Зачем ей пистолет?
— Что еще говорил Какстон? — спросил он. — Объяснил, что она делает в Манчестере?
— Нет.
— Но хоть что-то еще он тебе сказал?
— Она колумбийка.
Тут Тереза увидела, как Берджис побледнел. Она вдруг поняла, что на самом деле означает это слово — Берджис не просто стал белым как мел, а застыл на месте, будто громом пораженный. Бернард сдвинул брови, наморщил лоб, пытаясь осознать услышанное и вглядываясь в изображение Эстеллы на экране.
— Колумбийка, шеф?
— Тише, — прикрикнул Берджис на Бернарда. — Помалкивай!
— Но она же подцепила Джона Какстона. Зачем она это сделала? Неужели спланировала заранее?
— Хочешь сказать — она это сделала, чтобы добраться до чертова турагентства, да? — уточнил Берджис.
— Ну да. Я как раз об этом подумал — он же там работал.
— И после того, как поговорила с ним, он что-то о ней узнал…
— …и она его за это пристрелила, — закончил Бернард.
Берджис решительно кивнул:
— Вонючие колумбийцы! — Новый кивок: — Вонючие колумбийские козлы!
— Что он мог рассказать ей о турагентстве? — спросил Бернард.
— Оттрахай меня в зад, если я знаю! — ответил Берджис. — Может, ты мне скажешь? Черт бы их всех побрал! Какстон был долбаный дебил! Что он мог раскопать?
Тереза не услышала продолжения. Внизу на улице завыли сирены.
Глава семнадцатая
Бернард и Берджис выглянули в окно. Визг автомобильных колес и завывание сирен должны были что-то означать, но только неясно, что именно.
— Черт побери, что они тут делают? Устраивают хреновый полицейский парад или что?
— Не спрашивай, босс, я не знаю. Может, у них первенство по езде на задних колесах?
Берджис, стоя у окна, помахал растопыренной пятерней, изображая недоверие:
— Нет, тут что-то не так. Они паркуются у входа. Но почему с сиренами? Неужто собираются устроить налет на бар?
Тереза знала, что в «Уорпе» месяцами не бывало облав, а если и случались, копы никогда не находили наркотиков — разве что пыль, собранную по карманам посетителей или по спичечным коробкам. Полиция больше не беспокоилась о наркотиках в «Уорпе», и Бернард уверял, что волноваться не о чем.
— Пускай устраивают облаву. Это самый чистый бар на свете.
— Может, они пришли за кем-нибудь конкретным.
— Может, и так. Ведь они уже здесь были, когда забрали Джанка.
Берджис ничего об этом не слышал.
— За час до того, как ты появился. Копы погнались за Джоном Ки и увезли его.
— Почему, черт подери, ты не сказал мне?
— Так они же арестовали его. Это их работа, они все время кого-нибудь арестовывают. Если бы я был копом, тоже арестовал бы Джанка — рябое одноглазое отребье, он и с виду настоящий преступник.
— Ты не подумал, что это важно?
— Да плевать я хотел на Джона Ки.
Тереза следила за их перебранкой. Пока они переругиваются у окна, она, пожалуй, успеет проскочить к двери и сбежать вниз по лестнице. Сейчас они опять смотрели на улицу.
— Это инспектор Грин? — Бернард показал пальцем.
— Как думаешь, чего надо этой паскуде? — Берджис уставился в окно.
В ту самую секунду, когда Тереза готова была рвануться к двери, Берджис велел Бернарду спуститься вниз.
— Пойди выясни, чего им надо.
— И что хорошего из этого выйдет? Я, значит, должен стоять там и спрашивать, не могу ли чем-нибудь помочь?
Берджис схватил Бернарда за руку, подтолкнув быка к двери:
— Сейчас же спускайся, чертово дерьмо.
— О'кей, о'кей.
Толстые ноги Бернарда затопали вниз по лестнице. Берджис подошел к окну, но через секунду вернулся к двери. Казалось, он не знает, как поступить. Еще секунда, и Берджис сдался. Он открыл дверь и пошел за Бернардом по коридору. Затем стал быстро спускаться по лестнице, но на полпути остановился. Тереза услышала, как кто-то, поднимавшийся навстречу, тоже остановился. Может, даже не один человек, а двое. Ей было любопытно, что скажет Берджис. Голоса на лестнице звучали громко. Берджис спросил, чем может быть полезен. Ему ответили: много чем, очень даже много… весьма… весьма… весьма.
Тереза подвигала ртом из стороны в сторону, пытаясь определить, где поврежден нос. Может, он и не сломан: кулак Берджиса метил в переносицу, но угодил между глаз. Именно туда удар пришелся в полную силу, вот почему у нее так болела голова. Она встала и шагнула к шкафу.
Телевизор стоял на столе, а сбоку от него был шкаф — вот и вся мебель. На экране замерло лицо Эстеллы, взгляд устремлен прямо на Терезу: рот приоткрыт, голова откинута назад. Деться Терезе было некуда.
