Три метра на четыре. Больше похоже на бункер - в подвале, бетонные стены, едва скрытые тонким слоем белой водоэмульсионки, забранное решеткой окошко под потолком. Зато стол хороший, дубовый стол, и кушетка вполне приличная, чтобы спать. И кресло роскошное, кожаное, эргономическое. Ильгет почти из него и не вылезала.
Ей даже за пределы кабинета редко удавалось теперь выйти.
Не вопрос, это, конечно, гораздо лучше, чем воевать с дэггерами. Это оказалось даже увлекательно.
Ильгет чувствовала себя пауком, висящим в центре огромной сети. Вот она, сеть - в сине-золотой рамке, повисшей в воздухе, таблицы многофакторного анализа информационного поля Лонгина. Чтобы их составить, работали тысячи людей по всей стране. Тысячи - теперь подчиненных Ильгет, были среди них и квиринские агенты, и лонгинцы. Результаты просмотра прессы, анализа граффити, бесчисленных опросов населения, анонимных и открытых, статистики, еще сохранившегося кое-где самиздата. Уже была восстановлена компьютерная сеть, и в сети работали десятки агентов лонгинской СИ - разведчиков и аналитиков. Вся информация, которую они добывали, стекалась сюда, в эти таблицы.
Никто не знал их так хорошо, как Ильгет.
Она ждала чего-то подобного, но в меньших масштабах. Когда центор Эркор, главнокомандующий операцией назначил ее начальницей Службы Информации Лонгина, Ильгет перепугалась - до холода в кончиках пальцев, до паники и желания немедленно заявить, что это невозможно, что она вообще в таком случае увольняется из ДС. Она даже и сказала вслух, что это невозможно… Разумеется, не помогло. Даже Дэцин не стал ее уговаривать. Приказы не обсуждают.
Бояться оказалось просто некогда.
Да и нечего бояться. Замкнутый кабинет в подвале, мощный циллос и стекающиеся потоки информации. Приходилось, правда, много быть на связи с разными людьми, но и к этому Ильгет быстро привыкла.
Спать удавалось нечасто и никогда - хотя бы шесть часов подряд. Есть - прямо за монитором. Первая стадия работы - первичный сбор данных и анализ информационного поля - была завершена в несколько дней. То есть она продолжалась и сейчас, но теперь Ильгет было еще сложнее - она занималась и второй стадией, формированием потоков. То есть руководила, через трех заместителей, десятками агентов СИ, под контролем которых составлялись программы телевидения, радио, контент новостных сайтов сети, содержание все еще существующих в Лонгине бумажных газет. Под их же контролем работали все издательства страны. Война все еще продолжалась, и работа с информацией была крайне жесткой.
Также Ильгет полностью координировала взаимодействие СИ и других частей ДС - военной и гуманитарной.
Ей снились дэггеры. Не в виде черных пастей-воронок в небе, и не в виде белесых шаров-капсул, вообще не видимым образом - ей снился ужас. Ужас, черная слизь "чернил", горящая земля, вставшая дыбом, и эта земля обрушивалась на нее, и надо было бежать, но невозможно, никак, ее парализовало, и огонь валился на нее, но сделать ничего уже нельзя… Ильгет проснулась, жадно хватая воздух, не понимая, почему вокруг темно, где она, что случилось…
Будильник.
— Заткнись, - пробормотала она. Тонкий назойливый писк прекратился. Ильгет спустила ноги с кушетки. Вспыхнул свет и рамка монитора.
Ильгет подошла к раковине, умылась, напилась воды из горсти. Когда ты в бикре, ходить в туалет очень сложно. Ну очень. Проще время от времени менять биофильтры, это занимает меньше времени, чем снять сам бикр. Да и делать это надо реже.
Мерзкое состояние. Ильгет села в кресло, ничего еще не соображая. Рамка расширилась перед ней, линии раскинулись веером. Ильгет прикрыла глаза. Господи, как не хочется-то думать обо всем этом… надо бы хоть помолиться, кстати, ведь утро. Кажется, утро. Или нет? Она взглянула на часы - да, причем уже довольно поздно, девять утра. Но она и заснула на рассвете.
У меня ничего не получится. Дэцин выгонит меня из ДС. Скажет, зачем мне такие идиотки, которые и воевать не умеют, и даже с информационной работой справиться не могут. А что ты вообще тогда можешь? Если бы хоть подучиться, набраться опыта… почему сразу - начальницей? Почему нельзя было сейчас, в этой акции, поставить меня хотя бы на должность Андорина? Выполняла бы поручения, командовала агентами, ездила по городу… хотя и это бы у меня не получилось… Господи, как плохо-то все…
Зуммер. Связь. Ильгет протянула руку, в экране возникло лицо Лесли, отвечавшего за Тому и Томскую область.
