— По крайней мере так он значится в книге пэров Лично я никак не могу согласиться с тем, что мой отчим хоть в чем-то заслуживает называться «достопочтенным».
— Мы можем устроить так, чтобы его доставили в Санта-Изабеллу, — предложил Гидеон.
— Нет, — резко мотнула головой Серена, — Санта-Изабелла связана для меня с самыми лучшими минутами моей жизни, и я не хочу, чтобы его присутствие оскверняло эти места. Пусть это закончится там же, где и началось, — на Кастельяно. Если, конечно… — Она испытующе посмотрела на Хулио. — Если это не поставит под угрозу Гидеона и Джеффри.
— Через пару часов уже не будет ни правительства, ни его цепных псов из гвардии, — равнодушно пожав плечами, ответил Хулио. — И тогда до вашего пребывания на Кастельяно уже никому не будет дела.
— Ну что ж, на том и порешим. Пусть это дело станет последней неприятностью, которая ожидает меня на этом острове. — Серена отступила назад и помахала рукой. — Отправляйтесь. Я не хочу больше задерживать вас. Каждый из нас должен дожарить свою рыбу. — Она невольно улыбнулась игре слов. — А где, как не в твоей рыбацкой деревушке, я смогу сделать это лучше всего!
Чуть поколебавшись, Дэйн забрался на пассажирское сиденье вертолета. На лице его по-прежнему сохранялось встревоженное выражение.
— Увидимся вечером.
Через несколько минут вертолет оторвался от земли, взмыл в воздух и, сделав несколько кругов, направился в сторону Марибы. Гидеон и Серена провожали его взглядом до последнего момента.
Теплый, пахнущий морской солью ветерок ласково гладил Серену по щеке. Она сбросила босоножки на высоких каблуках и ходила босиком по прибрежному песку. Следы ее ног на влажном песке сразу же наполнялись водой и тут же исчезали, словно их никогда и не было. Вот так же и время, подумалось ей Оно захлестывает человека, накрывает его с головой, вылечивает его раны, а если повезет, то бесследно смывает даже рубцы, остающиеся на сердце.
Гидеон пристально следил за ней. Он сидел на перевернутой кверху днищем лодке, находившейся вне досягаемости для прибоя.
— Он должен вот-вот появиться.
— Да.
Она окинула взглядом берег. В некотором отдалении возвышалось маленькое тростниковое бунгало.
— Я просила Джеффри привезти его сразу же после того, как самолет совершит посадку. — Серена горько усмехнулась. — Ему это наверняка не понравится. Он привык, чтобы именно к нему приходили на поклон.
Взгляд Гидеона устремился к далекому горизонту.
— Ты ненавидишь его?
— Когда-то ненавидела, а сейчас… Даже не знаю. Он страшный человек, но в нем есть кое-какие качества, которыми я невольно восхищаюсь. Он обладает острым умом и является одним из самых знаменитых в Англии банкиров и финансовых экспертов. Насколько мне известно, в ведении бизнеса его отличает кристальная честность. Он превращается в бессовестную скотину лишь тогда, когда дело касается семейных отношений. Если он не способен что-либо контролировать, он просто уничтожает это. Он должен владеть окружающими его людьми. — Серена повернулась и подошла к Гидеону. — Я разрезала соединявшие нас нити, но он заставил меня заплатить за это дорогую цену. До того момента, когда я вернулась к тебе, я даже не подозревала, насколько высока эта цена. Я полагала, что убила разбойника, который подкарауливал меня в засаде, но ошибалась. Я всего лишь убежала от него.
Серена села у ног Гидеона и закопалась ступнями в песок.
— Мне бы хотелось рассказать тебе об этом, — проговорила она со смущенной улыбкой. — Хотя понимаю, что уже немного припозднилась с этим повествованием. Ты хочешь его услышать?
— Да, хочу, — пробормотал Гидеон. — По-моему, это важно для меня.
— Я тоже так думаю. — Она набрала пригоршню песку и позволила ему медленно высыпаться сквозь ее пальцы. — Во-первых, это позволит тебе понять, насколько глубоко ты заблуждался, полагая, что можешь многому научиться у моих аристократических родных. — Серена помолчала. — Наверное, мне стоит начать с моей матери. Она в принципе неплохой человек. Пусть слабый, пусть эгоистичный, пусть не видит ничего дальше своей чековой книжки… Я даже не исключаю, что она могла любить моего отца. По крайней мере с ее слов складывалось именно такое впечатление. Он был автогонщиком, и после его смерти…
Серена на секунду умолкла, глядя на океанские волны, равномерно накатывающиеся на берег.
