), какие-нибудь значительные скопления индейских пирамид, индейских святилищ, но всякий раз тщетно. После того как мы приземлились, я несколько раз продирался к ряду небольших косумельских храмов через здешние низкие, но очень густые заросли. Сохранившиеся святилища индейского острова в большинстве своем отличаются чрезвычайной простотой. Они состоят из одного четырехугольного помещения с единственным входом в передней части постройки. И тем не менее эти крошечные храмы, эти маленькие и лишенные всякого эффекта святилища, к тому же находящиеся сейчас в весьма плачевном состоянии, посещали тысячи паломников со всех концов страны майя.
Дело в том, что на Косумеле (майя называли его Ах-Кусамиль-Петеп буквально «Остров ласточек») индейцы майя обращались с молитвами не только к золотому солнцу, но еще и к какой-то весьма важной для них «святой божьем троице». В нее входила Теель Кусам - «Богиня с ногами ласточки», о которой и никогда не слышал ни до, ни после этого. Еще одним косумельским богом был Ахульнеб - «Бог с луком», о котором мне также мало что известно. Но большинство индейцев майя отправлялись на Косумель для того, чтобы поклониться покровительнице острова - богине Ишчель, жене великого бога Ицамны, защитнице женщин, беременности, родов, материнства и женских работ. Большинство паломниц, главным образом будущих матерей, приезжало на остров в день 8 Сип, который был посвящен этой богине в майяском календаре. (Предшествующий день посвящался ее могущественному супругу Ицамне).
Покровительнице острова, помимо десятков скульптур и большинства местных храмов, принадлежал и единственный в майяском мире оракул. При посредничестве жрецов Ишчель предсказывала паломницам будущее.
В каком из здешних полуразрушенных маленьких храмов (современные жители Косумеля называют их лишь по-испански: «Сан-Северо», «Эль Реаль», «Атуа Гранде» и даже «Мирамар»!) находился оракул - я не знаю; но из всех этих памятников меня более всего заинтересовал один, причем решительно не имевший ничего общего с родами, беременностями и всеми теми женскими делами, которыми повелевала Ишчель. До этой индейской постройки я тоже не мог добраться пешком. Низким косумельским «бушем» владеют броненосцы, местные лисицы - оч, коати и маленькие попугаи. Человеку же чрезвычайно трудно проникнуть в глубь острова. Впервые после путешествия по Коацакоалькосу я вновь вынужден воспользоваться лодкой. Но теперь уже предстоит поездка не по заболоченной реке, а по морю, волшебно голубому, но беспокойному и весьма вероломному. Особенно по отношению к тем, кто пришел в страну майя издалека.
В прошлом году четверо экскурсантов, которых сильное течение в проливе между Островом ласточек и Кинтана-Роо отнесло от берегов Косумеля, долгих 4 дня блуждали по морю. А несколько лет тому назад три американских туриста таким же образом потерялись в проливе на целых 14 дней! Когда местные рыбаки наконец нашли их, один из неудачников был мертв.
Я надеюсь, что моей лодке не грозит судьба неосторожных экскурсантов. Меня держит на воде простое рыбачье суденышко с командой из двух человек. Отец и сын, оба майя, знают море куда лучше, чем собственную историю. Но, руководясь сведениями, почерпнутыми из единственного археологического труда, который посвящен, пусть всего лишь частично, Острову ласточек, я совершенно точно определил им цель нашего плавания: маяк у мыса Селараин, на южной оконечности острова.
Там, за маяком, на восточном берегу должны находиться остатки майяского центра, майяское святилище с неясным названием «Пять ворот».
Мы обогнули самую южную оконечность Острова ласточек и оказались в сияющих лучах утреннего солнца, в золотом облаке, парящем над водами. В тот миг я понял: прав Диас Болио или не прав, но именно здесь почитатели солнца - древние майя должны были найти священное место. Ибо здесь полностью осознаешь и глубоко ощущаешь два элемента, две основные стихии: лазурное море и золотое солнце.
Да. Я нахожусь там, куда стремился попасть! Безусловно, здесь и больше нигде, согласно представлениям индейцев, рождается солнце. Здесь, в этом единственном во всей Центральной Америке месте, золотой диск выступает из волн так низко от вас, что, кажется, протяни руку - и дотронешься до него, здесь сверкают, сияют, материализуются его слепящие стрелы. Да, здесь и больше ни в каком другом месте может, должно рождаться солнце!
Говорю своим проводникам - пожалуйста, пристаньте здесь. Но они и сами направляются к берегу. Небольшой маяк на мысе Селараин тоже указывает мне дорогу. Неподалеку от берега я нахожу развалины «Пяти ворот» (я подчеркиваю - развалины, потому что Косумель, по сути дела, сплошные развалины; на этом изолированном острове пока не реставрировано ни одного майяского объекта). И действительно, они обращены к востоку. Солнце, которое минуту назад слепило меня, отражаясь в морских волнах, столь же ярко освещает сейчас древнее строение. Волнение уступает место новому, еще более сильному чувству - удивлению. Такого диковинного здания мне ни разу не доводилось встретить за все время путешествия, которое я предпринял ради разгадки тайн индейских пирамид, тайн индейских, майяских, городов. Построено оно так же, как и другие косумельские храмы: одно помещение с четырехугольной горизонтальной проекцией. Но над центральной частью этого основного святилища надстроен второй этаж, а над ним, как купол римского Пантеона, высятся остатки огромной морской раковины! Возможно, она и в самом деле была куполом. Но почему майяские каменщики и архитекторы использовали при строительстве образ этого, разумеется, весьма обыденного для здешних морей моллюска? Более того, с каждой стороны купола огромную искусственную раковину стерегут еще четыре настоящие морские раковины.
Мексиканский археолог, который пока только один и работал на Косумеле, Мигель Анхель Фернандес опубликовал в качестве иллюстрации к своему сообщению рисунок, где изображено и то, чего в святилище «Пяти ворот» (вопреки своему названию в первом этаже оно имеет единственные врата, другой вход открывает доступ в верхнее помещение) я сейчас уже не вижу. На плоской крыше здания по правой и по левой стороне раковины на этом эскизе Фернандеса выступает шесть остроконечных диковинных шпилей. Другие такие же шпили украшали фронтон здания.
Я снова смотрю на полуразвалившийся храм и на реконструкцию Фернандеса, которую привез с собой, и задаю себе вопрос: для чего все это? Да еще именно здесь? Возможно, Диас Болио не прав. В целом ряде вещей он, конечно, ошибается. Но что говорит карта? Что храм «Пяти ворот», совершенно бесспорно, самое восточное майяское святилище, самый восточный майяский центр вообще.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77