А если я, к примеру, скажу, что мистер Каррадин все знает, тем самым я подпишу ему смертный приговор. Я не прошу, чтобы вы мне доверяли, и уж тем более я сама не доверяю вам, но отныне мы более или менее на равных. Я вам нужна. А это значит, что у меня остается надежда. Не рассчитывайте, что я поделюсь с вами информацией, которая нарушит этот баланс.
— Раз уж мы так откровенны, — ответил капитан, — скажите мне по крайней мере, в каком примерно регионе назначена встреча. Не можем же мы отправляться неизвестно куда. Времени мало.
— Встреча назначена примерно в тридцати милях к северо-востоку от Хайберского перевала. И больше я вам ничего не скажу. Берите с собой припасы в расчете на это расстояние.
По выражению лиц мужчин Люси поняла, что их информация более или менее совпадает с ее словами. Чтобы унять дрожь в руках, молодая женщина допила бренди. В какую же опасную игру она ввязалась! Придется вывести Бруно и его людей к такому месту, откуда она сможет сама добраться до Эдуарда. Речь идет не только о ее жизни, но также о будущем Афганистана и Индии. Можно не сомневаться, что Бруно получил приказ устранить Абдур-Рахмана прежде, чем принц сумеет объединить мятежные племена. Да и Эдуарда русские живым не выпустят.
— Мы отправляемся в путь завтра на рассвете, — объявил капитан. — Вы отправитесь со мной, и я всю ночь глаз с вас не спущу. Арман, вы распорядитесь насчет кареты?
— Разумеется.
Мсье Арман поднялся и поцеловал Люси руку, словно вся эта сцена происходила на каком-нибудь светском рауте.
— Увы, мадам, я вынужден откланяться.
Люси подумала, что всего несколько минут назад этот человек рассуждал вслух, как лучше избавиться от ее трупа.
— До свидания, мсье.
— Да, мадам, до новых встреч. — Арман ослепительно улыбнулся. — Желаю вам и капитану благополучно найти лорда де Бомона. Счастливого путешествия.
Не хватало только шампанского и шоколада, чтобы еще больше подчеркнуть всю абсурдность происходящего.
— Спасибо, — чопорно ответила Люси.
Вряд ли стоило напоминать мсье Арману, что у нее и капитана совершенно разные цели. Пленница должна уметь находить правильный тон при общении со своими тюремщиками — это все равно что идти по тонкой проволоке над пропастью. Если переиграть и показаться глупее, чем ты есть на самом деле, Бруно решит, что игра не стоит свеч, и попросту перережет своей пленнице горло. С другой стороны, если показаться слишком умной, капитан может поступить точно таким же образом из предосторожности.
Арман сказал на прощание несколько слов капитану, но, к сожалению, на языке, которого Люси не знала. Должно быть, они говорили по-русски, и это еще более укрепило Люси в уверенности, что Арман никакой не француз. То, что эта парочка объяснялась между собой по-французски, еще ничего не значило — известно, что русские аристократы учат французский с колыбели и часто говорят на нем лучше, чем на своем родном языке.
Почти сразу же прибыл экипаж Армана — довольно потрепанного вида коляска, которая не должна была привлечь к себе внимания на улицах Пешавара. В отличие от своего товарища Бруно не пытался играть в галантность. Он крепко связал Люси руки и заткнул ей рот кляпом. Сверху надвинул чадру, чтобы кляп не бросался в глаза.
Затем капитан достал из кармана кинжал и показал его пленнице — деловито, без всякой угрозы.
— Я принял необходимую предосторожность, мадам, чтобы уберечь вас от глупых поступков. Не вздумайте выскакивать из экипажа, когда мы будем проезжать мимо дома мистера Каррадина. Всю дорогу я буду держать клинок у вашего сердца. Если что — вам конец.
Люси передернулась и испугалась, что ее сейчас вырвет. Весь день она почти ничего не ела, но при данных обстоятельствах рассчитывать на трапезу не приходилось.
Бруно сдержал слово — всю дорогу он держал кинжал наготове. Когда коляска подпрыгивала на ухабах, Люси чувствовала, как острие покалывает ей кожу. Поездка не доставила молодой женщине никакого удовольствия, и она несказанно обрадовалась, когда экипаж остановился у неприметного, но опрятного домика, расположенного в стороне от британских кварталов.
Бруно отвел ее в маленькую комнату без окон, где при прежних хозяевах, должно быть, находилась зенана, женская часть дома.
