Если я сделаю тебя своей, нам придется драться, а я не хочу
убивать друг друга из-за потаскухи.
- Ах так! - Сандокадзи вырвалась из его рук. Ее взор тоже пылал
гневом. - Сантиддио был прав: ты альтруист. Ну что ж, мой благонравный
киммериец, я вовсе не предлагаю тебе стать хозяйкой в твоей хижине
где-нибудь в захудалой горной деревушке. Я предлагала тебе ночь
удовольствий. Мне было просто любопытно знать, какой мужчина скрывается за
этими мускулами. А вместо этого нашла большого, неуклюжего дурака!
Сандокадзи оттолкнула его и бросилась к двери. Конан был почти
согласен с ней. Он не привык обдумывать свои поступки, и только мысль о
том, что он предает друга, сдерживала его инстинкты, не позволяла схватить
Сандокадзи и бросить ее мягкое, желанного тело на тюфяк. Поэтому он не
стал ее задерживать.
После темной комнаты сумрак коридора казался ярким светом. Сандокадзи
отворила дверь комнаты Конана, и тут в полоске света мелькнула фигура
человека. Он был явно застигнут врасплох, но быстро сориентировался, и в
его руке сверкнул нож.
Не менее удивленная Сандокадзи пронзительно вскрикнула. Рука
незнакомца дрогнула, он не ожидал увидеть женщину, и этого мгновения
оказалось достаточным для Сандокадзи, чтобы увернуться от удара и
выскочить в коридор. Нож незнакомца все же успел разрезать ее накидку и
оставить царапину на ее плече. Девушка опять закричала.
Нападавший все еще пребывал в нерешительности: заткнуть рот девушке
или ворваться в комнату к спящему Конану. Пока он колебался, Конан
опередил его. Выскочив из темноты, киммериец схватил его за руку,
державшую нож, и всадил свой кинжал ему в живот. Затем он сильным
движением рванул руку вверх так, что разрубил грудную клетку нападавшего.
Дикий крик боли тут же сменился предсмертным стоном, и тело незнакомца
медленно опустилось на пол.
Сандокадзи перестала кричать и смотрела на Конана блестящими глазами.
Тревога разнеслась по всему дому. Со всех сторон к дверям комнаты
Конана сбегались вооруженные люди. При свете факелов засверкали лезвия.
Подоспел и Мордерми.
При виде открывшейся картины он бросил взгляд на Конана, и на его
лице ясно читался немой вопрос.
Сандокадзи не колебалась.
- Я шла по коридору, вдруг вижу, в темноте кто-то крадется.
Подозрительный такой. Я решила за ним проследить. Когда он остановился у
комнаты Конана, я поняла, что передо мной убийца, подосланный Риманендо. Я
закричала, чтобы предупредить Конана, убийца напал на меня, но тут
выскочил киммериец и убил его.
Она приспустила накидку, чтобы осмотреть рану на плече. Рана немного
кровоточила, но не была опасной. Конану ничего не оставалось, как
подтвердить ее рассказ.
Мордерми поверил их словам.
- Вам нужно было позвать кого-нибудь из нас. Тебя же могли убить,
Сандокадзи.
- Позвать вас? Да вы же спали над своими чашами с вином.
- Переверните его, посмотрим, что это за птица, - приказал Мордерми.
- Что же у меня за охрана, если убийцы преспокойно разгуливают по дому.
Они перевернули труп и осветили факелом залитое кровью лицо.
Раздались возгласы изумления.
- Черт возьми! Это же де Велис! - воскликнул Мордерми. - Он был у
меня лейтенантом и я верил ему, как самому себе. Велика сила золота
Риманендо, если она может купить даже близких друзей. Прости, Конан, я
предложил тебе убежище, и едва не стал причиной твоей смерти.
Конан промолчал. У него не было твердой уверенности, что де Велис был
подосланным убийцей - возможно, он был слишком предан Мордерми и обнаружив
измену Сандокадзи, решил отомстить за господина и восстановить его честь.
6. ПОД КОРОЛЕВСКОЙ МАСКОЙ
Аромат роз смешивался с запахом моря, плескавшегося у высоких стен,
отделявших его от королевского цветника. Сад был ярко освещен тысячами
праздничных фонарей, всех цветов радуги. Смех и веселье заглушались мерным
рокотом прибоя, разбивавшегося в темноте о насыпь.
Но у Конана, настороженно бродившего среди гостей карнавала,
устроенного в честь дня рождения короля, не было желания веселиться. Он
считал, что сегодняшнее предприятие - слишком рискованная авантюра, даже
для Мордерми. Еще бы, подделать королевское приглашение!
