Похлопал меня по спине и сказал: «Ну, молодец, как поживаешь?» Мы с мамой сразу заподозрили, что здесь что-то не так. А затем он предложил мне на время переехать к нему и кое за чем проследить. Я уже собирался отказаться, и дело с концом – и тут он говорит, что будет платить мне зарплату, как положено.
– Да ну? – удивился Фатти. – И сколько он тебе предложил?
– Два с половиной шиллинга в день! – похвастался Эрн. – Разрази меня гром, у меня в жизни не было таких денег! Но я не такой дурак, чтобы сразу соглашаться. Вот я и говорю; «И по порции мороженого в день, согласны?» А он отвечает: «Идет – если ты поедешь со мной прямо сейчас».
– И ты поехал? – спросила Бетси. – А твоя мама не была против?
– Да что ты! Она только рада, когда можно сплавить нас куда-нибудь на пару дней. Мама только спросила, что это за работа, а дядя ей ответил: «Не могу тебе сказать – это секрет. Но Эрн – парень смышленый и отлично сумеет справиться». Вот уж никогда не думал, что дядя считает меня смышленым!
– Надеюсь, что он не будет тебя обижать, – заметила Дэйзи. Она помнила, как дурно Гун обращался с Эрном, когда тот жил у него раньше.
– А я ему прямо сказал, что тут же вернусь домой, если работа меня не устроит, – гордо сообщил Эрн. – Но вообще-то это никакая не работа. У меня всего и дела, что следить за двором, когда дядя уходит из дома и не может сам этого делать. Он боится, что кому-нибудь взбредет в голову шнырять по его двору и подбрасывать ему записки. И если я замечу такого человека и сообщу дяде его приметы, мне полагается пять шиллингов премии!
– Выходит, до Гуна дошло все-таки, что я тут ни при чем, – заметил Фатти. – Больше он тебе ничего не говорил, Эрн?
– Нет, – покачал головой Эрн. – Сказал только, что разрешает мне сегодня зайти к тебе, и ты можешь рассказать мне все, что сочтешь нужным, а я должен тебе сказать, что дядя ошибся. Он говорит, ты можешь сжечь записки, которые он тебе оставил, и забыть о них. Он и сам отлично справится с этим делом.
– Гун воображает, будто мы бросим разгадывать тайну записок! – засмеялся Пип. – Но мы ведь не отступимся, верно, Фатти?
– Конечно, не отступимся! – согласился Фатти. – Я чувствую, что здесь кроется какая-то загадка. Сжечь записки? Ну нет! Я не намерен выпускать их из рук. Предлагаю собраться здесь завтра утром и хорошенько над ними поразмыслить.
– А можно на них посмотреть? – попросил переполненный любопытством Эрн.
– Они в доме, – покачал головой Фатти, – а нам уже пора в кондитерскую. Ты на велосипеде, Эрн?
– Само собой! – ответил Эрн. – Послушайте, а правда мне повезло – заработать такую кучу денег ни за что ни про что? Наконец-то я смогу угостить вас всех мороженым – мне так хочется хоть немного отплатить вам за все ваши угощения!
Он широко улыбнулся пятерым друзьям – и в ответ на свое предложение, в котором выразилась его добрая душа, увидел пять довольных улыбок.
– Как там Сид и Пирс? – поинтересовался Пип. – Сид все еще сосет свои ужасные ириски?
– Нет. Теперь он перешел на жвачку, – серьезно сообщил Эрн. – Из-за ириски у него неприятность вышла в школе: Сид не успел выплюнуть ее, когда учитель его вызвал, и получил нагоняй. Так что, пришлось перейти на жевательную резинку. Сид говорит, она гораздо удобнее в обращении… Пирс тоже в полном порядке. Видели бы вы, как они драпанули сегодня утром, когда приехал дядюшка! Он для них страшнее атомной войны!
Ребята рассмеялись.
– Ну, поехали? – поднялся Фатти. – Эрн, если завтра утром твой дядя будет дома, приезжай к нам на собрание. Поскольку ты тоже теперь причастен к этому делу, тебе не мешает быть в курсе наших планов.
– С огромным удовольствием! – обрадовался Эрн. – А еще я захвачу мое последнее стихотворение! Оно еще не совсем закончено, но сегодня вечером я постараюсь его дописать, чтобы прочитать вам завтра.
Все улыбнулись. Ох уж эти стихотворения Эрна! Он из кожи вон лез, сочиняя их, но почти всегда застревал где-нибудь на середине… Друзья вышли из сарайчика, и Фатти тщательно запер за собой дверь. Он не хотел, чтобы взрослые обнаружили его сокровища. А там было на что посмотреть! Костюмы разных народов и профессий, коробочки с гримом, фальшивые зубы, усы и бакенбарды… У мистера Гуна глаза бы вылезли на лоб при виде всего этого!
Друзья включили фонарики своих велосипедов и отправились в кондитерскую. Бастер ехал в корзинке велосипеда Фатти, а когда они вошли в кондитерскую, оставив велосипеды у входа, предпочел на всякий случай держаться у самых ног хозяина.
– Столик на шестерых, пожалуйста, – вежливо попросил Фатти.
Чаепитие у них получилось изумительное. Мать Фатти выдала им десять шиллингов в награду за тяжкий труд, и этого было бы вполне достаточно на чай с целой кучей пирожных. Но еще и шесть порций мороженого в эту сумму никак не укладывались, и Фатти, как обычно, открыл свой солидный кошелек:
– Я предлагаю начать с масляных лепешек с медом, перейти к миндальным пирожным, затем – к эклерам, а завершить все мороженым.
– Вот это да! – У Эрна просто голова пошла кругом. – Эх, и зачем я так плотно пообедал! А Бастер что будет есть?
– О, Бастеру, как всегда, достанутся самые лакомые кусочки. – И Фатти продиктовал заказ официантке, которую изрядно позабавил их размах.
– Вы уверены, что этого будет достаточно? – шутливо спросила она.
– Не совсем, – покачал головой Фатти. – Но надо же с чего-то начинать.
Трапеза удалась на славу. Ребята хохотали до слез, слушая рассказ Эрна о том, что приключилось с Сидом из-за его пристрастия к жевательной резинке.
– Понимаете, Пирс разложил свой набор для лепки. – Рассказывал Эрн, – и только успел заготовить несколько полосок, как его позвала мама. И тут входит Сид, видит маленькие ровные полосочки, разумеется, воображает, что это его обожаемая жвачка, и сует их прямо в рот! Крику было на весь дом: и что за вкус у этой жвачки, и в магазин он ее вернет… Но выплевывать не стал – сказал, что жалко. И тут возвращается Пирс и обнаруживает, что Сид жует его заготовки для лепки! Представляете, что тут началось!..
– Фу, гадость какая! – хохотал Фатти. – Бедный Сид! Ты, Эрн, так здорово это рассказываешь! Только не рассказывай эту историю моей маме, ладно?
– Да я перед твоей мамой рот боюсь раскрыть! – Эрн даже поежился при одной мысли о том, что миссис Троттевилл слушает его историю про Сида и Пирса. – Твою маму даже мой дядя боится… Кстати, который час? Я должен заступить на вахту ровно в полшестого: дядя собирается уходить.
– Тогда тебе придется поторопиться, – сказал Фатти, взглянув на часы. – Когда трудишься за вознаграждение, мой юный друг, лучше уделить работе на несколько минут больше, чем на несколько минут меньше. В этом одно из главных различий между честным трудом и халтурой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37