– Я говорил с ним, он сказал, что готов это сделать.
Клинт почувствовал, что ловушка захлопнулась.
– Ты хочешь сказать, что вы уже обо всем договорились?
– Если ты согласен, сынок. Я хочу, чтобы ты сам решил. Клинт ничего не ответил, поэтому отец продолжал:
– На побережье Британской Колумбии есть места, где и я бы не возражал быть выпущенным на свободу. Например, Гарднер-Саунд. Между Внутренним проходом и океаном есть три островных банки, а со стороны континента – большие бухты, похожие на спицы колеса. Некоторые из этих бухт врезаются в Канадские горы на сотни миль – самые что ни на есть красивые места. Там никто не живет, и в этих бухтах за целый год не увидишь и лодки.
Клинт слушал, и ему казалось, что каким-то чудом он снова оказался в мире мужчин, а отец продолжал:
– Вот выстроим наше судно и пойдем на Аляску, и обязательно зайдем в Гарднер-Саунд.
– Значит, мы снова встретим Бастера?
– Конечно, – ответил отец. – Мы проведем там целую неделю, а то и месяц… Чтобы обойти все эти каналы и бухты, которые врезаются глубоко в горы, потребуется целое лето…
Клинт слушал и гладил Бастера по голове. Не так уж страшно, если Бастер очутится в этой удивительной стране, где хотелось побывать и ему с отцом. Там они, когда поедут, встретят Бастера.
По дороге домой – Бастер ковылял рядом с ними – Клинт сказал:
– Папа, если капитан Йохансен обещает выпустить Бастера в Гарднер-Саунде, пусть возьмет его.
РЫБА-СВЕЧА
Около десяти утра в воскресенье Клинт увидел «Снежную королеву». Она шла с юга. Это была старая шхуна с рулевой рубкой на корме и высокими мачтами, на которых, когда шхуна рыбачила к западу от Алеут, поднимались паруса.
Бастера выпустят гораздо ближе Алеут, но одна мысль о таких отдаленных местах нагоняла на Клинта тоску. Он сидел на крыльце, обняв Бастера и прижимая его к себе.
– Папа! – крикнул он. – Папа, идут!
На крыльцо, раскуривая трубку, вышел отец.
– Вижу, сынок.
Залив был гладким, как зеркало, и в носовой волне, от которой во все стороны разбегались барашки, отражалась белая шхуна. А вскоре на берегу эхом отозвался пульсирующий стук дизельного мотора.
– Пошли, Клинт.
В последнюю минуту на крыльцо вышла мама, чтобы попрощаться с Бастером.
– Они обязательно присмотрят за ним в пути, – сказала она, гладя тюленя. – И жизнь у него будет отличной. Правда, Бастер?
Бастер закивал головой в знак того, что у него всегда отличная жизнь.
Мама не собиралась выйти вместе с ними в море. Разумеется, капитан Йохансен не запретил ей подняться на шхуну, но и не пригласил. Считалось, что женщина на борту рыболовного судна приносит несчастье. Нет, капитан не суеверен, просто экипаж будет нервничать.
Чуть успокаивала только мысль, что Бастер уходит в мир мужчин; сейчас Клинт нуждался в любых утешениях.
У берега они с отцом слегка наклонили ялик, и Бастер радостно вскарабкался в него. Обычно его пускали в лодку, когда они с Клинтом отправлялись на рыбную ловлю. Поэтому сейчас тюлень был счастлив.
«Снежная королева» в ожидании их лежала в дрейфе. У борта толпились рыбаки в шерстяных свитерах, а к парусам были принайтованы бамбуковые рыболовные снасти с поплавками и шкентелями.
Когда отец привел ялик к борту, два рыбака зацепили его баграми, и Клинт услышал громкий, спокойный голос капитана Йохансена:
– Так вот, значит, кто наш пассажир! Держу пари, он из настоящих моряков. Давай-ка его к нам на борт, Джим.
Бастер весил не меньше Клинта, поэтому поднимать его пришлось вдвоем, а потом его подхватили большие натруженные руки.
Капитан Йохансен оказался коренастым здоровяком лет пятидесяти, со спокойным взглядом серых глаз и серьезной улыбкой, которая, казалось, обещала, что Бастеру на борту шхуны будет неплохо.
– Поднимайтесь тоже, – предложил он. – Посмотрите каюту, которую мы приготовили для вашего пассажира. Кроме того, у нас найдется для вас и чашка кофе.
Когда Клинт вслед за отцом перелез через поручни, он увидел выскобленную добела палубу, аккуратно уложенные желтые плоскодонки и рыбачьи снасти. Но как только он заметил клетку, в которой уже сидел Бастер, прося его выпустить, больше он ничего не видел. Клинт сел на палубу рядом с клеткой и начал гладить Бастера по голове. Визг тотчас же смолк.
– Все будет хорошо, Бастер, – уговаривал его Клинт. – Все будет хорошо. Ты едешь в чудесное место, таким был и наш залив до того, как здесь поселились люди. И мы скоро придем туда на собственном судне, и тогда мы с тобой будем уходить в море на целые недели. Берегись дельфинов и не набрасывайся на слишком больших осьминогов.
Все время, пока они были на борту шхуны, дизель работал не переставая, и стук его напоминал шум, с каким птицы снимаются с места. Но вот послышался голос отца:
– Пора на берег, сынок!
Клинт встал. Капитан Йохансен положил ему на плечо свою большую руку:
– Не беспокойся, сынок. Мы выпустим его в таком фиорде, где не бывает ни людей, ни судов.
Клинт посмотрел на лежавшую у него на плече большую руку; она вся была в глубоких шрамах от крюков на снастях, что кидали в море возле Алеут. Наверное, капитану было очень больно, подумал Клинт.
Из окна своей комнаты Клинт видел, как «Снежная королева» и белая кильватерная струя становятся все меньше и меньше и наконец совсем исчезли за мысом. Он взял тетрадь, в которой записывал свои наблюдения над Бастером: «Чему я научился, наблюдая за ручным тюленем». Ему казалось, что он забыл записать самое главное.
Он все еще сидел, склонившись над тетрадкой, как вдруг услышал, что к дому подъехала машина. Хорошо бы, тот, кто приехал, сразу уехал. Ему никого не хотелось видеть.
Снизу доносились знакомые и незнакомые голоса. Один из них принадлежал тете Гарриет. Клинт ощетинился. Разумеется, она вовсе не виновата в том, что случилось, но все равно, нечего приезжать и радоваться по этому поводу!
– Клинт! – снизу позвала его мама. – У нас гости. Может, ты спустишься?
Он вышел на площадку.
– Извини, мама, я не хочу.
Мама поднялась наверх. Она ласково улыбалась. Она была в своем лучшем платье, поверх него был надет фартук. Значит, она знала, что у них будут гости.
– Клинт, к нам приехал человек, которого, я уверена, тебе бы хотелось повидать.
– Я никого не хочу видеть, мама. А кто это?
– Профессор Уиллс с женой. Они приехали вместе с Гарриет.
Он не знал никакого профессора Уиллса. Потом он вспомнил про человека из университета, который читал его сочинение о земляной уточке.
– Профессор Уиллс, океанолог?
– Он самый.
– Правда?
– Ты спустишься?
– Конечно. Сейчас же.
Клинт представлял себе профессора Уиллса солидным, важным человеком, который может ответить на любой вопрос. В действительности же профессор был скромен, сед и сам больше спрашивал, чем отвечал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33