Киммериец понимал, что выглядит, по меньшей мере, фантастично в своем
наряде, среди разукрашенной знати, окружившей его. На нем был рогатый
шлем, доспехи и подбитый мехом плащ, которые носят воины Ванира, нация,
которую он не любил, но уважал. Шелковая маска скрывала верхнюю часть
лица, а черная грива волос красиво оттеняла загар. Идея костюма
принадлежала Сандокадзи, она же придумала взять с собой боевой топор с
двумя лезвиями и головкой в виде молотка. Конан отнесся к идее
одобрительно. Топор, являясь как бы частью костюма, вызовет меньше
подозрений, чем шпага или меч.
- Кто может предположить, что варвар переоденется в варвара? -
уверяла Сандокадзи, которая подобно всем коренным зингаранцам смешивала
все северные варварские племена в одну кучу. Конан довольно прилично
изъяснялся на заморанском языке, чтобы сойти за представителя этой далекой
страны, и его акцент в этом случае не должен был вызывать подозрений у
спесивой зингаранской знати, многие из которой не отличили бы Пикта от
Кушита, или Стигийца от Туранца. Конан таким образом надеялся избежать
лишнего внимания.
Сама Сандокадзи одела маску и костюм сокола, и оперение колыхалось во
время ходьбы, приоткрывая ее обнаженные руки и ноги. Под покрытым перьями
плащом у нее ничего не было.
Сантиддио вел ее на серебряной цепочке, накинутой на шею. На нем был
костюм сокольничего и черное домино.
Самый странный наряд имел Мордерми. Он представлял собой
приукрашенную копию самого короля Риманендо: мантия из горностаев,
золоченая кольчуга, корона из мишуры, напудренные волосы, объемистый живот
- не слишком большой, чтобы оскорбить монарха, но и достаточный, чтобы
быть узнанным. Его костюм тоже был заслугой Сандокадзи.
По мнению Конана, эта женщина была чрезвычайно умна. Он вспомнил, как
она хитро вывернулась в ночь воображаемого покушения. С тех пор ночные
визиты прекратились.
Время летело быстро и небесполезно для Конана. Налеты и грабежи были
удачными. Мордерми был хорошим организатором, да и Конан оказался мастером
по части присвоения чужой собственности, - он ни в чем не уступал
опытнейшим зингаранским бандитам: ни в дерзости, ни в изобретательности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
убивать друг друга из-за потаскухи.
- Ах так! - Сандокадзи вырвалась из его рук. Ее взор тоже пылал
гневом. - Сантиддио был прав: ты альтруист. Ну что ж, мой благонравный
киммериец, я вовсе не предлагаю тебе стать хозяйкой в твоей хижине
где-нибудь в захудалой горной деревушке. Я предлагала тебе ночь
удовольствий. Мне было просто любопытно знать, какой мужчина скрывается за
этими мускулами. А вместо этого нашла большого, неуклюжего дурака!
Сандокадзи оттолкнула его и бросилась к двери. Конан был почти
согласен с ней. Он не привык обдумывать свои поступки, и только мысль о
том, что он предает друга, сдерживала его инстинкты, не позволяла схватить
Сандокадзи и бросить ее мягкое, желанного тело на тюфяк. Поэтому он не
стал ее задерживать.
После темной комнаты сумрак коридора казался ярким светом. Сандокадзи
отворила дверь комнаты Конана, и тут в полоске света мелькнула фигура
человека. Он был явно застигнут врасплох, но быстро сориентировался, и в
его руке сверкнул нож.
Не менее удивленная Сандокадзи пронзительно вскрикнула. Рука
незнакомца дрогнула, он не ожидал увидеть женщину, и этого мгновения
оказалось достаточным для Сандокадзи, чтобы увернуться от удара и
выскочить в коридор. Нож незнакомца все же успел разрезать ее накидку и
оставить царапину на ее плече. Девушка опять закричала.
Нападавший все еще пребывал в нерешительности: заткнуть рот девушке
или ворваться в комнату к спящему Конану. Пока он колебался, Конан
опередил его. Выскочив из темноты, киммериец схватил его за руку,
державшую нож, и всадил свой кинжал ему в живот. Затем он сильным
движением рванул руку вверх так, что разрубил грудную клетку нападавшего.
Дикий крик боли тут же сменился предсмертным стоном, и тело незнакомца
медленно опустилось на пол.
Сандокадзи перестала кричать и смотрела на Конана блестящими глазами.
Тревога разнеслась по всему дому. Со всех сторон к дверям комнаты
Конана сбегались вооруженные люди. При свете факелов засверкали лезвия.
Подоспел и Мордерми.
