Я полагаю, если ты убедишь человека согласиться на укол, то ты запросто введешь в него любую команду, когда наркотик подействует.
-- Даже если он будет сопротивляться команде?
-- Обо всем позаботится наркотик. Человек может сопротивляться наркотическому опьянению, но как только последнее берет вверх, бедолага теряет желание сопротивляться.
-- Так. Тогда еще вопрос. Этим утром ты говорил о том, что человеку можно внушить необходимость преступления. Как... Нет, давай перейдем на лица. Возьмем, к примеру, меня.
Брюс быстро взглянул мне в глаза, но я продолжал:
-- Скажи, я могу совершить преступление под гипнозом? Допустим, убить кого-нибудь?
Он почесал подбородок.
-- Трудно говорить наверняка, Марк. Я не работал с тобой лично и не могу знать, насколько ты гипнабилен. Может быть, ты вообще не поддаешься гипнозу.
-- Допустим, я тут самый-самый.
-- Все равно, это не тема для дискуссии. Весь наш утренний разговор остается в силе, но мы не можем брать человека и говорить, что именно с ним техника сработает на все сто. С кем-то, да; с другим, нет.
Брюс замолчал, а потом добавил:
-- Хотя все верно, Марк. Пусть будет так. Ты уже, я вижу, стоишь на краю.
Это точно. Я весь подался вперед, застыл, почти как камень. У меня вырвался глубокий вздох.
-- Нам надо перестать прыгать вокруг да около. Конечно, мне страшно говорить об этом в открытую. Но, Брюс, боюсь, что именно я мог убить Джея.
Он отхлебнул глоток. Не охал и не ахал. Только покачал головой.
-- Выброси это из головы, Марк. Сначала ты твердил о гипнотизме и попугаях, затем по твоим нервам ударила история о Джее Вэзере. Ты никого не убивал.
-- Откуда такая уверенность, Брюс? Ты все знаешь наверняка?
-- Уверенности нет, но...
Я встал, снял пиджак и отвернул левый рукав, потом подошел к его креслу.
-- Что ты думаешь об этом? Мой палец ткнул в отметину на локте.
-- Это я увидел утром, но не придал значения. До меня тогда не доходило.
Брюс выпрямился в кресле и уставился на пятнышко. Он взглянул на меня, затем снова на мою руку.
-- Где ты это получил?
-- Не знаю.
Он еще секунду изучал след укола, затем заметил два пятна на нижней части руки.
-- А это что?
-- Не знаю. Я заметил их сегодня вечером. Но где и в какое время я их получил -- не знаю. Просто не знаю.
-- Садись, Марк. И будет лучше, если ты расскажешь мне все по порядку.
Я рассказал. Я начал с пробуждения утром и подробно расписал все, что думал по этому поводу. Дойдя до места, где мне пришлось уклоняться от ареста, я пропустил некоторые тонкости, иначе вышла бы на свет история о покупке магазина. А я хотел покончить с этим, выбросить вон. Брюс молчал, курил и слушал. Я рассказал ему о побуждении идти в "Феникс".
В ход пошла записка из кармана.
-- Я написал ее до того, как пошел в гостиницу. По крайней мере, я знаю, что ходил в гостиницу, но теперь ничего не помню. Следующим воспоминанием идет мое возвращение в контору. Почти полчаса куда-то испарилось. Понимаешь? Исчезло.
Он взглянул на записку и кивнул.
-- Давай дальше.
Я ввел его в курс дела, а потом сказал:
-- Вот магнитофон. Я даже не знаю, где взял его, черт возьми. Может быть, украл. Не знаю. Скажи, я схожу с ума?
-- Все в порядке, Марк. Но ситуация у тебя отвратительная. Я включил магнитофон и перемотал кассету. Оставалось нажать на кнопку, и я услышу все, что происходило со мной час назад. Брюс перенес кофейный столик, и я установил магнитофон между креслами.
-- Марк,-- подбодрил он меня,-- по крайней мере, ты узнаешь, что случилось.
-- Да? Но как это произошло, черт бы меня побрал?
-- Не знаю, как все происходило, но, похоже, тебе ввели наркотик, и ты был прав, подозревая это. Потом тебя гипнотизировали, ослабив сопротивление организма. Судя по твоему рассказу, это сделали прошлой ночью. Отметина на локтевом сгибе и все остальное полностью соответствует такому предположению. Возможно, для манипуляции сознания им понадобилась вся ночь, но не имеет значение, сколько им потребовалось времени. Ты вошел в глубокий транс, и все воспоминания устранены. По какой-то причине ты должен был прийти в гостиницу "Феникс". Может быть, для встречи с определенным лицом. Возможно, даже для отчета. Помни, тебя не подозревают в убийстве Джея.
-- Да, а как по поводу убийства? Меня накачали наркотиками до того, как убили Джея. Мог ли я... Мог ли я убить его? Он покачал головой.
