— спросил Годфри.
— По той же причине, по какой я должен верить вам. — «Рыбак» пожал плечами, повернулся и вышел из трактира.
Годфри смотрел ему вслед. Незнакомец сутулился, но это почти не уменьшало его рост и совсем не скрывало гибкость и силу его худощавого тела. Кто он такой? Чем занимается? Одно несомненно — он не тот, за кого себя выдает.
Годфри помрачнел; он ненавидел тайны, тем более сопряженные с риском. Когда не знаешь, с кем имеешь дело, можно и недооценить партнера, а это приведет к полному краху. Нет, надо действовать осторожнее. Годфри поднял глаза и встретился взглядом с хозяином. Тот вновь злобно ухмылялся.
Демонстративно не обращая внимания на вызов во взгляде хозяина, Годфри презрительно сплюнул в камин и вышел. Отвязав лошадь, он поехал к Карисбруксому замку, пытаясь собраться с мыслями. Ясно, что неприглядная внешность собеседника была всего лишь маскировкой, а значит, неприятный и дерзкий покупатель обладает необходимой суммой. И это главное.
Стражи остановили Годфри у самого пандуса, ведущего к сводчатым воротам замка. Открыв ворота, его впустили и он направился прямо в свои покои в доме наместника. Его комната находилась в северной стороне здания, рядом с охраняемым помещением, которое теперь занимал король. Три попытки короля бежать истощили терпение как наместника, полковника Хаммонда, так и парламента. Его величество переселили из просторных апартаментов в доме коннетабля в более надежное и хорошо охраняемое место. Тем не менее он по-прежнему ежедневно давал аудиенции в большом зале, примыкающем к его бывшей спальне.
Лорд Ченнинг был одним из конюших наместника. Эта должность, хотя и не приносила особого дохода, давала ему право на комнату и стол, а также на содержание лошадей — большое облегчение для кошелька любого дворянина.
Такие условия для юного отпрыска древнего, но обедневшего рода были вполне приемлемыми. Однако Годфри с его амбициями это не устраивало. Он был по уши в долгах. Стиль жизни, достойный, по его мнению, их знатной фамилии, требовал большого количества денег. Одна одежда стоила ему целое состояние, и, хотя контрабанда и мародерство немного восполняли финансовые дыры, собственное мотовство и безрассудство поставили его в зависимость от таких людей, как хозяин «Якоря» или потенциальные покупатели вроде того, кого он ублажал сегодня вечером.
Он добрался до своей комнаты, все еще в ярости от перенесенного унижения.
— У вас такой вид, как будто вы обманулись в своих ожиданиях, — заметил Брайан Морс. Он сидел за столом у камина; перед ним лежал лист пергамента. Передвинув свечу, Брайан осветил лицо Годфри. — Ваше дело не увенчалось успехом?
Годфри пожал плечами и наполнил оловянный кубок вином из лежавшей на столе кожаной фляги. Надо же, за время его отсутствия фляга стала гораздо легче. Брайана Морса явно мучила жажда.
— Этот человек негодяй, — ответил он. Брайан негромко усмехнулся:
— Как и все мы, друг мой? Разве не так? — Он сделал глоток из своего кубка. — Я сочинял письмо вашему потенциальному тестю. — Морс указал на лежавший на столе лист пергамента. — Чтобы привлечь его внимание, главное — найти верные слова. А когда вы встретитесь с моей маленькой сестричкой, не забудьте продемонстрировать то, что ей понравится. Тут поможет знание греческой поэзии… умение играть в шахматы… интерес к теоремам Пифагора. — Он вопросительно вскинул бровь.
Годфри опустился на табурет у камина и протянул к огню ноги.
— Я человек действия, — с некоторой долей самодовольства заявил он. — У меня нет никакого образования… не было на это времени.
— Тогда вам придется немного пообтесаться, — откровенно заявил Брайан. — Потому что, уверяю вас, этот маленький приз не достанется человеку, который гордится отсутствием образования.
— Вот уж чего терпеть не могу — беседовать с синим чулком, — нахмурился Годфри.
— Она очень богата и довольно мила, насколько я помню. — Тонкие губы Брайана на Мгновение растянулись в задумчивой улыбке. — Нос ее, правда, немного длинноват — как у всех Гренвиллов, — И она слегка заикается. Но, имея соответствующий стимул, мужчина способен привыкнуть ко всему.
Годфри насмешливо взглянул на освещенное огоньком свечи лицо Морса.
— И разумеется, когда я жёнюсь на наследнице, то щедро вознагражу вас.
— Ну не думаете же, вы, что я предлагаю свою помощь даром? — Брайан неодобрительно прищелкнул языком, — Я очень нуждаюсь в скромном доходе, и, кроме того, у меня с лордом личные счеты. Увидеть, что дочь Кейто вышла замуж за человека… с вашими моральными принципами, скажем так, доставит мне удовольствие.
