Миссис Бродстрит, тучная особа с огненно-рыжими волосами, говорила о постоянно растущих ценах и прочих неприятностях. Барон с глубокомысленным видом покачивал головой, хмурил густые брови и морщил лоб; при этом было очевидно, что ему наплевать и на миссис Бродстрит, и на цены на маринованную селедку. Он умело это скрывал, во всяком случае, его собеседница была уверена, что ее слушают с величайшим вниманием.
Заметив, что к нему приближаются Мадлен с Томасом, барон оживился и тут же отвернулся от тучной миссис Бродстрит. Изобразив радостную улыбку, Мадлен проговорила:
– Месье барон, как приятно снова встретиться с вами. И вдвойне приятно встретиться именно здесь, в вашем чудесном особняке. Я очень рада, что мы приглашены на ваш замечательный бал.
Барон улыбнулся и, не обращая ни малейшего внимания на Томаса, взял Мадлен за руку.
– Миссис Дюмэ, я счастлив видеть вас в своем доме. Ваша необыкновенная красота украсит мое скромное жилище.
«Глупейший комплимент», – подумала Мадлен. И сделала то, что от нее требовалось, – тихонько рассмеялась.
– О... вы мне льстите, месье барон.
– А это, я полагаю, мистер Блэквуд? – продолжал Рот-бери, наконец-то удосужившись взглянуть на Томаса. – По-моему, мы раньше не встречались.
– Ошибаетесь, – возразил Томас. – Мы встречались на вечере у миссис Беннингтон-Джонс, в сентябре прошлого года. Неужели не припоминаете? Хозяйка устроила небольшой праздник в честь своей дочери Дездемоны – та только что вышла замуж.
Мадлен заметила, что при упоминании имени Дездемоны барон поморщился. Но он снова улыбнулся – было очевидно, что этот человек умел скрывать свои чувства.
– Ах да, теперь припоминаю, – ответил Ротбери. – По-моему, весь тот вечер вы не отходили от леди Клер.
Вероятно, барон хотел смутить Томаса своим заявлением, но у него ничего не получилось – собеседник был невозмутим. Коротко кивнув, он заметил:
– Вы правы, барон, я не отходил от нее ни на шаг. Кстати, она здесь?
– Леди Клер? Да, конечно. – Барон поднес к губам бокал с шампанским. – По-моему, она не танцует. Мы ведь все хорошо знаем леди Клер. Мне кажется, она сегодня... немного устала. Вы понимаете, о чем я говорю, не гак ли?
Мадлен с Томасом переглянулись; они прекрасно поняли, что имел в виду барон. Барон, по-прежнему держа Мадлен за руку, молча улыбался.
Тут миссис Бродстрит отступила на шаг и, окинув Томаса критическим взглядом, объявила:
– Ах, теперь я припоминаю... Конечно же, я помню мистера Блэквуда. А вот с этой женщиной я не знакома. – Она кивнула на Мадлен. – Это ведь француженка, которая живет вместе с вами, не так ли? Мы о ней наслышаны... Говорят, вы ее сюда пригласили, мистер Блэквуд.
«Она сказала «с этой женщиной»... – подумала Мадлен. – Какое на этой особе отвратительное платье...» Высвободив свою руку из руки барона, она повернулась к миссис Бродстрит и, окинув ее презрительным взглядом, бросила:
– Да, меня пригласил мистер Блэквуд. И я уверена, что мы с вами не знакомы, миссис...
– Маргарет Бродстрит, – услужливо подсказал барон.
– Мы приехали из Лондона, – пояснила тучная дама. – Мы каждый год проводим в Уинтер-Гарден осень и зиму, поскольку мой муж болен. О... он так страдает...
«С такой женой неудивительно», – подумала Мадлен.
– А ваш муж тоже сегодня на балу? – спросила она с вежливой улыбкой.
Миссис Бродстрит поджала губы. Немного помедлив, ответила:
– Он в курительной комнате со своими знакомыми. Обсуждает вопросы, которые мужчины обычно обсуждают в таких местах. Мой муж – кузен барона Сили, если вам что-то говорит это имя. – Презрительно хмыкнув, она добавила: – Впрочем, я уверена, что вы, французы, абсолютно ничего...
– Конечно, французы ничего не понимают! А француженки тем более! – раздался пронзительный женский голос.
Мадлен обернулась и увидела приближавшуюся к ним миссис Беннингтон-Джонс. Ее темно-вишневое атласное платье с пышной юбкой, украшенной рядами белых кружев, идеально гармонировало с нарядом барона. «Вместе они смотрятся просто изумительно», – мысленно улыбнулась Мадлен. Она покосилась на Ротбери, и тот, перехватив ее взгляд, очевидно, догадался, о чем она подумала. Потому что поморщился и сделал вид, что не замечает Пенелопу.
Решив вступиться за свою спутницу, Томас проговорил:
– Вы ошибаетесь, миссис Беннингтон-Джонс. Француженки – женщины искушенные, они прекрасно знают жизнь, во всяком случае, не хуже англичанок.