— Припасы, которые вы возьмете с собой, вам принесут, — сказал капитан, вынимая кляп и распутывая веревку. — У дверей я поставлю часового. Это мой человек, он всецело мне предан. Из города выедете в той одежде, которая на вас сейчас.
— Я целый день ничего не ела и очень хочу пить.
Люси произнесла эти слова не только потому, что ее мучили голод и жажда, а еще и потому, чтобы проверить реакцию своего тюремщика. К ее удивлению, он без колебаний ответил:
— Вы получите хлеб и сыр. Из питья — козье молоко или вода.
— Вода, пожалуйста.
Бруно оценивающе посмотрел на нее и холодно улыбнулся:
— Удивляетесь моей покладистости, мадам? Все очень просто. Вы для меня — средство, с помощью которого я достигну цели. Мне нужно, чтобы вы были полны сил. Не хватало еще, чтобы пришлось тащить вас на себе.
Во всяком случае, подумала Люси, он не садист, и то слава Богу. Правда, такого с пути не собьешь. Он руководствуется не страстями, а исключительно практическими соображениями. Необходимо найти слабые места в его характере, без этого убежать не удастся. Увы, люди практичные, как правило, слабостями не обладают.
Хорошо хоть не придется ложиться спать на голодный желудок. Слишком много голодных ночей провела Люси в Куваре и потому отлично понимала, какое благо — полный желудок.
Через несколько минут вошел какой-то европеец и, не произнося ни слова, поставил перед ней тарелку с сыром и индийскими лепешками. Люси поужинала с аппетитом. Для пленницы, жизнь которой еще два часа назад висела на волоске, она чувствовала себя не так уж скверно.
Первый день пути был не столько тяжел, сколько скучен и полон мелких неудобств. Бруно снабдил пленницу достаточным количеством съестных припасов, дал ей осла, одеяла, выдал крепкие сапоги на кожаной подошве и теплую куртку. Пока отряд двигался по долине, теплая одежда лежала в тюке, притороченном к седлу. В низине всадникам досаждали не ледяные ветры, а жара и мухи.
Люди Бруно, разумеется, были не в мундирах, однако, по мнению Люсинды, любой мало-мальски наблюдательный человек без труда опознал бы в полудюжине молчаливых путников людей военных. Некоторых из них она даже узнала — они сопровождали капитана, когда заблудившийся отряд повстречал в горах ее и Эдуарда.
О чем русские говорили между собой, Люси не понимала, но несколько раз заметила, как Бруно выругал своих солдат за то, что они по привычке отдали ему честь. Надо сказать, что солдаты играли свою роль довольно бездарно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82
— Раз уж мы так откровенны, — ответил капитан, — скажите мне по крайней мере, в каком примерно регионе назначена встреча. Не можем же мы отправляться неизвестно куда. Времени мало.
— Встреча назначена примерно в тридцати милях к северо-востоку от Хайберского перевала. И больше я вам ничего не скажу. Берите с собой припасы в расчете на это расстояние.
По выражению лиц мужчин Люси поняла, что их информация более или менее совпадает с ее словами. Чтобы унять дрожь в руках, молодая женщина допила бренди. В какую же опасную игру она ввязалась! Придется вывести Бруно и его людей к такому месту, откуда она сможет сама добраться до Эдуарда. Речь идет не только о ее жизни, но также о будущем Афганистана и Индии. Можно не сомневаться, что Бруно получил приказ устранить Абдур-Рахмана прежде, чем принц сумеет объединить мятежные племена. Да и Эдуарда русские живым не выпустят.
— Мы отправляемся в путь завтра на рассвете, — объявил капитан. — Вы отправитесь со мной, и я всю ночь глаз с вас не спущу. Арман, вы распорядитесь насчет кареты?
— Разумеется.
Мсье Арман поднялся и поцеловал Люси руку, словно вся эта сцена происходила на каком-нибудь светском рауте.
— Увы, мадам, я вынужден откланяться.
Люси подумала, что всего несколько минут назад этот человек рассуждал вслух, как лучше избавиться от ее трупа.
— До свидания, мсье.
— Да, мадам, до новых встреч. — Арман ослепительно улыбнулся. — Желаю вам и капитану благополучно найти лорда де Бомона. Счастливого путешествия.
Не хватало только шампанского и шоколада, чтобы еще больше подчеркнуть всю абсурдность происходящего.
— Спасибо, — чопорно ответила Люси.
Вряд ли стоило напоминать мсье Арману, что у нее и капитана совершенно разные цели. Пленница должна уметь находить правильный тон при общении со своими тюремщиками — это все равно что идти по тонкой проволоке над пропастью. Если переиграть и показаться глупее, чем ты есть на самом деле, Бруно решит, что игра не стоит свеч, и попросту перережет своей пленнице горло. С другой стороны, если показаться слишком умной, капитан может поступить точно таким же образом из предосторожности.
