ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Если бы ты хотя бы была замужем… Если бы твоя мама была здесь с тобой, она бы, пожалуй, пошла с тобой. Ты не можешь пойти к нему одна!
— Если кто-то настолько сексуально озабочен, чтобы думать то, что ему хочется, то переубеждать таких людей все равно бесполезно. Для людей же с неизвращенными понятиями мой визит к больному другу, напротив, должен поднять мою репутацию. Да к черту репутацию — я должна знать, что с ним! Насколько мне известно, на него напали двое, изранили, бросили умирать… — Кейт поежилась. — Я думала, здесь, в Лондоне, такого не случается — столица как-никак, к тому же весьма престижный квартал… Нет, я должна навестить его!
— Кейт, подумай, ты разрушишь не только свою репутацию, на нашей семье это тоже отразится… Мама тебя убьет, если только сестры не сделают этого раньше…
— Никто не узнает, что я ходила. Я переоденусь. Лицо Сибил, за минуту до того мрачнее тучи, вдруг просияло.
— Переоденешься? Здорово! — Сибил захлопала в ладоши. — Мальчишкой?
— «Мальчишкой»! — фыркнула Кейт. — Начиталась всяких дешевых романов! Ты думаешь, достаточно надеть мужские штаны — и ты уже мальчишка? Я смогу изобразить мужскую походку, разговаривать мужским голосом, вести себя как мальчишка? Для этого нужно быть очень хорошей актрисой, Сибил! Знаешь, я как-то смотрела в театре «Двенадцатую ночь» — ну помнишь, там еще девушка переодевается юношей — и еле сдерживалась от смеха: как ни старалась артистка изображать мужчину, за версту было видно, что она женщина. Может быть, во времена Шекспира, когда женские роли, как известно, тоже играли мужчины, это выглядело и естественно…
Забыв обо всем, Сибил весело расхохоталась. Пройдя к гардеробу, Кейт распахнула двери:
— Никто меня не узнает, Сибил, потому что я переоденусь… самой собой. Надену какое-нибудь платье из тех, что ношу дома, я прихватила с собой кое-что. Здесь-то я хожу в лондонских шелках, и все к этому привыкли. Ага, — порывшись в гардеробе, Кейт извлекла простенькое, поношенное розовое платье, — пожалуй, вот это. — Она приложила платье к себе, демонстрируя его Сибил. — Ну, как я смотрюсь?
По-моему, то, что надо! Надену башмаки, что ношу в дождливую погоду, — древние как мир, совершенно немодные, твоя мама упала бы в обморок, если бы их увидела, но еще вполне прочные. Повяжу платок, опущу голову, и ни одна живая душа не узнает. Никто на меня даже не посмотрит: кто станет смотреть на фермершу, даже лакеи и те считают себя выше… Безопасность полнейшая!
— Я пойду с тобой! — Сибил была захвачена идеей кузины.
— А вот этого не надо. — Кейт начала расстегивать платье. — Тогда твоя мама убьет нас обеих, а так хотя бы одну меня… К тому же, если я пойду одна, меньше шансов, что на меня обратят внимание…
— Кейт, ты не можешь пойти одна! Так не делают! Возьми хотя бы служанку!
— Нет. — Сбросив платье, Кейт натянула другое, розовое. — Служанка может проболтаться. К тому же фермерши не ходят со служанками.
— Кейт, это опасно!
— Ничего страшного. Вернусь к обеду, и ни одна живая душа не узнает…
— Ты же сама только что говорила, как опасно порой ходить по улицам в Лондоне!
— Для богатых — да. Но посмотри на меня: я похожа на даму с тугим кошельком?
В стареньком, застиранном почти добела платье Кейт действительно мало походила на особу, чей кошелек мог бы заинтересовать воров. Но при всей своей затрапезности платье весьма соблазнительно подчеркивало аппетитную фигурку Кейт, да и впечатления от хорошенького личика и задорных кудряшек не портило. Сибил смотрела на кузину не без зависти.
— Подумай, Кейт, ты нарушаешь все правила света!
— Ты уже успела забыть, как я их однажды нарушила — и, между прочим, с твоего благословения?
— Когда это? — опешила та.
— Да тогда, когда ворвалась в «уединение» сэра Аласдера и леди Элеоноры! Я тогда еще не знала его, и жизни его вроде бы ничего не угрожало, и тем не менее решила вмешаться…
— Ты даже не знаешь, угрожает ли что-нибудь его жизни теперь.
— Потому и иду, чтобы узнать! Я делаю то, что велит мне моя совесть, Сибил.
— Скажи лучше, — усмехнулась та, — что тобой двигает скорее любопытство!
— Что ж, — фыркнула Кейт, — если хочешь, считай так, спорить не буду.
— Почему бы просто не расспросить кого-нибудь, кто был у него? Послать записку Ли, например?
— Не вижу смысла действовать через посредников. — Кейт повязала на голову платок. — Если бы я, не дай Бог, была тяжело больна, я уверена, сэр Аласдер навестил бы меня…
— Ты — женщина, Кейт, это другое…
— При чем тут это?! Будь трижды прокляты все эти светские условности, если они не позволяют мне навестить друга в тот момент, когда я ему более всего нужна! Я уверена, Аласдер сам в первую очередь захочет видеть меня. Я пойду, Сибил, и плевать я хотела на все! Что со мной сделают, если узнают? Отошлют домой? Я и так собираюсь в скором времени туда вернуться. Мои родители все поймут, а что обо мне подумают все эти дураки, меня не волнует. Я пойду, Сибил, и ничто меня не остановит!
Путь к дому Аласдера Кейт узнала от Сибил — та долго не хотела говорить, но все-таки сказала, когда Кейт припугнула, что в противном случае начнет выяснять это у прохожих. Выскользнув из дома Суонсонов и завернув за угол, Кейт быстрым шагом «отмахала» три улицы, но затем пыл ее немного остыл — она вдруг осознала, что впервые одна в Лондоне, в незнакомом районе… Дай Бог, чтобы все обошлось! Утро было солнечным, спокойным. Несмотря на сравнительно ранний час — в такое время публика, как правило, только заканчивает завтрак, — на улицах уже царило оживление. Знатные господа, может быть, еще дома, еще только собираются к выходу, чтобы покорять свет своим блеском, но для народа попроще рабочий день давно начался. Торговцы уже вышли на улицу со своим товаром, в каком-то дворе уже раздается крик «Точу ножи, ножницы!», вот мимо прошла кухарка, возвращающаяся с рынка со свежей зеленью… Кейт шла быстро, низко опустив голову. Ей казалось, что каждый встречный провожает ее пристальным взглядом, словно на ней аршинными буквами написано, что она не та, за кого себя выдает. И в самом деле, даже самые бедные служанки, встречающиеся ей, не одеты так затрапезно, даже их походка, как казалось Кейт, грациознее, чем у нее. По всему было видно, что она явно не отсюда. «Ну ничего, — ободрила она себя, прибавляя шаг, — осталось, в конце концов, всего четыре улицы…» Но чем ближе она была к дому Аласдера, тем неспокойнее становилось у нее на душе. Что подумает сам Аласдер, увидев ее, — что она сошла с ума. что влюбилась в него и пришла предлагать себя? А может, он лежит без сознания и вообще не в состоянии что-нибудь подумать? Кейт вдруг поежилась, вспомнив шрамы на руках Аласдера. И это ничто по сравнению с тем, что с ним сейчас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79