В сознании лорда формировался образ — это Анжа его туда поместила? — воспоминание из первого азеанского путешествия. Враг обманут, его жена полностью очарована, а ребенок… на мгновение в ее глазах появился ужас. Она раскусила его? Ему следовало тогда убить девчонку, но возможности не представилось. Ее взгляд годами преследовал Затара, еще долго после того, как само убийство стерлось из памяти.
— … два человека из Холдинга не могли бы этого сделать, — тем временем говорила Анжа лиу Митете. — Это должен был сделать один человек, кто уже выполнял эту работу. Поздравляю, кайм’эра! Немыслимо, невозможно, но ты преуспел.
— Я проиграл, — возразил Затар.
— Нет, ты недооценил меня, определенно. Хотя твоя попытка была успешной. Подсунуть яд телепату нелегко.
Анжа очень старалась выразить восхищение умом Затара, даже когда ее слова сочились ядом. Почему? Ей приятно обнаружить, после стольких лет, что выбранный ею объект мести достоин ее? Это чувство Затар очень хорошо понимал, он сам его испытывал. Если бы Анжу вырастили среди браксанов, какой женщиной она могла бы стать! Каким воином!
Пораженный, он сосредоточился на своих чувства к ней. Ненависть, да, но и восхищение было ничуть не меньше. Анжа — достойный соперник в традиционно браксанском смысле слова. Она нанесет поражение врагу, обнаруживая его слабости и затем обращая их себе на пользу. Ее противник падет — или станет сильнее. И ей самой пришлось лишить себя всех человеческих слабостей, чтобы не ускорить собственное падение. Вступая в схватку, каждый из противников заставляет другого повышать мастерство, таким образом делая войну не только актом разрушения, но также и созидания. Это — высшая браксанская идея, которую не разделял ни один другой народ. К’айртв’са — «противник в личной войне» — также привлекателен для браксанского воина, как и смертоносен для него. Им могла быть и женщина. Да, хотя годы мужского доминирования похоронили эту традицию. И если какая-то женщина и заслуживала такого титула, то это была Анжа лиу Митете.
Затару придется сражаться с ней, другого способа нет. Анжа сама это сказала: она слишком сильна, чтоб браксинский приграничный флот смог удержать ее. Только тот, кто понимает ее, может надеяться нанести ей поражение, и у обычного браксинца это не получится. У Затара может получиться, поскольку он не боится Анжи. Если он на самом деле ее понял. И если он не допустит ошибок.
Древний браксан ценил бы такого врага. Они создавали изысканные ритуалы, которыми окружали столкновения равных противников, чтобы усилить разрушительную — и созидательную — силу поединка. Такие ритуалы проводились столетиями, возможно тысячелетиями. Ни один кайрт не велся с тех пор, как браксанские воины покинули родные степи и были поглощены цивилизацией. В сложности современного общества такая вражда двух воинов не ценилась.
До сего момента.
— Я убью тебя, — тихо поклялся Затар. — Своими собственными руками. В свое время, — слова появлялись из его подсознания, из той части его души, которая жаждала крови и у которой вызывали досаду наложенные цивилизацией ограничения. Затар даже не осознавал, что знает такие слова. — Способом, который выберу сам.
Как Анжа это воспримет? Она хоть поймет? Он сам едва ли понимал, что это такое.
Но, казалось, Анжа все поняла. Ее глаза заблестели и тело напряглось. «Именно этого она и хочет», — понял Затар.
— Я убью тебя, — сказала Анжа. — Своими собственными руками. В свое время. Выбранным мною способом. Ты не достанешься никому другому, — добавила Анжа, довольно улыбаясь в предвкушении победы.
Затар попытался остановиться, руководствуясь логикой — ведь это же в конце концов сумасшествие! — но вмешалась действительность. Лучше прямо сейчас оставить Бракси на какое-то время, сфокусироваться на какой-то другой деятельности, пока кайм’эра успокаиваются после случившегося. Лучше просто уехать, пока они кричат, требуя объяснений. Эта вендетта послужит его политическим амбициям и принесет Затару удовольствие. Да, определенно.
Он посмотрел в глаза Анжи — азартные огоньки плясали в них — и почувствовал экстаз, замысливая, как она умрет. «Убивая тебя, я и себя лишусь на какое-то время», — подумал он.
Но оставался один последний барьер. И страх этого так глубоко въелся в его браксанскую душу, что потребовалась вся смелость, чтобы поднять руку, в которой Затар держал бы меч, и предложить ей.
Анжа лиу Митете была поражена.
— Ты знаешь, чего ты просишь?
— Я хочу узнать своего врага.
— Ты это не переживешь. Ваш народ не создан для таких вещей!
— Ты предполагаешь, что во мне есть слабость там, где ее на самом деле нет.
— Совсем нет? Я сомневаюсь в этом, — но Анжа перегнулась через стол таким образом, чтобы дотянуться до его руки и ухватилась за нее. — Ты дурак, кайм’эра. Это поле битвы — м о е.
Мгновение ничего не происходило. Затишье перед бурей. Но вдруг вселенная разорвалась на части у него в сознании.
В первые мгновения потребовалась вся его сила, чтоб не сойти с ума.
«Сдаться легко, — пришел ее голос, но без звука. — Отказаться от всех чувств, обнять тьму».
Затар боролся с соблазнами, хотя они, казалось, пускали корни в его сознании. Он боролся за себя, и наконец нашел. Затар требовал понимания.
Резкая, неосязаемая жизнь, которая окружала его, сдалась под натиском его призывов. Он вызвал всю силу первобытной традиции и бросил Анже вызов именем кайрта: «У меня есть право знать природу моего врага».
Небо и земля, и воздух были сладкими. Затар упал, пораженный. Трава шевелилась у него под перчаткой, и он быстро отдернул руку, и заметил, что она совсем не двигается. Очарованный, он погладил траву. Жизнь, которая находилась внутри хрупких травинок, пела ему о простом, первобытном существовании — песнь бытия, не отягощенного мыслью. Что-то находилось у Затара над головой. Он повернулся, посмотрел в небо и увидел стаю птиц, летящих в его направлении. Затар дотронулся до них, узнал их голод, ощутил силу, которая гонит их вперед, чувства, неизвестные человеку, мысли о бесконечной миграции, он услышал их призыв к спариванию и радостную мелодию, проносившуюся сквозь их души.
И Анжа была перед ним.
Он встал.
— Что это? — прошептал он.
— То, чего ты требовал, — ответила она отстраненно. — Заглянуть в мой арсенал. Добро пожаловать в мой мир — или по крайней мере его образ, который могут разделить наши сознания! Этого достаточно, чтобы ты увидел потенциал того, с чем столкнулся.
— Ты не ожидала этого, — сказал Затар и тем самым — он понял — облек ее мысли в слова.
— У тебя очень сильная воля — твоя приспособляемость нетипична. Наслаждайся ею, пока она у тебя есть, браксан.
Затар коснулся земли и понял голод червей, спрятавшихся внутри, увидел туннели и пещеры, и пустоту коры планеты, глазами и разумом существ, обитавших в таких местах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174