Арман сказал на прощание несколько слов капитану, но, к сожалению, на языке, которого Люси не знала. Должно быть, они говорили по-русски, и это еще более укрепило Люси в уверенности, что Арман никакой не француз. То, что эта парочка объяснялась между собой по-французски, еще ничего не значило — известно, что русские аристократы учат французский с колыбели и часто говорят на нем лучше, чем на своем родном языке.
Почти сразу же прибыл экипаж Армана — довольно потрепанного вида коляска, которая не должна была привлечь к себе внимания на улицах Пешавара. В отличие от своего товарища Бруно не пытался играть в галантность. Он крепко связал Люси руки и заткнул ей рот кляпом. Сверху надвинул чадру, чтобы кляп не бросался в глаза.
Затем капитан достал из кармана кинжал и показал его пленнице — деловито, без всякой угрозы.
— Я принял необходимую предосторожность, мадам, чтобы уберечь вас от глупых поступков. Не вздумайте выскакивать из экипажа, когда мы будем проезжать мимо дома мистера Каррадина. Всю дорогу я буду держать клинок у вашего сердца. Если что — вам конец.
Люси передернулась и испугалась, что ее сейчас вырвет. Весь день она почти ничего не ела, но при данных обстоятельствах рассчитывать на трапезу не приходилось.
Бруно сдержал слово — всю дорогу он держал кинжал наготове. Когда коляска подпрыгивала на ухабах, Люси чувствовала, как острие покалывает ей кожу. Поездка не доставила молодой женщине никакого удовольствия, и она несказанно обрадовалась, когда экипаж остановился у неприметного, но опрятного домика, расположенного в стороне от британских кварталов.
Бруно отвел ее в маленькую комнату без окон, где при прежних хозяевах, должно быть, находилась зенана, женская часть дома.
— Припасы, которые вы возьмете с собой, вам принесут, — сказал капитан, вынимая кляп и распутывая веревку. — У дверей я поставлю часового. Это мой человек, он всецело мне предан. Из города выедете в той одежде, которая на вас сейчас.
— Я целый день ничего не ела и очень хочу пить.
Люси произнесла эти слова не только потому, что ее мучили голод и жажда, а еще и потому, чтобы проверить реакцию своего тюремщика. К ее удивлению, он без колебаний ответил:
— Вы получите хлеб и сыр. Из питья — козье молоко или вода.
— Вода, пожалуйста.
Бруно оценивающе посмотрел на нее и холодно улыбнулся:
— Удивляетесь моей покладистости, мадам? Все очень просто. Вы для меня — средство, с помощью которого я достигну цели. Мне нужно, чтобы вы были полны сил. Не хватало еще, чтобы пришлось тащить вас на себе.
Во всяком случае, подумала Люси, он не садист, и то слава Богу. Правда, такого с пути не собьешь. Он руководствуется не страстями, а исключительно практическими соображениями. Необходимо найти слабые места в его характере, без этого убежать не удастся. Увы, люди практичные, как правило, слабостями не обладают.
Хорошо хоть не придется ложиться спать на голодный желудок. Слишком много голодных ночей провела Люси в Куваре и потому отлично понимала, какое благо — полный желудок.
Через несколько минут вошел какой-то европеец и, не произнося ни слова, поставил перед ней тарелку с сыром и индийскими лепешками. Люси поужинала с аппетитом. Для пленницы, жизнь которой еще два часа назад висела на волоске, она чувствовала себя не так уж скверно.
Первый день пути был не столько тяжел, сколько скучен и полон мелких неудобств. Бруно снабдил пленницу достаточным количеством съестных припасов, дал ей осла, одеяла, выдал крепкие сапоги на кожаной подошве и теплую куртку. Пока отряд двигался по долине, теплая одежда лежала в тюке, притороченном к седлу. В низине всадникам досаждали не ледяные ветры, а жара и мухи.
Люди Бруно, разумеется, были не в мундирах, однако, по мнению Люсинды, любой мало-мальски наблюдательный человек без труда опознал бы в полудюжине молчаливых путников людей военных. Некоторых из них она даже узнала — они сопровождали капитана, когда заблудившийся отряд повстречал в горах ее и Эдуарда.
О чем русские говорили между собой, Люси не понимала, но несколько раз заметила, как Бруно выругал своих солдат за то, что они по привычке отдали ему честь. Надо сказать, что солдаты играли свою роль довольно бездарно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82