— Ара, ди Эйтлин, внеплановая связь.
— Ара, ди Лесли, - ответила она, - в чем дело?
— Это о листовках, о которых я говорил вчера. Мы только что обнаружили источник… Подпольная мини-типография. Этим занимались вплотную три человека, и еще у них есть какая-то сеть. Все трое арестованы.
Ильгет кивнула. Листовки. Кто-то распространял в Томе листовки, призывающие бороться с оккупантами. Ведь мы оккупанты…
— Связь с сагонами?
— Синги, - коротко ответил Лесли.
Значит, не эммендары, значит, возможно, что и вообще не имеют к сагонам отношения, никогда их не видели и не знают толком, какую роль сагоны сыграли во всем этом. Для них мы просто - чужеземные оккупанты, которые захватили и разрушили цветущее государство на пике его успехов.
— Будем выявлять всю сеть? - спросил Лесли. Ильгет покачала головой. Нет, так не делают в этой обстановке, и Лесли отлично это знает, просто ему надо, чтобы ответственность лежала на Ильгет.
— Оставьте. Тех троих - руководителей - в лагерь… кто они? - вдруг спросила она, сама не зная, зачем.
— Да обычные местные, две женщины, один мужчина. Молодежь все, до тридцати лет. Ролла Нейо, Нела Винс…
Ильгет не расслышала третьего имени.
— Нела Винс… подробнее, - она стиснула пальцы, сцепленные в замок.
Нела Винс, 26 лет, мать двоих детей, образование - университет, лингвист, родилась в Иннельсе…
— Доставьте ее сюда, в Иннельс. Ко мне, - сказала Ильгет.
Лесли уже исчез, а она все смотрела в экран с колотящимся сердцем. Так не бывает… не может быть. Еще и это! Господи, да сколько же можно…
Ильгет заставила себя забыть о случившемся. Некогда. Надо работать.
Что там в Заре? Она уже выделена тревожно-розовым цветом. Ильгет еще позавчера почувствовала неладное, а сегодня циллос забил тревогу. Информационная обстановка в Заре неблагополучна. Меры приняты, собственно, еще позавчера. Пока информационные меры - усилено направленное теле- и радиовещание, плакаты, наглядная агитация, газеты, распускаются слухи, кроме того, гуманитарная часть обещала направить туда усиленную помощь. Хотя в Заре и так все благополучно. Зара не разрушена совсем. Беженцы из окрестных деревень все получили крышу над головой, питание. Работает даже водопровод, подается электричество, город нормально функционирует.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139
Ей даже за пределы кабинета редко удавалось теперь выйти.
Не вопрос, это, конечно, гораздо лучше, чем воевать с дэггерами. Это оказалось даже увлекательно.
Ильгет чувствовала себя пауком, висящим в центре огромной сети. Вот она, сеть - в сине-золотой рамке, повисшей в воздухе, таблицы многофакторного анализа информационного поля Лонгина. Чтобы их составить, работали тысячи людей по всей стране. Тысячи - теперь подчиненных Ильгет, были среди них и квиринские агенты, и лонгинцы. Результаты просмотра прессы, анализа граффити, бесчисленных опросов населения, анонимных и открытых, статистики, еще сохранившегося кое-где самиздата. Уже была восстановлена компьютерная сеть, и в сети работали десятки агентов лонгинской СИ - разведчиков и аналитиков. Вся информация, которую они добывали, стекалась сюда, в эти таблицы.
Никто не знал их так хорошо, как Ильгет.
Она ждала чего-то подобного, но в меньших масштабах. Когда центор Эркор, главнокомандующий операцией назначил ее начальницей Службы Информации Лонгина, Ильгет перепугалась - до холода в кончиках пальцев, до паники и желания немедленно заявить, что это невозможно, что она вообще в таком случае увольняется из ДС. Она даже и сказала вслух, что это невозможно… Разумеется, не помогло. Даже Дэцин не стал ее уговаривать. Приказы не обсуждают.
Бояться оказалось просто некогда.
Да и нечего бояться. Замкнутый кабинет в подвале, мощный циллос и стекающиеся потоки информации. Приходилось, правда, много быть на связи с разными людьми, но и к этому Ильгет быстро привыкла.
Спать удавалось нечасто и никогда - хотя бы шесть часов подряд. Есть - прямо за монитором. Первая стадия работы - первичный сбор данных и анализ информационного поля - была завершена в несколько дней. То есть она продолжалась и сейчас, но теперь Ильгет было еще сложнее - она занималась и второй стадией, формированием потоков. То есть руководила, через трех заместителей, десятками агентов СИ, под контролем которых составлялись программы телевидения, радио, контент новостных сайтов сети, содержание все еще существующих в Лонгине бумажных газет. Под их же контролем работали все издательства страны. Война все еще продолжалась, и работа с информацией была крайне жесткой.
