После этого окно так же аккуратно закрылось.
Когда вернулись Анна Николаевна и Мадлин, они увидели лежащую на полу бесчувственную Юлю и принялись вокруг нее хлопотать. Хлопоты дали положительный результат: Юля очнулась.
– Девочка моя, – с укором сказала Анна Николаевна. – Нельзя же себя доводить до такой степени истощения!
– Мр-мяу, – согласилась кошковедьма Мадлин.
– Я потеряла сознание? – спросила Юля. У нее голова просто раскалывалась от боли.
…Кубики, маленькие кубики! Если она не сумеет их удержать, то конец!
…Девушка с залитым кровью лицом. Она сама.
– Да, ты потеряла сознание и больше не невидима. Но это тебя не должно пугать. Мы с Мадлин в скоростном темпе обошли весь забор, посыпали всюду порошок, так что ты можешь быть видимой и чувствовать себя в безопасности.
– Да? – сказала Юля и подняла с пола свалившийся с ее груди листок. – А это что за голубок?
– Погоди, не разворачивай! – крикнула Анна Николаевна и взяла листок в свои руки. – Вдруг он заговорен? Я сама…
– А как он здесь оказался? – вяло прошептала Юля, но Анна Николаевна ее не услышала.
Потому что развернула бумажного голубка.
И прочла то, что написано на его крыльях.
«ВЕДЬМА УЛИАНИЯ, Я ИДУ ЗА ТОБОЙ. ЛЮБЯЩИЙ ТЕБЯ УБИЙЦА».
– Что там написано? – повысила голос Юля.
Анна Николаевна показала.
– Ха, – нервно усмехнулась Юля, прочитав. – Ха, ха, ха. Так меня все равно убьют. И ваш порошок не поможет. Как сюда проникла эта записка? Если проникла записка, значит, проникнет и пуля? И бомба?! И мина противотанковая?!
– Успокойся, девочка моя…
– Не вас хотят убить!
– Спокойно, я сказала! Вставай. Отряхнись. Так а теперь идем обедать. Тебе надо восстановить силы
Три ведьмы прошли на кухню. Здесь Анна Николаевна в скоростном темпе накрыла на стол. На обед была густая окрошка со сметаной, котлеты по-киевски, гурьевская каша и огромное количество домашнего яблочного сока.
Анна Николаевна налила большой стакан яблочного сока, добавила в него ложку сахара, шепотку корицы, щепотку ванили, зубок душистой гвоздики. Накрыла стакан рукой, проговорила:
– Эдоун сейез аймго!
И отняла ладонь. В стакане зашипело, а над жидкостью поднялось облачко душистого коричневатого пара. Анна Николаевна приказала Юле:
– Пей!
– Я терпеть не могу яблочный сок! – слабо сопротивлялась Юля. – Да еще с корицей…
– Пей, тебе надо восстановить силы и баланс сахара и железа в крови. У тебя сейчас не кровь, а вода. Пей!
– Ну хорошо.
Юля поморщилась, а потом залпом выпила стакан наговоренного сока. Поставила пустой стакан на стол, выдохнула и сказала:
– Крепкий же у вас яблочный сок, тетя!
– А ты закусывай, – усмехнулась Анна Николаевна, с радостью наблюдая, что на меловые щеки Юли возвращается здоровый румянец. – Окрошку будешь?
– Буду. И быка жареного буду. И гору картошки фри. И литр кетчупа.
– Ну, этого не обещаю, а насчет котлет по-киевски можешь не сомневаться.
Юля навалилась на окрошку так, что за ушами трещало. Съев две тарелки, она грустно сказала:
– Прости-прощай, моя фигура!
– Ничего, от моей еды ты не пополнеешь, она вся готовится с соответствующими заклинаниями, – усмехнулась Анна Николаевна, а Мадлин отвлеклась от своей миски и добавила:
– Госпожау даже кошачий корм заговаривает, чтоб не было в нем каких вредных для организмау добавок.
