Тереза встала ему на плечи и начала колотить долотом в армированное стекло. Когда оно разлетелось вдребезги, ей пришлось вырезать торчащую проволоку, моля Бога, чтобы Каузи не уронил ее.
Дальше путь был один — прыгать вниз. Тереза перегнулась через раму, стянула рукава куртки как можно ниже, закрыла глаза и полетела вниз. Боль от падения была ужасной, порезанные осколками стекла ладони кровоточили.
В окне появилось лицо Каузи. Не произнося ни слова, он махнул рукой на стену, где должен был находиться щиток сигнализации. Тереза посветила фонариком и нашла панель с кнопками. Каузи набирал код достаточно часто и зрительно помнил порядок набора цифр:
— Средний ряд, крайняя справа… верхний ряд, первая слева… та же кнопка еще раз… — монотонно бубнил он.
Код был одиннадцатизначным. Каузи засомневался лишь однажды: Тереза увидела, как он, стоя наверху, мысленно нажимает воображаемые кнопки. Вспомнив комбинацию до конца, Каузи произнес «ага!» и продиктовал ей оставшиеся цифры. Сигнализация отключилась.
Спрыгнув вниз, Каузи забрал у Терезы фонарик и повел ее в офис. Они надеялись, что стеллажи с рекламными проспектами заслонят свет включенного монитора.
Каузи нервничал, но работал методично, будто надеялся, что зеленые цифры на экране отвлекут его от мыслей о взломе. Сначала Тереза пыталась наблюдать за ним, но потом, помимо собственной воли, отвлеклась на отражение своего лица в стекле монитора: зрачки у нее расширились, губы распухли и потрескались. Всего час назад она пыталась завести Каузи и уговорить его вломиться к Берджису, предвкушение помогало ей освободиться от страха. Все это напоминало прелюдию к бурной любовной схватке…
Тереза воображала, как оттаскивает Каузи от компьютера, впивается в его губы долгим поцелуем. Представляла, как лежит голой на полу и на ее бледном теле отражается голубоватый свет экрана монитора, смешивающийся с желтыми бликами уличных фонарей. Она чувствовала, как сладко пульсирует кровь внизу живота и судорога вожделения сводит ноги.
Ей хватило одного взгляда на Каузи, барабанящего по клавиатуре, чтобы прийти в себя: да уж, с ним любовью не займешься…
Каузи потащился за ней в «Пэссинджер», хотя она его не приглашала. У Терезы сильно разболелась голова: она перевозбудилась и не очень понимала, чего они добились своей безумной выходкой.
Глава двадцать третья
Уитеншейв под унылым ночным дождем выглядел совсем пустынным и жутко тоскливым. На другой стороне жилого массива стояли полуразрушенные заброшенные дома.
Пьяный в стельку пассажир никак не мог открыть дверцу. Амджаду пришлось выйти и помочь ему. С презрением глядя на придурка, он, перекрикивая ветер, назвал цену. Поездка стоила пятерку. Придурок все пихал и пихал руку в задний карман тугих штанов, пока не вынул наконец скрученную банкноту: несмотря на замызганность, от нее так и несло фальшивкой. Амджад взял деньги, потом вытащил из машины проклятого бухого урода и с облегчением захлопнул за ним дверцу. В городе ходили упорные слухи о «грязных» деньгах, но никто толком не знал, что это были за бабки. Банкноты из киосков, торговавших сигаретами с дурью? Или касса, которую на исходе ночи сдавали в карри-хаусах, наполовину состоявшая из фальшивок, рубленных топором? Подонки, посещавшие эти заведения, любили сделать круг по городу на такси, чтобы паки потом попарились, сдавая в банк грязные клочки туалетной бумаги.
Когда «БМВ» промчался мимо такси Амджада по разделительной полосе, Амджад не стал догонять его, но постарался не упускать машину из виду. «БМВ» свернул за угол, Амджад поддал ходу и обнаружил «БМВ» в хвосте у «форда-эскорта». Он дал двум другим машинам влезть между «БМВ» и его «ниссаном». Амджад готов был поклясться, что это та самая машина, на которой прикатили стрелявшие по ресторану Джабара бандиты. Плюнув на работу, он решил выследить ублюдка и постараться хоть что-нибудь разузнать об отмороженном уроде, разрушившем мечты его друга. Он должен выяснить, кто начал войну между неграми и пакистанцами.
На языке Священной книги «Джабар» означает «могучий». Но друг Амджада превратился в слабого младенца, увидев, что стало с его рестораном. Он сам делал ремонт, разорился на тисненые обои и гипсовые рельефы из Мекки, стилизовав помещение под синий дайнер. В ресторане было клевое освещение, и всякий мог убедиться, что хорошую восточную еду подают на сверкающих чистотой столах. Высший класс… был!