При виде открывшейся картины он бросил взгляд на Конана, и на его
лице ясно читался немой вопрос.
Сандокадзи не колебалась.
- Я шла по коридору, вдруг вижу, в темноте кто-то крадется.
Подозрительный такой. Я решила за ним проследить. Когда он остановился у
комнаты Конана, я поняла, что передо мной убийца, подосланный Риманендо. Я
закричала, чтобы предупредить Конана, убийца напал на меня, но тут
выскочил киммериец и убил его.
Она приспустила накидку, чтобы осмотреть рану на плече. Рана немного
кровоточила, но не была опасной. Конану ничего не оставалось, как
подтвердить ее рассказ.
Мордерми поверил их словам.
- Вам нужно было позвать кого-нибудь из нас. Тебя же могли убить,
Сандокадзи.
- Позвать вас? Да вы же спали над своими чашами с вином.
- Переверните его, посмотрим, что это за птица, - приказал Мордерми.
- Что же у меня за охрана, если убийцы преспокойно разгуливают по дому.
Они перевернули труп и осветили факелом залитое кровью лицо.
Раздались возгласы изумления.
- Черт возьми! Это же де Велис! - воскликнул Мордерми. - Он был у
меня лейтенантом и я верил ему, как самому себе. Велика сила золота
Риманендо, если она может купить даже близких друзей. Прости, Конан, я
предложил тебе убежище, и едва не стал причиной твоей смерти.
Конан промолчал. У него не было твердой уверенности, что де Велис был
подосланным убийцей - возможно, он был слишком предан Мордерми и обнаружив
измену Сандокадзи, решил отомстить за господина и восстановить его честь.
6. ПОД КОРОЛЕВСКОЙ МАСКОЙ
Аромат роз смешивался с запахом моря, плескавшегося у высоких стен,
отделявших его от королевского цветника. Сад был ярко освещен тысячами
праздничных фонарей, всех цветов радуги. Смех и веселье заглушались мерным
рокотом прибоя, разбивавшегося в темноте о насыпь.
Но у Конана, настороженно бродившего среди гостей карнавала,
устроенного в честь дня рождения короля, не было желания веселиться. Он
считал, что сегодняшнее предприятие - слишком рискованная авантюра, даже
для Мордерми. Еще бы, подделать королевское приглашение!
Киммериец понимал, что выглядит, по меньшей мере, фантастично в своем
наряде, среди разукрашенной знати, окружившей его. На нем был рогатый
шлем, доспехи и подбитый мехом плащ, которые носят воины Ванира, нация,
которую он не любил, но уважал. Шелковая маска скрывала верхнюю часть
лица, а черная грива волос красиво оттеняла загар. Идея костюма
принадлежала Сандокадзи, она же придумала взять с собой боевой топор с
двумя лезвиями и головкой в виде молотка. Конан отнесся к идее
одобрительно. Топор, являясь как бы частью костюма, вызовет меньше
подозрений, чем шпага или меч.
- Кто может предположить, что варвар переоденется в варвара? -
уверяла Сандокадзи, которая подобно всем коренным зингаранцам смешивала
все северные варварские племена в одну кучу. Конан довольно прилично
изъяснялся на заморанском языке, чтобы сойти за представителя этой далекой
страны, и его акцент в этом случае не должен был вызывать подозрений у
спесивой зингаранской знати, многие из которой не отличили бы Пикта от
Кушита, или Стигийца от Туранца. Конан таким образом надеялся избежать
лишнего внимания.
Сама Сандокадзи одела маску и костюм сокола, и оперение колыхалось во
время ходьбы, приоткрывая ее обнаженные руки и ноги. Под покрытым перьями
плащом у нее ничего не было.
Сантиддио вел ее на серебряной цепочке, накинутой на шею. На нем был
костюм сокольничего и черное домино.
Самый странный наряд имел Мордерми. Он представлял собой
приукрашенную копию самого короля Риманендо: мантия из горностаев,
золоченая кольчуга, корона из мишуры, напудренные волосы, объемистый живот
- не слишком большой, чтобы оскорбить монарха, но и достаточный, чтобы
быть узнанным. Его костюм тоже был заслугой Сандокадзи.
По мнению Конана, эта женщина была чрезвычайно умна. Он вспомнил, как
она хитро вывернулась в ночь воображаемого покушения. С тех пор ночные
визиты прекратились.
Время летело быстро и небесполезно для Конана. Налеты и грабежи были
удачными. Мордерми был хорошим организатором, да и Конан оказался мастером
по части присвоения чужой собственности, - он ни в чем не уступал
опытнейшим зингаранским бандитам: ни в дерзости, ни в изобретательности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49