«Кончай ходить к дьяволу, сынок! Это плохо для твоей души!» Что-нибудь в этом роде.
— Ну?
— А вместо этого он раздул дело на все Штаты!
— Ага.
Он помолчал, задумчиво потягивая свой коктейль. Снова взглянул на нее и произнес:
— Наверное, тебя следует наказать, Эб. Ты знаешь, церковь может тебя покарать!
— Я это знаю, и все целиком зависит от тебя и дьяконов, Скай. Я раскаиваюсь. А ты знаешь...
— Да?
— Я же заставила его прекратить, на самом деле заставила. Когда я поняла, что происходит, все его проповеди и прочее, я пошла к нему и сказала, что разболтаю все о нас, если он не перестанет трогать Безродного. Он закричал, что это — шантаж! А я сказала, что это для его же блага. Знаешь, я сказала это с сарказмом. «Для твоего же блага!» Смириться с сатаной — для его же блага!
Скайлер разразился смехом.
— Да, — сказала она и тоже засмеялась. — Но это его окончательно взбесило — то, как я сказала и рассмеялась ему в лицо. Он, сволочь, ударил меня по щеке, ты представляешь! Пять минут назад он молился на этот холмик, а тут — пощечина! Потому что я оскорбила его обожаемого Христа, видишь ли, которого он предавал с первого апреля, трахая меня шестью способами с воскресенья! И это — патер, ты можешь поверить этому? Какой-то патер! Потом он заплатил за эту пощечину. Но он прекратил эти проповеди, Скай! Ты заметил, что после Пасхи уже не было таких проповедей?
— Сказать по правде, Эб, я не заметил ни одной и до Пасхи!
Они оба расхохотались.
И глотнули из бокалов.
И посмотрели на угрожающе черное небо.
Вновь вспыхнула молния.
— Будет дождь, — сказал он.
— И еще, — сказала она. — Если ты думаешь о снисходительности...
— Ну и что?
— Я в самом деле полагаю, что я что-то совершила для церкви, Скай!
— О чем это ты?
— Я соблазнила католического священника. Я соблазнила слугу Иисуса Христа. Это что-то да значит, Скай!
— Ты думаешь?
— Это стоит оценить, да. Если ты хочешь простить меня.
— Я посмотрю.
Новая вспышка молнии, уже ближе. Послышался слабый раскат грома.
— Он говорил, что любит меня, — сказала она и повернулась к нему со слабой довольной улыбкой.
— Я не могу его осуждать.
— Через любовь — к похоти. Правильно.
— Вообще-то, наоборот.
— Я его заставила испытывать вожделение ко мне, Скай. Он все сделал для меня. Католический священник, Скай! Он страстно желал меня. Стоял передо мной на коленях! Не перед Иисусом. Передо мной!
Молнии блистали все ближе. Раздался гулкий удар грома.
— Мы победим, скоро мы победим, Скай!
— Я думаю, мы уже победили, — мягко сказал он.
В любой момент может разразиться дождь.
Он взял ее руку. Они встали и пошли к церкви вместе с первыми крупными каплями дождя, взбороздившего дорожку.
— Ты не могла бы послужить «алтарем» завтра ночью? — спросил он.
— Сочту за честь, — ответила она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
— Ну?
— А вместо этого он раздул дело на все Штаты!
— Ага.
Он помолчал, задумчиво потягивая свой коктейль. Снова взглянул на нее и произнес:
— Наверное, тебя следует наказать, Эб. Ты знаешь, церковь может тебя покарать!
— Я это знаю, и все целиком зависит от тебя и дьяконов, Скай. Я раскаиваюсь. А ты знаешь...
— Да?
— Я же заставила его прекратить, на самом деле заставила. Когда я поняла, что происходит, все его проповеди и прочее, я пошла к нему и сказала, что разболтаю все о нас, если он не перестанет трогать Безродного. Он закричал, что это — шантаж! А я сказала, что это для его же блага. Знаешь, я сказала это с сарказмом. «Для твоего же блага!» Смириться с сатаной — для его же блага!
Скайлер разразился смехом.
— Да, — сказала она и тоже засмеялась. — Но это его окончательно взбесило — то, как я сказала и рассмеялась ему в лицо. Он, сволочь, ударил меня по щеке, ты представляешь! Пять минут назад он молился на этот холмик, а тут — пощечина! Потому что я оскорбила его обожаемого Христа, видишь ли, которого он предавал с первого апреля, трахая меня шестью способами с воскресенья! И это — патер, ты можешь поверить этому? Какой-то патер! Потом он заплатил за эту пощечину. Но он прекратил эти проповеди, Скай! Ты заметил, что после Пасхи уже не было таких проповедей?
— Сказать по правде, Эб, я не заметил ни одной и до Пасхи!
Они оба расхохотались.
И глотнули из бокалов.
И посмотрели на угрожающе черное небо.
Вновь вспыхнула молния.
— Будет дождь, — сказал он.
— И еще, — сказала она. — Если ты думаешь о снисходительности...
— Ну и что?
— Я в самом деле полагаю, что я что-то совершила для церкви, Скай!
— О чем это ты?
— Я соблазнила католического священника. Я соблазнила слугу Иисуса Христа. Это что-то да значит, Скай!
— Ты думаешь?
— Это стоит оценить, да. Если ты хочешь простить меня.
— Я посмотрю.
Новая вспышка молнии, уже ближе. Послышался слабый раскат грома.
— Он говорил, что любит меня, — сказала она и повернулась к нему со слабой довольной улыбкой.
— Я не могу его осуждать.
— Через любовь — к похоти. Правильно.
— Вообще-то, наоборот.
— Я его заставила испытывать вожделение ко мне, Скай. Он все сделал для меня. Католический священник, Скай! Он страстно желал меня. Стоял передо мной на коленях! Не перед Иисусом. Передо мной!
Молнии блистали все ближе. Раздался гулкий удар грома.
— Мы победим, скоро мы победим, Скай!
— Я думаю, мы уже победили, — мягко сказал он.
В любой момент может разразиться дождь.
Он взял ее руку. Они встали и пошли к церкви вместе с первыми крупными каплями дождя, взбороздившего дорожку.
— Ты не могла бы послужить «алтарем» завтра ночью? — спросил он.
— Сочту за честь, — ответила она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80