Пенелопа смерила его высокомерным взглядом и с треском раскрыла веер.
– Вы сегодня неплохо выглядите, мистер Блэквуд. Томас кивнул:
– Благодарю вас.
– Вы тоже замечательно выглядите, миссис Беннингтон-Джонс, – вежливо улыбнулась Мадлен. Окинув Пенелопу взглядом, подумаяаг: «В этом платье она похожа на переспелую виноградину».
Пенелопа принялась энергично обмахиваться веером. Избегая смотреть Мадлен в глаза, она пробормотала:
– Очень мило с вашей стороны, что вы это заметили. Мадлен с трудом удержалась от смеха. Было очевидно, что миссис Беннингтон-Джонс приняла всерьез ее «комплимент».
– Француженки часто замечают такие вещи, – вмешалась Маргарет. – Они всегда следят за модой и чувствуют, что человеку идет, а что нет.
– Вот как? – Барон пригубил из своего бокала. – А вы откуда это знаете, миссис Бродстрит?
Пенелопа, обмахиваясь веером, проговорила:
– Это хорошо известный факт, барон Ротбери. Неужели вы не знаете? Француженки, конечно, не слишком цивилизованны, но в моде знают толк.
Ротбери внимательно посмотрел на Пенелопу. И Мадлен вдруг показалось, что между этой женщиной и хозяином особняка существует какая-то странная связь. Но вот какая именно? На этот вопрос Мадлен ответить не могла. Взяв с подноса проходившего мимо слуги бокал с шампанским, Маргарет поспешно сказала:
– Я думаю, вы правы, миссис Беннингтон-Джонс. Надо сказать, хотя француженки знают толк в моде, сами одеваются безвкусно.
Пенелопа покачала головой:
– Дело вовсе не в том, как они одеваются. Дело в том, что у них совершенно отсутствует чувство такта.
– А как насчет англичанок, миссис Беннингтон-Джонс? – с усмешкой спросил Томас. Легонько сжав руку Мадлен, он продолжал: – Мы стоим здесь уже несколько минут, и никто, кроме барона Ротбери, не сказал миссис Дюмэ ни одного доброго слова. А ведь она – гостья в нашей стране, неужели вы об этом забыли? Да, она гостья, а ей приходится выслушивать оскорбления, во всяком случае, не очень-то лестные замечания в свой адрес. – Взглянув на Мадлен, Томас добавил: – Я нанял миссис Дюмэ, потому что она умна, очаровательна и грациозна. Я прожил в Уинтер-Гарден уже несколько месяцев и считаю, что местным дамам до миссис Дюмэ далеко.
Дамы в изумлении таращились на Томаса; причем выглядели они настолько комично, что Мадлен была уверена:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71
Заметив, что к нему приближаются Мадлен с Томасом, барон оживился и тут же отвернулся от тучной миссис Бродстрит. Изобразив радостную улыбку, Мадлен проговорила:
– Месье барон, как приятно снова встретиться с вами. И вдвойне приятно встретиться именно здесь, в вашем чудесном особняке. Я очень рада, что мы приглашены на ваш замечательный бал.
Барон улыбнулся и, не обращая ни малейшего внимания на Томаса, взял Мадлен за руку.
– Миссис Дюмэ, я счастлив видеть вас в своем доме. Ваша необыкновенная красота украсит мое скромное жилище.
«Глупейший комплимент», – подумала Мадлен. И сделала то, что от нее требовалось, – тихонько рассмеялась.
– О... вы мне льстите, месье барон.
– А это, я полагаю, мистер Блэквуд? – продолжал Рот-бери, наконец-то удосужившись взглянуть на Томаса. – По-моему, мы раньше не встречались.
– Ошибаетесь, – возразил Томас. – Мы встречались на вечере у миссис Беннингтон-Джонс, в сентябре прошлого года. Неужели не припоминаете? Хозяйка устроила небольшой праздник в честь своей дочери Дездемоны – та только что вышла замуж.
Мадлен заметила, что при упоминании имени Дездемоны барон поморщился. Но он снова улыбнулся – было очевидно, что этот человек умел скрывать свои чувства.
– Ах да, теперь припоминаю, – ответил Ротбери. – По-моему, весь тот вечер вы не отходили от леди Клер.
Вероятно, барон хотел смутить Томаса своим заявлением, но у него ничего не получилось – собеседник был невозмутим. Коротко кивнув, он заметил:
– Вы правы, барон, я не отходил от нее ни на шаг. Кстати, она здесь?
– Леди Клер? Да, конечно. – Барон поднес к губам бокал с шампанским. – По-моему, она не танцует. Мы ведь все хорошо знаем леди Клер. Мне кажется, она сегодня... немного устала. Вы понимаете, о чем я говорю, не гак ли?
Мадлен с Томасом переглянулись; они прекрасно поняли, что имел в виду барон. Барон, по-прежнему держа Мадлен за руку, молча улыбался.
