«Кабала» была вроде детской шайки, и единодушие вместе с близостью испарились, когда внимание детишек отвлеклось в сторону. Иногда отчаяние того осеннего семестра казалось ему столь же далеким, как прежняя жизнь в двадцатом веке. Столько существовало такого, что надо было выучить, сделать, чем надо было стать, и все это очень мало имело отношения к тому, что его пожирало раньше.
В конце концов работа в «Comms-R-Us» привела его снова в кампус. Дрожь и запаздывание были серьезными проблемами в видеопротоколах, еще более серьезными – в голосовых, а для осязательных интерфейсов – уже не проблемы, а полный гроб. Гаптические роботы становились все лучше и лучше – но оказывались совершенно бесполезными при работе в сетях. Теперь компания «Comms-R-Us» хотела, чтобы Роберт применил к гаптике свои безумные схемы синхронизации.
После «Либрареома» и бунта администрация УСД вылила на библиотеку золотой дождь. В некотором смысле здешние ощущения осязательных устройств были лучше, чем в коммерческих парках вроде «Пирамид-Хилла». Вопрос в том, как такие вещи передавать по сети? Роберт много чего про это прочел, изучал конструкции осязательных роботов, но пока проблема решена не будет, замены личному опыту тоже нет.
Он взял машину до УСД.
Два месяца. Не слишком долгое время. Серверные сараи на северной стороне Варшавски-Холла слились. На месте факультета разработки ПО возникло футбольное поле. Роберт видел, что это не разрушение, связанное с Библиотечным Бунтом и приземлением морской пехоты – нормальные перемены в современном учреждении.
Он пошел по тропе, ведущей через эвкалиптовую рощу. Как всегда, при выходе из деревьев невооруженному глазу открывалось внезапное зрелище на мили плоской равнины и горы. И здесь, на фоне того же пейзажа, осталась та же Библиотека Гайзела.
Это университетское здание было куда как старше других – из двадцати процентов, восстановленных после землетрясения Каньона Роз. Но полученные тогда повреждения казались ерундой по сравнению с теми, что получило упавшее здание во время бунта, когда спонсоры заговорщиков в буквальном смысле выбили у него почву из-под ног. Любой другой дом после такой травмы снесли бы или же – если б он имел историческую ценность – восстановили. Но с Библиотекой Гайзела не случилось ни того, ни другого.
Роберт обошел здание с северной стороны, двигаясь к погрузочной площадке. У него было семь видов Библиотеки сразу после бунта: перекошенные провисшие полы, подпорки, наспех поставленные пожарными, когда сгорели сервомоторы, терраса, усыпанная обломками бетона двадцатого века.
Этих признаков разрушения уже не было. Нависшие этажи снова выровнялись.
Университет выполнил не просто реставрацию. С запада здание казалось почти не изменившимся, но над погрузочной площадкой имелось заметное искривление, а с восточной стороны изящные колонны завивались. Там, где двигались эти колонны, где «шагала» библиотека, теперь установили новые колонны. А внизу были трава и гладкий бетон, и мощеная тропа струилась змеей знаний. Наверху шелковый плющ вился по выступам бетона. Там, где плющ кончался, играли внесенные в материал здания ленты цветных камешков, словно грани напряжения в подсвеченном кристалле. Еще выше шли прямоугольники этажей – каждый следующий чуть повернут над предыдущим.
Из спецификаций конструкции было видно, что некоторые колонны состоят из углеродных волокон, погруженных в легкий композит. И все же здание библиотеки было таким же реальным и прочным, каким казалось невооруженному глазу, и было настоящим, чем любое другое здание в кампусе. Библиотека продолжала жить.
Роберт поднялся по лестнице, оглядываясь на каждом этаже. Зону Гачека он узнал. Там все еще находились Библиотекари Воинствующие. А я думал, что их кружок отсюда вышибли? В других местах присутствовало сумасшествие другого рода – скуч-э-маутское. Мифы о скучи были для Роберта эклектичной чушью, которую он никогда толком не понимал. Как они подходят к метафоре библиотеки, тоже непостижимо, но скучисты «победили» в бунте и завоевали здание.
В некоторых местах оба кружка верований работали параллельно, и можно было выбрать какой хочешь, или не выбирать ни одного.
