Ее дитя, плоть от ее плоти, с каждым днем становилось все больше.
Майкл работал, сидя за своим письменным столом, как вдруг в дверь постучали. Майкл отозвался, и уже через мгновение в библиотеку вплыл Смайтон с обычным мрачным выражением на лице. Дворецкий беззвучно прошел по ковру, остановился перед столом Монтрейна и без улыбки поклонился хозяину. Майкл взял записку с подноса, который протянул ему Смайтон, и прочитал ее. Роберт вернулся в Лондон и приглашал его принять участие в шумном ночном загуле.
Монтрейн тут же написал ответ и пригласил друга вместо этого пообедать в его доме. Заодно он сообщил Роберту о своей женитьбе. Наверняка, узнав о существовании Маргарет, Роберт будет в полном шоке, ведь от друга у него никогда не было тайн. Во всяком случае, так ему казалось. Майкл улыбнулся, живо представив себе, как вытянется лицо Роберта, и вручил Смайтону ответ на послание.
– Проследите, чтобы записку отправили немедленно, хорошо, Смайтон? – велел граф. – Кстати, я пригласил Адамса на обед.
Смайтон лишь кивнул в ответ и молча вышел из библиотеки.
Начиная работать с каким-то кодом, Монтрейн всегда рисовал таблицу. По мере того как ему удавалось разобрать какие-то буквы, он вписывал их в таблицу, и это помогало ему угадать остальные недостающие. Если везло, Хоторн быстро определял вид кода и разбирался, каких составных частей не хватает.
Граф Монтрейн уже успел прийти к выводу, что в «Записках» Августина X шифр был буквенно-цифровым. Разгадать его оказалось на удивление сложно, потому что и получатель, и отправитель посланий использовали каждый раз разные ключевые словесные комбинации. Впрочем, ключевой могла быть и фраза, или всего лишь одно слово, или комбинация букв и цифр. Однако, работая над шифром в последние дни, Хоторн обнаружил, что ключевое слово ему вовсе не нужно. Опыт работы с кириллическим шифром оказался поистине бесценным – два кода были очень похожи. Пометки из одного тома «Записок» вполне могли служить ключом к другому тому. Монтрейну оставалось лишь сравнивать выдержки из текстов.
Спустя четыре часа дело было почти сделано. Запустив пальцы в волосы, Хоторн в ужасе смотрел на взломанный код. Тихо пробили каминные часы. Их звон напомнил ему, что вот-вот должен прийти Роберт.
Хоторн встал из-за стола и подошел к окну. Казалось, голова его почти опустела. В ней осталась лишь единственная, шокирующая мысль. То, что стало ему только что известно, коренным образом меняло огромный кусок истории. Одного простого деяния оказалось достаточно для того, чтобы изменить мир и погубить тысячи жизней.
Но как Маргарет оказалась вовлеченной во все это?
Трудно было проигнорировать урок, полученный при работе с кириллическим шифром. Предательство женщины положило конец карьере мужчины в стране, служить которой он был готов верой и правдой, его стали подозревать в предательстве.
Так, может, он, граф Монтрейн, свалял дурака? Может, он был настолько ослеплен любовью к Маргарет, что не заметил очевидного?
Нет! Хоторн быстро отогнал от себя эту мысль. Даже если Маргарет и имеет ко всему этому какое-то отношение, то не представляет, в чем ее роль. Она невинна, Монтрейн был в этом уверен.
«Откуда ты знаешь?» – последняя, почти отчаянная рациональная мысль. Ответ был прост, как день: «Потому что я люблю ее».
Необходимо передать шифр Роберту. В министерстве иностранных дел должны узнать о том, что ему удалось выяснить. Но не сразу. Не раньше, чем он обдумает, как защитить Маргарет.
Глава 33
Гнев мешает страсти.
Из «Записок» Августина X
– Только не говорите мне, что он никогда не рассказывал вам о своей рыбе! – воскликнул Роберт.
Отрицательно покачав головой, Маргарет осторожно положила вилку на хрустальный поднос, а Смайтон заменил ее суповую тарелку на обычную.
Украдкой проведя пальцем по украшенным резьбой серебряным приборам, Маргарет посмотрела на свое отражение в почти прозрачной фарфоровой тарелке. Будучи женой лондонского книготорговца, Маргарет чувствовала себя женщиной зажиточной. Однако в доме Эстерли столовые приборы были из стали, а тарелки, чашки и супницы – из простого белого фаянса.
Для того чтобы преодолеть пропасть, отделяющую жену торговца от графини, требуется немало усилий. Маргарет то и дело спрашивала себя, сможет ли она хоть когда-то справиться с новой для себя ролью.