Дворники «ниссана» смахивали со стекла потоки дождевой воды. Старенькие протекторы шин скользили на мокрой дороге. «БМВ» прибавил скорость. Его тормозная система наверняка обеспечивает мгновенную остановку, нето что у «ниссана» Амджада. Принсес-парк-уэй заливал оранжевый свет фонарей, но улица оставалась полутемной из-за пелены дождя. Несколько светофоров Амджад проскочил на желтый: «БМВ», поймав «зеленую волну», проехал без остановок четыре перекрестка. Амджад нагнал «БМВ» у пятого и бросил равнодушный взгляд на машину, надеясь обмануть бдительность пассажиров.
В «БМВ» сидел только водитель: темнокожий мужик лет тридцати с характерными проборами в коротких волосах. Младший брат Амджада как-то говорил, что это Тас-Мен.
Амджад отвернулся. Все ясно — тот самый ублюдок, значит, живет он в Уитеншейве, а ездит на «БМВ». Разбогател, сволочь, купил дорогую тачку. Чтоб он сдох!
«БМВ» повернул направо. Амджад подъехал следом к клубу «Пэссинджер», заглушил мотор и погасил фары. Он, пожалуй, и сам не знал, с чего вдруг решил заделаться сыщиком, но его это мало волновало. Амджад выключил радиотелефон — дядя наверняка волнуется из-за того, что он не выходит на связь. Плевать…
На табличке с надписью «Не курить!» (Амджад игнорировал призыв) висели его четки. Некоторые бусины точно приносили ему удачу, знай он, какие именно, выбросил бы остальные. Он открыл пачку «Эмбесси» и закурил. Впрочем, удача ему не понадобится — Амджад собирался просто сидеть и наблюдать: сейчас надо решить, что он будет слушать — бхангру или суфийские песнопения. Удача пусть отдыхает.
Тас-Мен вылез из машины, навел брелок ключей на дверцу и запер замок. Темнокожий бандит подошел к клубу. Амджад смог разглядеть его широкое приплюснутое лицо с пустыми безжизненными глазами. Прическа вся в проборах — от лба до шеи. Сомнений не осталось — именно его младший брат Амджада назвал обдолбанным мудаком. («Придержи свой сучий язык! — залепив брату оплеуху, крикнул тогда Амджад. — Мама не должна слышать от тебя таких слов!»)
Амджад — он, конечно, не собирался этого делать — вполне мог бы прогуляться к машине и осмотреть ее, а то и открыть на пару минут. Но отключить сигнализацию можно только изнутри, а он не собирался светиться, во всяком случае не перед клубом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
Дальше путь был один — прыгать вниз. Тереза перегнулась через раму, стянула рукава куртки как можно ниже, закрыла глаза и полетела вниз. Боль от падения была ужасной, порезанные осколками стекла ладони кровоточили.
В окне появилось лицо Каузи. Не произнося ни слова, он махнул рукой на стену, где должен был находиться щиток сигнализации. Тереза посветила фонариком и нашла панель с кнопками. Каузи набирал код достаточно часто и зрительно помнил порядок набора цифр:
— Средний ряд, крайняя справа… верхний ряд, первая слева… та же кнопка еще раз… — монотонно бубнил он.
Код был одиннадцатизначным. Каузи засомневался лишь однажды: Тереза увидела, как он, стоя наверху, мысленно нажимает воображаемые кнопки. Вспомнив комбинацию до конца, Каузи произнес «ага!» и продиктовал ей оставшиеся цифры. Сигнализация отключилась.
Спрыгнув вниз, Каузи забрал у Терезы фонарик и повел ее в офис. Они надеялись, что стеллажи с рекламными проспектами заслонят свет включенного монитора.
Каузи нервничал, но работал методично, будто надеялся, что зеленые цифры на экране отвлекут его от мыслей о взломе. Сначала Тереза пыталась наблюдать за ним, но потом, помимо собственной воли, отвлеклась на отражение своего лица в стекле монитора: зрачки у нее расширились, губы распухли и потрескались. Всего час назад она пыталась завести Каузи и уговорить его вломиться к Берджису, предвкушение помогало ей освободиться от страха. Все это напоминало прелюдию к бурной любовной схватке…
Тереза воображала, как оттаскивает Каузи от компьютера, впивается в его губы долгим поцелуем. Представляла, как лежит голой на полу и на ее бледном теле отражается голубоватый свет экрана монитора, смешивающийся с желтыми бликами уличных фонарей. Она чувствовала, как сладко пульсирует кровь внизу живота и судорога вожделения сводит ноги.
Ей хватило одного взгляда на Каузи, барабанящего по клавиатуре, чтобы прийти в себя: да уж, с ним любовью не займешься…
Каузи потащился за ней в «Пэссинджер», хотя она его не приглашала. У Терезы сильно разболелась голова: она перевозбудилась и не очень понимала, чего они добились своей безумной выходкой.