Брайан поднялся, облокотился на край стола и потянулся за своей тростью.
— Прочитайте письмо, внесите в него изменения, если хотите, но придерживайтесь указанной линии. Поверьте, я, очень хорошо знаю Гренвиллов, перепишите своей рукой и отправьте.
— Мое происхождение и моя семья достойны Гренвиллов, — резко отозвался Годфри.
— О да, мой милый мальчик, в этом нет сомнений. Но не вы сами, мой друг, не вы сами! — рассмеялся Брайан и заковылял к двери, — Я уезжаю. Мне больше не стоит показываться в замке. И не дай Бог столкнуться со своим приемным отцом: он думает, что я мертв и похоронен в Роттердаме. Вы найдете меня в Вентноре неподалеку от Халла. Я буду руководить вами оттуда.
Годфри был слишком рассержен, чтобы пожелать гостю счастливого пути. Он запросто послал бы его куда подальше, но Морс предложил ему выгодную сделку, а возможность выбирать партнеров предоставляется не всегда.
Стоило Адаму один раз взглянуть на Энтони, взошедшего на палубу «Танцующего ветра», как он решил придержать язык. Хозяин пребывал в отвратительном настроении. За ним не водилось привычки вымещать свое настроение на команде судна, но экипаж мудро считал, что лучше не попадаться хозяину на глаза, когда они становились холодными и отсутствующими, как сегодня.
— Бренди, Адам, — коротко приказал он, спускаясь по трапу на нижнюю палубу.
— Хотите есть?
— Нет.
Адам пожал плечами и отправился за бутылкой.
Энтони вошел в каюту и на мгновение застыл в потоке льющегося из открытого окна лунного света. Он глубоко вздохнул и словно бы ощутил присутствие Оливии.
Глупости! Сентиментальная ерунда! Сдернув вязаную шапочку, Энтони швырнул ее на скамью. Затем подошел к зеркалу и, скривившись, дернул за фальшивые усы. От боли глаза его наполнились слезами, но сентиментальность прошла. Обмакнув губку в воду, а затем в блюдечко с солью, которое приготовил Адам, он счистил черный налет с зубов. Вода и мыло чуть позже удалили румяна.
Хозяин как раз снимал с себя отвратительный костюм рыбака, когда с фляжкой бренди в руках вошел Адам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
— По той же причине, по какой я должен верить вам. — «Рыбак» пожал плечами, повернулся и вышел из трактира.
Годфри смотрел ему вслед. Незнакомец сутулился, но это почти не уменьшало его рост и совсем не скрывало гибкость и силу его худощавого тела. Кто он такой? Чем занимается? Одно несомненно — он не тот, за кого себя выдает.
Годфри помрачнел; он ненавидел тайны, тем более сопряженные с риском. Когда не знаешь, с кем имеешь дело, можно и недооценить партнера, а это приведет к полному краху. Нет, надо действовать осторожнее. Годфри поднял глаза и встретился взглядом с хозяином. Тот вновь злобно ухмылялся.
Демонстративно не обращая внимания на вызов во взгляде хозяина, Годфри презрительно сплюнул в камин и вышел. Отвязав лошадь, он поехал к Карисбруксому замку, пытаясь собраться с мыслями. Ясно, что неприглядная внешность собеседника была всего лишь маскировкой, а значит, неприятный и дерзкий покупатель обладает необходимой суммой. И это главное.
Стражи остановили Годфри у самого пандуса, ведущего к сводчатым воротам замка. Открыв ворота, его впустили и он направился прямо в свои покои в доме наместника. Его комната находилась в северной стороне здания, рядом с охраняемым помещением, которое теперь занимал король. Три попытки короля бежать истощили терпение как наместника, полковника Хаммонда, так и парламента. Его величество переселили из просторных апартаментов в доме коннетабля в более надежное и хорошо охраняемое место. Тем не менее он по-прежнему ежедневно давал аудиенции в большом зале, примыкающем к его бывшей спальне.
Лорд Ченнинг был одним из конюших наместника. Эта должность, хотя и не приносила особого дохода, давала ему право на комнату и стол, а также на содержание лошадей — большое облегчение для кошелька любого дворянина.
Такие условия для юного отпрыска древнего, но обедневшего рода были вполне приемлемыми. Однако Годфри с его амбициями это не устраивало. Он был по уши в долгах. Стиль жизни, достойный, по его мнению, их знатной фамилии, требовал большого количества денег. Одна одежда стоила ему целое состояние, и, хотя контрабанда и мародерство немного восполняли финансовые дыры, собственное мотовство и безрассудство поставили его в зависимость от таких людей, как хозяин «Якоря» или потенциальные покупатели вроде того, кого он ублажал сегодня вечером.