Также Ильгет полностью координировала взаимодействие СИ и других частей ДС - военной и гуманитарной.
Ей снились дэггеры. Не в виде черных пастей-воронок в небе, и не в виде белесых шаров-капсул, вообще не видимым образом - ей снился ужас. Ужас, черная слизь "чернил", горящая земля, вставшая дыбом, и эта земля обрушивалась на нее, и надо было бежать, но невозможно, никак, ее парализовало, и огонь валился на нее, но сделать ничего уже нельзя… Ильгет проснулась, жадно хватая воздух, не понимая, почему вокруг темно, где она, что случилось…
Будильник.
— Заткнись, - пробормотала она. Тонкий назойливый писк прекратился. Ильгет спустила ноги с кушетки. Вспыхнул свет и рамка монитора.
Ильгет подошла к раковине, умылась, напилась воды из горсти. Когда ты в бикре, ходить в туалет очень сложно. Ну очень. Проще время от времени менять биофильтры, это занимает меньше времени, чем снять сам бикр. Да и делать это надо реже.
Мерзкое состояние. Ильгет села в кресло, ничего еще не соображая. Рамка расширилась перед ней, линии раскинулись веером. Ильгет прикрыла глаза. Господи, как не хочется-то думать обо всем этом… надо бы хоть помолиться, кстати, ведь утро. Кажется, утро. Или нет? Она взглянула на часы - да, причем уже довольно поздно, девять утра. Но она и заснула на рассвете.
У меня ничего не получится. Дэцин выгонит меня из ДС. Скажет, зачем мне такие идиотки, которые и воевать не умеют, и даже с информационной работой справиться не могут. А что ты вообще тогда можешь? Если бы хоть подучиться, набраться опыта… почему сразу - начальницей? Почему нельзя было сейчас, в этой акции, поставить меня хотя бы на должность Андорина? Выполняла бы поручения, командовала агентами, ездила по городу… хотя и это бы у меня не получилось… Господи, как плохо-то все…
Зуммер. Связь. Ильгет протянула руку, в экране возникло лицо Лесли, отвечавшего за Тому и Томскую область.
— Ара, ди Эйтлин, внеплановая связь.
— Ара, ди Лесли, - ответила она, - в чем дело?
— Это о листовках, о которых я говорил вчера. Мы только что обнаружили источник… Подпольная мини-типография. Этим занимались вплотную три человека, и еще у них есть какая-то сеть. Все трое арестованы.
Ильгет кивнула. Листовки. Кто-то распространял в Томе листовки, призывающие бороться с оккупантами. Ведь мы оккупанты…
— Связь с сагонами?
— Синги, - коротко ответил Лесли.
Значит, не эммендары, значит, возможно, что и вообще не имеют к сагонам отношения, никогда их не видели и не знают толком, какую роль сагоны сыграли во всем этом. Для них мы просто - чужеземные оккупанты, которые захватили и разрушили цветущее государство на пике его успехов.
— Будем выявлять всю сеть? - спросил Лесли. Ильгет покачала головой. Нет, так не делают в этой обстановке, и Лесли отлично это знает, просто ему надо, чтобы ответственность лежала на Ильгет.
— Оставьте. Тех троих - руководителей - в лагерь… кто они? - вдруг спросила она, сама не зная, зачем.
— Да обычные местные, две женщины, один мужчина. Молодежь все, до тридцати лет. Ролла Нейо, Нела Винс…
Ильгет не расслышала третьего имени.
— Нела Винс… подробнее, - она стиснула пальцы, сцепленные в замок.
Нела Винс, 26 лет, мать двоих детей, образование - университет, лингвист, родилась в Иннельсе…
— Доставьте ее сюда, в Иннельс. Ко мне, - сказала Ильгет.
Лесли уже исчез, а она все смотрела в экран с колотящимся сердцем. Так не бывает… не может быть. Еще и это! Господи, да сколько же можно…
Ильгет заставила себя забыть о случившемся. Некогда. Надо работать.
Что там в Заре? Она уже выделена тревожно-розовым цветом. Ильгет еще позавчера почувствовала неладное, а сегодня циллос забил тревогу. Информационная обстановка в Заре неблагополучна. Меры приняты, собственно, еще позавчера. Пока информационные меры - усилено направленное теле- и радиовещание, плакаты, наглядная агитация, газеты, распускаются слухи, кроме того, гуманитарная часть обещала направить туда усиленную помощь. Хотя в Заре и так все благополучно. Зара не разрушена совсем. Беженцы из окрестных деревень все получили крышу над головой, питание. Работает даже водопровод, подается электричество, город нормально функционирует.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139