-- Забудь об этом, Марк. Я уже говорил, что это просто невозможно за такое короткое время - прошло всего несколько часов. А значит, не ты, и не так быстро. Кроме того, мы оба знаем, что твой револьвер украли из служебного кабинета. Мне известно и об отпечатках на твоем столе. Поэтому прекрати терзать себя.
-- Брюс,-- тихо сказал я.-- Мое оружие не крали. Оно было со мной, когда я прошлой ночью входил в свою комнату. Он подался вперед и почесал подбородок. Его голова поникла, и он больше ничего не говорил.
-- Ладно, пусть будет, как будет,- сказал я в конце концов. Палец нажал кнопку "пуск". Громкость повернута до отказа. Я вздохнул и откинулся на спинку кресла.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Брюс скрестил ноги и закрыл глаза. Он казался расслабленным, но если говорить о моих нервах и мышцах, я чувствовал только упругость и напряжение, словно тонкие полоски льда расползались по всему телу.
Из динамика послышались мягкие шумы. Что-то похожее на шепот, но он для меня ничего не значил. Несколько секунд молчания, затем четыре-пять тихих приглушенных звука. Я посмотрел на Брюса. Он приоткрыл глаза, поднял кулак и показал, что стучит в дверь. Я кивнул.
Из динамика донеслось: "Входите." Звук был тусклый, но я разобрал это слово. Раздался слабый щелчок открываемой двери, а затем другой голос произнес:
-- Ну, привет... Брюс раздвинул ноги и склонился поближе к магнитофону, как будто, приблизившись, можно было понять, что там происходит. Возможно, он расслышал следующую фразу лучше, чем я. Громкость стояла на максимуме, но голоса и звуки казались расплывчатыми и искаженными. Я знал, что последние слова принадлежали мне. Я тоже склонился вперед.
-- Марк!-- вдруг крикнул Брюс.
-- Что?
Я взглянул на него. Из динамика смутно лились слова.
-- Спать! Быстрый сон. Быстрый сон.
-- Что-то не так, Брюс? Он покачал головой, внимательно прислушиваясь.
-- Объясню потом.
После последней фразы наступил момент тишины, затем дверь, видимо, закрыли. Из динамика тихо посыпались слова:
-- Быстрый сон, это так прекрасно. Ты спишь, уже спишь глубоким, полным, гипнотическим сном. Он все глубже и глубже, все глубже и глубже.
Я посмотрел на Брюса, и у меня зачесался затылок. Его взгляд не отрывался от кассеты, но он заметил мое движение и молча кивнул. Голос монотонно гудел -- неузнаваемый, вялый и медлительный:
-- Ты должен делать то, что я тебе говорю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
-- Даже если он будет сопротивляться команде?
-- Обо всем позаботится наркотик. Человек может сопротивляться наркотическому опьянению, но как только последнее берет вверх, бедолага теряет желание сопротивляться.
-- Так. Тогда еще вопрос. Этим утром ты говорил о том, что человеку можно внушить необходимость преступления. Как... Нет, давай перейдем на лица. Возьмем, к примеру, меня.
Брюс быстро взглянул мне в глаза, но я продолжал:
-- Скажи, я могу совершить преступление под гипнозом? Допустим, убить кого-нибудь?
Он почесал подбородок.
-- Трудно говорить наверняка, Марк. Я не работал с тобой лично и не могу знать, насколько ты гипнабилен. Может быть, ты вообще не поддаешься гипнозу.
-- Допустим, я тут самый-самый.
-- Все равно, это не тема для дискуссии. Весь наш утренний разговор остается в силе, но мы не можем брать человека и говорить, что именно с ним техника сработает на все сто. С кем-то, да; с другим, нет.
Брюс замолчал, а потом добавил:
-- Хотя все верно, Марк. Пусть будет так. Ты уже, я вижу, стоишь на краю.
Это точно. Я весь подался вперед, застыл, почти как камень. У меня вырвался глубокий вздох.
-- Нам надо перестать прыгать вокруг да около. Конечно, мне страшно говорить об этом в открытую. Но, Брюс, боюсь, что именно я мог убить Джея.
Он отхлебнул глоток. Не охал и не ахал. Только покачал головой.
-- Выброси это из головы, Марк. Сначала ты твердил о гипнотизме и попугаях, затем по твоим нервам ударила история о Джее Вэзере. Ты никого не убивал.
-- Откуда такая уверенность, Брюс? Ты все знаешь наверняка?
-- Уверенности нет, но...
Я встал, снял пиджак и отвернул левый рукав, потом подошел к его креслу.
-- Что ты думаешь об этом? Мой палец ткнул в отметину на локте.
-- Это я увидел утром, но не придал значения. До меня тогда не доходило.
Брюс выпрямился в кресле и уставился на пятнышко. Он взглянул на меня, затем снова на мою руку.
-- Где ты это получил?
-- Не знаю.
Он еще секунду изучал след укола, затем заметил два пятна на нижней части руки.
-- А это что?
-- Не знаю. Я заметил их сегодня вечером. Но где и в какое время я их получил -- не знаю. Просто не знаю.
