Решили это проверить, для чего и задумали операцию «Поплавок». Знаешь, когда рыбу ловят, поплавок дергается и показывает клев. Так и ты — тебя приставили к Скорфани, выдумав про него невесть что, а я должен был следить за тобой. Нас интересовала реакция Скорфани — что бы он сделал с тобой: убил бы, превратил бы в мишень в своем тире или просто накостылял бы по шее. Уразумел?
— Значит, он не крал этих сапог? — ужаснулся Фухе.
— А я почем знаю? — удивился Конг. — Может, и вправду спер их по пьяному делу. Сапоги — это только предлог, разве неясно, олух?
— Ну уж нет! — заявил Фухе. — Если он их все-таки украл, мой долг вернуть их на родину!
— Идиот! Началась мировая война! Ты понимаешь хоть, что это такое? Пусть гансы напали не на нас, а на поляков, но в любой момент они могут повернуть и против нашей великой, хотя и нейтральной державы! Надо немедленно отправляться домой и доложить все по порядку!
— Вот вы и докладывайте, — решил Фухе, — а я поеду сапоги искать. У меня приказ!
— Фу! — Конг громко выдохнул воздух, готовясь что-то гаркнуть, как вдруг из глубины подвала показалась невысокая ковыляющая фигура в угловато сидящем теннисном костюме.
— Ваше превосходительство! — оборвав разговор с Фухе, отрапортовал Конг, обращаясь к фигуре. — Разрешите…
— Вольно, хе-хе, вольно, — произнес его превосходительство. — Что, молодые люди, лаетесь, хе-хе, решить никак не можете, кто из вас войну мировую, хе-хе, затеял?
— Это не я, — поспешил наябедничать Конг, — это все он!
— Знаю, капитан, хе-хе, осведомлен в полной мере. Так это, стало быть, и есть наш, хе-хе, молодой герой? Чем это вы молодцов-то из «Вюртемберга» перебили? Чернильницей?
— Никак нет! — отчеканил Фухе. — Я их пресс-папье!
— Лихо, хе-хе, лихо! Учитесь, капитан, этот молодой человек не теряется даже в самых, хе-хе, мерзопакостных ситуациях. Н-да, ну что ж, операция «Поплавок» завершилась — Германия оставила пока в покое нашу, хе-хе, великую, хотя и нейтральную державу. Пора и ноги, хе-хе, делать!
— Господин Кальдер! — продолжал ябедничать Конг. — Этот болван не хочет возвращаться! Он желает забрать у Скорфани сапоги!
— У меня приказ! — угрюмо, но твердо повторил инспектор.
— А что? — задумался Кальдер. — Приказ, хе-хе, дело святое… За Скорфани, стало быть, охоту решили устроить? Славно, хе-хе, славно! И где же вы его искать думаете?
— Найду! — еще более угрюмо заявил Фухе.
— Вот они, хе-хе, кадры нашей поголовной полиции! Чистые, хе-хе, бульдоги! Дай им волю — весь мир арестуют! Ну да ладно, молодой человек, хотя вы и затеяли, хе-хе, дело, достойное желтого дома, но я уж вам помогу! Ищите своего Скорфани вместе с сапогами во Франции, там теперь он будет, хе-хе, безобразничать!
— Спасибо, ваше превосходительство! — отчеканил Фухе, затем отодвинул засов, вышел из подвала и двинулся в сторону аэродрома.
10. ВЫНУЖДЕННАЯ ПОСАДКА
«Боинг» как следует качнуло на воздушной яме. Толчок прервал затейливую нить воспоминаний.
— Да-а, — сладко вздохнул Кальдер, — славно, хе-хе, погуляли! Молодое дело было, веселое!
— А сколько сейчас времени? — как бы между прочим спросил Фухе. Вопрос этот разом развеял хорошее настроение.
— Осталось полчаса, — каменным голосом ответил Конг, затем подозвал стюардессу и о чем-то шепотом спросил у нее. Она столь же тихо ответила.
