– Впрочем, может, я бы и подвигнулся на одного... Оливер заметил выражение ее глаз, его сердце смягчилось:
– ...ну, может, на двух. Но не требуй от меня слишком многого. Я же дедушка, ты знаешь.
– Это не в счет, – серьезно заметила Шарлотта, поскольку Оливер в самом деле был очень моложавым.
– Для тебя, но не для Бенджамина, – грустно констатировал Олли.
– Я имела в виду, что ты еще достаточно молод, чтобы не называть себя так.
– Да, иногда я себя чувствую молодым. Особенно с тобой. Мне кажется, нас ждет много замечательных дел, Чарли. Я хотел бы с тобой и путешествовать, и развлекаться, и помогать тебе в карьере. Впервые в жизни я по-настоящему чувствую, что сделал правильный выбор, чувствую всеми фибрами души. У меня нет и малейшего сомнения насчет нас.
– Знаешь, у меня тоже. Я знаю, Олли, как сильно люблю тебя. И хочу, чтобы ты в этом не сомневался.
Шарлотта еще раз поцеловала Оливера, на этом завершились ее сомнения. Она тихо шепнула ему на ухо:
– Твоя взяла. Но я хочу, чтобы с момента нашей встречи прошел год и все было как положено. Может, на Рождество?
– Ты серьезно?
Олли был ошеломлен. Его развод вступил в силу месяц назад, с ухода Сары прошло больше года, он любит эту женщину всем сердцем, и вот она согласна выйти за него замуж. Шарлотта кивала, улыбалась, смеялась и казалась такой же счастливой, как он.
– Конечно. Тебе не нравится, что придется ждать аж до Рождества?
– Слегка. Но я не против идеи старомодной помолвки.
– С июня у нас в работе будет перерыв. Мы могли бы куда-нибудь поехать на месяц или два. Мне предлагают роль в кино, но фильм второразрядный. Я гораздо охотнее отправилась бы куда-нибудь с тобой и детьми, если Сара их не заберет.
– Заберет, но только в августе.
Остаток вечера они строили планы на будущее, потом Оливер отвез Чарли домой, остался у нее ночевать, и они в постели отметили помолвку.
Глава 25
На следующий день новость была объявлена детям, которые пришли от нее в экстаз. Сэм интересовался, можно ли будет провести с ними медовый месяц, на что Оливер только застонал, Шарлотта же попросила Мел быть на свадьбе ее подружкой. Впереди было еще восемь месяцев, но все всё очень живо обсуждали.
Днем позже Оливер заехал за Шарлоттой на студию, и, когда она забралась в машину, на сиденье ее поджидала маленькая квадратная коробочка, завернутая в бирюзовую бумагу и перевязанная белой атласной лентой-. Чарли дрожащими руками развернула подарок и обмерла, когда увидела внутри черной замшевой коробочки сверкающее кольцо с изысканным бриллиантом изумрудной огранки. Она со слезами на глазах позволила Оливеру .надеть его себе на палец.
– Ах, Олли... Какая прелесть!
– Ты тоже.
Он поцеловал, крепко обнял Шарлотту, а она прильнула к нему, и так они ехали всю дорогу до дома.
Прессе стало известно о помолвке в течение нескольких дней, и продюсеры максимально использовали сенсацию. Все издания требовали фотографий Шарлотты с Оливером и детьми, телефон обрывали редакции самых престижных журналов. Сообщения о помолвке появились и в «Нью-суик», и в «Тайм», даже дети вдруг стали желанной добычей для журналистов. Шарлотту это привело в ярость, да и Оливер не был в восторге, когда несколько раз обнаруживал у своего дома репортеров.
– Как ты это выносишь? – неоднократно задавал он вопрос Шарлотте, и в результате они решили провести отпуск с детьми на уединенной вилле в Транкасе.
Шумиха продолжалась еще пару недель, но в конце концов все понемногу стало успокаиваться. Звонила Сара, поздравляла Оливера. Она узнала новость от Сэма и из газет.
– Знаешь, Олли, дети, похоже, посходили с ума от нее. Я за тебя рада.
– Я тоже рад. Только вот газетчики надоедают.
– Привыкнешь. Это же Голливуд! – пошутила она, но, судя по голосу, искренне радовалась.
Отец Оливера и Маргарет тоже не находили слов от восторга. Помолвленные были счастливы и улаживали последние дела перед отъездом.
Наконец Шарлотта провела последние съемки, дети закончили учебу, Оливер взял четырехнедельный отпуск, и все пятеро отбыли в Транкас. Там они месяц жили изумительной пляжной жизнью, после чего Мел и Сэм улетели к матери, на восток.
Чарли планировала сняться в нескольких рекламных роликах, Оливеру надо было возвращаться на работу, а Бену готовиться к началу занятий в ЛАКУ.
В один из дней в конце августа, когда он зашел домой, чтобы переодеться и ехать с отцом и Чарли ужинать в ресторан, раздался телефонный звонок. Бенджамин подумал, что звонит с работы отец, но, к своему удивлению, услышал голос матери Сандры. У него замерло сердце.
– Что-нибудь случилось, миссис Картер?.. Как Алекс?
– По-моему, в порядке.
Она говорила как-то странно. Перед тем как позвонить, она долго придумывала, как бы извлечь для себя выгоду, но в конце концов решила просто ему сообщить. Он имел право знать, парень-то был неплохой и от ребенка, похоже, был без ума. Может, лучше просто сделать им любезность... Решив так, она и набрала номер Бена.
– Сандра вчера утром отдала малыша в приют. Она согласилась, чтобы он был усыновлен. Я подумала, что, может быть, ты захочешь об этом знать.
– Что вы сказали? – Сердце у Бена бешено заколотилось. – Она не может так поступить. Он и мой ребенок. Где он? Я не разрешу ей это делать, миссис Картер. Я сам о нем позабочусь. Так я ей и говорил еще в Перчесе.
– Я предвидела, что ты так отреагируешь, потому и позвонила. Я говорила ей, чтобы она тебе сообщила. Но она схватила его и убежала, а сегодня утром улетела на Гавайи.
– Спасибо... спасибо... Сообщите им, что я прямо сейчас еду забрать его... Хотя, не надо... Я сам им позвоню.
Но когда он позвонил в названный матерью Сандры приют, там сказали, что Александр Картер, так звали малыша, теперь находится под опекой суда, что Бенджамину придется доказывать свое отцовство и подавать на право опеки и лишение Сандры родительских прав. Все будет зависеть от решения суда.
Тогда Бен, безумно волнуясь, позвонил отцу, прервав переговоры того с новым клиентом. Юноша был в состоянии истерики. Оливер велел ему успокоиться и объяснить все по порядку.
– Хорошо, хорошо... Теперь я понял. Я позвоню юристу. А ты, Бенджамин, возьми себя в руки, и, прежде чем мы что-нибудь предпримем, я хотел бы, чтобы ты определился, чего ты на самом деле хочешь и действительно ли ты хочешь полной опеки над ребенком. Тебе, сынок, это решать.
Наконец у Бена появился шанс выбраться из-под тяжкого бремени, и, чего бы это ни стоило, Оливер был готов помочь сыну. Но Бенджамин знал только один путь. Он хотел забрать своего сына, даже если бы это перечеркнуло планы учебы в университете, пусть пришлось бы браться за любую работу – он был намерен растить и воспитывать своего сына, любой ценой. С такой позицией нельзя было спорить, да Олли и не хотел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80