Роберт сосредоточился на виде руководства и натуральном варианте. В конце концов, он пришел изучать поддержку осязательных ощущений. Гаптические роботы находились повсюду – не так много, как в «Пирамид-Хилле», но университет впихнул почти столько же параллельных вариаций в несколько этажей одного здания. На эти устройства УСД потратил чертову уйму денег. Виднелись несколько свободно передвигающихся моделей, но в основном закрепленные. Эти были быстрыми. Настолько быстрыми, что пока Воин Библиотеки тянулся к зрительному образу книги, робот менял положение, регулировал свою поверхность и подставлялся под руку ищущего.
Роберт несколько минут постоял, глядя на эти действия. Вид невооруженным глазом был совершенно не похож на его прежний опыт. Когда студентка – именно студенткой она и была под маской Воина Библиотеки – вертела в руках книгу, гаптика переключалась соответственно, не теряя контакта и не отставая хоть сколько-нибудь существенно от зрительного образа, который поддерживала. Студентка положила книгу на стол – и гаптика немедленно переключилась на другую задачу: поддержку какого-то клиента-скучиста в еще более непонятном маневрировании.
Роберт заметил, что девушка смотрит на него.
– Ох, простите! Раньше я такого не видел.
– Очень театрально, да? – спросила она, широко улыбаясь.
– Ну да, театрально.
Где-то на высоком уровне протокола все это включало в себя книги и содержание книг. А на физическом уровне еще более… завораживало.
Роберт шел дальше, мыслями далеко отсюда, пытаясь себе представить, как причудливый танец гаптики можно реплицировать роботами, находящимися в удаленных точках сети. Если на обеих сторонах будут участвовать люди, трудности станут адскими. Но если сделать сервис асимметричным, может быть…
– Эй, профессор Гу! Я здесь!
Роберт оглянулся. Потолок над ним сделался прозрачным, и тот, что выше – тоже. На него со счастливой улыбкой смотрел Карлос Ривера.
– Много воды утекло, профессор. Не подниметесь сюда?
– Конечно.
Роберт нашел дорогу к лестнице. Там гаптических иллюзий не было…
…Как и на шестом этаже. Но и книг тоже уже не было. Кто-то здесь организовал кабинеты.
Ривера устроил ему экскурсию. Кажется, на этаже они были одни.
– Сейчас вся группа выведена отсюда в разные места. Некоторые работают на новых расширениях, под землей.
– Так что у вас сейчас за работа? Все еще библиотекарская? Карлос замялся:
– Ну, у меня сейчас несколько должностей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116
В конце концов работа в «Comms-R-Us» привела его снова в кампус. Дрожь и запаздывание были серьезными проблемами в видеопротоколах, еще более серьезными – в голосовых, а для осязательных интерфейсов – уже не проблемы, а полный гроб. Гаптические роботы становились все лучше и лучше – но оказывались совершенно бесполезными при работе в сетях. Теперь компания «Comms-R-Us» хотела, чтобы Роберт применил к гаптике свои безумные схемы синхронизации.
После «Либрареома» и бунта администрация УСД вылила на библиотеку золотой дождь. В некотором смысле здешние ощущения осязательных устройств были лучше, чем в коммерческих парках вроде «Пирамид-Хилла». Вопрос в том, как такие вещи передавать по сети? Роберт много чего про это прочел, изучал конструкции осязательных роботов, но пока проблема решена не будет, замены личному опыту тоже нет.
Он взял машину до УСД.
Два месяца. Не слишком долгое время. Серверные сараи на северной стороне Варшавски-Холла слились. На месте факультета разработки ПО возникло футбольное поле. Роберт видел, что это не разрушение, связанное с Библиотечным Бунтом и приземлением морской пехоты – нормальные перемены в современном учреждении.
Он пошел по тропе, ведущей через эвкалиптовую рощу. Как всегда, при выходе из деревьев невооруженному глазу открывалось внезапное зрелище на мили плоской равнины и горы. И здесь, на фоне того же пейзажа, осталась та же Библиотека Гайзела.
Это университетское здание было куда как старше других – из двадцати процентов, восстановленных после землетрясения Каньона Роз. Но полученные тогда повреждения казались ерундой по сравнению с теми, что получило упавшее здание во время бунта, когда спонсоры заговорщиков в буквальном смысле выбили у него почву из-под ног. Любой другой дом после такой травмы снесли бы или же – если б он имел историческую ценность – восстановили. Но с Библиотекой Гайзела не случилось ни того, ни другого.