Она не могла убежать, во всяком случае не теперь, пока лестница заблокирована. Она могла только спрятаться. Стоя у шкафа, Тереза посмотрела на стол. Не больно-то спрячешься, но и шкаф выглядел слишком маленьким. Она ухватилась за ручки и распахнула двойные дверцы. В шкафу сверху донизу оказались полки, для нее там не было места.
Шаги снаружи становились все громче, они явно приближались. «Ох, черт», — подумала она и быстро скользнула под стол. Если дверцы шкафа останутся открытыми, ее могут и не заметить. Тереза подтянула колени к подбородку, стараясь сжаться в комочек.
Несколько человек вошли в комнату — Тереза видела только ноги — четыре пары ног. Она узнала Берджиса по коричневым мягким ботинкам, а инспектора, шедшего за ним, определила по синим брючинам. Эти грязные штанины могли быть только форменными брюками полицейского. В грубые башмаки был, вероятно, обут младший инспектор, а в белые супермодные кроссовки — Бернард. Тереза только теперь обратила на них внимание. Должно быть, он считал себя очень модным в этих «найках».
Инспектор Грин заговорил, не дожидаясь, пока все рассядутся:
— Так почему вы не передали видеозаписи полиции?
Берджис:
— Мы проводили внутреннее расследование.
— Да? Насчет убийства? Это входит в обязанности персонала? Снизилась выручка в баре, засорились унитазы, мертвое тело в кабине виджея и так далее. Это вам не «Клудо», мистер Берджис.
— Записи здесь, мистер Грин. Никто не собирался скрывать их от вас.
— Ну да, ну да. Вижу, вы добились определенных результатов. Хорошая картинка, очень хорошая. Мистер Пол Сорел. Трудно поверить, не так ли?
— Пол Сорел? — Голос Берджиса сорвался почти на визг.
— Такого результата на одних гормональных таблетках не добьешься? По-моему, над скулами поработал хирург. И гель в губы накачали, чтобы по-пухлее были. То самое, что сделала со своим ртом Мадонна: коллаген. Если внешность человека вам кого-то напоминает, появляется привкус во рту. Вы тоже думаете, что это сделал он? У Сорела рыльце было в пушку, у губошлепа этакого. Его рот выглядел готовым на все, не так ли? А этот создан для больших дел.
Инспектор почти касался коленом Терезы. Похоже, он комментировал свои соображения, пользуясь картинкой на экране. Тереза слышала постукивание — вроде как он дотрагивался полицейской дубинкой до разных частей лица Эстеллы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
— Что еще говорил Какстон? — спросил он. — Объяснил, что она делает в Манчестере?
— Нет.
— Но хоть что-то еще он тебе сказал?
— Она колумбийка.
Тут Тереза увидела, как Берджис побледнел. Она вдруг поняла, что на самом деле означает это слово — Берджис не просто стал белым как мел, а застыл на месте, будто громом пораженный. Бернард сдвинул брови, наморщил лоб, пытаясь осознать услышанное и вглядываясь в изображение Эстеллы на экране.
— Колумбийка, шеф?
— Тише, — прикрикнул Берджис на Бернарда. — Помалкивай!
— Но она же подцепила Джона Какстона. Зачем она это сделала? Неужели спланировала заранее?
— Хочешь сказать — она это сделала, чтобы добраться до чертова турагентства, да? — уточнил Берджис.
— Ну да. Я как раз об этом подумал — он же там работал.
— И после того, как поговорила с ним, он что-то о ней узнал…
— …и она его за это пристрелила, — закончил Бернард.
Берджис решительно кивнул:
— Вонючие колумбийцы! — Новый кивок: — Вонючие колумбийские козлы!
— Что он мог рассказать ей о турагентстве? — спросил Бернард.
— Оттрахай меня в зад, если я знаю! — ответил Берджис. — Может, ты мне скажешь? Черт бы их всех побрал! Какстон был долбаный дебил! Что он мог раскопать?
Тереза не услышала продолжения. Внизу на улице завыли сирены.
Глава семнадцатая
Бернард и Берджис выглянули в окно. Визг автомобильных колес и завывание сирен должны были что-то означать, но только неясно, что именно.
— Черт побери, что они тут делают? Устраивают хреновый полицейский парад или что?
— Не спрашивай, босс, я не знаю. Может, у них первенство по езде на задних колесах?
Берджис, стоя у окна, помахал растопыренной пятерней, изображая недоверие:
— Нет, тут что-то не так. Они паркуются у входа. Но почему с сиренами? Неужто собираются устроить налет на бар?
Тереза знала, что в «Уорпе» месяцами не бывало облав, а если и случались, копы никогда не находили наркотиков — разве что пыль, собранную по карманам посетителей или по спичечным коробкам. Полиция больше не беспокоилась о наркотиках в «Уорпе», и Бернард уверял, что волноваться не о чем.
— Пускай устраивают облаву. Это самый чистый бар на свете.
— Может, они пришли за кем-нибудь конкретным.