— Н-да, — заметил Конг. — Не успеваем! Перед Парижем облачность, приходится обходить!
— Взлетим, значит? — захихикал Кальдер. — С небес прямо, хе-хе, в небеса! Без пересадочки! Славно, хе-хе, славно!
— А все из-за тебя, ублюдок, — мрачно заявил Конг, обращаясь к Фухе. — Заладил: летим, летим! Долетались!
— Да, — огрызнулся Фухе. — Лучше надо было кадры воспитывать! А то «три часа в запасе»! Считать не умеют, сразу видно, у кого учились!
— Ах ты грамотей! — задохнулся от возмущения Конг. — А кто вместо подписи в ведомости на получение жалования все годы три креста ставил?
— Как же, — с ледяным спокойствием парировал Фухе. — А кто, фотографируясь с Жоржем Сименоном, делал вид, что читает газету, но держал ее вверх ногами?
— Да? — ахнул Конг. — А кто…
— Будет вам, будет, — прервал разошедшихся детективов Кальдер. — О душе бы, хе-хе, подумали! Скоро и ответ держать!
Самолет внезапно тряхнуло, и он стал быстро снижаться. Конг посмотрел в иллюминатор.
— Ага! — произнес он. — Идем на вынужденную! Будем садиться на шоссе.
— А успеем? — спросил Фухе.
— Бес его знает, — неопределенно проговорил Конг. — Если постараемся… Да и то…
— Не впервой, — бодро заявил Фухе. — Ведь когда я из Гляйвица летел, меня тоже сбили.
— А кто же сбил? — поразился Конг. — Ведь ты же летел в немецком самолете!
— Ну да, в немецком. Немецкая ПВО и сбила. Сигнал они перепутали, сапожники. Брякнулись мы у города Аахена, пока там разбираться стали, я и рванул через границу.
— Помню, помню, — кивнул Конг. — Тогда еще тебе на работу звонил этот твой Алекс, все кричал, что дело у него срочное. Я предложил ему махнуть в Париж…
— Доберемся ли мы до Парижа? — вздохнул Фухе.
— Хоть одна радость, — мрачно проговорил Конг, — если загнусь, то не сам, а с тобой!
— В славной, в славной, хе-хе, компании отбываем, — примирительно заметил Кальдер. — Не стыдно будет перед Ликом, хе-хе, предстать!
Самолет бодро шел на снижение, пассажиры, до которых дошло, что полет проходит не вполне по графику, испуганно замерли в креслах.
«Боинг» выпустил шасси и помчал над дорогой, выбирая свободное пространство. Наконец пилоты выбрали удобное место, и машина чиркнула колесами по бетону. Прошло несколько минут, и мучительно долгий для пассажиров остановочный путь закончился. Люк тут же открылся, и народ, толкаясь, повалил наружу.
— Успели, однако, — заметил Фухе.
— Еще три минуты, — ответил Конг.
— А здорово толкаются! — восхитился Фухе. — Эк их! Прямо с ума спятили!
— Две минуты, — сообщил Конг. — Не пора ли и нам?
— Я уж точно, хе-хе, не выберусь, — заметил Кальдер. — Лучше уж я, хе-хе, на посту боевом останусь. А то на старости лет превращаться, так сказать, в отбивную…
— А ведь старикан прав, — сказал Фухе. — Экая пробка! Не прорвемся!
— Минута! — предупредил Конг. — Сейчас рванет!
— Аксель, — внезапно спросил Фухе, — у тебя подошвы крепкие?
— Вполне, — ответил Конг. — Ты думаешь…
— А ну-ка! — скомандовал Фухе, — берем фельдмаршала!
Кальдера крепко взяли под руки.
— А теперь, — распорядился Фухе, — огонь!
Два ботинка описали дугу и врезались в стенку салона. От могучего удара зазмеилась трещина.
— Еще раз! — велел Фухе. — Бей!!!