– Ну тогда мы не пропадем, – рассеянно сказала Юля. – Нечего нам бояться.
У Юли слипались глаза, и котлету по-киевски она уже ела в каком-то полусне.
От Анны Николаевны не укрылось такое состояние девушки.
– Юленька, – ласково сказала она. – Поднимись наверх и поспи немного. Ты сейчас крайне утомлена, тебе нужно время, чтобы восстановиться.
– А посуда?
– Какая посуда?
– Грязная. После обеда. Я же должна ее помыть…
– Успокойся, в моем доме грязная посуда моется сама собой, неужели ты этого не знала. Я очень хорошо экономлю на «Фэйри». Пойдем, я провожу тебя в спальню.
Анна Николаевна взяла за руку безвольную Юлю и повела в спальню, что была на втором этаже. Юля прямо не раздеваясь рухнула на постель. И вдруг подскочила как ужаленная:
– У меня же в шесть вечера встреча с Мишкой!
– Ты успеешь выспаться и восстановиться до этой встречи. Я разбужу тебя. Обещаю.
– Да? Тогда хорошо… А можно, ко мне придет Мадлин?
– Зачем?
– Я ей за ушком почешу. Брюшко поглажу. Можно?
– Я, конечно, передам Мадлин твою просьбу, но не знаю, согласится ли она. Все-таки она не просто кошка, а кошковедьма…
– Ага-а-а-а… – сонно протянула Юля. Глаза ее закрывались.
Через минуту или две она уже крепко спала, так крепко, что даже дыхание ее было едва слышно. А Анна Николаевна, стоя у кровати Юли, легонько щелкнула пальцами, и в пальцах у нее появился карандаш. Самый обычный карандаш. Этим карандашом Анна Николаевна очертила кровать Юли защитной пентаграммой (линии тихонько светились), а в воздухе над Юлиной головой написала имена пяти охранительных духов, чтобы никто не посмел потревожить покой девушки. Затем подошла к окну:
– Надеюсь, ты видишь меня сейчас и кусаешь локти от бессилия, проклятый убийца. И больше бумажных голубков от тебя не будет. Я, ведьма Анна, пишу это защитное заклятие, и да будет оно преградой тебе!
Анна Николаевна написала на стекле вертикальную строку, чем-то напоминающую строку китайских иероглифов. Строка тоже слабо светилась.
– Отдыхай, девочка, – обернулась Анна Николаевна к кровати. – Тебе нужен отдых, а я пока прополю грядки с чесноком…
В комнату, бесшумно ступая, вошла Мадлин.
– Дорогая Мадлин, Юля так хотела почесать тебя за ушком…
Мадлин по-кошачьи хихикнула:
– Ну, вообще-тоу я люблю, когдау у меняу чешут за ушком…
– Юля спит. Сон ее слишком крепок, это потому, что она сама ослабела. Побудь возле нее, Мадлин, дорогая, постереги ее сон. Хотя я написала кругом кучу защитных заклятий, сердце мое все равно неспокойно. Я пока не просчитала тактику неведомого убийцы. Я не знаю, что он предпримет в следующий раз. А потому, если произойдет что-то из ряда вон выходящее, ты подашь мне сигнал. Договорились?
– Дау, – мяукнула Мадлин.
Кошковедьма спокойно перешагнула через светящиеся линии защитной пентаграммы, вспрыгнула на кровать, устроилась в ногах у Юли и принялась вылизывать очередную лапку.
Анна Николаевна спустилась на первый этаж, прошла в кухню. Грязная посуда действительно уже перемылась и стояла в сушилке. Однако не это занимало внимание маститой ведьмы. Она подошла к одному из кухонных шкафов и достала из него что-то круглое, завернутое в линялую бархатную тряпку. Водрузила на стол, развернула тряпку…
Это был старый, отвратительно работающий магический кристалл – так отвратительно работающий, что приличным ведьмам-коллегам его было стыдно показывать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69
Когда вернулись Анна Николаевна и Мадлин, они увидели лежащую на полу бесчувственную Юлю и принялись вокруг нее хлопотать. Хлопоты дали положительный результат: Юля очнулась.
