— Хорошо, не через четверть часа, а через сорок пять минут.
Он вышел и плотно закрыл за собой дверь, оставив Серену в залитой солнцем мастерской.
Глава 3
— Мне кажется, я породил монстра, — мрачно проговорил Гидеон, отодвигаясь от стола после того, как они закончили ужинать. — Вчера ты ушла в мастерскую сразу же после ужина и торчала там до трех часов утра. На протяжении последних трех дней ты оттуда носа не показываешь. Как, черт побери, мне удастся тебя соблазнить, если мы практически не видимся!
— Я тебя предупреждала, — лукаво улыбнулась Серена. — И, совершенно верно, ты сам во всем виноват. Если не считать, что мы вместе ели, вместе мыли посуду, вместе гуляли в день приезда сюда и играли в карты… — Она наморщила лоб. — Когда бишь это было?
— Да, я вижу, что мое присутствие производит на тебя неизгладимое впечатление, — сухо проговорил Гидеон. — С таким же успехом я мог сидеть в одиночестве и раскладывать пасьянс. Но теперь — все, моему терпению пришел конец. Процесс соблазнения начинается немедленно.
Он откинулся на спинку стула, вытянул вперед длинные ноги и закинул одну на другую.
— Причем я не только требую компенсации за три потерянных дня, но еще и настаиваю на том, чтобы ты ежедневно целиком и полностью уделяла мне не менее пяти часов твоего драгоценного времени. Я понимаю, что требую чересчур многого, поскольку ты по уши захвачена своей новой любовью, но ..
— Да ты ревнуешь! — удивленно воскликнула Серена. — Ты просто ревнуешь!
— Да, я ревную, и еще как! Я ревную ко всему, что связано с тобой. Я ревновал тебя к тому игрушечному князю, за которого ты вышла замуж, я ревновал к годам, которые нас разделили, а теперь я ревную тебя к этой дурацкой палитре и кистям.
— Ты сам всунул их мне в руки.
— И я снова всуну их тебе, завтра. — Гидеон скорчил гримасу. — Такая уж благородная у меня душа.
— С твоей стороны это действительно было благородно, — с благодарностью сказала Серена.
Гидеон возвратил ей нечто очень ценное, что могло быть потеряно для нее навсегда. В течение последних трех дней он не только позволил ей с головой уйти в работу, но и сознательно вел себя сдержанно, исключив из их взаимоотношений любые намеки на сексуальность.
— Мне кажется, что ты очень щедрый человек, Гидеон.
— Я подстроил все это специально, только чтобы произвести на тебя впечатление. А теперь, когда ты попалась в мои силки, я готов прикончить тебя. — Он легко поднялся. — Пойдем прогуляемся.
— Куда?
— Вниз, к озеру. Именно там я намерен заняться с тобой любовью.
Ее глаза испуганно расширились.
— Сейчас?
— Не-а. Сейчас я намерен совершить ритуал, предшествующий спариванию. Не беспокойся, я выбрал подходящее время.
Серена почувствовала прилив раздражения. Опять он за свое! Она встала напротив него и твердо произнесла:
— Нет!
Гидеон удивленно моргнул.
— Нет?
— Не будь бульдозером, Гидеон, не напирай на меня. Все равно у тебя ничего не выйдет. — Она замолчала, пытаясь лучше сформулировать свои пожелания: — Давай сразу же кое о чем договоримся. Если — я подчеркиваю: если! — я позволю тебе заняться со мной любовью, это не будет означать, что ты меня соблазнил. Это случится лишь потому, что мне самой захочется заняться любовью. И именно я буду выбирать время и место.
Серена развернулась и направилась к двери, бросив через плечо:
— Посуду сегодня помоешь сам.
— Куда ты собралась?
— К своему другому любовнику. — Она оглянулась и одарила его приторной улыбкой. — Кстати, я вполне серьезно намерена дать тебе то, что ты хочешь… когда-нибудь.
В следующий момент дверь за ней захлопнулась, и Гидеон услышал дробный стук ее каблучков по ступеням лестницы.
Он тупо смотрел на дверь, но через несколько мгновений на его лице расцвела улыбка, в которой смешались радость и недоверие.
— Черт бы меня побрал! — пробормотал он.
Когда через несколько часов Серена услышала, как открылась дверь мастерской, она даже не оторвала глаз от холста и только спросила:
— Это ты, Гидеон?
— Ага.
— Я освобожусь минут через пятнадцать. Хотелось бы это сегодня закончить…
— Я тебя вовсе не тороплю, — вкрадчивым голосом ответил он. — Рисуй, сколько тебе вздумается, не отвлекайся.
— От этого может быть только… Эй, что ты делаешь!
— Пробую на вкус твое ухо. Оно восхитительно.
Серена попыталась повернуться к нему лицом, но Гидеон не позволил ей сделать это, положив руки ей на плечи.
— Ни в коем случае! Твоя работа слишком важна, чтобы отвлекаться по пустякам. Рисуй, любовь моя. Я найду, чем заняться — Внезапно его язык оказался в ее ушной раковине. — Ой, у тебя рука дрогнула! Ну вот, из-за меня тебе придется подчищать картину. Какая жалость!
— Не паясничай.
У Серены перехватило дыхание, и она с трудом выдавливала из себя слова. Ее окутал исходивший от Гидеона приятный аромат одеколона, а тело его источало не менее возбуждающий жар. Ей приходилось прикладывать максимум усилий, чтобы кисть в ее пальцах не дрожала.
— Ты мне мешаешь.
— Правда? — самым что ни на есть невинным тоном осведомился Гидеон. В следующее мгновение его руки обвили ее, а пальцы принялись расстегивать ее блузку. — Что ж, временами жизнь бывает непростой.
Он развел в стороны полы ее блузки и расстегнул бюстгальтер, застежка которого располагалась спереди.
— Нужно научиться преодолевать эти маленькие неприятности Я уверен, ты настолько поглощена работой, что не замечаешь того, что я сейчас делаю. — В этот момент его ладони легли на ее обнаженные груди. — Гляди-ка, у тебя снова дрогнула рука. Еще одна клякса. Может, стоит превратить эти мазки в корни деревьев?
Серена уже потеряла контроль над собой. Незаконченный пейзаж теперь совсем не волновал ее.
— Не надо, Гидеон.
— Какие же упрямые у тебя соски! Они упираются в мои ладони, словно пытаются меня оттолкнуть. — Его голос стал низким и густым. — А вот это и вовсе сводит меня с ума. — Он прижался бедрами к ее ягодицам и стал тереться о них. — Ты чувствуешь?
Пока Гидеон жарко шептал ей это, его руки ритмично сжимали ее груди.
— Знаешь, что мне хочется сделать с тобой? — спросил он. — Я хотел бы сорвать с тебя всю одежду и взяться за кисть. Я раскрасил бы твои соски алым цветом.
Его рука переместилась вниз, скользнула по шелковистым волосам.
— А это чудо я сделал бы тепло-золотистым. Я бы использовал самую тонкую кисточку, и это понравилось бы тебе не меньше, чем мне. Я бы делал это долго, неторопливо, и каждое движение казалось бы тебе вечностью — Гидеон легонько прикусил мочку ее уха — Я бы делал это так, чтобы ты чувствовала каждое движение кисти, чтобы оно коснулось каждой складочки на твоем теле Как ты думаешь, ты стала бы стонать, если бы я это делал? Мне бы хотелось услышать, как ты стонешь Как ты задыхаешься.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44