С пылающим от волнения лицом, сжимая в руках букетик цветов, перевязанных атласной лентой, она шла по проходу церкви. Взоры всех присутствующих были обращены на нее.
О свадьбе Родди ходили разные толки. Большинство соседей считали, что невеста беременна. Но вот от кого? Был ли отцом будущего ребенка сам лорд Ивераг или кто-то другой, например один из конюхов, а лорд лишь согласился жениться на девушке из-за ее приданого? Эта тема горячо обсуждалась.
О женихе, который сейчас стоял у алтаря рядом с Джеффри и ждал невесту, тоже ходило множество сплетен. Высокий и удивительно красивый, с иссиня-черными волосами и синими, как небо, глазами, он всегда вызывал всеобщий интерес, где бы ни появился. Родди чувствовала похотливый настрой некоторых дам, которые рисовали в своем воображении любовные сцены с участием ее будущего мужа.
Подойдя к Фэлену, Родди остановилась, не смея поднять на него глаза. Они повернулись лицом к алтарю и замерли. Почувствовав исходившее от Фэлена тепло, Родди немного успокоилась. Звучным бархатным голосом он стал отвечать на вопросы священника, и у Родди затрепетало сердце. Только в эту минуту она осознала, что действительно выходит замуж и назад дороги нет.
«Что я делаю?» — растерянно думала она. В ее памяти ожили предостережения отца, матери, Эрнеста и самого Фэлена. У нее закружилась голова, и ей показалось, что сейчас она рухнет на пол. Но тут Фэлен коснулся ее руки, и Родди поняла, что уже поздно сомневаться. Фэлен снял ее перчатку и надел на дрожащий палец кольцо. Оно было гладким и холодным. Западня захлопнулась.
Без помощи Фэлена она, пожалуй, не смогла бы сейчас снова пройти по проходу церкви. У Родди дрожали колени, и она с благодарностью оперлась на руку мужа. Проходя мимо своих родных, она взглянула на них. Все они сохраняли полное самообладание, пряча от окружающих свои истинные эмоции. Даже ее мать сумела сдержать слезы. Лицо миссис Деламор застыло как маска.
Когда дверца экипажа захлопнулась, Родди расплакалась. Сегодня на рассвете она обошла весь усадебный дом и конюшни, прощаясь с каждым уголком, знакомым ей с детства. Родди покормила с руки своих любимых лошадей и в последний раз прогулялась по заснеженному саду.
И вот уже приходская церковь и гости остались далеко позади, в ее прошлом. Завернувшись в шерстяной плащ, Родди прижала ладонь ко рту, стараясь унять дрожь во всем теле и сдержать поток слез. Все было кончено. Родди казалось, что она прыгнула с воображаемой скалы и теперь стремительно падает в пропасть. Она знала, что Фэлен, сидевший рядом, внимательно наблюдает за ней. И от этого ей еще больше хотелось плакать. Она боялась его, ведь он был для нее чужим человеком и, возможно, не понимал, что значит уехать из родного дома, где она прожила все свои девятнадцать лет, и покинуть семью. Может быть, Фэлен никогда никого не любил и не полюбит, и потому ему неведома горечь расставания.
Будущее представлялось Родди в мрачных красках, в нем не было места любви и веселью. Она будет жить вдали от братьев, родителей, родного дома, нежных чувств, в которых она купалась все это время и которые придавали ей уверенность в себе. Родди удивляло то, что она сумела в церкви у алтаря произнести слова брачной клятвы, навсегда связавшей ее и Фэлена. О Боже, что она наделала! Родди знала, что никогда не обретет счастье вдали от близких. Теперь она мечтала только об одном — о свободе. Она хотела забыть как дурной сон свои клятвы, это кольцо и человека, который сейчас сидел рядом с ней.
Им предстояла долгая поездка. Фэлен хранил молчание. Родди тоже не хотелось разговаривать. В экипаже было тихо. Даже колеса скрипели приглушенно, катясь по первому снегу, устлавшему замерзшую дорогу. Стало смеркаться.
Внезапно боковым зрением Родди заметила какое-то движение. Фэлен накрыл ее сложенные на коленях руки своей большой ладонью, продолжая молчать и даже не глядя в ее сторону. Родди замерла, боясь неправильно истолковать его жест.
— Вы сожалеете о том, что сделали? — глухим голосом спросил Фэлен.
Родди кивнула.
— Вы честны и искренни как ребенок, — усмехнувшись, заметил Фэлен.
Она хотела убрать свои руки из-под его ладони, но он крепко сжал пальцы.