Тут миссис Бродстрит отступила на шаг и, окинув Томаса критическим взглядом, объявила:
– Ах, теперь я припоминаю... Конечно же, я помню мистера Блэквуда. А вот с этой женщиной я не знакома. – Она кивнула на Мадлен. – Это ведь француженка, которая живет вместе с вами, не так ли? Мы о ней наслышаны... Говорят, вы ее сюда пригласили, мистер Блэквуд.
«Она сказала «с этой женщиной»... – подумала Мадлен. – Какое на этой особе отвратительное платье...» Высвободив свою руку из руки барона, она повернулась к миссис Бродстрит и, окинув ее презрительным взглядом, бросила:
– Да, меня пригласил мистер Блэквуд. И я уверена, что мы с вами не знакомы, миссис...
– Маргарет Бродстрит, – услужливо подсказал барон.
– Мы приехали из Лондона, – пояснила тучная дама. – Мы каждый год проводим в Уинтер-Гарден осень и зиму, поскольку мой муж болен. О... он так страдает...
«С такой женой неудивительно», – подумала Мадлен.
– А ваш муж тоже сегодня на балу? – спросила она с вежливой улыбкой.
Миссис Бродстрит поджала губы. Немного помедлив, ответила:
– Он в курительной комнате со своими знакомыми. Обсуждает вопросы, которые мужчины обычно обсуждают в таких местах. Мой муж – кузен барона Сили, если вам что-то говорит это имя. – Презрительно хмыкнув, она добавила: – Впрочем, я уверена, что вы, французы, абсолютно ничего...
– Конечно, французы ничего не понимают! А француженки тем более! – раздался пронзительный женский голос.
Мадлен обернулась и увидела приближавшуюся к ним миссис Беннингтон-Джонс. Ее темно-вишневое атласное платье с пышной юбкой, украшенной рядами белых кружев, идеально гармонировало с нарядом барона. «Вместе они смотрятся просто изумительно», – мысленно улыбнулась Мадлен. Она покосилась на Ротбери, и тот, перехватив ее взгляд, очевидно, догадался, о чем она подумала. Потому что поморщился и сделал вид, что не замечает Пенелопу.
Решив вступиться за свою спутницу, Томас проговорил:
– Вы ошибаетесь, миссис Беннингтон-Джонс. Француженки – женщины искушенные, они прекрасно знают жизнь, во всяком случае, не хуже англичанок.
Пенелопа смерила его высокомерным взглядом и с треском раскрыла веер.
– Вы сегодня неплохо выглядите, мистер Блэквуд. Томас кивнул:
– Благодарю вас.
– Вы тоже замечательно выглядите, миссис Беннингтон-Джонс, – вежливо улыбнулась Мадлен. Окинув Пенелопу взглядом, подумаяаг: «В этом платье она похожа на переспелую виноградину».
Пенелопа принялась энергично обмахиваться веером. Избегая смотреть Мадлен в глаза, она пробормотала:
– Очень мило с вашей стороны, что вы это заметили. Мадлен с трудом удержалась от смеха. Было очевидно, что миссис Беннингтон-Джонс приняла всерьез ее «комплимент».
– Француженки часто замечают такие вещи, – вмешалась Маргарет. – Они всегда следят за модой и чувствуют, что человеку идет, а что нет.
– Вот как? – Барон пригубил из своего бокала. – А вы откуда это знаете, миссис Бродстрит?
Пенелопа, обмахиваясь веером, проговорила:
– Это хорошо известный факт, барон Ротбери. Неужели вы не знаете? Француженки, конечно, не слишком цивилизованны, но в моде знают толк.
Ротбери внимательно посмотрел на Пенелопу. И Мадлен вдруг показалось, что между этой женщиной и хозяином особняка существует какая-то странная связь. Но вот какая именно? На этот вопрос Мадлен ответить не могла. Взяв с подноса проходившего мимо слуги бокал с шампанским, Маргарет поспешно сказала:
– Я думаю, вы правы, миссис Беннингтон-Джонс. Надо сказать, хотя француженки знают толк в моде, сами одеваются безвкусно.
Пенелопа покачала головой:
– Дело вовсе не в том, как они одеваются. Дело в том, что у них совершенно отсутствует чувство такта.
– А как насчет англичанок, миссис Беннингтон-Джонс? – с усмешкой спросил Томас. Легонько сжав руку Мадлен, он продолжал: – Мы стоим здесь уже несколько минут, и никто, кроме барона Ротбери, не сказал миссис Дюмэ ни одного доброго слова. А ведь она – гостья в нашей стране, неужели вы об этом забыли? Да, она гостья, а ей приходится выслушивать оскорбления, во всяком случае, не очень-то лестные замечания в свой адрес. – Взглянув на Мадлен, Томас добавил: – Я нанял миссис Дюмэ, потому что она умна, очаровательна и грациозна. Я прожил в Уинтер-Гарден уже несколько месяцев и считаю, что местным дамам до миссис Дюмэ далеко.
Дамы в изумлении таращились на Томаса; причем выглядели они настолько комично, что Мадлен была уверена:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71