-- Садись, Марк. И будет лучше, если ты расскажешь мне все по порядку.
Я рассказал. Я начал с пробуждения утром и подробно расписал все, что думал по этому поводу. Дойдя до места, где мне пришлось уклоняться от ареста, я пропустил некоторые тонкости, иначе вышла бы на свет история о покупке магазина. А я хотел покончить с этим, выбросить вон. Брюс молчал, курил и слушал. Я рассказал ему о побуждении идти в "Феникс".
В ход пошла записка из кармана.
-- Я написал ее до того, как пошел в гостиницу. По крайней мере, я знаю, что ходил в гостиницу, но теперь ничего не помню. Следующим воспоминанием идет мое возвращение в контору. Почти полчаса куда-то испарилось. Понимаешь? Исчезло.
Он взглянул на записку и кивнул.
-- Давай дальше.
Я ввел его в курс дела, а потом сказал:
-- Вот магнитофон. Я даже не знаю, где взял его, черт возьми. Может быть, украл. Не знаю. Скажи, я схожу с ума?
-- Все в порядке, Марк. Но ситуация у тебя отвратительная. Я включил магнитофон и перемотал кассету. Оставалось нажать на кнопку, и я услышу все, что происходило со мной час назад. Брюс перенес кофейный столик, и я установил магнитофон между креслами.
-- Марк,-- подбодрил он меня,-- по крайней мере, ты узнаешь, что случилось.
-- Да? Но как это произошло, черт бы меня побрал?
-- Не знаю, как все происходило, но, похоже, тебе ввели наркотик, и ты был прав, подозревая это. Потом тебя гипнотизировали, ослабив сопротивление организма. Судя по твоему рассказу, это сделали прошлой ночью. Отметина на локтевом сгибе и все остальное полностью соответствует такому предположению. Возможно, для манипуляции сознания им понадобилась вся ночь, но не имеет значение, сколько им потребовалось времени. Ты вошел в глубокий транс, и все воспоминания устранены. По какой-то причине ты должен был прийти в гостиницу "Феникс". Может быть, для встречи с определенным лицом. Возможно, даже для отчета. Помни, тебя не подозревают в убийстве Джея.
-- Да, а как по поводу убийства? Меня накачали наркотиками до того, как убили Джея. Мог ли я... Мог ли я убить его? Он покачал головой.
-- Забудь об этом, Марк. Я уже говорил, что это просто невозможно за такое короткое время - прошло всего несколько часов. А значит, не ты, и не так быстро. Кроме того, мы оба знаем, что твой револьвер украли из служебного кабинета. Мне известно и об отпечатках на твоем столе. Поэтому прекрати терзать себя.
-- Брюс,-- тихо сказал я.-- Мое оружие не крали. Оно было со мной, когда я прошлой ночью входил в свою комнату. Он подался вперед и почесал подбородок. Его голова поникла, и он больше ничего не говорил.
-- Ладно, пусть будет, как будет,- сказал я в конце концов. Палец нажал кнопку "пуск". Громкость повернута до отказа. Я вздохнул и откинулся на спинку кресла.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Брюс скрестил ноги и закрыл глаза. Он казался расслабленным, но если говорить о моих нервах и мышцах, я чувствовал только упругость и напряжение, словно тонкие полоски льда расползались по всему телу.
Из динамика послышались мягкие шумы. Что-то похожее на шепот, но он для меня ничего не значил. Несколько секунд молчания, затем четыре-пять тихих приглушенных звука. Я посмотрел на Брюса. Он приоткрыл глаза, поднял кулак и показал, что стучит в дверь. Я кивнул.
Из динамика донеслось: "Входите." Звук был тусклый, но я разобрал это слово. Раздался слабый щелчок открываемой двери, а затем другой голос произнес:
-- Ну, привет... Брюс раздвинул ноги и склонился поближе к магнитофону, как будто, приблизившись, можно было понять, что там происходит. Возможно, он расслышал следующую фразу лучше, чем я. Громкость стояла на максимуме, но голоса и звуки казались расплывчатыми и искаженными. Я знал, что последние слова принадлежали мне. Я тоже склонился вперед.
-- Марк!-- вдруг крикнул Брюс.
-- Что?
Я взглянул на него. Из динамика смутно лились слова.
-- Спать! Быстрый сон. Быстрый сон.
-- Что-то не так, Брюс? Он покачал головой, внимательно прислушиваясь.
-- Объясню потом.
После последней фразы наступил момент тишины, затем дверь, видимо, закрыли. Из динамика тихо посыпались слова:
-- Быстрый сон, это так прекрасно. Ты спишь, уже спишь глубоким, полным, гипнотическим сном. Он все глубже и глубже, все глубже и глубже.
Я посмотрел на Брюса, и у меня зачесался затылок. Его взгляд не отрывался от кассеты, но он заметил мое движение и молча кивнул. Голос монотонно гудел -- неузнаваемый, вялый и медлительный:
-- Ты должен делать то, что я тебе говорю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38