— Родди, — изменившимся голосом промолвил он, — я не хочу, чтобы вы сегодня сожалели о содеянном. Завтра вы можете вновь вернуться к своим грустным мыслям, я не буду винить вас за это. Но сейчас я хочу, чтобы вы знали… Вы возвратили мне надежду, дали еще один шанс. И за это… — Фэлен замолчал и снова крепко сжал ее сложенные на коленях руки. — О Боже… у меня нет слов… Лучше я выражу свою благодарность по-другому. — Он взял ее руку и прижал к своим губам. — Забудьте сегодня вечером все, что когда-либо слышали обо мне. Я хочу, чтобы нам было хорошо друг с другом. Хотя бы один раз. А потом пусть реальность вновь вступает в свои права.
Родди внимательно взглянула на него. Он испытывал к ней благодарность. Конечно, она мечтала о большем. Но пусть хотя бы это чувство заполнит невыносимую пустоту.
— Хорошо, я постараюсь, — обещала она.
— Спасибо, — с облегчением сказал он и откинулся на спинку сиденья.
Всю дорогу до Йорка Фэлен не выпускал ее руку из своих ладоней.
Свет от горевшего в камине — огня бросал тени на высокий поток лучшего номера гостиницы. Родди следила за их игрой, прислушиваясь к звукам шагов суетящейся Джейн. Мысли горничной были просты и безыскусны. Помогая Родди снять свадебный наряд и надеть платье из тафты, она размышляла о том, что ее госпоже придется выполнять неприятные супружеские обязанности, которые, правда, должны привести к рождению ребенка. «Не буду пугать девочку, — думала она. — Пусть бедняжка обо всем узнает на собственном опыте».
У Родди тряслись колени от мрачных предчувствий. Чтобы как-то ободрить себя, она стала вспоминать мысли еще одной служанки, посудомойки, которую часто зажимал в кладовой один из ее братьев. Она никогда не жаловалась на назойливость мужчин и гордилась тем, что посвятила всех мальчиков семьи Деламор в таинства любовных утех. Родди залилась краской стыда, когда перед ее мысленным взором вдруг возникли сцены, разыгрывавшиеся в кладовой.
Негромкий стук в дверь вернул ее к реальности. Джейн, застегивавшая в этот момент кружевные манжеты своей госпожи, поджала губы и решительным шагом направилась к двери. В комнату вошли рослая служанка и жена владельца гостиницы. Обе они несли в руках подносы с едой. Накрыв круглый стол, стоявший у камина, они зажгли свечи и направились к выходу. Жена владельца гостиницы обернулась на пороге и обратилась к Джейн:
— Меня просили проводить вас в вашу комнату, мэм, если вы, конечно, не возражаете. Не желаете ли пройти сейчас со мной?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
О свадьбе Родди ходили разные толки. Большинство соседей считали, что невеста беременна. Но вот от кого? Был ли отцом будущего ребенка сам лорд Ивераг или кто-то другой, например один из конюхов, а лорд лишь согласился жениться на девушке из-за ее приданого? Эта тема горячо обсуждалась.
О женихе, который сейчас стоял у алтаря рядом с Джеффри и ждал невесту, тоже ходило множество сплетен. Высокий и удивительно красивый, с иссиня-черными волосами и синими, как небо, глазами, он всегда вызывал всеобщий интерес, где бы ни появился. Родди чувствовала похотливый настрой некоторых дам, которые рисовали в своем воображении любовные сцены с участием ее будущего мужа.
Подойдя к Фэлену, Родди остановилась, не смея поднять на него глаза. Они повернулись лицом к алтарю и замерли. Почувствовав исходившее от Фэлена тепло, Родди немного успокоилась. Звучным бархатным голосом он стал отвечать на вопросы священника, и у Родди затрепетало сердце. Только в эту минуту она осознала, что действительно выходит замуж и назад дороги нет.
«Что я делаю?» — растерянно думала она. В ее памяти ожили предостережения отца, матери, Эрнеста и самого Фэлена. У нее закружилась голова, и ей показалось, что сейчас она рухнет на пол. Но тут Фэлен коснулся ее руки, и Родди поняла, что уже поздно сомневаться. Фэлен снял ее перчатку и надел на дрожащий палец кольцо. Оно было гладким и холодным. Западня захлопнулась.
Без помощи Фэлена она, пожалуй, не смогла бы сейчас снова пройти по проходу церкви. У Родди дрожали колени, и она с благодарностью оперлась на руку мужа. Проходя мимо своих родных, она взглянула на них. Все они сохраняли полное самообладание, пряча от окружающих свои истинные эмоции. Даже ее мать сумела сдержать слезы. Лицо миссис Деламор застыло как маска.
Когда дверца экипажа захлопнулась, Родди расплакалась. Сегодня на рассвете она обошла весь усадебный дом и конюшни, прощаясь с каждым уголком, знакомым ей с детства. Родди покормила с руки своих любимых лошадей и в последний раз прогулялась по заснеженному саду.
