– Я всегда удивлялась, почему это в некоторых местах женщине прилично сидеть одной за столом, а в баре нет.
– В Майами этому не придают значения. Вы здесь в первый раз?
– Да.– Она еле заметно вздохнула. Взмахнув длинными ресницами, вопросительно взглянула на него:
– Что бы вы порекомендовали выпить?
– Даже не знаю. Все зависит от вашего вкуса.
– Дома я почти не пью. Моему мужу это не нравится. Но сейчас чувствую потребность. Хочу как-то расслабиться. Не слишком, но…– затем, с вызывающей ноткой: – А почему бы действительно не расслабиться?
– Нет причины для отказа, мадам. Назовите только, что вы хотите.
– Дайкири? – она очаровательно вздернула голову.
– Тот, который делается с ромом?
– С удовольствием.
– Сейчас мы приготовим дайкири.
Тайни повернулся, чтобы заняться коктейлем. Она открыла сумочку, достала сигарету, прихватила ее губами и стала наощупь искать зажигалку, и тут приятный мужской голос позади нее произнес:
– Можно мне? Вы позволите? Слева от ее сигареты возник огонек.
Эллен посмотрела в зеркало над баром, где отразилось худощавое, улыбающееся лицо, загорелое, белозубое. Она заметила еще, что у мужчины каштановые волосы. Эллен прикурила, затянулась. Выпуская дым, вежливо произнесла: «Спасибо». Он также вежливо ответил: «Не стоит благодарности»,– и сел на стул рядом с ней. Она спокойно опустила ресницы и защелкнула сумочку. Тайни поставил на бумажную салфетку перед ней полный, на высокой ножке и расширяющийся кверху бокал. Мужчина заказал:
– Бурбон и воду, пожалуйста, Тайни.
– Один момент,– голос Тайни прозвучал ворчливо.
– Так его зовут Тайни? – обернулась Эллен к незнакомцу.
Он в ответ усмехнулся.
– Конечно. Если это его настоящее имя.
– Понятно,– сказала она и медленно сделала глоток из бокала.– Великолепно, Тайни. Это то, что меня спасет.
– От чего? – с интересом спросил мужчина.
– От того, что беспокоит меня. Какое-то чувство потерянности, неопределенности. Не знаю, чем бы мне заняться…
– Почему бы просто не поразвлечься? Ведь Майами-Бич предназначен для этого.
– Я очень хочу,– было что-то жалобное в ее тоне.– Но не знаю, как.– Она сделала еще один долгий глоток из бокала.– Впрочем, это мне, кажется, поможет.
– А я не смогу вам помочь? – спросил он.– Не хочу слишком навязываться, но… меня зовут Джин Блейк.
– Мне вовсе не кажется, что вы навязчивы. Меня зовут Эллен Гаррис. Миссис Герберт Гаррис,– быстро добавила она.
Он сделал большой глоток из бокала и покрутил его между пальцев. Не глядя на нее, он спросил:
– Что Герберт делает сегодня вечером?
– Он в Нью-Йорке,– в ее голосе прозвучала едва заметная враждебная нотка,– он искренне убежден в том, что мужья и жены должны время от времени расставаться.
– Совершенно с ним согласен,– сказал Джин.– Я одобряю Герберта. Определенно одобряю. Почему бы вам не допить дайкири, Эллен?
Она мягко сказала:
– Да, вероятно, надо допить, прежде чем я помчусь отсюда.
– Куда же вы помчитесь?
– Подальше от вас.
– Обратно к Герберту?
– О, нет. Я не могу вернуться раньше, чем через две недели.
– Две недели? – Он повернулся, изучая ее лицо пока она допивала бокал.– Не было ли когда-то книги, которая называлась «Три недели» Элеоноры Глинн, а?
– Не знаю, а что?