Глава двадцать третья
Уитеншейв под унылым ночным дождем выглядел совсем пустынным и жутко тоскливым. На другой стороне жилого массива стояли полуразрушенные заброшенные дома.
Пьяный в стельку пассажир никак не мог открыть дверцу. Амджаду пришлось выйти и помочь ему. С презрением глядя на придурка, он, перекрикивая ветер, назвал цену. Поездка стоила пятерку. Придурок все пихал и пихал руку в задний карман тугих штанов, пока не вынул наконец скрученную банкноту: несмотря на замызганность, от нее так и несло фальшивкой. Амджад взял деньги, потом вытащил из машины проклятого бухого урода и с облегчением захлопнул за ним дверцу. В городе ходили упорные слухи о «грязных» деньгах, но никто толком не знал, что это были за бабки. Банкноты из киосков, торговавших сигаретами с дурью? Или касса, которую на исходе ночи сдавали в карри-хаусах, наполовину состоявшая из фальшивок, рубленных топором? Подонки, посещавшие эти заведения, любили сделать круг по городу на такси, чтобы паки потом попарились, сдавая в банк грязные клочки туалетной бумаги.
Когда «БМВ» промчался мимо такси Амджада по разделительной полосе, Амджад не стал догонять его, но постарался не упускать машину из виду. «БМВ» свернул за угол, Амджад поддал ходу и обнаружил «БМВ» в хвосте у «форда-эскорта». Он дал двум другим машинам влезть между «БМВ» и его «ниссаном». Амджад готов был поклясться, что это та самая машина, на которой прикатили стрелявшие по ресторану Джабара бандиты. Плюнув на работу, он решил выследить ублюдка и постараться хоть что-нибудь разузнать об отмороженном уроде, разрушившем мечты его друга. Он должен выяснить, кто начал войну между неграми и пакистанцами.
На языке Священной книги «Джабар» означает «могучий». Но друг Амджада превратился в слабого младенца, увидев, что стало с его рестораном. Он сам делал ремонт, разорился на тисненые обои и гипсовые рельефы из Мекки, стилизовав помещение под синий дайнер. В ресторане было клевое освещение, и всякий мог убедиться, что хорошую восточную еду подают на сверкающих чистотой столах. Высший класс… был!
Дворники «ниссана» смахивали со стекла потоки дождевой воды. Старенькие протекторы шин скользили на мокрой дороге. «БМВ» прибавил скорость. Его тормозная система наверняка обеспечивает мгновенную остановку, нето что у «ниссана» Амджада. Принсес-парк-уэй заливал оранжевый свет фонарей, но улица оставалась полутемной из-за пелены дождя. Несколько светофоров Амджад проскочил на желтый: «БМВ», поймав «зеленую волну», проехал без остановок четыре перекрестка. Амджад нагнал «БМВ» у пятого и бросил равнодушный взгляд на машину, надеясь обмануть бдительность пассажиров.
В «БМВ» сидел только водитель: темнокожий мужик лет тридцати с характерными проборами в коротких волосах. Младший брат Амджада как-то говорил, что это Тас-Мен.
Амджад отвернулся. Все ясно — тот самый ублюдок, значит, живет он в Уитеншейве, а ездит на «БМВ». Разбогател, сволочь, купил дорогую тачку. Чтоб он сдох!
«БМВ» повернул направо. Амджад подъехал следом к клубу «Пэссинджер», заглушил мотор и погасил фары. Он, пожалуй, и сам не знал, с чего вдруг решил заделаться сыщиком, но его это мало волновало. Амджад выключил радиотелефон — дядя наверняка волнуется из-за того, что он не выходит на связь. Плевать…
На табличке с надписью «Не курить!» (Амджад игнорировал призыв) висели его четки. Некоторые бусины точно приносили ему удачу, знай он, какие именно, выбросил бы остальные. Он открыл пачку «Эмбесси» и закурил. Впрочем, удача ему не понадобится — Амджад собирался просто сидеть и наблюдать: сейчас надо решить, что он будет слушать — бхангру или суфийские песнопения. Удача пусть отдыхает.
Тас-Мен вылез из машины, навел брелок ключей на дверцу и запер замок. Темнокожий бандит подошел к клубу. Амджад смог разглядеть его широкое приплюснутое лицо с пустыми безжизненными глазами. Прическа вся в проборах — от лба до шеи. Сомнений не осталось — именно его младший брат Амджада назвал обдолбанным мудаком. («Придержи свой сучий язык! — залепив брату оплеуху, крикнул тогда Амджад. — Мама не должна слышать от тебя таких слов!»)
Амджад — он, конечно, не собирался этого делать — вполне мог бы прогуляться к машине и осмотреть ее, а то и открыть на пару минут. Но отключить сигнализацию можно только изнутри, а он не собирался светиться, во всяком случае не перед клубом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52