– Девочка моя, – с укором сказала Анна Николаевна. – Нельзя же себя доводить до такой степени истощения!
– Мр-мяу, – согласилась кошковедьма Мадлин.
– Я потеряла сознание? – спросила Юля. У нее голова просто раскалывалась от боли.
…Кубики, маленькие кубики! Если она не сумеет их удержать, то конец!
…Девушка с залитым кровью лицом. Она сама.
– Да, ты потеряла сознание и больше не невидима. Но это тебя не должно пугать. Мы с Мадлин в скоростном темпе обошли весь забор, посыпали всюду порошок, так что ты можешь быть видимой и чувствовать себя в безопасности.
– Да? – сказала Юля и подняла с пола свалившийся с ее груди листок. – А это что за голубок?
– Погоди, не разворачивай! – крикнула Анна Николаевна и взяла листок в свои руки. – Вдруг он заговорен? Я сама…
– А как он здесь оказался? – вяло прошептала Юля, но Анна Николаевна ее не услышала.
Потому что развернула бумажного голубка.
И прочла то, что написано на его крыльях.
«ВЕДЬМА УЛИАНИЯ, Я ИДУ ЗА ТОБОЙ. ЛЮБЯЩИЙ ТЕБЯ УБИЙЦА».
– Что там написано? – повысила голос Юля.
Анна Николаевна показала.
– Ха, – нервно усмехнулась Юля, прочитав. – Ха, ха, ха. Так меня все равно убьют. И ваш порошок не поможет. Как сюда проникла эта записка? Если проникла записка, значит, проникнет и пуля? И бомба?! И мина противотанковая?!
– Успокойся, девочка моя…
– Не вас хотят убить!
– Спокойно, я сказала! Вставай. Отряхнись. Так а теперь идем обедать. Тебе надо восстановить силы
Три ведьмы прошли на кухню. Здесь Анна Николаевна в скоростном темпе накрыла на стол. На обед была густая окрошка со сметаной, котлеты по-киевски, гурьевская каша и огромное количество домашнего яблочного сока.
Анна Николаевна налила большой стакан яблочного сока, добавила в него ложку сахара, шепотку корицы, щепотку ванили, зубок душистой гвоздики. Накрыла стакан рукой, проговорила:
– Эдоун сейез аймго!
И отняла ладонь. В стакане зашипело, а над жидкостью поднялось облачко душистого коричневатого пара. Анна Николаевна приказала Юле:
– Пей!
– Я терпеть не могу яблочный сок! – слабо сопротивлялась Юля. – Да еще с корицей…
– Пей, тебе надо восстановить силы и баланс сахара и железа в крови. У тебя сейчас не кровь, а вода. Пей!
– Ну хорошо.
Юля поморщилась, а потом залпом выпила стакан наговоренного сока. Поставила пустой стакан на стол, выдохнула и сказала:
– Крепкий же у вас яблочный сок, тетя!
– А ты закусывай, – усмехнулась Анна Николаевна, с радостью наблюдая, что на меловые щеки Юли возвращается здоровый румянец. – Окрошку будешь?
– Буду. И быка жареного буду. И гору картошки фри. И литр кетчупа.
– Ну, этого не обещаю, а насчет котлет по-киевски можешь не сомневаться.
Юля навалилась на окрошку так, что за ушами трещало. Съев две тарелки, она грустно сказала:
– Прости-прощай, моя фигура!
– Ничего, от моей еды ты не пополнеешь, она вся готовится с соответствующими заклинаниями, – усмехнулась Анна Николаевна, а Мадлин отвлеклась от своей миски и добавила:
– Госпожау даже кошачий корм заговаривает, чтоб не было в нем каких вредных для организмау добавок.
