Еще мгновение - и порошок взорвался.
Это было похоже на удар молнии. Панторикс ощутил мгновенную тяжесть в голове, так, словно терял сознание, и тотчас все прояснилось… Люди кашляли, согнувшись, торопились к выходу. Но обе лайлы лежали, погруженные мгновенно в священный сон, и рядом с ним потрескивало и чадило пламя не выгоревшего факела, огонь уже подбирался к занавесям окна. Панторикс понял, что кроме него, никто не сможет справиться с пожаром. Накинув на голову капюшон аслома, он бросился к факелу, подобрал его, побежал с ним назад, к дверям, где царило столпотворение. Всучил факел первому попавшемуся, потом рванул за рукав какого-то стражника.
— Свяжите их. Немедленно. Они могут вскоре проснуться.
Иволга с трудом повернула голову. Так… Ильгет тоже здесь. Веселенькие дела.
Над головой - обычный глинобитный потолок. Лежит она на каком-то твердом возвышении, на лавке широкой, что ли. И рядом на такой же лавке - Ильгет, плотно прикручена веревками, запястья еще отдельно связаны. Больше ничего вокруг не видно, обычное тусклое слюдяное окошко, обмазанные глиной стены. Пить хочется. И в туалет уже неплохо было бы сходить.
Иволга подергала пальцами, запястья были тщательно и крепко скручены, веревка казалась железной, хоть этого быть, конечно, не могло. Обычное грубое вервие. Просто давит, может, уже распухли руки. Давно, наверное, они так лежат. Иволга напрягла и распустила мышцы несколько раз. Да, сволочи, надо же было так привязать, и головы-то не поднять.
Опасаются, значит…
Ильгет повернула к Иволге бледное лицо, глаза обметаны темным.
— Ты проснулась?
— Ага, - сказала Иволга, - кажется, мы влипли.
— Что это было? - спросила Ильгет слабым голосом.
— Хрен знает. Газовая атака. Думаю, он применил этот свой наркотик, который они употребляют для контактов.
Они не стесняясь, говорили на линкосе - разоблачать здесь их некому.
— С меня гравипояс сняли, - сообщила Ильгет. Иволга пальцами повозила по платью, вроде бы, прозрачная бронепленка на коже (та самая, которая позволила лежать на горящих углях) еще оставалась. Впрочем, это ей никак не поможет.
— Моя пленка на месте, - сказала Иволга, - но не думаю, что они смогут включить твой пояс.
— Да нет, конечно… этот тэйфин полчаса будет плясать вокруг пояса, потом молитвы читать разным духам.
— Надеюсь, они покормят Гладиатора, - мрачно сказала Иволга, - кстати, я не представляю, как собаки переносят этот наркотик.
— А здорово ты… - улыбнулась Ильгет, - как они все перепугались, когда Гладиатор вылез. Я понимаю, что у них собак нет, но…
— Ну да, они решили, что это жуткий хищник. Как ты думаешь, нам попить дадут? Должны же нас сохранить до жертвоприношения?
— Должны, - неуверенно сказала Ильгет.
Она помолчала и сообщила через некоторое время.
— Руки затекли.
— Не у тебя одной… Да, Иль, влипли мы. Ну ладно, ничего, как-нибудь будем выкручиваться.
Через некоторое время вошли стражники князя. Пленницам развязали запястья, дали воды и немного хлеба. Стражники, это ощущалось, были порядком напуганы и старались побыстрее покинуть помещение. О могуществе колдуний все еще помнили.
В следующий раз к ним заглянули, когда в помещении совсем уже стемнело. Иволга громовым голосом сообщила, что ей необходимо выйти по нужде. Стражники долго шушукались за стеной. Наконец с великими предосторожностями, окружив Иволгу кольцом, ее отвязали от скамьи, оставив, впрочем, веревки на руках и щиколотках, пообещали в случае ее сопротивления немедленно заколоть Ильгет, и вывели на двор. Потом Иволгу снова привязали и тем же манером вывели Ильгет. Наконец все затихло.
Спать как-то не хотелось. Но и особого страха Ильгет не ощущала. Убьют? - ну это еще неизвестно. Единственная мысль, которая могла бы полностью парализовать Ильгет ужасом - это мысль о болеизлучателе. Вообще - о пытках. Но жертвоприношение вряд ли очень болезненно. Да Ильгет и не чувствовала впереди неизбежной смерти, скорее уж - как перед атакой, вроде бы, могут убить, даже очень могут, но все-таки какая-то сумасшедшая надежда, что выживешь. Именно ты, и именно в этот раз.
Они с Иволгой тихонько разговаривали.
— Этот типус наверняка контактирует с сагоном, - сказала Иволга.
— Да уж… достаточно в глаза посмотреть, когда он свою речь толкал перед народом.
— Сволочь, - добавила Иволга, - начал пробуждать истинно мужские чувства. Вот за что я мужиков не люблю…
— Да, - отозвалась Ильгет со смешанным чувством. Где-то Иволга была права. Насчет мужчин. Но вот Арнис…
Что сейчас с ним? Арнису была поручена крайне опасная и тяжелая часть операции, причем он должен был остаться на Визаре дольше всех. По крайней мере, на год. Арнис должен был попасть в плен гэла, которые постоянно совершали завоевательные походы против соседних, малоразвитых племен, и уже в плену вести себя так, чтобы попасть в самое жуткое место, которого кавуры боялись, как ада - подземную биофабрику, где производились дэггеры. Там, на этой фабрике Арнис должен был подготовить мятеж и устроить его в момент следующей акции… но до нее еще так далеко!
Господи, как ему трудно-то, подумала Ильгет. Господи, помоги и защити его!
Да и меня тоже… нас тоже - не помешает.
Процессия медленно приближалась к священной горе.
Впереди аганки тянули колесницу с князем, двумя его близкими женами и двумя доверенными. Дальше пешком следовал сам Панторикс, Нэши и ученик Радан несли за ним все необходимое. Дальше следовала телега со связанными жертвами. Младенцы - тоже, разумеется, чужеземные, сегодня утром только отобранные у матерей-кавур - лежали просто так, гуля и глазея на белый свет. А вот лайл крепко связали и прикрутили к деревянному остову телеги.
Иволга тихо и монотонно ругалась, периодически подергиваясь. С того момента, как она увидела младенцев, всякое спокойствие покинуло ее полностью.
— Иль, слышь? Ты молишься? Помолись, что ли, чтобы нас первыми убили. Если я еще на это буду смотреть…
Ильгет открыла глаза, повернула бледное лицо к подруге.
— На все воля Божья, Иволга.
Она молилась не переставая. Последние сутки - точно. Заснуть удавалось лишь ненадолго, какой сон, ведь может быть, даже очень возможно, даже скорее всего - это последние часы, которые им доведется прожить в этом мире. Но уже и страха не было. И надежды особой не было. Все равно. На все воля Божья, повторяла про себя Ильгет. Младенцев, конечно, жалко, но… сделать ничего нельзя. Бог не виноват, что люди так злы.
И все-таки не верится до конца… что вот сейчас, вот уже так скоро все кончится. Это ожидание смерти ужасно. По-своему ужасно. И сделать ничего нельзя, если бы можно было что-то предпринять, Иволга давно бы уже предприняла.
Арнис, подумала Ильгет и улыбнулась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139