– Да, да, а как там Настасья Филипповна? Истеричка, зарезанная таким же психопатом, я уж не говорю о главном герое.
– Нет, ты все упрощаешь. Не все русские героини несчастны. Вот к примеру...
– Ну, ну... Кто же?
– Пожалуйста! Наташа Ростова!
– Да ей крупно повезло – сначала ее соблазнил один подонок, потом бросил жених, а когда они встретились и помирились, он умер. И в конце концов она вышла замуж за толстого глупого Пьера и сама стала толстой и глупой самкой! Я не хочу такого счастья. Теперь я хожу слушать лекции по эсхатологии, я вообще хочу перейти на богословский факультет.
– Господи, только в монашки не постригайся! Ты случайно не собираешься принять католичество?
– Почему бы и нет? Я же учусь в университете, основанном иезуитами...
– Нет, это что-то не то. Дай подумать, я тоже кое-что читала, а уж Толстой мой любимый писатель. Во-первых, Пьер Безухов не толстый и не глупый. Он умный тонкий человек и великолепный любовник!
– С чего ты взяла? Ему изменяла первая жена, значит, у них были проблемы.
– Нет, нет, я помню, он кому-то говорит, что женщины его слабость. А измены... Просто тот брак был без любви.
– Опять любовь! Я не верю! Я не хочу ничего знать про любовь и выдуманных героев! Все писатели – ужасные люди, они пьют, играют в азартные игры, изменяют своим женам. А я должна все это читать? Сейчас меня интересует только конец света и...
– У тебя в голове конец света! Олден готов поставить тебе «отлично», только появись один раз у него на лекции. До конца курса осталось совсем чуть-чуть. А потом можешь заниматься чем хочешь. Мать Тереза! Кстати, почему бы тебе в таком случае не начать помогать бедным и больным? Иди работать в детский онкологический госпиталь по вечерам. Это тебя отрезвит. Кстати, та же Наташа Ростова, которую ты невзлюбила, спаслась тем же – ухаживала за убитой горем матерью. Литература не всегда лжет, чему-то и учит.
– Пожалуй, ты права. У нас висит объявление – требуются добровольцы. Я так и сделаю.
– Я приветствую это. Когда ты столкнешься с настоящим горем, твоя любовная драма покажется тебе счастливым мгновением. Ладно, давай возьмем какой-нибудь убойный десерт и станем толстыми, добрыми и счастливыми!
Расставшись с матерью, Дженнифер пошла в университет. Меня никто не может понять! – думала она с тоской. Им кажется, что мои страдания это так, ерунда. А вот когда у них что-то происходит... Я отлично помню, какой мама приехала из Калифорнии. А она уже забыла. Конечно, когда ты спишь с таким, как Мишель, можно любить не только Толстого, но и бен Ладена. Счастье делает человека слепым и бесчувственным. Она остановилась возле доски объявлений и вписала свое имя в список добровольцев для работы в госпитале. К ней подошел Лайл.
– Привет, давно тебя не видел. Я тоже записался. Давай попросимся в одну смену?
– А ты зачем? Играй лучше в свой волейбол.
– Вообще-то я играю в теннис. Говорят, когда ухаживаешь за кем-то, это лечит сердечные, раны.
– Вы что, сговорились? На что ты намекаешь? – Она резко развернулась и ушла в аудиторию.
Лайл грустно смотрел ей вслед.
– Ни на что. Я о себе говорю.
Но его никто не услышал.
Дженни, какая ты глупая, подумал он. И какая красивая... И как мне тебя добиться? Наверно, я просто обыкновенный неудачник!
Хотя Рейчел так ничего путного и не услышала от дочери, но на душе стало как-то легче. По крайней мере, Дженни не бледная и глаза у нее не мутные, она за обе щеки уплетала шарлотку с яблоками и шоколадным кремом, а при депрессии и склонности к суициду аппетит, кажется, пропадает. Пускай ходит на свою эсхатологию. Господи, меня за миллион не заставишь это изучать! Но все-таки она чему-то учится, а не лижет ЛСД, как сын моего нового клиента. Парень в состоянии полной отключки нечаянно застрелил свою девушку. Он всего лишь хотел прогнать большого паука. И как из всего этого его вытащить? А может, ему лучше в тюрьму лет на десять? Глядишь, вылечится от наркозависимости? А то ведь через год помрет сам.
Весь день Рейчел была занята изучением нового дела. И, хотя оно было весьма проблематичным и вообще-то проигрышным, настроение у нее было приподнятое и боевое. Она так углубилась в работу, что не заметила, как наступил вечер. Ее вернул к действительности телефонный звонок. Звонил Мишель:
– Ты еще долго? Я уже дома и занялся ужином. Давай заканчивай, все будет готово через двадцать минут!
Рейчел радостно захлопнула папку, выключила компьютер. Как это здорово, когда тебя ждут к ужину! Как ни странно, пробок на дороге не было, и она быстро добралась до дому. Мишель смотрел восьмичасовые новости. Увидев Рейчел, он встал и обнял ее.
– Я только переоденусь и приму душ, о-кей?
– Можешь ограничиться только мытьем рук. Знаешь, что Наполеон писал Жозефине из похода?
– Знаю, знаю. Буду через неделю – не мойся. Но я так не могу, от меня сбегут все клиенты.
– Я-то не сбегу, и это главное.
– А ты пока погляди, что у нас есть. – Рейчел положила на стол стотысячный чек и со смехом поднялась наверх. Когда она уже стояла после душа перед зеркалом и вытиралась, услышала громкий крик Мишеля с весьма экспрессивным содержанием. А проще сказать, он заорал «фак ю!» на всю квартиру. Наверно, начались спортивные новости, безмятежно подумала Рейчел и вышла в спальню за любимым голубым кимоно. Когда она спустилась вниз, то увидела, что Мишель как-то странно смотрит на нее, словно собирается что-то сказать и не решается. Рейчел хорошо знала это выражение лица ~ обычно так ее подзащитные раздумывали, говорить правду или нет, одновременно изучая адвоката и подбирая нужные слова.
– Что случилось? – спросила Рейчел. Ее безмятежность улетучилась мгновенно.
– Рейчел, я только что слышал по новостям. В Голливуде зверски убит известный режиссер Ричард Берт. И подозревают его жену и ее любовника – Карла Кристалла. Его арестовали, а она скрылась в неизвестном направлении.
– Этого не может быть! Карл не способен на это. Хотя, если только в наркотическом дыму, но он раньше никогда...
В это время зазвонил телефон. Рейчел молча подняла трубку.
– Рейчел, спаси меня. Это Карл. Вытащи меня отсюда. У меня всего один звонок, и я звоню тебе. Надо дать залог – сто тысяч, я боюсь тюрьмы, пускай меня выпустят, а я потом тебе отдам. Нет, возьми дом себе, все возьми, только спаси меня! Я не убивал, клянусь тебе!
– Карл, не волнуйся, я не могу быть твоим адвокатом, но я приеду, не падай духом!
В трубке послышались гудки.
– Это Карл, – сказала Рейчел.
– Я понял. Тебе нужно ехать?
– Его могут выпустить под залог в сто тысяч.
– Вот и деньги пригодились кстати. Знаешь что, я возьму несколько дней в счет отпуска и поеду с тобой. Ты такая бледная... Черт, наши бывшие всегда портят нам аппетит, нет чтобы позвонить после ужина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41