Джин проглотил остаток виски и сказал Тайни:
– Еще два, пожалуйста,– а затем ей, когда Тайни отвернулся, чтобы смешать напитки:
– Мне только что пришла в голову блестящая идея: бьюсь об заклад, что если бы мы с вами объединили наши усилия, то добились большего, чем смогли действующие лица этого романа за три недели.
– Чего добились бы? – спросила она, сощурив глаза и покусывая нижнюю губу с таким видом, будто не очень-то следит за темой разговора.
– Веселья,– сказал он.– Разве не за этим мы сюда приехали? Простого, неомраченного, чистого, безудержного веселья, когда забываешь обо всем.
Тайни подал им напитки. Джин Блейк достал чековую книжку и попросил:
– На один счет, Тайни.
– О, нет. Не надо. Я могу за себя заплатить, спасибо. И за вас тоже.
– Но я хочу…
– Дайте мне счет, пожалуйста,– она властно протянула руку, Тайни вручил ей счет, подняв вопросительно бровь на Блейка.– И карандаш, пожалуйста,– и затем объяснила Джину: – Это мой отель. Я буду чувствовать себя лучше, если подпишу счет сама. Я уверена – и Герберту будет лучше, если я подпишу его.
Она взяла у Тайни карандаш и старательно подписалась: «Миссис Герберт Гаррис. 326»
– Я бы чувствовала себя продажной девкой, позволь я вам уплатить за коктейли, мистер Блейк,– объяснила она.– А вы, надеюсь, понимаете меня, Тайни? – обратилась она к бармену.
– Да, мадам, конечно, я понимаю,– Тайни держал подписанный счет двумя пальцами.
– В следующий раз,– сказала она,– в вашем отеле вы сами можете подписывать. По-моему, это справедливо, не так ли? – Она залпом опорожнила бокал и твердо поставила его на стойку.
– Так где же азартные игры, ночные клубы, безумство? – потребовала она.– Как-будто я не покидала Парк-авеню.
– Вы хотите поиграть?
– Очень хочу поиграть и много. Вы знаете, куда пойти?
– Я знаю все места на побережье,– сказал Джин Блейк.
Он положил чаевые – долларовую бумажку – возле своего пустого бокала.– Беда только в том, что моя машина в гараже на ремонте. Придется вызвать такси.
Он соскользнул со стула, избегая полувосхищенного, полуобвиняющего взгляда Тайни, и твердо взял ее под руку.
– До свидания, Тайни,– сладко улыбнулась она бармену, а Джину Блейку сказала:
– Нам не надо такси. У меня есть машина. Симпатичная, маленькая, с открытым верхом. Сегодня взяла напрокат на две недели.
Тайни заскрипел зубами, наблюдая, как они вместе двигались к выходу на стоянку.
Этот Джин,– говорил он себе сердито и завистливо,– ей-богу, заполучил… И какой кусочек! Денежный и сексуальный…, а это ничтожество – ее муженек в Нью-Йорке – будет счета оплачивать. Так ему и надо! – думал мстительно Тайни. Он-то слышал, как она говорила Джину, что ее муж считает: женатые пары должны разлучаться время от времени.– Видимо,– думал Тайни,– у этого мистера Герберта Гарриса есть какая-то красотка, с которой он собирается весело провести время, пока его жена отдыхает в Майами. Ну и черт с ними! Почему бы ей не поразвлечься с Джином? – решил он. И только подумал: – Когда же он теперь вновь увидит миссис Гаррис?
ГЛАВА 4
Марте Хейс очень нравилось быть горничной в отеле «Бич-Хэвен». Она работала на третьем этаже уже шесть месяцев, и работа ей ни разу не показалась монотонной. Постояльцы часто менялись. Богатые люди с Севера приезжали и уезжали, в большинстве случаев оставаясь неделю-другую. Этого было достаточно, чтобы запомнить улыбчивую и услужливую цветную служанку, которая убирала их комнаты и всегда старалась оказать любую дополнительную услугу для их удобства и комфорта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33