.
— Я знаю! — фыркнула Калли. Да, именно фыркнула. — Если бы у вас на уме была подобная подлость, я бы уже давно сидела в какой-нибудь каталажке. Хотя это не означает, что я вам доверяю, — поспешно добавила она. — Но и не очень-то боюсь, милорд.
Невысокого она мнения о его возможностях. Саймон воздал себе хвалу, не в первый раз за последние полчаса, что попросил удалиться Армана и Бартоломью. Ему не хотелось бы, чтобы до их ушей дошли слова Каледонии Джонстон.
— Продолжайте, — попросил он. Ему казалось, что он понуждает ее уже в десятый раз. — Расскажите мне о себе. Пожалуйста, — добавил он с заискивающей улыбкой, вспомнив замечание матери по поводу мух и меда.
— Я живу в Дорсете, в Норт-Даунс, — начала Калли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82
— Горничной тоже нужно будет увеличить рацион, мама, — нарочно сказал Саймон, хотя знал, что поступает плохо. — Кэтлин понадобится вся ее сила, чтобы вечером втиснуть тебя в твое платье.
— Негодник! — ответила Имоджин сыну, однако тотчас же поставила блюдо со сливами обратно на стол. — Если я умру, ты потом будешь казнить себя до конца дней.
— Ты ли это говоришь?! — саркастически заметил Саймон. — А как же твои планы? — Он улыбнулся матери, которую любил больше всех на свете, особенно за то, что она понимала его шутки. Имоджин в благодарность кивнула ему и послала воздушный поцелуй.
— Пойдем, Лестер, — сказала Калли, призывая таким образом Саймона к вниманию. — Самое время нанять фургон или что-то еще и забрать лошадей, пока они не умерли с голода.
— Я пошлю за ними, — тут же заявил виконт и вызвал слугу, позволив ей дать инструкции, где разыскать двух лошадей, которых она предполагала использовать после расправы с Ноэлем Кинси. Не прошло и минуты, как Саймон начал постигать странный, очень странный ход мыслей Каледонии Джонстон. — Ну, теперь, я полагаю, — устало сказал он, как только слуга отбыл выполнять спасательную миссию, — все мы более чем готовы выслушать вашу историю.
Сейчас Калли походила на заупрямившегося бычка. Эмоции девушки, как убедился Саймон, легко прочитывались в ее выразительных зеленых глазах.
— Я не вижу надобности посвящать вас в подробности. Вы, вероятно, считаете своим долгом прежде всего написать нашим родителям. Кроме того, я сомневаюсь, что вы способны оценить мой план… в отличие от вашей матери, которая кажется мне милейшим созданием. К тому же она любит вас, несмотря на то что вы обходитесь с ней самым постыдным образом.
— Благодарю, — сказала виконтесса. — Теперь я вспоминаю, что мне всегда хотелось иметь дочь. — После этого заявления леди блаженно вздохнула и кинула в рот еще одну сливу. — Не понимаю, что я так беспокоюсь о будущем? Хотя граф мне все-таки нужен, я полагаю.
— Вот несчастье! — не выдержал Саймон и провел рукой по голове, ероша волосы. Его мать не могла оставить этот жест без комментариев.
— Нет, вы посмотрите на него, дорогая! Ну скажите, разве он не прелесть? У вас не будет с ним никаких трудностей, как только вы выбьете его из седла, как я поступила с его отцом.
— Ну, это уж чересчур! — сердито сказал Саймон, топнув на мать. Он подошел к ней и поддел за локоть, понуждая подняться. — До свидания, мама. Желаю приятно провести время. И вам, Плам, тоже. Уходите!
Лестер встал, неловко расправляя свои юбки.
— Куда же мы пойдем? — Он взглянул на Калли в ожидании ответа. По-видимому, он так же смотрел на нее, прежде чем позволить себе сделать вдох.
— Идите в оранжерею и сорвите себе апельсинов, — сказал виконт, тесня мать к двери. — Или отправляйтесь на кухню и съешьте там курицу. Куда хотите, хоть к дьяволу! Только побыстрее!