После второго удара кусок обшивки вылетел наружу, и Фухе с Конгом, увлекая за собой довольно хихикающего Кальдера, выпали из самолета вслед за выбитой обшивкой. В ту же секунду в хвосте «Боинга» рвануло, затем еще раз, самолет охватило пламя, и он стал медленно распадаться на куски.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
— Значит, он не крал этих сапог? — ужаснулся Фухе.
— А я почем знаю? — удивился Конг. — Может, и вправду спер их по пьяному делу. Сапоги — это только предлог, разве неясно, олух?
— Ну уж нет! — заявил Фухе. — Если он их все-таки украл, мой долг вернуть их на родину!
— Идиот! Началась мировая война! Ты понимаешь хоть, что это такое? Пусть гансы напали не на нас, а на поляков, но в любой момент они могут повернуть и против нашей великой, хотя и нейтральной державы! Надо немедленно отправляться домой и доложить все по порядку!
— Вот вы и докладывайте, — решил Фухе, — а я поеду сапоги искать. У меня приказ!
— Фу! — Конг громко выдохнул воздух, готовясь что-то гаркнуть, как вдруг из глубины подвала показалась невысокая ковыляющая фигура в угловато сидящем теннисном костюме.
— Ваше превосходительство! — оборвав разговор с Фухе, отрапортовал Конг, обращаясь к фигуре. — Разрешите…
— Вольно, хе-хе, вольно, — произнес его превосходительство. — Что, молодые люди, лаетесь, хе-хе, решить никак не можете, кто из вас войну мировую, хе-хе, затеял?
— Это не я, — поспешил наябедничать Конг, — это все он!
— Знаю, капитан, хе-хе, осведомлен в полной мере. Так это, стало быть, и есть наш, хе-хе, молодой герой? Чем это вы молодцов-то из «Вюртемберга» перебили? Чернильницей?
— Никак нет! — отчеканил Фухе. — Я их пресс-папье!
— Лихо, хе-хе, лихо! Учитесь, капитан, этот молодой человек не теряется даже в самых, хе-хе, мерзопакостных ситуациях. Н-да, ну что ж, операция «Поплавок» завершилась — Германия оставила пока в покое нашу, хе-хе, великую, хотя и нейтральную державу. Пора и ноги, хе-хе, делать!
— Господин Кальдер! — продолжал ябедничать Конг. — Этот болван не хочет возвращаться! Он желает забрать у Скорфани сапоги!
— У меня приказ! — угрюмо, но твердо повторил инспектор.
— А что? — задумался Кальдер. — Приказ, хе-хе, дело святое… За Скорфани, стало быть, охоту решили устроить? Славно, хе-хе, славно! И где же вы его искать думаете?
— Найду! — еще более угрюмо заявил Фухе.
— Вот они, хе-хе, кадры нашей поголовной полиции! Чистые, хе-хе, бульдоги! Дай им волю — весь мир арестуют! Ну да ладно, молодой человек, хотя вы и затеяли, хе-хе, дело, достойное желтого дома, но я уж вам помогу! Ищите своего Скорфани вместе с сапогами во Франции, там теперь он будет, хе-хе, безобразничать!
— Спасибо, ваше превосходительство! — отчеканил Фухе, затем отодвинул засов, вышел из подвала и двинулся в сторону аэродрома.
10. ВЫНУЖДЕННАЯ ПОСАДКА
«Боинг» как следует качнуло на воздушной яме. Толчок прервал затейливую нить воспоминаний.
— Да-а, — сладко вздохнул Кальдер, — славно, хе-хе, погуляли! Молодое дело было, веселое!
— А сколько сейчас времени? — как бы между прочим спросил Фухе. Вопрос этот разом развеял хорошее настроение.
— Осталось полчаса, — каменным голосом ответил Конг, затем подозвал стюардессу и о чем-то шепотом спросил у нее. Она столь же тихо ответила.
— Н-да, — заметил Конг. — Не успеваем! Перед Парижем облачность, приходится обходить!
— Взлетим, значит? — захихикал Кальдер. — С небес прямо, хе-хе, в небеса! Без пересадочки! Славно, хе-хе, славно!