Сейчас она была благодарна Майклу за торжественный обед, который он устроил в тот вечер, когда они ходили в театр. Его чувство юмора позволило ей забыть о собственной неловкости. Забавные комментарии Майкла, касающиеся всех этих многочисленных ложек, вилок и ножей, помогли пережить тот неприятный вечер. Словом, некоторый опыт обращения с множеством незнакомых столовых приборов Маргарет получила, однако она все же внимательно наблюдала за тем, как едят мужчины, чтобы не допустить какую-нибудь промашку. Тем не менее Маргарет дважды брала неподходящую вилку и никак не могла приспособиться к полоскательнице для пальцев. Впрочем, ни Роберт, ни Майкл не заметили ее оплошности.
Маргарет посмотрела на Майкла. Он почти все время молчал, зато Роберт говорил без умолку, из чего Маргарет заключила, что приятель ее мужа – человек разговорчивый. Однако чем позднее становилось, чем больше проходило времени, тем сильнее крепла уверенность Маргарет в том, что Роберт болтает лишь для того, чтобы заполнить паузы, – Майкл был задумчив и почти не участвовал в разговоре.
– Итак, – проговорил Роберт, наклоняясь к Маргарет, – он всегда хотел иметь собаку. Однако его мать не позволяла привести собаку в дом. Поэтому Майкл решил, что если когда-нибудь и заведет домашнее животное, то это будет рыба. Вместе с садовником. Майкл сделал сеть, поймал несколько рыб в реке неподалеку от Сеттона и принес их домой в корзине.
Одного из самых безобразных карпов Майкл назвал в честь английского короля, – продолжал Роберт. – Его мать была в ярости, тем более что карп пожирал в пруду остальную живность и вырос до пугающих размеров. – Роберт покосился на приятеля. – Ты клялся, что твои рыбы узнают тебя и умеют выполнять команды.
– Мне в ту пору было всего шесть лет, так что я вполне имел право на детские шалости и глупости, – промолвил Монтрейн, по лицу которого при этих воспоминаниях пробежала едва заметная улыбка.
– В результате его матери пришлось сдаться, и она позволила Майклу завести щенка, – сказал Роберт.
– Насколько я помню, он преследовал кошек, которых держали мои сестры, – добавил Майкл, прежде чем снова погрузился в молчание.
– Думаю, на этот раз Смайтон доказал, что умеет готовить, – проговорил Роберт. – Ты согласен со мной, Майкл?
Монтрейн не ответил. Лишь после того, как Роберт повторил свой вопрос несколько раз, Хоторн рассеянно кивнул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89
Майкл работал, сидя за своим письменным столом, как вдруг в дверь постучали. Майкл отозвался, и уже через мгновение в библиотеку вплыл Смайтон с обычным мрачным выражением на лице. Дворецкий беззвучно прошел по ковру, остановился перед столом Монтрейна и без улыбки поклонился хозяину. Майкл взял записку с подноса, который протянул ему Смайтон, и прочитал ее. Роберт вернулся в Лондон и приглашал его принять участие в шумном ночном загуле.
Монтрейн тут же написал ответ и пригласил друга вместо этого пообедать в его доме. Заодно он сообщил Роберту о своей женитьбе. Наверняка, узнав о существовании Маргарет, Роберт будет в полном шоке, ведь от друга у него никогда не было тайн. Во всяком случае, так ему казалось. Майкл улыбнулся, живо представив себе, как вытянется лицо Роберта, и вручил Смайтону ответ на послание.
– Проследите, чтобы записку отправили немедленно, хорошо, Смайтон? – велел граф. – Кстати, я пригласил Адамса на обед.
Смайтон лишь кивнул в ответ и молча вышел из библиотеки.
Начиная работать с каким-то кодом, Монтрейн всегда рисовал таблицу. По мере того как ему удавалось разобрать какие-то буквы, он вписывал их в таблицу, и это помогало ему угадать остальные недостающие. Если везло, Хоторн быстро определял вид кода и разбирался, каких составных частей не хватает.
Граф Монтрейн уже успел прийти к выводу, что в «Записках» Августина X шифр был буквенно-цифровым. Разгадать его оказалось на удивление сложно, потому что и получатель, и отправитель посланий использовали каждый раз разные ключевые словесные комбинации. Впрочем, ключевой могла быть и фраза, или всего лишь одно слово, или комбинация букв и цифр. Однако, работая над шифром в последние дни, Хоторн обнаружил, что ключевое слово ему вовсе не нужно. Опыт работы с кириллическим шифром оказался поистине бесценным – два кода были очень похожи. Пометки из одного тома «Записок» вполне могли служить ключом к другому тому. Монтрейну оставалось лишь сравнивать выдержки из текстов.
Спустя четыре часа дело было почти сделано. Запустив пальцы в волосы, Хоторн в ужасе смотрел на взломанный код. Тихо пробили каминные часы. Их звон напомнил ему, что вот-вот должен прийти Роберт.
