– Кто вы такой и что вы тут делаете?
– А вы сами кто?
– Я любецкий гражданин, – гордо отвечал Номер Первый. Лицо его пылало, даже блестящая лысина покраснела; куда девалось прежнее кроткое выражение. – Ваши документы!
На миг надменный мальчик оторопело разинул рот. Взрослый незнакомец вытащил целую пачку бумаг и сердито сунул ее Номеру Первому.
"По мере чтения документов привычные ласковые морщинки все чаще собирались на лице Номера Первого.
– Как интересно! Как интересно! Вы меня простите, но, знаете, на всякий случай, – заворковал он.
– Пожалуйста, пожалуйста, – равнодушно сказал неизвестный, пряча документы в сумку.
– Товарищи, – обратился к нам Номер Первый, – это тоже изыскатель, но только без всякого номера. Он геолог, разыскивает стройматериалы. Наконец-то догадались, что наш камень годится и для домов и для дорог!
Ребята разочарованно вздохнули. Им бы куда больше хотелось поймать самого настоящего шпиона.
– Месторождения вашего известняка давно изучены, – равнодушно объявил геолог, – но в нашем институте считают, что они низкого качества.
– «Низкого качества»! – вспыхнул Номер Первый. Его морщинки снова исчезли. – Вы наш кремль видели? Пятьсот лет стоит. А вы видели, как сверкают на солнце белые башни и стены? Запомните: в Любце ничего нет низкого качества, только первоклассное. Ваши геологи поковыряли известняк сверху на этой горе и растрезвонили: низкое качество! Идемте, я вам покажу, откуда наши предки добывали строительный камень.
Ух, как он здорово рассердился! Его лысина, шея, щеки стали малиновыми. Он подбежал к краю откоса, вобрал в себя воздух и ринулся вниз, увлекая за собой лавину щебня.
Покатились за ним и мы, но не так стремительно; мы цеплялись за камни, за корни и ветви кустарника.
– Осторожнее! – откуда-то издалека донесся вопль Магдалины Харитоновны.
А мы уже очутились у подошвы горы. Номер Первый повел нас по узкой тропинке, идущей вдоль откоса. Вдруг он остановился и начал раздвигать кусты бузины.
Мы увидели темную дыру, вроде барсучьей норы.
– Чья это берлога? – всполошилась Магдалина Харитоновна.
– Это не берлога, а та самая пещера, о которой я вам говорил, а точнее – старая штольня, – отвечал Номер Первый своим обычным воркующим, кротким голоском. Видно, бешеный спуск с горы несколько рассеял его злость. – Это отверстие проделали люди. Только слишком узко проделали, а тут еще водой песок нанесло, дырка совсем затянулась. До подземного грота придется метров десять проползти на животе по сырому месту. И еще знаете что? Ребятишкам в трусах будет холодновато.
– Нет, нет! – замахала руками Магдалина Харитоновна. – Вы, если хотите, отправляйтесь с доктором, да еще ее прихватите! – Она сердито указала на Люсю. – А детей я не пущу. За жизнь и здоровье детей отвечаю я! – Она решительно подняла голову вверх, только ее крючковатый нос продолжал смотреть вниз.
– Да убедитесь, – уговаривал Номер Первый, – штольня пробита в настоящей скале.
– Магдалина Харитоновна, ну пожалуйста, мы вас очень просим!
Все девочки и часть мальчиков обступили свою руководительницу. Общими стараниями мы уговорили-таки Магдалину Харитоновну остаться у входа и стеречь набитый камнями рюкзак геолога.
– Ну да, еще позволения спрашивать! – проворчал себе под нос один из близнецов.
– А мы бы все равно полезли, – вторил, другой.
– А что там спрятано? – спросила Соня.
– Спрятана спящая красавица, – вздохнула Галя. Мальчики прикрепили к концам двух палок по кусочку сапожного вара. Началось путешествие в преисподнюю. Номер Первый, несмотря на толщину, быстро лег на живот и так же быстро исчез в черной неизвестности, за ним юркнул безмятежно улыбающийся Майкл, за Майклом полез толстый геолог, потом надменный мальчик, Люся, все остальные мальчики, за ними девочки. Я решился последним отправиться в это неслыханное путешествие.
После ослепительного солнца и жары тут было темно и холодно. Лежа на животе, передвигая ноги и руки по мокрой и липкой грязи, я медленно пополз. Я весь перепачкался, даже в нос попала грязь, на зубах скрипел песок.
Ох, я, наверное, полз целый час. Наконец откуда-то издалека раздался радостный лай Майкла, а вскоре послышался бодрый голос Номера Первого:
– Сюда, правее! Вот и конец!
Я вскочил на ноги, облегченно вздохнул и осмотрелся. Мальчики стояли, высоко подняв зажженные факелы. Бр-р! Какой холодище!
Мы очутились в огромном заколдованном дворце. При неровном, дрожащем свете факелов темные, едва видимые стены зала уходили куда-то в черную высь. Вдалеке мерно позванивали капли.
Витя Большой зажег карманный фонарик. Геолог отбил молотком кусочек стены. На изломе плоский камень оказался совсем белым, как сахар. Геолог попробовал его разломать пальцами, но не смог.
– Ну как? – спросил его Номер Первый.
– Посмотрим, что покажут лабораторные испытания, – ответил тот, и в голосе его послышалось волнение. – Кажется, это первоклассный строительный камень.
– То-то же. А вы говорите – «низкого качества»! – проворчал Номер Первый.
Геолог с поразительной для его толщины ловкостью начал карабкаться на стену, хватаясь за выступы камня; кое-где он откалывал молотком куски. Оказывается, стены-то были из белого известняка, но стали черными от копоти. В течение, может быть, нескольких сот лет люди, когда добывали камень, жгли факелы, и копоть садилась на стены. Геолог откалывал молотком куски на разной высоте. Витя Большой с фонариком в руке, едва уместившись в расщелине, прикладывал рулетку к стене по указаниям геолога. Кто-то взялся за нижний конец рулетки. Геолог диктовал, а надменный мальчик, держа рукой фонарик, записывал замысловатые названия отдельных слоев камня и их мощность.
С факелом в руках мальчики и девочки разбрелись по залу, откалывали молотками куски и набирали их в рюкзаки. Вдруг Люся заметила, что Майкл старательно обнюхивает большой темный камень, торчащий из стены. Ловким ударом молотка она разбила его пополам. Это оказалась крупная жеода с кристаллами внутри, тускло мерцавшими при свете факела.
– Девочки, светите ближе! – Люся встала на колени. – Ах, ничего не поймешь! Может, он мутный. Надо на солнце.
Обратно двинулись в другом порядке: сперва Майкл, потом я, потом девочки, дальше уж не знаю кто. Впереди светился яркий кружок, и потому ползти обратно было немножко веселее, а самое главное – с каждым метром становилось теплее.
Выползавших встречали громким хохотом. Только глаза и зубы блестели на наших лицах; мы напоминали поросят – любителей понежиться в луже. Обмазанные грязью косы девочек слиплись, вся наша одежда, руки и ноги были сплошь покрыты грязью.
– Ах, смотрите, смотрите, – вскричала Люся, – настоящий аметист!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53