— А все из-за тебя, ублюдок, — мрачно заявил Конг, обращаясь к Фухе. — Заладил: летим, летим! Долетались!
— Да, — огрызнулся Фухе. — Лучше надо было кадры воспитывать! А то «три часа в запасе»! Считать не умеют, сразу видно, у кого учились!
— Ах ты грамотей! — задохнулся от возмущения Конг. — А кто вместо подписи в ведомости на получение жалования все годы три креста ставил?
— Как же, — с ледяным спокойствием парировал Фухе. — А кто, фотографируясь с Жоржем Сименоном, делал вид, что читает газету, но держал ее вверх ногами?
— Да? — ахнул Конг. — А кто…
— Будет вам, будет, — прервал разошедшихся детективов Кальдер. — О душе бы, хе-хе, подумали! Скоро и ответ держать!
Самолет внезапно тряхнуло, и он стал быстро снижаться. Конг посмотрел в иллюминатор.
— Ага! — произнес он. — Идем на вынужденную! Будем садиться на шоссе.
— А успеем? — спросил Фухе.
— Бес его знает, — неопределенно проговорил Конг. — Если постараемся… Да и то…
— Не впервой, — бодро заявил Фухе. — Ведь когда я из Гляйвица летел, меня тоже сбили.
— А кто же сбил? — поразился Конг. — Ведь ты же летел в немецком самолете!
— Ну да, в немецком. Немецкая ПВО и сбила. Сигнал они перепутали, сапожники. Брякнулись мы у города Аахена, пока там разбираться стали, я и рванул через границу.
— Помню, помню, — кивнул Конг. — Тогда еще тебе на работу звонил этот твой Алекс, все кричал, что дело у него срочное. Я предложил ему махнуть в Париж…
— Доберемся ли мы до Парижа? — вздохнул Фухе.
— Хоть одна радость, — мрачно проговорил Конг, — если загнусь, то не сам, а с тобой!
— В славной, в славной, хе-хе, компании отбываем, — примирительно заметил Кальдер. — Не стыдно будет перед Ликом, хе-хе, предстать!
Самолет бодро шел на снижение, пассажиры, до которых дошло, что полет проходит не вполне по графику, испуганно замерли в креслах.
«Боинг» выпустил шасси и помчал над дорогой, выбирая свободное пространство. Наконец пилоты выбрали удобное место, и машина чиркнула колесами по бетону. Прошло несколько минут, и мучительно долгий для пассажиров остановочный путь закончился. Люк тут же открылся, и народ, толкаясь, повалил наружу.
— Успели, однако, — заметил Фухе.
— Еще три минуты, — ответил Конг.
— А здорово толкаются! — восхитился Фухе. — Эк их! Прямо с ума спятили!
— Две минуты, — сообщил Конг. — Не пора ли и нам?
— Я уж точно, хе-хе, не выберусь, — заметил Кальдер. — Лучше уж я, хе-хе, на посту боевом останусь. А то на старости лет превращаться, так сказать, в отбивную…
— А ведь старикан прав, — сказал Фухе. — Экая пробка! Не прорвемся!
— Минута! — предупредил Конг. — Сейчас рванет!
— Аксель, — внезапно спросил Фухе, — у тебя подошвы крепкие?
— Вполне, — ответил Конг. — Ты думаешь…
— А ну-ка! — скомандовал Фухе, — берем фельдмаршала!
Кальдера крепко взяли под руки.
— А теперь, — распорядился Фухе, — огонь!
Два ботинка описали дугу и врезались в стенку салона. От могучего удара зазмеилась трещина.
— Еще раз! — велел Фухе. — Бей!!!
После второго удара кусок обшивки вылетел наружу, и Фухе с Конгом, увлекая за собой довольно хихикающего Кальдера, выпали из самолета вслед за выбитой обшивкой. В ту же секунду в хвосте «Боинга» рвануло, затем еще раз, самолет охватило пламя, и он стал медленно распадаться на куски.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47