Роберт обошел здание с северной стороны, двигаясь к погрузочной площадке. У него было семь видов Библиотеки сразу после бунта: перекошенные провисшие полы, подпорки, наспех поставленные пожарными, когда сгорели сервомоторы, терраса, усыпанная обломками бетона двадцатого века.
Этих признаков разрушения уже не было. Нависшие этажи снова выровнялись.
Университет выполнил не просто реставрацию. С запада здание казалось почти не изменившимся, но над погрузочной площадкой имелось заметное искривление, а с восточной стороны изящные колонны завивались. Там, где двигались эти колонны, где «шагала» библиотека, теперь установили новые колонны. А внизу были трава и гладкий бетон, и мощеная тропа струилась змеей знаний. Наверху шелковый плющ вился по выступам бетона. Там, где плющ кончался, играли внесенные в материал здания ленты цветных камешков, словно грани напряжения в подсвеченном кристалле. Еще выше шли прямоугольники этажей – каждый следующий чуть повернут над предыдущим.
Из спецификаций конструкции было видно, что некоторые колонны состоят из углеродных волокон, погруженных в легкий композит. И все же здание библиотеки было таким же реальным и прочным, каким казалось невооруженному глазу, и было настоящим, чем любое другое здание в кампусе. Библиотека продолжала жить.
Роберт поднялся по лестнице, оглядываясь на каждом этаже. Зону Гачека он узнал. Там все еще находились Библиотекари Воинствующие. А я думал, что их кружок отсюда вышибли? В других местах присутствовало сумасшествие другого рода – скуч-э-маутское. Мифы о скучи были для Роберта эклектичной чушью, которую он никогда толком не понимал. Как они подходят к метафоре библиотеки, тоже непостижимо, но скучисты «победили» в бунте и завоевали здание.
В некоторых местах оба кружка верований работали параллельно, и можно было выбрать какой хочешь, или не выбирать ни одного.
Роберт сосредоточился на виде руководства и натуральном варианте. В конце концов, он пришел изучать поддержку осязательных ощущений. Гаптические роботы находились повсюду – не так много, как в «Пирамид-Хилле», но университет впихнул почти столько же параллельных вариаций в несколько этажей одного здания. На эти устройства УСД потратил чертову уйму денег. Виднелись несколько свободно передвигающихся моделей, но в основном закрепленные. Эти были быстрыми. Настолько быстрыми, что пока Воин Библиотеки тянулся к зрительному образу книги, робот менял положение, регулировал свою поверхность и подставлялся под руку ищущего.
Роберт несколько минут постоял, глядя на эти действия. Вид невооруженным глазом был совершенно не похож на его прежний опыт. Когда студентка – именно студенткой она и была под маской Воина Библиотеки – вертела в руках книгу, гаптика переключалась соответственно, не теряя контакта и не отставая хоть сколько-нибудь существенно от зрительного образа, который поддерживала. Студентка положила книгу на стол – и гаптика немедленно переключилась на другую задачу: поддержку какого-то клиента-скучиста в еще более непонятном маневрировании.
Роберт заметил, что девушка смотрит на него.
– Ох, простите! Раньше я такого не видел.
– Очень театрально, да? – спросила она, широко улыбаясь.
– Ну да, театрально.
Где-то на высоком уровне протокола все это включало в себя книги и содержание книг. А на физическом уровне еще более… завораживало.
Роберт шел дальше, мыслями далеко отсюда, пытаясь себе представить, как причудливый танец гаптики можно реплицировать роботами, находящимися в удаленных точках сети. Если на обеих сторонах будут участвовать люди, трудности станут адскими. Но если сделать сервис асимметричным, может быть…
– Эй, профессор Гу! Я здесь!
Роберт оглянулся. Потолок над ним сделался прозрачным, и тот, что выше – тоже. На него со счастливой улыбкой смотрел Карлос Ривера.
– Много воды утекло, профессор. Не подниметесь сюда?
– Конечно.
Роберт нашел дорогу к лестнице. Там гаптических иллюзий не было…
…Как и на шестом этаже. Но и книг тоже уже не было. Кто-то здесь организовал кабинеты.
Ривера устроил ему экскурсию. Кажется, на этаже они были одни.
– Сейчас вся группа выведена отсюда в разные места. Некоторые работают на новых расширениях, под землей.
– Так что у вас сейчас за работа? Все еще библиотекарская? Карлос замялся:
– Ну, у меня сейчас несколько должностей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116