— Она очень любит деньги. Без них она не ощущает себя полноценной личностью. Короче, она вышла за него замуж, и через полтора года на свет появился Дэйн. Через полгода после этого он развелся с нею. — Губы Серены задрожали. — О, моя мать с радостью дала ему развод. Это выглядело как полюбовная сделка. Мой отчим оставил ей целое состояние в обмен на Дэйна. Поскольку материнские чувства ей были неведомы, такие условия ее вполне устраивали. Годом позже она вышла замуж еще за одного человека, который устраивал ее больше. Этот французский аристократ владел чудесным шато в провинции, где выращивают виноград, но у него не было денег, так что новоиспеченные супруги прекрасно дополняли друг друга. Этот брак устраивал и моего отчима. До тех пор пока мать нуждалась в деньгах, он мог контролировать и ее, и Дэйна. — Серена снова помолчала, а затем добавила: — И меня тоже.
— А что делала в это время ты? — спросил Гидеон. — Тебе нравился Марлбрент?
Она пожала плечами.
— При случае он умел быть обаятельным, но на меня это свое обаяние не тратил. Во время их недолгого брака я училась в школе и потому за все это время виделась с ним только тогда, когда приезжала домой на каникулы. — Лицо Серены внезапно смягчилось. — Но я была безумно рада, когда родился Дэйн. Будучи ребенком, я всегда ощущала одиночество, а тут вдруг появилось живое существо, на которое я могла излить свою любовь. Но, разумеется, из этого ничего не вышло. — На ее лицо вновь набежало облачко. — Мне кажется, что отчим даже не замечал моего существования. До тех пор, пока не решил использовать меня в своих целях.
Гидеон молча протянул руку и взял ее ладонь в свою, боясь прерывать ее рассказ.
— Мне было семнадцать лет, и я училась в монастырской школе в Швейцарии. Я была ужасно, просто до глупости наивной. — Она печально усмехнулась. — Ты даже представить себе не можешь, какой дурой я была! В один прекрасный день в монастыре появился мой отчим и забрал меня на каникулы в Италию. Я ошалела от радости и не могла поверить в свое счастье. Я ведь уже сказала тебе, что в случае необходимости он был просто само обаяние. Во Флоренции он представил меня Антонио дель Монтальдо, и тот путешествовал вместе с нами по всей Северной Италии. Антонио был хорош собой, галантен, носил титул графа и чрезвычайно нравился моему отчиму. — Она снова усмехнулась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
— Мы можем устроить так, чтобы его доставили в Санта-Изабеллу, — предложил Гидеон.
— Нет, — резко мотнула головой Серена, — Санта-Изабелла связана для меня с самыми лучшими минутами моей жизни, и я не хочу, чтобы его присутствие оскверняло эти места. Пусть это закончится там же, где и началось, — на Кастельяно. Если, конечно… — Она испытующе посмотрела на Хулио. — Если это не поставит под угрозу Гидеона и Джеффри.
— Через пару часов уже не будет ни правительства, ни его цепных псов из гвардии, — равнодушно пожав плечами, ответил Хулио. — И тогда до вашего пребывания на Кастельяно уже никому не будет дела.
— Ну что ж, на том и порешим. Пусть это дело станет последней неприятностью, которая ожидает меня на этом острове. — Серена отступила назад и помахала рукой. — Отправляйтесь. Я не хочу больше задерживать вас. Каждый из нас должен дожарить свою рыбу. — Она невольно улыбнулась игре слов. — А где, как не в твоей рыбацкой деревушке, я смогу сделать это лучше всего!
Чуть поколебавшись, Дэйн забрался на пассажирское сиденье вертолета. На лице его по-прежнему сохранялось встревоженное выражение.
— Увидимся вечером.
Через несколько минут вертолет оторвался от земли, взмыл в воздух и, сделав несколько кругов, направился в сторону Марибы. Гидеон и Серена провожали его взглядом до последнего момента.
Теплый, пахнущий морской солью ветерок ласково гладил Серену по щеке. Она сбросила босоножки на высоких каблуках и ходила босиком по прибрежному песку. Следы ее ног на влажном песке сразу же наполнялись водой и тут же исчезали, словно их никогда и не было. Вот так же и время, подумалось ей Оно захлестывает человека, накрывает его с головой, вылечивает его раны, а если повезет, то бесследно смывает даже рубцы, остающиеся на сердце.
Гидеон пристально следил за ней. Он сидел на перевернутой кверху днищем лодке, находившейся вне досягаемости для прибоя.
— Он должен вот-вот появиться.
— Да.
Она окинула взглядом берег. В некотором отдалении возвышалось маленькое тростниковое бунгало.