Он добрался до своей комнаты, все еще в ярости от перенесенного унижения.
— У вас такой вид, как будто вы обманулись в своих ожиданиях, — заметил Брайан Морс. Он сидел за столом у камина; перед ним лежал лист пергамента. Передвинув свечу, Брайан осветил лицо Годфри. — Ваше дело не увенчалось успехом?
Годфри пожал плечами и наполнил оловянный кубок вином из лежавшей на столе кожаной фляги. Надо же, за время его отсутствия фляга стала гораздо легче. Брайана Морса явно мучила жажда.
— Этот человек негодяй, — ответил он. Брайан негромко усмехнулся:
— Как и все мы, друг мой? Разве не так? — Он сделал глоток из своего кубка. — Я сочинял письмо вашему потенциальному тестю. — Морс указал на лежавший на столе лист пергамента. — Чтобы привлечь его внимание, главное — найти верные слова. А когда вы встретитесь с моей маленькой сестричкой, не забудьте продемонстрировать то, что ей понравится. Тут поможет знание греческой поэзии… умение играть в шахматы… интерес к теоремам Пифагора. — Он вопросительно вскинул бровь.
Годфри опустился на табурет у камина и протянул к огню ноги.
— Я человек действия, — с некоторой долей самодовольства заявил он. — У меня нет никакого образования… не было на это времени.
— Тогда вам придется немного пообтесаться, — откровенно заявил Брайан. — Потому что, уверяю вас, этот маленький приз не достанется человеку, который гордится отсутствием образования.
— Вот уж чего терпеть не могу — беседовать с синим чулком, — нахмурился Годфри.
— Она очень богата и довольно мила, насколько я помню. — Тонкие губы Брайана на Мгновение растянулись в задумчивой улыбке. — Нос ее, правда, немного длинноват — как у всех Гренвиллов, — И она слегка заикается. Но, имея соответствующий стимул, мужчина способен привыкнуть ко всему.
Годфри насмешливо взглянул на освещенное огоньком свечи лицо Морса.
— И разумеется, когда я жёнюсь на наследнице, то щедро вознагражу вас.
— Ну не думаете же, вы, что я предлагаю свою помощь даром? — Брайан неодобрительно прищелкнул языком, — Я очень нуждаюсь в скромном доходе, и, кроме того, у меня с лордом личные счеты. Увидеть, что дочь Кейто вышла замуж за человека… с вашими моральными принципами, скажем так, доставит мне удовольствие.
Брайан поднялся, облокотился на край стола и потянулся за своей тростью.
— Прочитайте письмо, внесите в него изменения, если хотите, но придерживайтесь указанной линии. Поверьте, я, очень хорошо знаю Гренвиллов, перепишите своей рукой и отправьте.
— Мое происхождение и моя семья достойны Гренвиллов, — резко отозвался Годфри.
— О да, мой милый мальчик, в этом нет сомнений. Но не вы сами, мой друг, не вы сами! — рассмеялся Брайан и заковылял к двери, — Я уезжаю. Мне больше не стоит показываться в замке. И не дай Бог столкнуться со своим приемным отцом: он думает, что я мертв и похоронен в Роттердаме. Вы найдете меня в Вентноре неподалеку от Халла. Я буду руководить вами оттуда.
Годфри был слишком рассержен, чтобы пожелать гостю счастливого пути. Он запросто послал бы его куда подальше, но Морс предложил ему выгодную сделку, а возможность выбирать партнеров предоставляется не всегда.
Стоило Адаму один раз взглянуть на Энтони, взошедшего на палубу «Танцующего ветра», как он решил придержать язык. Хозяин пребывал в отвратительном настроении. За ним не водилось привычки вымещать свое настроение на команде судна, но экипаж мудро считал, что лучше не попадаться хозяину на глаза, когда они становились холодными и отсутствующими, как сегодня.
— Бренди, Адам, — коротко приказал он, спускаясь по трапу на нижнюю палубу.
— Хотите есть?
— Нет.
Адам пожал плечами и отправился за бутылкой.
Энтони вошел в каюту и на мгновение застыл в потоке льющегося из открытого окна лунного света. Он глубоко вздохнул и словно бы ощутил присутствие Оливии.
Глупости! Сентиментальная ерунда! Сдернув вязаную шапочку, Энтони швырнул ее на скамью. Затем подошел к зеркалу и, скривившись, дернул за фальшивые усы. От боли глаза его наполнились слезами, но сентиментальность прошла. Обмакнув губку в воду, а затем в блюдечко с солью, которое приготовил Адам, он счистил черный налет с зубов. Вода и мыло чуть позже удалили румяна.
Хозяин как раз снимал с себя отвратительный костюм рыбака, когда с фляжкой бренди в руках вошел Адам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86