Хоторн встал из-за стола и подошел к окну. Казалось, голова его почти опустела. В ней осталась лишь единственная, шокирующая мысль. То, что стало ему только что известно, коренным образом меняло огромный кусок истории. Одного простого деяния оказалось достаточно для того, чтобы изменить мир и погубить тысячи жизней.
Но как Маргарет оказалась вовлеченной во все это?
Трудно было проигнорировать урок, полученный при работе с кириллическим шифром. Предательство женщины положило конец карьере мужчины в стране, служить которой он был готов верой и правдой, его стали подозревать в предательстве.
Так, может, он, граф Монтрейн, свалял дурака? Может, он был настолько ослеплен любовью к Маргарет, что не заметил очевидного?
Нет! Хоторн быстро отогнал от себя эту мысль. Даже если Маргарет и имеет ко всему этому какое-то отношение, то не представляет, в чем ее роль. Она невинна, Монтрейн был в этом уверен.
«Откуда ты знаешь?» – последняя, почти отчаянная рациональная мысль. Ответ был прост, как день: «Потому что я люблю ее».
Необходимо передать шифр Роберту. В министерстве иностранных дел должны узнать о том, что ему удалось выяснить. Но не сразу. Не раньше, чем он обдумает, как защитить Маргарет.
Глава 33
Гнев мешает страсти.
Из «Записок» Августина X
– Только не говорите мне, что он никогда не рассказывал вам о своей рыбе! – воскликнул Роберт.
Отрицательно покачав головой, Маргарет осторожно положила вилку на хрустальный поднос, а Смайтон заменил ее суповую тарелку на обычную.
Украдкой проведя пальцем по украшенным резьбой серебряным приборам, Маргарет посмотрела на свое отражение в почти прозрачной фарфоровой тарелке. Будучи женой лондонского книготорговца, Маргарет чувствовала себя женщиной зажиточной. Однако в доме Эстерли столовые приборы были из стали, а тарелки, чашки и супницы – из простого белого фаянса.
Для того чтобы преодолеть пропасть, отделяющую жену торговца от графини, требуется немало усилий. Маргарет то и дело спрашивала себя, сможет ли она хоть когда-то справиться с новой для себя ролью.
Сейчас она была благодарна Майклу за торжественный обед, который он устроил в тот вечер, когда они ходили в театр. Его чувство юмора позволило ей забыть о собственной неловкости. Забавные комментарии Майкла, касающиеся всех этих многочисленных ложек, вилок и ножей, помогли пережить тот неприятный вечер. Словом, некоторый опыт обращения с множеством незнакомых столовых приборов Маргарет получила, однако она все же внимательно наблюдала за тем, как едят мужчины, чтобы не допустить какую-нибудь промашку. Тем не менее Маргарет дважды брала неподходящую вилку и никак не могла приспособиться к полоскательнице для пальцев. Впрочем, ни Роберт, ни Майкл не заметили ее оплошности.
Маргарет посмотрела на Майкла. Он почти все время молчал, зато Роберт говорил без умолку, из чего Маргарет заключила, что приятель ее мужа – человек разговорчивый. Однако чем позднее становилось, чем больше проходило времени, тем сильнее крепла уверенность Маргарет в том, что Роберт болтает лишь для того, чтобы заполнить паузы, – Майкл был задумчив и почти не участвовал в разговоре.
– Итак, – проговорил Роберт, наклоняясь к Маргарет, – он всегда хотел иметь собаку. Однако его мать не позволяла привести собаку в дом. Поэтому Майкл решил, что если когда-нибудь и заведет домашнее животное, то это будет рыба. Вместе с садовником. Майкл сделал сеть, поймал несколько рыб в реке неподалеку от Сеттона и принес их домой в корзине.
Одного из самых безобразных карпов Майкл назвал в честь английского короля, – продолжал Роберт. – Его мать была в ярости, тем более что карп пожирал в пруду остальную живность и вырос до пугающих размеров. – Роберт покосился на приятеля. – Ты клялся, что твои рыбы узнают тебя и умеют выполнять команды.
– Мне в ту пору было всего шесть лет, так что я вполне имел право на детские шалости и глупости, – промолвил Монтрейн, по лицу которого при этих воспоминаниях пробежала едва заметная улыбка.
– В результате его матери пришлось сдаться, и она позволила Майклу завести щенка, – сказал Роберт.
– Насколько я помню, он преследовал кошек, которых держали мои сестры, – добавил Майкл, прежде чем снова погрузился в молчание.
– Думаю, на этот раз Смайтон доказал, что умеет готовить, – проговорил Роберт. – Ты согласен со мной, Майкл?
Монтрейн не ответил. Лишь после того, как Роберт повторил свой вопрос несколько раз, Хоторн рассеянно кивнул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89