— Я вижу, что даже упоминание о них заставляет тебя содрогнуться!
— Руэл, я…
— Выйдя из офицерского клуба, я не мог сразу пойти домой. Я отправился в ущелье Ланпур.
Она облизнула пересохшие губы.
— Зачем?
— Хотел сам взглянуть на рельсы. Я смотрел на эти трещины и думал про Йена. — Он поднял голову, и их глаза встретились.
Джейн невольно задержала дыхание, увидев выражение ярости и муки на его лице.
— Я убью Патрика!
— Нет! — с трудом выдохнула Джейн.
— Почему? Кто виноват во веем, если не Патрик? Может, ты?
Джейн молчала, беспомощно глядя на него.
— Почему ты молчишь? — Неистовая ярость, что клокотала в нем, вдруг прорвалась наружу. — Не стой так! Скажи мне, что я не прав. Скажи мне, что Пикеринг и его инженер ошиблись.
— Что тебе сказал полковник?
— Что заказы делала ты. Это правда?
— Да, — прошептала она. — Это правда.
Руэл отшатнулся, как будто она ударила его по лицу.
— И когда ты говорила о своей вине, ты имела в виду именно это?
Теперь настала ее очередь вздрогнуть, как от удара.
— Да.
— Проклятье! — Он шагнул вперед, его руки сомкнулись на ее горле. — И все для того, чтобы спасти и обелить своего Патрика! — Глаза Руэла, казалось, жгли ее. — Почему ты не солгала мне! Я не хотел верить словам Пикеринга. Я не поверил бы ни единому человеку на свете, кроме тебя.
Джейн чувствовала, как его пальцы сжимаются у нее на горле, ей уже не хватало воздуха, в глазах потемнело. Но она не сделала ни единой попытки вырваться, только беспомощно смотрела на искаженное мукой лицо.
По телу Руэла вдруг прошла дрожь. Хватка ослабла. Он разжал пальцы, отвернулся и вышел в комнату Йена:
— Если хочешь остаться в живых, не попадайся мне на глаза.
Джейн думала, что он захлопнет дверь. Но он закрыл ее с леденящей кровь сдержанностью.
Джейн дрожащими руками потерла шею. Еще никогда ей не приходилось так близко подходить к порогу смерти. Смогла ли бы она сдержать обещание и промолчать о виновности Патрика, если бы Руэл в самую последнюю минуту не передумал?
Мудрый Патрик. Руэл не пожалел бы его. Возможно, Патрик догадывался, что самое страшное — это не отказ махараджи заплатить за строительство дороги, не крушение карьеры, а месть Руэла, от которого ему некуда было бы скрыться.
Но ведь и она сама заслужила наказание, устало подумала Джейн. За свою беспечную доверчивость ей придется расплачиваться самой дорогой ценой. Теперь она знала, что навсегда потеряла Руэла, потеряла свое счастье.
Джейн повернулась и медленной шаркающей походкой двинулась в сторону спальни.
Джейн не ожидала, что ей удастся заснуть. Но, вероятно, горечь потери была такой сильной, что сознание само поторопилось укрыться в темном провале сна, желая избавиться от душевной муки. Таким же неожиданным оказалось и пробуждение. Джейн вдруг открыла глаза и увидела перед собой Руэла. Она оцепенела.
— Очень напоминает сцену из «Отелло», правда? С одной лишь разницей: ты не можешь сказать, что твоей вины в случившемся нет. — Свет от керосиновой лампы, которую он держал в руке, отчетливо прорисовывал каждую черточку на его лице. И она явственно увидела, как в углах рта Руэла залегла горькая складка. — Не пугайся. Я не собираюсь тебя убивать. Этот момент уже миновал. — Он помолчал. — И как видишь, я не смог лишить тебя жизни. Но, может, это и к лучшему. Смерть — слишком быстрая месть. Ты легко ускользнешь из этой юдоли слез, в то время как Йен будет каждую ночь молиться об избавлении.
В эту минуту Джейн действительно хотела бы умереть. Каждое произнесенное им слово словно сдирало с нее кожу.
Руэл сел на кровать и поставил лампу на столик у изголовья.
— Ты дрожишь? — Он медленно расстегнул пуговицы на ее ночной сорочке. — Боишься, что я стану насиловать тебя? Ты знаешь, что я способен на это. И не имеет значения: ненавижу я тебя или нет. Стоит только взглянуть на твое тело, как во мне вспыхивает желание. Я не уверен, что этот огонь когда-нибудь перестанет сжирать меня. — Он распахнул сорочку и взялся теплой рукой за ее грудь.
Джейн резко глотнула воздух. Соски ее вздрогнули.
— Пожалуйста, — сказала она слабо. — Ты ведь не хочешь этого…
— Почему ты решила? И ты тоже испытываешь желание… Смотри. — Он потер указательным пальцем сосок, и он сразу набух, стал мучительно чувствительным. — Это даже нельзя будет назвать насилием. Я мог бы овладеть тобой прямо на этой кровати. И ты бы только стонала от удовольствия.
Его глаза сверкнули при свете лампы каким-то диким, звериным блеском. Губы кривила болезненная улыбка. И все равно это не портило его. Казалось, энергия, что исходила от Руэла, преобразила даже эту жалкую комнату, в которой спала Джейн.
Боже! Он говорил правду. Она и в самом деле изнывала от желания И это был единственный способ утолить и его, и ее страдание. Ее плоть не желала признавать, почему он пришел к ней, и требовала только одного: ответить на его призыв. Может быть, он больше никогда не прикоснется к ней после сегодняшней ночи. Но Джейн все равно мучительно хотела испытать его ласки.
— Но я не хочу доставлять тебе удовольствия, — сказал он тихо. — Так же, как не хочу доставлять удовольствия и себе. — Его рука соскользнула с ее груди. И он запахнул сорочку. — Больше я не притронусь к тебе.
Скорее всего, он с самого начала не собирался делать того, о чем говорил. Руэл хотел показать свою власть над ней. Джейн с трудом проглотила комок в горле.
— Ты не представляешь, как я сожалею о том, что произошло с Йеном.
— Этого мало. Я хочу, чтобы ты страдала так же сильно, как страдает Йен. — Он вдруг взорвался от переполнявшей его ярости. — Я не собираюсь так просто отпустить тебя, Джейн.
— Я и не ждала.
Он невесело засмеялся.
— Еще бы! Открыть двери своего дома и со сладкой улыбочкой подносить питье Йену — слишком малая плата за его муки. Впереди его ждут такие же страдания. Я не смогу сидеть возле него там, в Гленкларене. Но ты будешь. Ты будешь выполнять все его просьбы, слушать по ночам, как он кричит от боли, и будешь каждую минуту помнить, что он страдает по твоей вине.
Глаза Джейн округлились.
— Ты хочешь, чтобы я поехала в Гленкларен?
— Это будет только началом.
— Началом?
— А ты считала, что несколько лет у постели больного — это все, чем ты отделаешься? Когда у меня будет больше времени, я придумаю, как заставить тебя страдать.
Джейн могла бы сказать ему, что она уже страдает. Но знала, что Руэл, поглощенный собственным горем, сейчас не в состоянии поверить ей.
— Придумывай, что хочешь. А я постараюсь сделать все, чтобы помочь Йену. — Джейн потерла виски. С той ужасной ночи весь мир, казалось, был переполнен болью. — Но Ли Сунг и Картаук должны быть со мной. Им опасно оставаться здесь.
— Бери кого хочешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119