— Я просила Джеффри привезти его сразу же после того, как самолет совершит посадку. — Серена горько усмехнулась. — Ему это наверняка не понравится. Он привык, чтобы именно к нему приходили на поклон.
Взгляд Гидеона устремился к далекому горизонту.
— Ты ненавидишь его?
— Когда-то ненавидела, а сейчас… Даже не знаю. Он страшный человек, но в нем есть кое-какие качества, которыми я невольно восхищаюсь. Он обладает острым умом и является одним из самых знаменитых в Англии банкиров и финансовых экспертов. Насколько мне известно, в ведении бизнеса его отличает кристальная честность. Он превращается в бессовестную скотину лишь тогда, когда дело касается семейных отношений. Если он не способен что-либо контролировать, он просто уничтожает это. Он должен владеть окружающими его людьми. — Серена повернулась и подошла к Гидеону. — Я разрезала соединявшие нас нити, но он заставил меня заплатить за это дорогую цену. До того момента, когда я вернулась к тебе, я даже не подозревала, насколько высока эта цена. Я полагала, что убила разбойника, который подкарауливал меня в засаде, но ошибалась. Я всего лишь убежала от него.
Серена села у ног Гидеона и закопалась ступнями в песок.
— Мне бы хотелось рассказать тебе об этом, — проговорила она со смущенной улыбкой. — Хотя понимаю, что уже немного припозднилась с этим повествованием. Ты хочешь его услышать?
— Да, хочу, — пробормотал Гидеон. — По-моему, это важно для меня.
— Я тоже так думаю. — Она набрала пригоршню песку и позволила ему медленно высыпаться сквозь ее пальцы. — Во-первых, это позволит тебе понять, насколько глубоко ты заблуждался, полагая, что можешь многому научиться у моих аристократических родных. — Серена помолчала. — Наверное, мне стоит начать с моей матери. Она в принципе неплохой человек. Пусть слабый, пусть эгоистичный, пусть не видит ничего дальше своей чековой книжки… Я даже не исключаю, что она могла любить моего отца. По крайней мере с ее слов складывалось именно такое впечатление. Он был автогонщиком, и после его смерти…
Серена на секунду умолкла, глядя на океанские волны, равномерно накатывающиеся на берег.
— Она очень любит деньги. Без них она не ощущает себя полноценной личностью. Короче, она вышла за него замуж, и через полтора года на свет появился Дэйн. Через полгода после этого он развелся с нею. — Губы Серены задрожали. — О, моя мать с радостью дала ему развод. Это выглядело как полюбовная сделка. Мой отчим оставил ей целое состояние в обмен на Дэйна. Поскольку материнские чувства ей были неведомы, такие условия ее вполне устраивали. Годом позже она вышла замуж еще за одного человека, который устраивал ее больше. Этот французский аристократ владел чудесным шато в провинции, где выращивают виноград, но у него не было денег, так что новоиспеченные супруги прекрасно дополняли друг друга. Этот брак устраивал и моего отчима. До тех пор пока мать нуждалась в деньгах, он мог контролировать и ее, и Дэйна. — Серена снова помолчала, а затем добавила: — И меня тоже.
— А что делала в это время ты? — спросил Гидеон. — Тебе нравился Марлбрент?
Она пожала плечами.
— При случае он умел быть обаятельным, но на меня это свое обаяние не тратил. Во время их недолгого брака я училась в школе и потому за все это время виделась с ним только тогда, когда приезжала домой на каникулы. — Лицо Серены внезапно смягчилось. — Но я была безумно рада, когда родился Дэйн. Будучи ребенком, я всегда ощущала одиночество, а тут вдруг появилось живое существо, на которое я могла излить свою любовь. Но, разумеется, из этого ничего не вышло. — На ее лицо вновь набежало облачко. — Мне кажется, что отчим даже не замечал моего существования. До тех пор, пока не решил использовать меня в своих целях.
Гидеон молча протянул руку и взял ее ладонь в свою, боясь прерывать ее рассказ.
— Мне было семнадцать лет, и я училась в монастырской школе в Швейцарии. Я была ужасно, просто до глупости наивной. — Она печально усмехнулась. — Ты даже представить себе не можешь, какой дурой я была! В один прекрасный день в монастыре появился мой отчим и забрал меня на каникулы в Италию. Я ошалела от радости и не могла поверить в свое счастье. Я ведь уже сказала тебе, что в случае необходимости он был просто само обаяние. Во Флоренции он представил меня Антонио дель Монтальдо, и тот путешествовал вместе с нами по всей Северной Италии. Антонио был хорош собой, галантен, носил титул графа и чрезвычайно нравился моему отчиму. — Она снова усмехнулась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44