Розалин смотрела на него с опаской, и от этого казалась совсем юной. У него не возникло ощущения, что она испугана или обижена. Пожалуй, просто выглядела заинтересованной. И будто чего-то ожидала. Возможно, он отступит на несколько шагов, чтобы увеличить расстояние между ними.
Его же инстинкты требовали обратного. У нее были на редкость выразительные глаза. Он гадал, знает ли она о том, сколь много они открывают. В них была печаль и беспокойство за свое поместье, одиночество. Но было и что-то еще. Искренность. Открытость. Понимание связывающей их близости, возникшей в ту ночь и не допускавшей притворства.
Розалин вспыхнула и повернула голову, чтобы прервать этот контакт взглядов. Брадуэлл же наклонился и провел пальцем по ее неописуемо нежной щеке, а потом его пальцы спустились ниже и обхватили ее подбородок. Розалин подняла к нему лицо.
Пока они смотрели друг на друга, ее гордость как будто растаяла. Они оказались снова в лунном свете на аллее возле дома Норбери. Только сейчас был день и при ярком свете солнца выражение ее лица было видно гораздо лучше. Опасение. Удивление. Смущение. Это гипнотизировало его, а ее красота и то, что они были разделены пространством в ширину ладони, только ускоряли бег его крови, уже и так бурный.
Он едва дотронулся до нее и все же почувствовал ее трепет.
«Она не для таких, как ты, малый».
Вне всякого сомнения, это было так, и все-таки он поцеловал ее.
Это был очень беглый, очень короткий поцелуй, хотя ему хотелось много большего. Настолько сильно, что он перестал себе доверять. Нежность ее губ. Податливость и тепло ее тела напомнили ему о первом его поцелуе много лет назад.
Розалин вспыхнула. Смущенная, отступила, чтобы увеличить расстояние между ними. Подняла на него глаза, и на этот раз в ее взгляде не было смущения. Ее взгляд был прямым, печальным и понимающим.
– Вы ведь сказали, что на этот счет у вас нет никаких намерений.
– Я сказал вам, что у меня нет иллюзий относительно вашего расположения ко мне из-за той ночи. Вы красивая женщина, и я не был бы мужчиной, если бы не заметил этого.
Казалось, его слова потрясли ее.
– В настоящих обстоятельствах это звучит как оскорбление. Я всегда теперь буду гадать, считает ли мой поклонник меня именно такой особой, какой меня рисует молва.
– Я, возможно, единственный человек в Англии, кто не станет гадать, потому что я все знаю наверняка. Но чтобы избавить вас от сомнений и мыслей о том, гадаю ли я, какая вы, а также от ощущения, что вас оскорбили, я постараюсь не обращать внимания на вашу красоту. Правда, сомневаюсь, что преуспею в этом.
Ее рассмешила эта игра слов, а возможно, она сама себе показалась смешной. Розалин рассмеялась и повернула к дому. По дороге она указала рукой на его шляпу.
– Как мило, что вы снова пытаетесь мне помочь, но, боюсь, ваша шляпа погибла.
– Шляпа не имеет значения.
Брадуэлл продолжал нести землю в шляпе и старался идти с ней в ногу. Розалин не спешила, и лицо у нее было немного смущенное.
Оказавшись в саду, она остановилась под яблоней. Брадуэлл догадался, что она колеблется, не зная, стоит ли снова пригласить его зайти в дом. Она не была невинной и видела, какие чувства вызывает в нем.
– Как ваше имя, мистер Брадуэлл? Если мужчина украл у женщины поцелуй, думаю, она должна знать его имя.
Он ничего не крал, и ей это было известно.
– Кайл.
– Кайл. Мне нравится это имя. Лорд Норбери сказал, что вы из трущоб Дарема. Что он имел в виду?
– Он хотел сказать, что я родился в семье шахтера в шахтерском поселке на севере.
– А теперь вы архитектор и агент по недвижимости питаете профессиональный интерес к строительству и земле. Это необычная история.
– Мне была оказана помощь благотворителем, и я получил образование. Он отправил меня во Францию изучать инженерное дело и архитектуру.
– Во Францию! Ваша история еще более необычна, чем я думала. Полагаю, ваш благотворитель доволен своим капиталовложением. Свидетельство тому – ваше основательное образование.
Розалин оглядела Брадуэлла, оценивая результаты тех лет, что он потратил на самоусовершенствование. Она смотрела на него с одобрением, и Кайлу это показалось лестным.
– Мне хочется думать, что он доволен. Его доброе мнение обо мне важно для меня.
Ее улыбка теперь приняла другой характер. Она как бы ободряла его и вселяла уверенность и оттого выглядела покровительственно. Но теплота ее взгляда озадачивала его, и потому он решил не обращать на это внимания.
Сегодня она казалась подавленной, и эта ее улыбка была знаком того, что природная жизнерадостность к ней возвращается.
– Я поеду, мисс Лонгуорт. Благодарю за пирог и за прогулку по вашим владениям. – Он приподнял шляпу с землей. – Я дам вам знать о том, что мне станет известно о качестве вашей почвы.
Кайл сам нашел дорогу к воротам сада. Одна из петель была сломана, и он просто откинул ее, чтобы выйти. Кайл обошел вокруг дома к месту, где оставил лошадь, и стал обдумывать способ сохранить землю, пока будет садиться в седло.
Он ни за что не хотел потерять образец почвы. Ведь это был предлог снова увидеться с мисс Лонгуорт.
Глава 5
Розалин поднималась на холм позади поля и дома. Она не обращала внимания на сырой пасмурный день и ветер, жаливший ее лицо, не замечала мертвых листьев, взвивавшихся вокруг ног. Мысленно она брела по миру, залитому солнцем и полному неувядающих цветов.
Она плотнее запахнула плащ, присела на вершине холма и стала смотреть на горизонт.
Из-под плаща Розалин достала два письма. Каждое на свой лад обещало ей возможность хоть на время отвлечься от безысходного одиночества.
Эти письма ожидали ее вчера в деревне, куда она пошла купить ниток. Они озарили светом ее тусклый мир.
Одно пришло из Лондона от незнакомой женщины. Федра Блэр, только что вышедшая замуж за брата Хейдена Эллиота, была известна своими откровенными идеями, поведением и внешностью. Сейчас леди Федра написала Розалин, представилась ей и заявила, что ее ссылка – нечто варварское и несправедливое. Будучи женщиной, предпочитающей не ныть, а действовать, леди Федра написала также, что владеет небольшим домиком возле Олдгейта, и предложила Розалин воспользоваться им, если она захочет посетить Лондон. Леди Федра также ясно дала понять Розалин, что она и лорд Эллиот охотно станут ее принимать, потому что оба отказываются потворствовать лицемерию света.
Эти слова, выведенные твердой и решительной рукой, вызвали у Розалин усмешку. Она подумала, что лорду Эллиоту предстоит очень интересная жизнь.
Это желание рассмеяться озадачило Розалин. Оно вызвало странное ощущение, столь чуждое ей. Когда она смеялась в последний раз? Она снова устремила взгляд к горизонту и попыталась вспомнить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79