– Ну тогда мы не пропадем, – рассеянно сказала Юля. – Нечего нам бояться.
У Юли слипались глаза, и котлету по-киевски она уже ела в каком-то полусне.
От Анны Николаевны не укрылось такое состояние девушки.
– Юленька, – ласково сказала она. – Поднимись наверх и поспи немного. Ты сейчас крайне утомлена, тебе нужно время, чтобы восстановиться.
– А посуда?
– Какая посуда?
– Грязная. После обеда. Я же должна ее помыть…
– Успокойся, в моем доме грязная посуда моется сама собой, неужели ты этого не знала. Я очень хорошо экономлю на «Фэйри». Пойдем, я провожу тебя в спальню.
Анна Николаевна взяла за руку безвольную Юлю и повела в спальню, что была на втором этаже. Юля прямо не раздеваясь рухнула на постель. И вдруг подскочила как ужаленная:
– У меня же в шесть вечера встреча с Мишкой!
– Ты успеешь выспаться и восстановиться до этой встречи. Я разбужу тебя. Обещаю.
– Да? Тогда хорошо… А можно, ко мне придет Мадлин?
– Зачем?
– Я ей за ушком почешу. Брюшко поглажу. Можно?
– Я, конечно, передам Мадлин твою просьбу, но не знаю, согласится ли она. Все-таки она не просто кошка, а кошковедьма…
– Ага-а-а-а… – сонно протянула Юля. Глаза ее закрывались.
Через минуту или две она уже крепко спала, так крепко, что даже дыхание ее было едва слышно. А Анна Николаевна, стоя у кровати Юли, легонько щелкнула пальцами, и в пальцах у нее появился карандаш. Самый обычный карандаш. Этим карандашом Анна Николаевна очертила кровать Юли защитной пентаграммой (линии тихонько светились), а в воздухе над Юлиной головой написала имена пяти охранительных духов, чтобы никто не посмел потревожить покой девушки. Затем подошла к окну:
– Надеюсь, ты видишь меня сейчас и кусаешь локти от бессилия, проклятый убийца. И больше бумажных голубков от тебя не будет. Я, ведьма Анна, пишу это защитное заклятие, и да будет оно преградой тебе!
Анна Николаевна написала на стекле вертикальную строку, чем-то напоминающую строку китайских иероглифов. Строка тоже слабо светилась.
– Отдыхай, девочка, – обернулась Анна Николаевна к кровати. – Тебе нужен отдых, а я пока прополю грядки с чесноком…
В комнату, бесшумно ступая, вошла Мадлин.
– Дорогая Мадлин, Юля так хотела почесать тебя за ушком…
Мадлин по-кошачьи хихикнула:
– Ну, вообще-тоу я люблю, когдау у меняу чешут за ушком…
– Юля спит. Сон ее слишком крепок, это потому, что она сама ослабела. Побудь возле нее, Мадлин, дорогая, постереги ее сон. Хотя я написала кругом кучу защитных заклятий, сердце мое все равно неспокойно. Я пока не просчитала тактику неведомого убийцы. Я не знаю, что он предпримет в следующий раз. А потому, если произойдет что-то из ряда вон выходящее, ты подашь мне сигнал. Договорились?
– Дау, – мяукнула Мадлин.
Кошковедьма спокойно перешагнула через светящиеся линии защитной пентаграммы, вспрыгнула на кровать, устроилась в ногах у Юли и принялась вылизывать очередную лапку.
Анна Николаевна спустилась на первый этаж, прошла в кухню. Грязная посуда действительно уже перемылась и стояла в сушилке. Однако не это занимало внимание маститой ведьмы. Она подошла к одному из кухонных шкафов и достала из него что-то круглое, завернутое в линялую бархатную тряпку. Водрузила на стол, развернула тряпку…
Это был старый, отвратительно работающий магический кристалл – так отвратительно работающий, что приличным ведьмам-коллегам его было стыдно показывать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69