И вот уже приходская церковь и гости остались далеко позади, в ее прошлом. Завернувшись в шерстяной плащ, Родди прижала ладонь ко рту, стараясь унять дрожь во всем теле и сдержать поток слез. Все было кончено. Родди казалось, что она прыгнула с воображаемой скалы и теперь стремительно падает в пропасть. Она знала, что Фэлен, сидевший рядом, внимательно наблюдает за ней. И от этого ей еще больше хотелось плакать. Она боялась его, ведь он был для нее чужим человеком и, возможно, не понимал, что значит уехать из родного дома, где она прожила все свои девятнадцать лет, и покинуть семью. Может быть, Фэлен никогда никого не любил и не полюбит, и потому ему неведома горечь расставания.
Будущее представлялось Родди в мрачных красках, в нем не было места любви и веселью. Она будет жить вдали от братьев, родителей, родного дома, нежных чувств, в которых она купалась все это время и которые придавали ей уверенность в себе. Родди удивляло то, что она сумела в церкви у алтаря произнести слова брачной клятвы, навсегда связавшей ее и Фэлена. О Боже, что она наделала! Родди знала, что никогда не обретет счастье вдали от близких. Теперь она мечтала только об одном — о свободе. Она хотела забыть как дурной сон свои клятвы, это кольцо и человека, который сейчас сидел рядом с ней.
Им предстояла долгая поездка. Фэлен хранил молчание. Родди тоже не хотелось разговаривать. В экипаже было тихо. Даже колеса скрипели приглушенно, катясь по первому снегу, устлавшему замерзшую дорогу. Стало смеркаться.
Внезапно боковым зрением Родди заметила какое-то движение. Фэлен накрыл ее сложенные на коленях руки своей большой ладонью, продолжая молчать и даже не глядя в ее сторону. Родди замерла, боясь неправильно истолковать его жест.
— Вы сожалеете о том, что сделали? — глухим голосом спросил Фэлен.
Родди кивнула.
— Вы честны и искренни как ребенок, — усмехнувшись, заметил Фэлен.
Она хотела убрать свои руки из-под его ладони, но он крепко сжал пальцы.
— Родди, — изменившимся голосом промолвил он, — я не хочу, чтобы вы сегодня сожалели о содеянном. Завтра вы можете вновь вернуться к своим грустным мыслям, я не буду винить вас за это. Но сейчас я хочу, чтобы вы знали… Вы возвратили мне надежду, дали еще один шанс. И за это… — Фэлен замолчал и снова крепко сжал ее сложенные на коленях руки. — О Боже… у меня нет слов… Лучше я выражу свою благодарность по-другому. — Он взял ее руку и прижал к своим губам. — Забудьте сегодня вечером все, что когда-либо слышали обо мне. Я хочу, чтобы нам было хорошо друг с другом. Хотя бы один раз. А потом пусть реальность вновь вступает в свои права.
Родди внимательно взглянула на него. Он испытывал к ней благодарность. Конечно, она мечтала о большем. Но пусть хотя бы это чувство заполнит невыносимую пустоту.
— Хорошо, я постараюсь, — обещала она.
— Спасибо, — с облегчением сказал он и откинулся на спинку сиденья.
Всю дорогу до Йорка Фэлен не выпускал ее руку из своих ладоней.
Свет от горевшего в камине — огня бросал тени на высокий поток лучшего номера гостиницы. Родди следила за их игрой, прислушиваясь к звукам шагов суетящейся Джейн. Мысли горничной были просты и безыскусны. Помогая Родди снять свадебный наряд и надеть платье из тафты, она размышляла о том, что ее госпоже придется выполнять неприятные супружеские обязанности, которые, правда, должны привести к рождению ребенка. «Не буду пугать девочку, — думала она. — Пусть бедняжка обо всем узнает на собственном опыте».
У Родди тряслись колени от мрачных предчувствий. Чтобы как-то ободрить себя, она стала вспоминать мысли еще одной служанки, посудомойки, которую часто зажимал в кладовой один из ее братьев. Она никогда не жаловалась на назойливость мужчин и гордилась тем, что посвятила всех мальчиков семьи Деламор в таинства любовных утех. Родди залилась краской стыда, когда перед ее мысленным взором вдруг возникли сцены, разыгрывавшиеся в кладовой.
Негромкий стук в дверь вернул ее к реальности. Джейн, застегивавшая в этот момент кружевные манжеты своей госпожи, поджала губы и решительным шагом направилась к двери. В комнату вошли рослая служанка и жена владельца гостиницы. Обе они несли в руках подносы с едой. Накрыв круглый стол, стоявший у камина, они зажгли свечи и направились к выходу. Жена владельца гостиницы обернулась на пороге и обратилась к Джейн:
— Меня просили проводить вас в вашу комнату, мэм, если вы, конечно, не возражаете. Не желаете ли пройти сейчас со мной?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88