Не совсем уверенная, следует ли понимать его слова как комплимент или жалобу, Лара осторожно ответила.
– Кто-то должен был заняться этим, иначе они провели бы здесь всю ночь.
– Отлично, ты успешно избавилась от всех визитеров, и теперь я полностью в твоем распоряжении. Хотелось бы знать, каковы твои дальнейшие планы.
Смущенная лукавыми искорками в его глазах, Лара крепко сцепила пальцы.
– Если ты хочешь пойти к себе, я велю отнести поднос с ужином в твою комнату…
– Ты предлагаешь мне отправиться спать в такую рань, да еще в одиночестве? – насмешливо улыбнулся Хантер. – Я надеялся на большее. Думаю, мне лучше пойти в библиотеку и написать несколько писем.
– Ты поужинаешь там?
Хантер отрицательно покачал головой:
– Я не голоден.
– Нужно же что-нибудь съесть, – настаивала Лара.
Он посмотрел на нее с улыбкой, которая вызвала у нее внутри странный сладостный отклик.
– Похоже, ты твердо решила меня накормить Ладно, мы поужинаем в наших апартаментах наверху.
– Я предпочла бы поужинать в столовой внизу. Хантер с недовольной гримасой отверг эту идею.
– Я лишусь последнего аппетита. Я уже имел несчастье видеть, во что Джанет превратила эту комнату. Лара понимающе улыбнулась.
– Египетские мотивы, следствие последней стадии помешательства.
– Сфинксы и крокодилы! – с отвращением пробормотал Хантер. – Змеи, обвивающие ножки стола. А я-то наивно полагал, что хуже парадного холла уже ничего быть не может. Необходимо вернуть всему прежний вид. Ничего себе возвращение домой, когда не можешь узнать половины комнат!. Турецкие шатры, китайские драконы, сфинксы.. Кошмар какой-то!
Лара не могла не рассмеяться при виде горестного выражения его лица.
– Мне тоже так казалось, – призналась она. – Когда я видела, что они творят с домом, я не знала, смеяться или плакать… С твоей матерью чуть не случился припадок. Она заявила, что ноги ее не будет в этом доме.
– Думаю, это единственный аргумент в пользу того, чтобы сохранить дом в его нынешнем состоянии, – сухо заметил он.
Лара прижала ладонь ко рту, но не сдержалась, и ее смешок эхом отразился от мраморных стен холла.
Хантер улыбнулся и, неожиданно взяв ее за руку, потер ладонь большим пальцем.
– Пойдем наверх и поужинаем вместе.
– Я не голодна. Он крепче сжал ее руку.
– Тебе надо больше есть. Я совсем забыл, какая ты малышка.
– Никакая я не малышка, – возразила Лара, тщетно пытаясь выдернуть руку.
– Ты вполне уместишься у меня в кармане. – Он притянул ее ближе, посмеиваясь над ее смущением. – Пойдем наверх. Ты ведь не боишься остаться со мной наедине?
– Конечно, нет.
– Значит, ты опасаешься, что я опять тебя поцелую. Я угадал?
Лара украдкой оглядела холл, беспокоясь, как бы их не услышали слуги.
– Я не собираюсь обсуждать…
– Обещаю, что не буду тебя целовать! – торжественно проговорил он. – Даже не дотронусь до тебя. А теперь соглашайся.
– Хантер!..
– Соглашайся.
Она невольно рассмеялась:
– Ладно, если для тебя так важно, чтобы мы ели вместе.
– Очень важно, – мягко вымолвил он, сверкнув зубами в торжествующей улыбке.
* * *
Несмотря на изменения, которые лорд и леди Артур произвели в доме, они сохранили кухарку, за что Лара была им весьма признательна. Миссис Руйе служила у Хоуксвортов более десяти лет. Используя блюда французской и итальянской кухни, она готовила изысканные обеды, которые сделали бы честь лучшим лондонским поварам.
Живя в домике лесника, Лара привыкла к простой еде, которую обычно готовила сама, за исключением тех случаев, когда служанка, приходившая из деревни помогать на кухне, приносила ей незамысловатые кушанья, предназначенные для слуг. Снова сидеть за столом и есть пищу, приготовленную в Хоуксворт-Холле, было просто восхитительно! В честь возвращения Хантера миссис Руйе приготовила его любимые блюда: жаренную на вертеле куропатку, приправленную лимонным соком, с тушенными в сметане баклажанами, вареными артишоками и пудингом из макарон с тертым сыром и маслом.
– О, как мне этого не хватало! – не могла не воскликнуть Лара, когда первое блюдо было подано в их личную гостиную. Она с наслаждением вдохнула аромат изысканной кухни. – Должна признаться, что отлучение от стряпни миссис Руйе стало для меня самым большим лишением.
Хантер улыбнулся. Золотистое сияние свечей несколько смягчило его черты, но никакая игра света и тени не могла сгладить выразительный контур высоких скул и четкую линию подбородка. Лара со смятением смотрела на лицо мужа – такое знакомое и такое чужое.
Наверное, впервые за все годы их брака она так пристально и долго разглядывала его. Хантер также не сводил с жены напряженного и испытующего взора, словно пытался проникнуть в ее тайные мысли.
– Надо было привезти тебе что-нибудь из корабельного меню, которым мне пришлось довольствоваться на пути домой, – сказал он. – Вяленая солонина, сушеные бобы и грог. Не говоря уж о сыре, жестком, как подошва, прокисшем пиве и добавке из долгоносиков.
– Долгоносиков! – ужаснулась Лара.
– Они завелись в галетах. – Выражение ее лица рассмешило его. – Со временем мы даже прониклись к ним благодарностью. Если бы не дырки, которые они просверлили в печенье, его невозможно было бы разломить. Лара скорчила гримаску.
– Не желаю больше слышать о долгоносиках! Ты, видимо, решил испортить мне аппетит?
– Извини. – Он изобразил раскаяние, живо напомнив ей о юных проказниках из приюта. – Давай сменим тему. – Его взгляд остановился на ее левой руке, когда она потянулась за хлебом. – Почему ты не носишь кольцо, которое я тебе подарил?.
Лара с непонимающим видом уставилась на Хантера, прежде чем сообразила, что он имеет в виду.
– О, я… – Она замолчала, не находя слов. Кровь бросилась ей в лицо.
– Где оно? – мягко подсказал он. – Я точно не помню…
– А мне почему-то кажется, что ты все прекрасно помнишь.
Лара чуть не поперхнулась, подавленная чувством вины. Кольцо – покрытый резьбой золотой ободок – было единственной драгоценностью, подаренной им.
– Я знаю, что поступила дурно, но мне пришлось его продать, – выпалила она на одном дыхании. – У меня больше не было ничего ценного, а я нуждалась в деньгах. Не могла же я представить себе, что ты узнаешь об этом илм…
– Для чего тебе понадобились деньги? На еду? Одежду?
– Не для себя… – Она набрала полную грудь воздуха, и слова полились из нее непрерывным потоком:
– Это для детей… Из приюта. Их там около сорока, разного возраста, и у них нет самого необходимого, даже одеял. Когда я представила себе бедных крошек, дрожащих по ночам в своих кроватках… Я просто не могла этого вынести. Я пошла к Артуру и Джанет, но они заявили, что… Впрочем, не важно. Суть в том, что необходимо было что-то сделать, а без кольца я могла обойтись.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81