— Эк он нас! — заметила виконтесса, фамильярно просовывая руку Лестеру под локоть. — Ловко, да? Но я и сама знаю, что зашла слишком далеко. Хотя было бы весьма любопытно задержаться. Саймон, веди себя прилично. Я считаю своим долгом присматривать за вами как компаньонка. И даже если меня не будет в комнате, это ничего не меняет. Пойдемте, мистер Плам. Посмотрим, может, Эмери найдет для вас что-нибудь подходящее. Если только вы не находите платье более удобным, хотя это трудно себе представить. Или вы не желаете отказываться от своих устоев? Скажите мне правду, я пойму. У Саймона был дядя, на самом деле двоюродный дедушка, с очень неординарной привычкой. Он любил примерять нижнее белье своей жены. А вы, мистер Плам, надели это платье только сегодня, или это ваша обычная практика?
Двустворчатые двери с шумом захлопнулись и отсекли Саймона от матери вместе с ее вопросами. Он повернулся и обратил разгневанный взгляд на Каледонию Джонстон.
— Ну, девочка, я жду! — проскрежетал он. — Рассказывайте все!
— Да разве я не пробовала? — Даже сейчас норовит переложить вину на другого, подумал виконт. Можно подумать, он держал ее за язык и не давал говорить! — И охота вам влезать с головой в это дело? — Она неожиданно улыбнулась, и весь его гнев как ветром сдуло. — Вы уверены, что вам это нужно, милорд? Мне кажется, если я просто заберу Лестера и отбуду восвояси, для вас будет больше пользы.
Саймон снова напрягся. Слова Каледонии Джонстон воспламенили в нем угасшую ярость. Он не понимал, почему именно, но твердо знал, что меньше всего хочет, чтобы это несуразное создание исчезло из его жизни. По крайней мере не сейчас, не в этой сумятице, когда ему в одном лице явились неуправляемый ребенок и очаровательная, в своем роде уникальная юная девушка. Кроме того, им руководили сугубо эгоистические соображения. Спасая Каледонию Джонстон от ее безумия, он в то же время намеревался воплотить в жизнь собственный план.
— Позволить вам уйти? Смотря что вы собираетесь делать дальше. Предположим, я предоставлю вам свободу, вам и мистеру Пламу. Что тогда? Отправитесь домой? Или приметесь снова охотиться за Филтоном, чтобы продырявить ему колено?
— Естественно, буду охотиться, — честно ответила Калли, не ведая, что этим ответом определила свою участь. Или по крайней мере свою резиденцию на следующие несколько недель. — Я лгу только по мелочам, а это важная вещь, поэтому я не скрываю, что хочу видеть его страдающим. Он этого заслуживает.
— Я тоже так считаю, — сказал Саймон, подталкивая ее к креслу. Затем он сел сам и положил ногу на ногу. Он сознательно делал все медленно, по одному движению за раз. Радуясь тому, что избрал верную тактику, во всяком случае, теша себя надеждой, что это так, он продолжал: — В определенной степени я разделяю ваши чувства к этому человеку, хотя не вполне согласен с методами наказания. Но я хочу услышать о ваших мотивах. И могу сказать честно: я не собираюсь сдавать властям ни вас, ни мистера Плама.
— Я знаю! — фыркнула Калли. Да, именно фыркнула. — Если бы у вас на уме была подобная подлость, я бы уже давно сидела в какой-нибудь каталажке. Хотя это не означает, что я вам доверяю, — поспешно добавила она. — Но и не очень-то боюсь, милорд.
Невысокого она мнения о его возможностях. Саймон воздал себе хвалу, не в первый раз за последние полчаса, что попросил удалиться Армана и Бартоломью. Ему не хотелось бы, чтобы до их ушей дошли слова Каледонии Джонстон.
— Продолжайте, — попросил он. Ему казалось, что он понуждает ее уже в десятый раз. — Расскажите мне о себе. Пожалуйста, — добавил он с заискивающей улыбкой, вспомнив замечание матери по поводу мух и меда.
— Я живу в Дорсете, в Норт-Даунс, — начала Калли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82