— Может, и так. Ведь они уже здесь были, когда забрали Джанка.
Берджис ничего об этом не слышал.
— За час до того, как ты появился. Копы погнались за Джоном Ки и увезли его.
— Почему, черт подери, ты не сказал мне?
— Так они же арестовали его. Это их работа, они все время кого-нибудь арестовывают. Если бы я был копом, тоже арестовал бы Джанка — рябое одноглазое отребье, он и с виду настоящий преступник.
— Ты не подумал, что это важно?
— Да плевать я хотел на Джона Ки.
Тереза следила за их перебранкой. Пока они переругиваются у окна, она, пожалуй, успеет проскочить к двери и сбежать вниз по лестнице. Сейчас они опять смотрели на улицу.
— Это инспектор Грин? — Бернард показал пальцем.
— Как думаешь, чего надо этой паскуде? — Берджис уставился в окно.
В ту самую секунду, когда Тереза готова была рвануться к двери, Берджис велел Бернарду спуститься вниз.
— Пойди выясни, чего им надо.
— И что хорошего из этого выйдет? Я, значит, должен стоять там и спрашивать, не могу ли чем-нибудь помочь?
Берджис схватил Бернарда за руку, подтолкнув быка к двери:
— Сейчас же спускайся, чертово дерьмо.
— О'кей, о'кей.
Толстые ноги Бернарда затопали вниз по лестнице. Берджис подошел к окну, но через секунду вернулся к двери. Казалось, он не знает, как поступить. Еще секунда, и Берджис сдался. Он открыл дверь и пошел за Бернардом по коридору. Затем стал быстро спускаться по лестнице, но на полпути остановился. Тереза услышала, как кто-то, поднимавшийся навстречу, тоже остановился. Может, даже не один человек, а двое. Ей было любопытно, что скажет Берджис. Голоса на лестнице звучали громко. Берджис спросил, чем может быть полезен. Ему ответили: много чем, очень даже много… весьма… весьма… весьма.
Тереза подвигала ртом из стороны в сторону, пытаясь определить, где поврежден нос. Может, он и не сломан: кулак Берджиса метил в переносицу, но угодил между глаз. Именно туда удар пришелся в полную силу, вот почему у нее так болела голова. Она встала и шагнула к шкафу.
Телевизор стоял на столе, а сбоку от него был шкаф — вот и вся мебель. На экране замерло лицо Эстеллы, взгляд устремлен прямо на Терезу: рот приоткрыт, голова откинута назад. Деться Терезе было некуда.
Она не могла убежать, во всяком случае не теперь, пока лестница заблокирована. Она могла только спрятаться. Стоя у шкафа, Тереза посмотрела на стол. Не больно-то спрячешься, но и шкаф выглядел слишком маленьким. Она ухватилась за ручки и распахнула двойные дверцы. В шкафу сверху донизу оказались полки, для нее там не было места.
Шаги снаружи становились все громче, они явно приближались. «Ох, черт», — подумала она и быстро скользнула под стол. Если дверцы шкафа останутся открытыми, ее могут и не заметить. Тереза подтянула колени к подбородку, стараясь сжаться в комочек.
Несколько человек вошли в комнату — Тереза видела только ноги — четыре пары ног. Она узнала Берджиса по коричневым мягким ботинкам, а инспектора, шедшего за ним, определила по синим брючинам. Эти грязные штанины могли быть только форменными брюками полицейского. В грубые башмаки был, вероятно, обут младший инспектор, а в белые супермодные кроссовки — Бернард. Тереза только теперь обратила на них внимание. Должно быть, он считал себя очень модным в этих «найках».
Инспектор Грин заговорил, не дожидаясь, пока все рассядутся:
— Так почему вы не передали видеозаписи полиции?
Берджис:
— Мы проводили внутреннее расследование.
— Да? Насчет убийства? Это входит в обязанности персонала? Снизилась выручка в баре, засорились унитазы, мертвое тело в кабине виджея и так далее. Это вам не «Клудо», мистер Берджис.
— Записи здесь, мистер Грин. Никто не собирался скрывать их от вас.
— Ну да, ну да. Вижу, вы добились определенных результатов. Хорошая картинка, очень хорошая. Мистер Пол Сорел. Трудно поверить, не так ли?
— Пол Сорел? — Голос Берджиса сорвался почти на визг.
— Такого результата на одних гормональных таблетках не добьешься? По-моему, над скулами поработал хирург. И гель в губы накачали, чтобы по-пухлее были. То самое, что сделала со своим ртом Мадонна: коллаген. Если внешность человека вам кого-то напоминает, появляется привкус во рту. Вы тоже думаете, что это сделал он? У Сорела рыльце было в пушку, у губошлепа этакого. Его рот выглядел готовым на все, не так ли? А этот создан для больших дел.
Инспектор почти касался коленом Терезы. Похоже, он комментировал свои соображения, пользуясь картинкой на экране. Тереза слышала постукивание — вроде как он дотрагивался полицейской дубинкой до разных частей лица Эстеллы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52